ЧЕРНОЙ МОЖЕТ БЫТЬ ТОЛЬКО ДУША

Что касается политкорректности и толерантности (слова-то какие!), то наше трепетное отношение к этим заморским понятиям вообще заслуживают отдельного разговора. Что касается первого, то оно заключается ныне в том, что негров, к примеру, нельзя называть неграми. Отныне их следует называть африканцами или афроамериканцами, – в зависимости от того, откуда родом. А не политкорректно это, видимо, по той причине, что само слово negro в переводе с испанского значит «черный». Так их наверняка назвали первые колонизаторы, среди которых – держу пари – не было ни единого русского. А потому русским людям, за исключением единиц, даже в голову не может придти, что слово негр может содержать нечто обидное. Русский человек называет, и, хочется верить, еще долго будет называть негров неграми так же, как называет китайцами китайцев, татарами татар, а азербайджанцами азербайджанцев. Впрочем, последних все чаще называют в России «азерами», что в переводе (ну, кто бы мог подумать!) – пламень. Ведь буквально Азербайджан – это пламенная, огненная душа. То ли темперамент тут замешан, то ли щедрые запасы нефти и газа, которыми издревле наделен этот край. Про армянина же можно услышать порой пренебрежительное «хачик», что в переводе – крестик. Да-да, «хач» по-армянски – крест, отсюда популярное национальное мужское имя. Так и грешим всуе.

К слову, с этой злосчастной толерантностью носиться бесполезно, как ни старайся, на всех не угодишь. В свое время (а было это эдак четверть века назад), будучи еще преподавателем русского языка для иностранных учащихся в Азербайджанском университете, пригласил в гости марокканского аспиранта Дрисси Раххали Раххал, которому его половина, бакиночка Ирина, родила очаровательного Мурадика, а тот, в ту пору, шлепал в один детский садик с моей старшей дочерью Томочкой. Такие вот тесные дружеские международные контакты. Как сейчас помню, хорошо так сидим, едим, пьем, говорим приличествующие случаю тосты. Международным скандалом и не пахнет. Но он все-таки случился, правда, в одной отдельно взятой квартире. А дело было так. Малышам, чтобы как-то их занять, крутили (ничего не подозревая!) диафильм, который озвучивала пластинка со стихами классика советской литературы Чуковского в авторском исполнении. Такое вот примитивное детское кино. Все чинно благородно. Наш зарубежный гость как раз произносил ответный тост с пожеланием нам как-нибудь посетить его чудесную гостеприимную страну на севере Африки. И тут, как по заказу, из динамика голос Корнея Ивановича: «Маленькие дети, ни за что на свете, не ходите, дети, в Африку гулять! В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы! Будут вас кусать, бить и обижать! Не ходите, дети, в Африку гулять!» Гость поставил бокал, побледнел. Это что, спрашивает? Пытаюсь что-то объяснить по поводу детской литературы, но, похоже, у меня это не очень получается. «Это ведь расизм! Зачем детей с детства к этому приучать? Нехорошо!» Обнял мою Тамарку, гладит по курчавой головке и приговаривает: «Это неправда, доченька! Ты это не слушай, все равно приезжай в Африку, никто тебя там кусать и бить не будет, мы всех гостей любим». Кое-как уладили тогда дело миром, благо, запаслись напитками впрок.

Так что прикажете делать?! В любом случае, я никак и ни при каких условиях не намерен отказываться от любезного сердцу моему Корнея Ивановича.

Поэт Владимир Маяковский отчеканил некогда хрестоматийное: «Да будь я и негром преклонных годов, и то без унынья и лени, я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин». Так вот здесь, на мой взгляд, некорректность, если не сказать хуже, содержится именно в конце, а не в начале фразы. Парадоксально, но «черными» негров в России никогда не называли (не в пример Баку, где мои бывшие чернокожие студенты очень на это обижались): ни когда их было мало, ни теперь. Чего нельзя сказать о выходцах из южных и восточных просторов некогда великой державы, наводнивших ныне российские города и веси. Думается, что причиной тому, главным образом, даже не иной цвет волос или оттенок кожи. И даже не род занятий, который чаще всего тоже отличен от коренного местного и здесь откровенно не в чести. Наверняка это от того гнетущего (не светлого!) впечатления, которое неизменно производят на открытую русскую душу флюиды, исходящие от групп пришельцев, отгородившихся непроницаемым враждебным частоколом иного языка, нравов, манеры поведения. И разве ж непонятно, что черной может быть только душа, потому как иной «конкретный» рыжий может посеять в России немало мрака!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: