Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Возможные внешние факторы, повлиявшие на движение русских субботников




Во второй половине 15–го столетия Русь, ставшая почти полностью централизованным государством, переживала время своего утверждения на международных путях. Влияние Запада на нее ощущалось в самых различных областях: архитектура, ремесло, книжное дело, мода, религиозные идеи и интеллектуальные идеи.

Возможно, что гуситские и таборитские движения Богемии через Польшу и Литву влияли и на русских субботников. Между Польшей и Богемией существовали тесные связи благодаря языку и традиционной близости народов этих стран. Многие польские студенты, обучаясь в чешских университетах, привозили оттуда новые религиозные идеи. Многие польские торговцы принимали активное участие в гуситских войнах на стороне Богемии, несмотря на то, что римские папы призывали Польшу пойти крестовым походом на Богемию[528].

Одно время гуситские идеи были настолько сильны в Польше, что был выпущен эдикт, запрещающий полякам ездить в Богемию и читать богемскую литературу[529]. Возможно, что гуситские идеи оказали влияние на формирование богословия русских субботников. К примеру, также, как субботники, гуситы признавали верховный авторитет Священного Писания в вопросах веры, отвергали монашество и выступали против всякого рода изображений в церкви[530]. Иловайский считает, что «в сущности, она (ересь) явилась не заимствованием какой‑либо чуждой религии, а плодом собственного домашнего вольномыслия, плодом все того же официального брожения, которое столетие ранее обнаружилось в ереси стригольников. Поэтому‑то я и называю ее мниможидовскою»[531].

Боцяновский предполагает, что «движение жидовствующих» возникло в результате воздействия движения стригольников на русское общество, и что «почти несомненным кажется нам то, что… наши жидовствующие, по крайней мере, большинство их, были отпрысками западноевропейского гуманизма. Укрепляет нас в таком предположении тот факт, что к «ереси» примкнули наиболее образованные русские люди не только светские, но и духовные, не исключая митрополита Зосимы»[532]. Под «Западом» Боцяновский подразумевает влияние гуситов. Эта гипотеза, похоже, находится в гармонии с историческими свидетельствами.

Другим возможным каналом идеологического влияния являлись отношения Москвы с Венгрией. Москва стремилась к установлению крепких дипломатический отношений с Венгрией с тем, чтобы представить объединенный фронт против Польши и Литвы. Однако в силу некоторых неблагоприятных обстоятельств этот союз ограничился «высокопарными фразами, заверениями в вечной дружбе и готовности сообща выступить в случае надобности против «общего врага», а также обещаниями братства и солидарности. Все это, однако, не повлекло за собой никаких реальных действий и вряд ли являлось чем‑то большим, нежели упражнением в дипломатическом искусстве»[533]. Возможно, однако, что эти отношения оказали серьезное влияние на формирование богословия субботников. Иван послал к венгерскому двору «одного из своих наиболее выдающихся и примечательных государственных деятелей – Федора Курицына»[534], который провел несколько месяцев, активно работая в Венгрии.

Федор Курицын завершил свой первый визит в Венгрию летом 1485 года. Возможно, что отношения Курицына с Венгрией, которая в ту пору находилась под сильным гуситским влиянием[535], в свою очередь позволили богословию субботников иметь некоторое развитие.

Однако сходство между учениями западных и русских дипломатов не обязательно указывает на то, что эти движения заимствовали что‑то друг от друга. Общим среди многочисленных реформаторских групп было особенное отношение к учению Священного Писания и отвержение тех традиций и тех церковных догм, которые не были по своему происхождению библейскими.

Таким образом, становится возможным, что реформационное русское движение было русским же феноменом, вдохновляемым подобными движениями на Западе. Иловайский говорит: «Я верю, что даже если и были другие, внешние влияния на происхождение этой ереси, все равно они были ограничены. Суть этого движения не была позаимствована откуда‑либо, но явилось продуктом свободомыслия — продуктом того же самого ясно понимаемого беспокойства, которое в прежние века ощущалось в ереси стригольников. Потому я называю его (это движение — прим. автора) абсолютно неиудейским»[536].

Независимо от того, какое влияние зарубежные течения оказали на русских реформаторов, новгородско–московское движение было прочно укоренено в столетиях русского церковного диссидентства. Иловайский пишет об устоявшейся традиции относиться к новгородско–московскому движению с предвзятостью. Эту предвзятость он объясняет искусственными попытками связать русских диссидентов с иудейством: «В своем очерке я высказал мнение, что название жидовской дано ей не совсем справедливо, что оно дано ей тенденциозно… В обличениях против нее постоянно слышны слова жидовство, жидовское; а между тем, когда встречаются указания на самое учение еретиков, то находим только отрицание, т. е. во что еретики не верили…»[537].

Дальнейший анализ и оценка обвинений в иудействе будет дана на основании показаний Геннадия Гонозова и Иосифа Волоцкого.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных