Книга Второзакония. 7 страница

Истина Божия едина, как един Бог, Источник истины, хотя она многовидна в мире вещественном и духовном. Все роды наук служат единой истине, все, занимающиеся ими, причащаются животворной сердечной радости, которая есть дар всякой истины изыскателям и любителям ее. Все занимающиеся науками с усердием, из любви к истине (добро и красоту тоже можно отнести к истине: добро – истина в нравственном деле разумного существа, красота – истина в творении Творца или произведений человека), делают дело Божие и имеют свидетельство в своем сердце, в своей совести, что дело их угодно Господу, Начальнику истины. Потому ради усердных трудов своих, при вере и добрых делах, как подвижники истины, они спасутся. Им непременно воздаст Тот, Кто сказал о Себе: Я есмь путь и истина и жизнь [Ин. 14,6].

У Отца Небесного и наемникам избывают хлебы [рус.: наемники избыточествуют хлебом ] [Лк. 15,17], не только детям, и щедроты Его к нам всегда велики – не по заслугам нашим: подражай и ты Отцу Небесному. Пусть и у тебя всегда с избытком будет довольно снедомого и пиемого не только для детей твоих или для тех, которые тебе даны вместо детей, но и для наемников.

Что это значит, что в сердце я иногда встречаю сильное препятствие к молитве, к живой вере, которое только усилием возвысить искренно ум и сердце горе – к Богу или Пречистой Его Матери – преодолевается? Ах! Часто поначалу я нахожу свое сердце совершенно неспособным к молитве, к искреннему благоговению, к искренней любви к тем лицам, которым я хочу молиться. Часто я сознаю, что их святыня совсем чужда моего грешного сердца: я не имею к ним [никаких] чувств. Усилия стоит согреть сердце свое животворною и нелицемерною любовию. [Иногда] стоит, значит. Персть есмы, и не всегда можем разглагольствовать [с Богом].

Вера есть сердечное, успокоительное чувство невидимой истины Божией. Например, чувство вездеприсутствия Божия, чувство мироправления Божия, чувство благости Божией и прочее. Вера также есть стойкость души в истине. Диавол в истине не стоит: он ложь.

Братия, приступающие работать Богу! Предуведомляем вас, что на пути вашем к Богу станет сильный враг – диавол – с подчиненными ему духами злобы, и будет делать засады на всех путях вашей жизни. Так как он человекоубийца от начала [Ин. 8,44], то вы узнаете его по убийственному дыханию на вашу душу, по неприязненной всему святому силе, которая будет стараться отклонять вас от веры в Бога и служения Ему, по внутренней клевете на Самого Бога и святых Его, по скверным, лукавым и хульным мыслям и по прочему подобному. Стойте твердо в вере Божией и в служении Богу и не смущайтесь прилогами душетлителя змия.

Вера, в которой ты стоишь, есть вера всех святых, спасшихся чрез нее. Они были исповедники Святой Троицы, участники Святых Таинств, чтители и исполнители обрядов и уставов Церкви. Они жили тою верою, надеждою и любовию, которою ты живешь (Из мира и радости душевной, которыми награждается во мне всякое добро, и из мучений внутренних, коими награждается всякое зло, с несомненностию заключаю, что есть рай и ад.)

Четвертью часа терпения искупай мир сердечный целых дней. Разумей.

Когда делаешь дело веры, будь совершенно верен и благонадежен: ты стоишь в истине. Мир и радость сердца от чувства истины подтверждают это. Церковь Бога жива столп и утверждение истины [1 Тим. 3,15].

Слава тебе, победоносная, непостижимая Божественная сила Честного и Животворящего Креста! Вот уже в который раз я испытываю животворную твою силу, умиряющую и услаждающую сердце, оскорбленное ядовитым угрызением сопротивника. Января 15 дня 1858 года.

Во время молитвы я замечаю: дух лукавый так и силится вселить в сердце свою ядовитую, мертвящую ложь, свою непокорность, так нашептывая мне: это не так, этому не верь. Что же делать, как обороняться против врага? Стой твердо на своем и не верь ему. Говори ему: я стою в истине.

Храни всячески сердце свое от втечения в него яда лжи, вливаемого отцом лжи: он силится войти в него под разными видами – под видом неверия, под видом страха и смущения, где нет страха [Пс. 52,6], под видом отчаяния, вражды, ненависти, зависти, сребролюбия, гордости и других страстей. Противопоставляй его лжи светлое лицо истины: например, когда ты во время молитвы замечаешь в себе чувства глубокого смирения, сердечное умиление и сердечное спокойствие и сладость и дух лжи будет нашептывать тебе, что ты теперь очень близок к Богу, то есть будет искушать тебя гордостию, то ты противопоставь ему следующую истину: благодатию Божиею есмь то, что есмь [1 Кор. 15,10], слава благодати Его, а не мне, грешному. О! Я знаю, как я немощен, нечист, грешен, как мрачен и расстроен бываю без благодати Его; меня тогда следует выбросить, как обуявшую соль, вон, я тогда – гной нравственный и физический.

Значение истины так важно, так обширно, что если я стою в истине, то я и верующий, и надеющийся, и любящий; я исполняю тогда весь закон под именем одного слова: истина. Я тогда прекрасный семьянин и гражданин. Мало того, я знаю тогда, по возможности, цену всякой видимой вещи и употребляю ее сообразно с ее назначением. Отчего так важно и обширно значение истины? Оттого, что в мире, собственно, и есть только одна истина – в веществе ли, в мысли, в слове или в деле; она только и есть существенна, как Сам Сый есть Истина; ложь есть только случайное и временное зло, порождение злой разумно-свободной твари. Сомнение в истине какой-нибудь есть яд для сердца. Опыт. Да будет же истина и для сердца моего истиною.

Когда в душу твою западает, во время богослужения или какой-либо молитвы сомнение или смущение, сейчас же воспряни и говори внутренно: обман, обман злого духа! И, быв твердо уверен в его обмане, не вдавайся в него, а стой в истине.

Братия мои! имейте веру в Иисуса Христа нашего Господа славы, не взирая на лица [Иак. 2,1]. Приложи к сердцу эти слова и, если тебе придется исправлять дело веры пред каким-нибудь знатным человеком, не смотри на лицо его, а делай свое дело от всего сердца, искренно.

Не имей ни на кого в сердце злобы, иначе она сама накажет тебя жесточайшим образом: в злое сердце входит диавол и действует им как самым удобным орудием своим.

Для чего звезда показала место рождения Спасителя? Для чего солнце затмилось во время страданий Спасителя? Для чего на облаке поднялся Спаситель на небо? Для чего Он шел по воздуху? Для того, чтобы очевидно было для земнородных, что Спаситель есть Творец не только земли и всего, что на ней (воды: ходил по воде; растений: проклял смоковницу, и она от одного слова иссохла; людей: Он исцелял их одним словом и воскрешал словом; животных: жребя, осля; птиц: Дух в виде голубине; рыб: как апостол Петр на удицу изловил рыбу и нашел в ней статир по предсказанию Спасителя, как изловил мрежею множество рыб), – но и всего, что вверху на небе, что и планеты все – Его твари, и облака, и воздух – все Его дело, и Он, как Хозяин, распоряжается всем этим. Смотри, как паук бойко ходит в своем маленьком мире, который он сам сотворил, в кругообразной паутине своей, – а другие насекомые вязнут в ней. Так, смею сказать, в бесконечном мире Своем Господь, как в деле рук Своих, полный, самовластный, свободный Господин и действует в нем с совершенною свободою и властию.

При возмущениях страстей вводи в сердце Распятую за нас Любовь – и возмущение исчезнет.

Господи! Чего я боюсь врага лукавого? Мне только вспомнить о Тебе нужно – и я спасен.

Стой за богодарованное тебе право. Понимай.

Если чудесно спасает меня Крест Господа моего, что испытано мною много раз, то не тем ли более Сам Господь спасет меня, когда я призову Его с верою хоть только в двух словах? Враг стужает мне, но Господь мой сильнее его.

Делая добро не заслуживающим добра, ты, так сказать, обязываешь Бога и себе сделать милость, которой бы ты не заслуживал.

Жена твоя была тесно связана со священническим местом, которое ты теперь имеешь. Пойми из этого обстоятельства, что и жена твоя, и место – великие дары великодаровитого, всеблагого Бога, и будь от всего сердца всегда благодарен Господу и тем, которые родили жену твою.

Дивна дела Твоя, Господи! Умственным оком озираю я всех земнородных тварей Твоих и вижу, как вся тварь Твоя сокрытою в ней всемогущею силою Твоею спешит воспроизводить себя и безмолвно служит премудрости Твоей. Смотрю на людей, на животных, на птиц, на рыб, насекомых, пресмыкающихся, на разные породы дерев в лесах, на разные злаки и травяные растения – и что вижу? Тогда как одни из них уже состарились и доживают свой век, а другие пришли в совершенный возраст, третьи достигают его, я множество вижу между ними таких, которые еще во всей свежести и нежности ранней молодости и спешат заместить дряхлую старость, поспешающую к концу своему, и таких, которые только что возникли из небытия к бытию, – все течет в порядке постоянном, непрерывном. Дивное, великолепное круговращение жизни. Каким быстрым, неудержимым потоком течет повсюдная жизнь без малейшего оскудения, несмотря на истребление многих животных и растений! Мальчики, щеночки, пташечки, елочки, сосенки, стебелечки…

Для чего Таинства в Церкви, действию которых ты подвержен почти с самого первого дня своего рождения и до смерти? Для того, чтобы всю жизнь напоминать тебе, что ты – весь не свой, а Божий; что ты – раб Небесного Владыки, притом раб испорченный, нечистый, злой, которого, однако же, бесконечная благость Господа хочет исправить, очистить, освятить, сделать, по возможности, добрым, укрепить в добре и [возвесть] к горнему блаженству. Иные спрашивают: к чему Таинства? Я спрошу таких: к чему ты существуешь? Как ты существуешь? И то таинство, как мы существуем по благости Божией, как Бог терпит наше существование. Мы – ограниченные твари Творца всесовершеннейшего, и как не быть для нас Таинствам, как можно нам обойтись без Таинств? Если б над нами не было Бога, а управлял бы нами подобный нам человек, тогда еще мог бы ты так говорить – к чему Таинства, хотя и тогда даже были бы для тебя тайны. Но коль скоро Господь владеет нами, то тайны неизбежны.

Начертай мысленно в сердце и храни неизгладимым и всегда присущим сознанию слово: истина. Для чего это? Вот для чего: ты стоишь в истине, отовсюду окружен истиною, а дух лжи, человекоубийца, силится всеми мерами начертать в сердце твоем убивающее душу слово: ложь, и, под прикрытием этого слова вселяясь в сердце, противится всякой истине. Начертавши в сердце мысленно слово: истина, ты начертаешь в нем вместе с тем великое и славное имя Бога, Который есть Истина.

Напишется о сем для рода последующего, и поколение грядущее [слав.: людие зиждемии ] восхвалит Господа [Пс. 101,19]. Чрезвычайно нравятся мне здесь слова: людие зиждемии. Люди созидаются Богом, как здания, как маленькие домики. Так, человек, помни, что ты – здание великого Строителя Бога. Писать эти слова после славы причащению животворящих Таин.

Внемли: как добрые качества и расположения образуются и совершенствуются упражнением и привычкою, так и худые качества и расположения, например злость, ненависть, зависть, скупость, гордость, и все страсти и грехи так же разрастаются, увеличиваются в своих размерах и степени от упражнения и привычки. Потому как добрые качества и расположения нужно совершенствовать, так худые нужно отсекать в самом начале. Хорошо, кого Небесный Вертоградарь отребляет, да множайший плод принесет [Ин. 15,2].

Встречаясь с сочинениями благонамеренного содержания, прекрасно написанными, воздай славу Богу, распространяющему свет Свой и истину Свою между людьми, и благодари в сердце самого автора книги; если же сочинение, хотя и с благим намерением написано, но не обнаруживает в авторе дарований писать хорошо и даже добросовестного труда, не осуждай его, но пожелай ему от сердца лучших успехов и вознеси молитву к Богу – вразумить его впредь. Да разумеет, что говорит.

Всю евангельскую историю представляй как бы одно живое лицо Господа и делай ее всегда присущею своему сознанию.

Неверие говорит: нет Бога, Творца неба и земли. А мы утверждаем: есть Бог, Творец неба и земли, и Сей Бог препрославлен есть: десница Его прославилась силою в видимой природе, в делах человеческих и в тебе; десница Твоя, Господи, сразила врага [Исх. 15,6].

Когда устремляются на меня со своею злобою, завистию и клеветою люди, тогда внутренняя брань с духами злобы, по благопромышлению Господа, бывает слабее, и чувствуешь сердечный мир и спокойствие.

Что Бог всегда с нами и смотрит на нас, когда мы молимся Ему, особенно сердцем сокрушенным, доказательством тому бывают особенно слезы на молитве. Этот водный источник решительно бывает от благодати Духа Святого, действующего в то время на сердце; Он касается тогда сердца нашего всеочищающим огнем благодати Своей, и все грехи, нечистоты сердечные вытекают в виде слез. Святой царь и пророк Давид называет грехи водами злобы: воды злобы дошли до души [ моей ] [Пс. 68,2]: вот они – эти воды злобы, то есть слезы о грехах.

Есть невидимая Полнота бытия, Которая доселе приводит из небытия в бытие тварей – с человека до былинки; есть невидимый, невещественный, бесконечный Виновник жизни, есть Дух, ее Животворящий. Не напрасно Ты, Господи, воплотился и пострадал за меня; но не напрасно Ты так часто питаешь меня Своею Плотию и Кровию; не напрасно ты наказываешь меня за каждый грех, награждаешь за каждое добро. Ты неотступно хочешь и ищешь моего спасения.

Слава силе Креста Твоего, Господи! Вчера вечером адские стихии греха проникли в мое сердце и расслабили мою душу, без того нетвердую в добре, и поразили ее тем стеснением, которое свойственно греху. Но на вечерней молитве смирением и сокрушением сердца я исцелил ее: милость Божия, по мере веры моей и сердечного сокрушения, излилась на меня в мире и спокойствии сердца. Но ночью нечистые видения опять возмущали, расслабляли мою душу и опять повергли ее в тесноту греха – по пробуждении я чувствовал ее. Чем же я отогнал ее? Опять и опять силою Креста Господа моего, на котором Он, страдав, уби страсти. Употребляйте же и вы знамение креста Господня, когда теснота греха обымет вашу душу. Но так изображайте святое знамение, чтобы с рукою, изображающею крест, была неразлучна и ходила вместе живая вера в Пострадавшего ради нас, чтобы все ваше внимание, все сердце ваше было тут – у знамения крестного, у Господа распятого.

Когда вы будете охватываться нечистым огнем страсти и душа ваша начнет испытывать сладостный плен внутреннего сладострастия – о! вспомните тогда, что бессмертная душа ваша, искупленная от вечной погибели страданиями и смертию Сына Божия, в великой опасности подвергнуться адскому, неугасимому огню; что часто бывает только один шаг от внутреннего греха до наружного; вспомните тогда, что вам запрещено Господом для вашей величайшей пользы смотреть на соблазнительные лица с вожделением; докажите в эти столь важные для души вашей минуты, что вы помните заповеди нашего Сладчайшего Господа – Спасителя, и желаете исполнять и исполняете их; докажите в это время на деле, что вы – христиане, что это слово для вас не один пустой звук. А если уж, от чего Боже сохрани, вы увлеклись страстию и осквернили душу свою нечистотою, то извлеките, по крайней мере хотя тогда, урок для себя на будущее время – не продавать драгоценной чистоты, свободы, мира души за нечистый, кратковременный, хотя и сладостный, убийственный жар крови, возбуждаемый действием страстного огня; за тесноту, томление души не меняйте свободы на плен, хождения в широте заповедей Божиих – на темницу беззакония.

Что такое гостиница в нашем городе N? Это – собрание людей (почти исключительно матросов), которые со всем усердием развратного сердца приносят жертвы и возлияния своему ненасытимому идолу – чреву, и преимущественно в те дни, когда Церковь приглашает нас к духовной радости о Господе. Страшно видеть, что в них бывает: человек в точном смысле уподобляется здесь скоту несмысленному, даже является хуже его; как будто в какой чужой сосуд, который ему нет нужды беречь, он бросает или вливает в свой желудок так много пищи и пития, особенно хмельных напитков, с такою жадностию, с такою слепою, чуждою всякого рассуждения поспешностию, что животный сосуд этот скоро наполняется, а часто и переполняется, и всякая всячина, брошенная в него, наконец идет вон. И тут-то! О, ужас! О, омерзение! Человек до такой степени теряет свое достоинство человека, что всякому человеку со здравым разумом и сердцем больно, больно бывает видеть унижение природы человеческой до состояния несравненно худшего тварей бессловесных. И что же бывает при этом? Свои же клевреты, товарищи трактирные, смеются над таким несчастным, таскают его, как руб поверженный, или, встречая проходящих мимо людей, своим видом и положением тела, неистовыми криками как бы говорят им: вот как мы живем на славу (хороша слава!), вот как мы своевольны, бесстрашны; вот как мы пользуемся временем, данным нам для отдохновения; вот как мы празднуем праздники! Да! Язычники так едва ли упивались во дни своих празднеств после жертвоприношений богам своим! Нестерпимо! (И кто же будет останавливать такие беспорядки? Ужели те, которые сами смотрят на человека как на животное или как на одно работное орудие?) Тут нужна любовь к человечеству, уважение в человеке образа Божия, души бессмертной, искупленной драгоценною Кровию Сына Божия. А те люди, которые имеют, обязаны иметь надзор за подобными людьми, или сами мало заботятся о своей душе, сами холодны к вере и потому, как слепые, не могут водить слепцов, или и заботятся по возможности исправить вопиющее зло, но не имеют достаточно к тому сил и способов. Боже мой! До чего дойдет сила сатаны над людьми сими? О! На нашем небольшом острове сатана видимо поставил престол свой. Живете, где престол сатаны [Откр. 2,13].

Молитвы вечерние в устах благоразумного, верующего христианина – величайшее благо. Не может быть, чтобы человек не сделал несколько преткновений в продолжение дня – и праведник седмижды на день падает; большею частию мы падаем днем множество раз, так что вечер встречает в нас душу, обремененную грехами, бичуемую собственною совестию, лишенную благодатного, животворного мира и радости, мрачную и унылую. (И Боже сохрани всякого человека от того, чтобы он лег в постель на ночь без молитвы.) В это-то время вечерняя молитва для нас – неоцененное благо. Как же она бывает таким благом? Вот как: если человек знает, что такое истинная молитва, и будет молиться истинною, то есть не наружною только, но и сердечною молитвою или, лучше, – всем своим существом, тогда он еще пред молитвою войдет внутрь себя, внутренним оком увидит все, что вошло худого в продолжение дня в его мысли и сердце и сделано самым делом, а во время молитвы с сердечным сокрушением, сердечными вздохами и слезами будет очищать душу свою от этого накопившегося днем зла; а сердца сокрушенного, вздохов душевных и слез о грехах никогда не отринет Господь, всегда жаждущий нашего очищения и спасения. Когда вы молитесь сердечно, с живою верою в вездесущего, всевидящего, праведного Господа, с сокрушением о грехах, вздыхаете, плачете, тогда в этом сокрушении, в этих вздохах и слезах вылетают из души грехи ваши, вы очищаетесь, и вам будет так легко, легко: вы почувствуете, что как будто какие злокачественные, болезненные нарывы прорвались и в несколько минут очистили вашу внутренность; мир, спокойствие, радость заменят прежнее беспокойство, прежнюю тяжесть и тоску. Поэтому как несчастны те люди, которые не молятся вечером, не очищают души своей сердечною молитвою и слезами! О! Они все дальше и дальше становятся от Света Небесного; одеяние души их становится все чернее и безобразнее, и страшно подумать, до чего могут дойти такие люди, которые не молятся вечером: они все глубже и глубже падают, падают так, что наконец трудно бывает их восстание; они свыкаются с беззакониями и живут в них, не чувствуя их тяжести. Все люди, преданные порокам, все, которые грешат без зазрения совести, верно, или вовсе не молятся, или молятся только наружно, по привычке, из приличия, и только тяготятся своею молитвою, потому что те, которые молятся сердечно и любят молитву как горнило очищения, не станут без зазрения совести грешить; они падают, но скоро и восстают. В молитвах утренних, принесши Богу благодарность за сохранение нас Его благостию в ночное время, мы испрашиваем благодатной помощи – бодренным сердцем и трезвенною мыслит всю настоящаго жития нощь прейти.

Неправедные богачи! Вы можете купить почти все чувственные наслаждения, но если вы забываете Бога, богатея неправдою, не можете купить величайшего из наслаждений, которое человек может иметь и на земле и которое раздает только один Господь обращающим сердца к Нему. Это – мир небесный, Царствие Божие внутри нас. Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам [Ин. 14,27]. Речет мир на люди Своя… и на обращающия сердца к Нему [Пс. 84,9]. Не богаче ли вас поэтому тот слуга Божий, который владеет этим небесным сокровищем? Не почтеннее ли он вас? В вашем сердце царствуют страсти, именно: сладострастие, любостяжание, страсть к богатству мира сего и гордость житейская, а вместе с ними и диавол, – а в сердце верного раба Божия царствует Сам Бог и мир пренебесный.

Выговаривая слова молитвы, не спеши, но дай им время отозваться в сердце, сделаться им словами твоего сердца, твоею собственностию.

Когда подаешь милостыню, остерегайся, как бы внутренно сердцем тебе не презреть нищего, иначе тебя Господь накажет в том же сердце. Не забывай, что в лице нищего ты подаешь Самому Господу; а уничижаяй Мене, сказал Он, безчестен будет. Так, сегодня (воскресенье) я чувствовал как бы увязнувший в сердце терн во все время утрени, несмотря на раскаяние в молитвах ко причащению.

Если ты приступаешь служить Господу Богу твоему, то приготовь душу твою к искушению [Сир. 2,1]. Так, желающие служить, и самым делом служащие Господу должны быть всегда готовы встретить искушение в своем служении. Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает [Евр. 12,6]. Слугу Своего Господь бьет часто и сильно для того, чтобы он все больше и больше исправлялся, и так как Господь всесвят и не терпит в нас ни малейшего греховного пятна, преследует малейшую нечистую, ложную, и лукавую мысль, то слуге Божиему приходится терпеть удары жезла Божия за всякую недобрую мысль или нечистое желание, не только за каждое худое дело.

Кротость и смирение должны быть соединены во всяком рабе Христовом, как и в Самом Христе: кроток есмь и смирен сердцем [Мф. 11,29]; молитва и пост должны быть также соединены. Молитва цветет тогда, когда мы постимся духовно и телесно.

Есть Судия и Суд Страшный. Еще на земле мы испытываем великие душевные мучения за грех и мир, радость по совершении доброго дела. Нынешние душевные мучения – предвестники будущих мучений; душевный мир и радость праведника предозначают будущее блаженство. А отчего бывают так сильны и ныне душевные мучения, что при них человек не находит себе места, терзается внутренно наяву и во сне и объемлется весь страхом? Оттого, что всеблагий Господь хочет самою силою мучений за грехи оставить в душе неизгладимую память об них и побудить нас чрез то всячески отвращаться греха и прилепляться к Нему Единому. Для этой последней цели Он дает нам вкушать мира и радости, когда мы от всего сердца обращаемся к Нему. Этот мир и эта радость бывают необыкновенно сладостны и самою сладостию оставляют надолго в душе память об них. И это Господь делает по Своей премудрости, как и усиление мучений после греха.

Отчего Царство Небесное, царство мира и радости, силою берется, и только употребляющие усилие восхищают его [Мф. 11,12]? Оттого, что в нас много внутреннего, природного зла, которое нужно искоренять и которое, как змея, которую хотят убить, противится и уязвляет нас; что есть сильный враг Царствия Божия, который всеми мерами постоянно силится изгнать из нас Царство Божие и утвердить в нас свое царство, царство греха, мрака, смущения, скорби и тесноты. Не удивляйся же, что к Царству света нужно всегда идти напролом.

Как верующему вся поспешествуют во благое [Рим. 8,28], так неверующему все – в злое; оттого что верующий – с Богом, и Бог, как Самосущее Благо, все обращает для него во благо; а неверующий – с диаволом, и диавол, как зло, все обращает для него в зло. Это дознано бесчисленными опытами.

Я учил тебя горькими опытами не верить ни в чем бесплотному врагу твоему: сладостию ли греха он привлекает тебя творить его волю или смущением и страхом преклоняет тебя на свою сторону, – потому что везде он лукав. А ты веришь ему. Ты знаешь благотворность веры твоей в Меня, как она верна, успокоительна, сладостна, и между тем не веришь Мне.

Какие блага приятны, дороги мне без мира Твоего? – Никакие. Без мира ничто мне не приятно. Даруй же мне прежде всего мир Твой.

Что значит молиться духом и истиною? Значит молиться с тою верою, надеждою и любовию, с какою молились святые отцы, оставившие нам духовное сокровище своих молитв, своих славословий и благодарений Богу.

Благочестивое и весьма полезное для души нашей дело – творить в церкви или над прахом родителей и сродников наших память об них: мы и сами уцеломудриваемся, смиряемся при памяти о смерти их, и их душам делаем отраду, вознося об упокоении их молитву сердечную, – сердце наше разогревается над их прахом, страсти и печали житейские умолкают; их замогильный голос твердит нам, что все на земле, кроме благочестия в Боге и добродетели, – суета.

Бесплотный враг, успевший совратить человека на свою сторону, получает по Божию попущению доступ к его сердцу, входит в него как победитель и живет в нем дотоле, пока человек слезным, жарким раскаянием не выгонит его оттуда. А живя в сердце человека, диавол страшно гнетет и стесняет его, не дает ему возвыситься к Богу, не дозволяет возгореться в нем чувствам веры, надежды и любви, но повергает его в безверие, безнадежность и отвращение ко всему.

Будь всегда благонадежен: надейся на Бога – и Он никогда тебя не оставит.

Великий я грешник, часто впадаю в грехи волею и неволею и думаю по временам: что если я сделаюсь вечной добычей ада? О, горе, горе мне. Но опять и то думаю: я впадаю в грехи больше невольно, не коснею в них намеренно, часто плачу и рыдаю о том, что прогневляю моего Господа, моего Благодетеля и Творца, а Владыка живота моего – Существо Всеблагое, может быть, Он призрит на меня оком благоутробным в то время, когда я быстро стану приближаться к смерти, пошлет мне, по обычному милосердию Своему, духа сокрушения и умиления, и я пред смертию очищу грешную душу мою – ведь у Него всегда можно найти очищение: у Тебе очищение есть [Пс. 129,4]; Он пошлет в мою душу свет Свой в минуты, для меня столь важные, важнейшие из всех минут жизни, и я увижу язвы греховные души моей, в слезах покаяния представлю их Вземлющему грехи мира и скажу Ему: если хочешь, можешь меня очистить [Мф. 8,2] и теперь, как очищал Ты меня многократно в течение всей моей жизни – в виду отца моего духовного, на исповеди церковной, и – единственно пред лицем Твоим во время молитв домашних. О! Если бы так случилось пред моей смертию! Торжественно вышел бы я тогда из мира сего. Конец, говорят, венчает дело.

Священник, как представитель на земле Начальника мира и тишины, как образ Иисуса Христа, должен всегда носить в сердце своем мир и постоянное молитвенное расположение – для того, чтобы ему истинно, от избытка сердечного мира преподавать людям Божиим мир и благословение, чтобы в мире душевном совершать все службы, Таинства и молитвословия, чтобы всегда быть готовым к молитве, которая по преимуществу есть принадлежность священника.

Если я и тяжко согрешу, но не буду отчаиваться в милости Божией, потому что у меня и у всякого верующего есть такой залог любви Божией к людям, который в состоянии успокоить всякую грешную душу: это – Сын Божий, принявший на Себя пред лицем и по воле Праведного Отца Своего все грехи мира и непрестанно ходатайствующий о нас пред Ним. Этот залог всегда пред моими глазами. Разумею пречистый образ Его и животворящие Тайны Тела и Крови Его.

Кто склонен часто сердиться, надуваться за всякое неприятное слово или дело, тот злобный, гордый, нетерпеливый человек.

Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его [Мф. 11,12]. Эти слова надобно относить и к Святым Тайнам Тела и Крови. Так как с ними мы принимаем в себя Царствие Божие, то без нужды, без усилий нельзя принять их достойно, а нужно испытать борьбу внутреннюю пред принятием их: враг постоянно, безотвязно старается похитить из сердца нашего веру в Святые Тайны, чтобы мы приняли их в суд себе, потому что все, что не по вере, грех [Рим. 14,23]. Означенные слова надобно отнести также и ко всем прочим тайнам, ко всем молитвам, к добрым мыслям, желаниям и поступкам.

Чем больше увеличивается в нас Царствие Божие, тем упорнее и ожесточеннее борьба наша с духами злобы. Это – постоянный опыт, испытываемый в душе людьми благочестивыми.

Смотри, чтобы духи злобы не издевались над тобою по причине твоего маловерия и неблагоискусства духовного. Никогда не предавай сердца своего унынию и страху, иначе ты будешь их пленником: тогда они свяжут тебя по рукам и по ногам.

Возьми себе за правило пред знатными и сильными людьми, стоящими в церкви или в дому на молитве, сильнее и торжественнее возвышать голос свой, чтобы, если можно, смирить их гордость словами истины и христианского смирения.

В сердце заноза, а молиться должно непременно; иначе заноза будет мучить сильнее и сильнее: унзе ми терн [Пс. 31,4], говорит Давид, а должен был молиться – и молился.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: