КИНО с самого начала 8 страница

Однажды Витька позвонил мне и сказал, что он решил немедленно приступать к записи.

- А где? - поинтересовался я. Идея была неожиданной - мы не собирались ничего писать раньше чем через месяц-другой.

- Нужно все-таки опять с Тропилло договариваться, - ска-зал Витька. - Давай этим займемся.

s - Ну, хорошо, - согласился я, - с Тропилло мы договорим-ся. Тогда тебе срочно нужно начинать с нами репетировать - с Максом и Юркой.

- Нет, я думаю, что мы снова все сделаем с "Аквариумом". Это профессионалы, они сделают все, как надо. Наши ребята еще не готовы. Новый альбом должен быть по музыке безуп-речным - они этого сделать не смогут.

- Нет, я не согласен, - сказал я. - В таком случае нужно подождать, пока Юрка с Максом все отточат - мы должны этот альбом делать своим составом.

- Не надо меня учить, как мне делать мой альбом.

-Витя, если это ТВОИ альбом, делай его, пожалуйста, как хочешь. А если это альбом "Кино", то это должно быть "Кино".

- Леша, если у тебя такое настроение, то ведь я могу записать мой альбом и без твоей помощи.

- Пожалуйста, - сказал я и повесил трубку.

Больше мы с Витькой не созванивались никогда. "Мы странно встретились и странно расстаемся...". Дурацкий спор вдруг стал причиной совершенно дикого разрыва - группа "Кино" перестала существовать. Это было как-то странно -совершенно, казалось бы, на пустом месте - ну, повздорили, ну, помирились... Но мы не вздорили и, соответственно, не мирились. Я чувствовал, что напряжение внутри "Кино" в пос-ледние месяцы росло - и вот, прорвалось...

Я заезжал иногда к Каспаряну - Витька ему тоже не зво-нил, мы поигрывали немного, а потом я перенес свою музы-кальную деятельность в Москву - стал ездить туда каждую неделю и играть дуэтом с Сережкой Рыженко. С Юркой, есте-ственно, я видеться тоже перестал.

Однажды, месяца два спустя, я встретил его случайно на улице и узнал, что Витька позвонил ему и предложил поиг-рать. Ну, в добрый час...

Раздражают звонки. Звонят мальчики и девочки и требу-ют от меня каких-то экспонатов в музей Виктора Цоя. Я не даю им экспонатов, у меня нет ничего такого, чтобы я мог им дать.

Все мои экспонаты - это моя жизнь, моя молодость, ко-торую я ни в какой музей не отдам. Я хотел было сказать этим мальчикам и девочкам, что если они думают, что музеи и па-мятники возвращают кому-то жизнь, то они очень ошибаются. Отнимают они жизнь, а не возвращают, превращают реликвию во что-то такое, что совсем не похоже на оригинал. И сами усердные музейные служители превращаются в мумии и экс-понаты. Но я ничего им не сказал. То, что для них умерло, во мне живет - это часть меня, и Майка, и Бориса, и всех наших друзей.

А Борис, кстати, пел в восемьдесят втором: "Мы пили эту чистую воду...", - ну-ка, мальчики-девочки, кидайте свои пальчики, смотрите на меня в окно, что там дальше поется? Не помните? О нас, о нас. Вот, когда вспомните, тогда и позвони-те мне из своего музея. А мы - мы никогда не станем старше

На первую страницу

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: