Знак становится символом тогда, когда он выражает общезначимую реакцию не на сам символический объект, а на отвлеченное значение, которое можно связывать с этим предметом.

Знак фиксирует в предметной, жестовой или интонационной форме сходство между вещами, ситуациями и переживаниями. Он указывает на внешнее и внутреннее сходство между объектами культуры, хотя реально такое сходство может отсутствовать. Просто люди готовы условиться, что это подобие действительно есть.

Знаковые системы являются языками культуры. Она «разговаривает» с людьми, пользуясь многочисленными символическими системами. Спектр культуры формировался исторически.

Рождались знаковые комплексы, которые расширяли пространство культуры. Культура не может обойтись без знаков. Они несут информацию и смысл. Но этот смысл нередко оказывается многовариантным.

Человек, рожденный в определенной культуре, с младых ногтей усваивает смысл и назначение знаков, которые обусловливают общение людей. «Чужая» же культура нередко кажется странной, непостижимой. Поэтому вхождение в иную культуру сопряжено с раскрытием ее знаковой системы.

Язык символов — это код, посредством которого мы выражаем наше внутреннее состояние так, как если бы оно было чувственным восприятием. Язык символов — это язык, в котором внешний мир есть символ внутреннего мира, символ души и разума.

Немецкий философ и психиатр К. Ясперс в работе «Общая психопатология» отмечал, что среди символов мы никогда не встретим, скажем, Аполлона или Артемиду, которые принадлежат истории и незаменимы. Их невозможно обнаружить даже в самых глубинных слоях бессознательного, а все, что мы о них знаем, дошло до нас благодаря преданию.

Приложение 8 к теме 4.4. Карл Теодор Ясперс.

Между этими двумя крайностями находятся те особые символические формы, которые, хотя и не универсальны, но принадлежат одновременно многим культурам. (Голубь — символ мира.)

Наконец, существует, по мнению Ясперса, ряд особых, специфических содержательных элементов, которые встречаются, пусть не повсеместно, но настолько часто и широко, что их невозможно считать чисто историческими.

Несмотря на всю их необычность, за ними следует признать относительную общезначимость как символов. (Башмак на шесте — символ крестьянской революции в средневековой Германии.)

Природа символов

Согласно мнению некоторых исследователей, символы влияют на ход человеческой жизни только в своей частной, исторически обусловленной форме. Какой бы универсальностью (структурной и содержательной) они ни обладали, сама по себе эта универсальность ни на что не воздействует.

Существует и противоположная точка зрения, согласно которой действенность символов заключается именно в этом свойстве универсальности, принимающем разнообразные исторические формы.

Первой точки зрения придерживался немецкий философ Ф. Шеллинг, о котором мы уже говорили.

Приложение 9 к теме 4.4. Фридрих Вильгельм Йозеф фон Шеллинг.

Ему явилась величественная картина одновременного возникновения народов Земли и их мифов. В Библии есть такое своеобразное предостережение против человеческой заносчивости. В Древнем Вавилоне начали строить башню, которая должна была подняться до небес, но Бог помешал, этому. Наказанием за столь дерзкое предприятие было смешение языков и рассеяние народов.

Вавилонское смешение языков, по мнению Шеллинга, привело к дроблению единого человеческого рода на отдельные народы. Эти народы, будучи ослеплены, оказались заложниками своих мифов, которых стало столько же, сколько самих народов.

Миф накладывал свой отпечаток на создавший его народ.

Общие принципы мифотворчества изначально выступали в специфической форме. «Применение учения об изначальном схематизме, — писал Шеллинг, — к изучению структуры праязыков, древнейших воззрений на природу, следы которых дошли до нас в мифологиях древних народов, наконец, к критике научного языка, почти все термины которого свидетельствуют о своем происхождении их из схематизма, показало бы, какое всеобъемлющее значение этот метод имеет во всех областях человеческого духа».

Противоположного взгляда придерживался швейцарский ученый-психолог и психиатр К.Г. Юнг, различавший коллективное бессознательное и личностное (индивидуальное) бессознательное.

Приложение 10 к теме 4.4. Карл Густав Юнг.

Личностное бессознательное имеет своим источником биографию данного индивида, тогда как коллективное бессознательное — это всеобщая биологическая и психологическая основа человеческой жизни.

Она скрыта глубоко, но, тем не менее, оказывает влияние на всех людей. Юнг считал эту основу, этот универсальный элемент могущественным духовным наследием, отражающим развитие человечества, хранилищем всех человеческих переживаний со времен изначальной тьмы.

Первообразы — древнейшие, самые универсальные и глубокие мысли человечества, а также его чувства. И действительно, древние люди наделили их чем-то вроде собственной, самостоятельной жизни. Образы ангелов, архангелов, престолов и властей у апостола Павла, мистические архонты (должностные лица в древнегреческих полисах), эоны (утвердившееся в начале эллинистической эпохи понятие мира и вечности, персонифицированное в греческом пантеоне богов в сыне Хроноса) — все это специфические символы глубинного бессознательного. Итак, культура выражает себя во множестве символов.

В каждой эпохе можно обнаружить систему символов, которая выступает и изучается как специфический код культуры. С помощью языка символов можно раскрыть специфику той или иной культуры.

Массовая культура.

«Восстание масс»

Феномен «массовой культуры» появился в связи с выходом на историческую арену широких масс. Однако корни концепции «массового общества» можно искать даже в представлениях римских историков о «взбунтовавшейся» черни. Можно вспомнить также драму Шекспира «Кориолан». Однако именно после эпохи революций во Франции 1789, 1830, 1848, 1871 гг. стало складываться представление о том, что произошло специфическое «восстание масс». Многие социальные процессы стали описывать как результат коллективных настроений, реализации жестоких влечений толпы.

Массовым в философии называется такое общество, в котором производство и потребление приобретают усредненный, стандартный характер, политика определяется стихийными реакциями населения, а культура утрачивает уникальность и тиражируется для всех.

На формирование идеи «массового общества» оказала влияние и мысль о растлевающем воздействии процесса демократизации вообще. Н.А. Бердяев в работе «Философия неравенства» отмечал, что давно уже происходящая в мире демократическая революция не оправдывает себя качеством той культуры, которую она несет с собой в мир.

Приложение 11 к теме 4.4. Николай Александрович Бердяев.

Демократизация, по мнению философа, всюду способствует снижению качества и ценности культуры. Да, она делается более дешевой, доступной, но вместе с тем и более плоской, лишенной стилистического своеобразия.

Многие социологи и философы, взявшие на себя роль социальных критиков, т.е. исследователей, которые видят изъяны в современной культуре, подчеркивают наркотический характер массовой культуры («масскультуры»).

Радио, кино, телевидение, видеокассеты расцениваются ими как гигантские каналы, которые воспроизводят иллюзии, грезы, создают сноподобную культуру («сны культуры»).

А что произошло бы, если бы телеэкраны мира вдруг погасли? Пламя мерцающих колб обратилось бы в серебристые точки и, помаячив у домашних очагов, растаяло бы навсегда? Исчезли бы мгновенно каскады высоких энергий, стихли незримые духовные токи. Звенящие антенны утратили бы свое значение символа цивилизации XX столетия, став безжизненными метками обособленности. Мощные излучатели перестали бы посылать великий ветер изображений на паруса экранов. Распалась бы связь синхронных телеизмерений. Планета потеряла бы очевидность своих картин и образов.

Что сталось бы с океаном духовных ценностей, омывающих планету? В эфире смолкли бы голоса, звуки, шифры... Исчез бы поток мыслей и образов, эмоций и панорам. Весь этот вихрь творчества, несущийся к людям, к их воображению, памяти, мировоззрению, миновал бы пики антенн и растворился бы необозначенный, незафиксированный... Эфир стал бы пустыней, безгласной, необозримой, какой он казался, наверное, изобретателю радио русскому инженеру Александру Попову...

Такая мысль о неожиданном исчезновении радио пришла в голову русскому поэту Велимиру Хлебникову.

Приложение 12 к теме 4.4. Велимир (Велемир) Хлебников - Виктор Владимирович Хлебников.

И он отметил: исчезни это средство общения, и человечество испытало бы духовный обморок, В то же время скорость «электрической коммуникации» (так современные культурфилософы называют современные технические средства общения) столь велика, что поток кадров обрушивается на зрителей и слушателей каскадом.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: