Сакральное видение Индры

Индра – это владыка небес Сварга­локи, ее предводитель. Это такая промежуточная инстанция, которую каждый йог, стремящийся к Нирване, должен пройти.

Есть описания того, как Индра, услышав своими духовными способностями о подвижнике, который усердно предается аскезе, начинает беспокоиться, что этот подвижник может занять его трон. Он посылает одну из своих приближенных апсар искусить его, чтобы он, поддавшись обольщению апсары, утратил свой духовный пыл и прекратил его на время. Так было и с риши Кашьяпой, который был искушен Аламбушей; с риши Вишвамитрой, который был искушен Менокой, и с другими.

Индра олицетворяет здесь полностью развитый, созревший манас (ум), освещенный светом божественного знания. На каком-то этапе этот ум начинает думать о том, что душе не достанутся блага аскез или, что душа может отодвинуть этот ум в сторону, наша внутренняя сущность может отодвинуть этот манас и идти дальше. Божество этого манаса пытается установить связь с душой. Тогда возникают различные трудности – мы не можем договориться со своим умом, с ментальным телом, и наша духовная сила, накопленная на каком­то этапе, вызывает внутреннюю дисгармонию или неравновесность.

Индра считается защитником города, именуемого «тело». У этого тела девять врат. Периодически на этот город нападают асуры, ракшасы, дайтьи, пишачи, т.е. враждебные силы низших планов. Индра является хранителем врат. Когда мы занимаемся садханой Чистой Страны, мы представляем Индру защитником восточных врат. Это Даттатрейя принимает такую форму, для того чтобы преградить вход в Чистую Страну тем, кто еще не обрел должную чистоту ума. Если, пытаясь войти через восточные врата, наша гармония, чистота слабы или самайи недостаточно, то Даттатрейя предстает в облике хранителя восточного направления, он преграждает путь, закрывает его, он – локапала, хранитель этого направления. Но если наш ум достаточно чист, мы распознаем сущность Даттатрейи в Индре, Индра преображается в Даттатрейю, и проход открывается.

Это олицетворяет наше внутреннее состояние. Мы можем попасть в Чистую Страну нашего разума, только когда наш ум полностью воссоединен с нашей сущностью, действует по ее указке, он очищен и неэгоистичен.

Здесь риши Агастья обращается к Индре, он молит его договориться с Марутами, подчиненными ему братьями­-божествами. Эзотерически Маруты считаются богами ветра и бури, но в духовном смысле – это внутренние кармические ветры, олицетворяющие силу, могущество мысли. Риши Агастья попал как раз в такое состояние, когда столкнулся с тем, что Индра чинит ему препятствия, т.е. сильные внутренние ментальные силы не дают ему продвигаться дальше. В этом гимне он обращается к Индре.

«Главная идея гимна относится к той стадии духовного прогресса, когда человеческая душа стремится одной лишь силой мысли вырваться за свои пределы и прежде времени достичь источника всего сущего, не давая человеку пройти полное развитие через последовательное прохождение всех стадий его сознательной деятельности».

На самом деле, так называемое искушение Индры и препятствия есть не что иное, как способ дать душе зрелость, как способ очистить такую ментализированную волю.

«Провидец Агастья в такую минуту бросает в своем внутреннем опыте вызов Индре, повелителю Сварги, в царство чистого разума, через которое возвышающаяся душа должна пройти, стремясь к божественной истине. Индра вначале говорит о том непознаваемом источнике сущего, к которому слишком уж нетерпеливо стремится Агастья. Он не может быть найден во времени. Он не существует ни в действительности нынешнего, ни в потенциале грядущего».

На самом деле, Индра выступает в роли Гуру, дающего прямое введение Агастье. Агастья этого пока еще не понимает, слишком он нетерпелив и слишком ментальна его практика. Индра сначала объясняет ему высшую истину: «То, к чему ты стремишься, не ментально, оно вне времени, вне действий. Если бы ты понял это, ты бы даже не общался на эту тему со мной». Но Агастья не осознает это на таком уровне. Он спрашивает: «Почему ты мне чинишь препятствия в моей садхане?» Индра пытается ему объяснить, что истина вне чинящего препятствия и вне того, кому чинят препятствия, что ему следует занять более глубокую, более недвойственную позицию. Но у Агастьи не хватает понимания, он просит: «Индра, усмири своих братьев – богов Марутов, слишком велики их ментальные силы. Мы же с тобой не враги».

Это так – мы не враги с нашим разумом. Но часто внутренние божества могут находиться в конфликте до тех пор, пока мы не введем их всех в мандалу недвойственного осознавания. Часто наш понятийный ум может идти в одну сторону, а естественная осознанность – в другую.

Искусство садханы заключается в том, чтобы добиться их целостности.

«Он не есть теперь и не настанет потом. Его сущность вне пространства и времени, поэтому он в своей сути не может быть познан тем, что находится в пространстве и времени. Он проявляет себя через свои формы и действия в том сознании, которое не является им, и должен быть осознан только через эти действия. Однако при попытках приблизиться к нему и изучить его непосредственно, он скрывается от мысли, готовой уловить его, как если бы его и вовсе не было.

Агастья по-прежнему не понимает, отчего так сильно противодействие его усилиям, направленным на достижение конечной цели всего бытия, к которой так страстно устремлены все его помыслы и чувства».

«Маруты есть энергии мысли, которые сильным и на первый взгляд разрушительным продвижением, сокрушают все устоявшееся и помогают достичь и образовать новые формы. Индра – энергия чистого разума – приходится им братом, он родственен им по природе, хотя по существу он старше их. С помощью Марутов он должен создать то совершенство, к которому стремится Агастья, а не проявлять враждебность, не губить своего друга, изо всех сил рвущегося к цели.

Индра отвечает, что Агастья ему и друг, и брат. Брат по душе, как дитя того же единого верховного Существа. Они с ним друзья, как соратники по общему усилию, единые в божественной любви, которая соединяет Бога и человека. Так, благодаря этой дружбе и союзничеству, Агастья и достигает нынешней стадии на пути своего духовного совершенствования. Но теперь он воспринимает Индру как силу низшую и хотел бы пройти дальше, минуя его, не осуществляя себя в царстве этого бога».

Агастья хотел миновать Индру, не касаясь его, и не хотел бы иметь дела с Марутами – божествами мысленной энергии. Он хотел просто остановить ум и войти в недвойственное состояние, сделать прорыв к Свету. Индра не дает ему достичь этого, благодаря Марутам, и Агастья понял, что он не может игнорировать Индру, ему надо как-то договориться с Марутами. Агастья не может пребывать в унмани, заняв отрицательную позицию по отношению к разуму. Разум, видя, что по отношению к нему занята позиция игнорирования и отрицания, показывает ему свою мощь и говорит: «Твоя реализация недостаточна, и ты идешь не совсем в правильном направлении», – т.е. это или тенденция нигилизма, или тенденция непроявленного.

Агастья, столкнувшись с непреодолимой стеной шакти Индры и Марутов, вынужден перестраивать свою тактику садханы. Он вынужден учиться созерцать в то время, когда есть мысли, и для этого ему вновь нужно свой озаренный разум внедрить в ментальную силу, в ментальное сознание, в Индру, дать ему жертвоприношение. Индра недоволен, потому что он не получил своей жертвы, и Агастья должен выполнить жертвоприношение, т.е. свою духовную силу передать разуму, сделать разум подконтрольным, а не отрицательным, и благодаря этому усмирить Марутов – ментальные внутренние ветры.

«Усилившиеся энергии мысли Агастья пытается обратить к собственной цели вместо того, чтобы вручить их универсальному разуму, дабы тот обогатил свою реализацию в человечестве через Агастью и повел его вперед путем истины. Пусть прекратятся эгоистические усилия, продолжится великое жертвоприношение. Пламя божественной силы – Агни – пусть возгорится впереди как глава жертвоприношения, как предводитель похода. Совместно Индра и Агастья, универсальная энергия и человеческая душа, разовьют в гармонии эффективное внутреннее действие на уровне чистого разума с тем, чтобы он стал богаче и достиг иных пределов. Ибо именно всевозрастающее подчинение низшего существа божественному действию пробуждает ограниченное и эгоистическое сознание смертного к состоянию беспредельности и бессмертия, которое и есть его цель».

Индра здесь говорит Агастье: «Ты не усмиришь свои мысли до тех пор, пока не отпустишь себя. Настоящий владыка Марутов – это Я, а не ты. Узнав меня как часть себя, и отпустив эти мысли, переподчинив их мне, ты без труда с ними справишься».

«Агастья принимает волю Бога и покоряется. Он соглашается воспринять и реализовать высочайшее в деяниях Индры. Из своего царства Индра владычествует над субстанцией Бытия, проявленного через тройственный мир ума, жизни и тела. Поэтому он обладает силой направлять формации этого мира к осуществлению внутри природы божественной истины, выражающей себя во Вселенной. Индра владычествует над любовью и восторгом, проявленными в этом тройственном мире. Поэтому он обладает силой для гармоничного установления тех формаций в рамках природы. Агастья передает в руки Индры все, что в нем реализовано как приношение жертвы, дабы он поддержал все это в уже утвердившихся частях сознания Агастьи и направил в сторону новых образований. Индре предстоит вновь вступить в дружескую беседу с теми силами в Агастье, которые рвутся ввысь и установить согласие между мыслями провидца и озарением, идущим к нам от чистого разума. Тогда та сила примет в Агастье приносимую жертву в соответствии с правильным порядком, установленным и управляемым истиной, что за пределами проявленного мира».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: