Политическая ситуация в Новгороде

В истории, изложенной Иосифом, есть четыре факта, которые можно проверить на основании истории: время (1470); место (Новгород); имя князя (Михаил Олелькович); имена «еретиков» (прежде всего Алексея и Дениса)[511]. Если предположить, что архиепископ Геннадий и Иосиф Волоцкий были заинтересованы в том, чтобы использовать политическую ситуацию в Новгороде для того, чтобы скомпрометировать диссидентов, самым подходящим для этого был визит князя Михаила в Новгород в ноябре 1470 года. Смерть архиепископа Ионы (ноябрь 1470 года) подняла вопрос о том, где должно происходить посвящение вновь избранного архиепископа Феофила: в Москве или Киеве[512]. Духовенство традиционно было ориентировано на Восток; с начала четырнадцатого столетия резиденция митрополита находилась во Владимире или Москве, а не в Киеве[513]. Литва неоднократно пыталась установить независимого митрополита Киевского и всея Руси. Феннелл называет эту попытку «необходимостью в том случае, если Новгород попал бы в литовские владения»[514]. Новгородское вече проголосовало за то, чтобы вступить в переговоры с Польшей и Литвой. Более того, королю польскому и литовскому Казимиру было направлено посольство, целью которого было упросить его стать «владыкою и господином» Великого Новгорода, приказать, чтобы архиепископ был поставляем Киевом, и послать князя[515].

В результате этой петиции князь Михаил Олелькович, отец и дед которого княжили в Киеве и который, таким образом, теперь представлял многих русских, живущих под юрисдикцией Литвы, прибыл в Новгород из Литвы восьмого ноября. Пролитовская партия уговорила его княжить в Новгороде. Князь Михаил, однако, явился без армии и, таким образом, не мог защищать Новгород[516]. Его присутствие в Новгороде было, скорее, символическим жестом со стороны Казимира, который, с одной стороны, желал присоединить Новгород к своей юрисдикции, но с другой стороны боялся возможного конфликта с Москвой. И этот конфликт, в скором времени, действительно разразился.

В середине ноября Иван III начинает подготовку к военной кампании против Новгорода. В июне следующего года целых три армии направляются из Москвы в Новгород и жестоко наказывают мятежный город. Морфилл ностальгически отмечает: «Знатные и почетные граждане новгородские были отведены в Москву, и вместе с ними туда же был отправлен колокол, чей громкий голос в былые дни так часто собирал их на вече»[517]. Новгород был завоеван Москвой, однако конфликт с Литвой продолжался в течение еще многих лет, являясь главным источником политических и военных конфронтаций Ивана III. Вполне возможно, что указания Иосифа на роль Михаила Олельковича в происхождении новгородской «ереси» ставили своей целью скомпрометировать движение субботников, связав его с литовской стороной[518]. Другая возможная причина, по которой Иосиф упоминает князя Михаила в связи с новгородскими «еретиками», заключается в том, что сестра князя Михаила Евдокия была женой молдавского господаря Стефана Великого и матерью Елены Степановны, которая через супружество с Иваном Молодым стала одним из наиболее активных сторонников «еретиков» в Москве.

Тот факт, что Иосиф упоминает двух «еретиков», «совращенных» Схарией (имена Алексея и Дениса нигде не упоминаются архиепископом Геннадием), может иметь довольно простое объяснение. Два «еретических» священника из Новгорода были хорошо известны на всей Руси как видные выразители религиозного вольномыслия. В 1479 году, после одного из регулярных военных походов на Новгород,[519] Иван привез их в Москву. Он поставил Алексея и Дениса на две главнейшие кафедры Руси: Успенский и Архангельский новопостроенные соборы Московского Кремля. Ассоциируя их с литовской партией через Схарию, Иосиф клеймил их как предателей в глазах промосковской партии.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: