Неделя одиннадцатая 12 страница

-Нет, Бел! – верещит Луссурия. – Иначе не сбудется!

-Пф, какое суеверие. У меня в любом случае всё сбывалось.

-Потому что Вы принц, семпай. Второсортным жабам такое не светит, - от свечей уже становится жарко.

-Господи, что ты внушил ребёнку, - Скуало потёр лоб.

-Ши-ши-ши, да я и не пытался. Кстати, - берёт с кухонной тумбы шапку-лягушку и водружает мне на голову. – Твой атрибут.

-Не слушай его. В такой день можно и не носить, - белобрысый снимает с меня головной убор.

Бельфегор показывает ему четыре ножа:

-Капитан, налысо.

-Ну нет. Сегодня судьба обкромсала твои волосы. Мои при мне.

-Замолчите, замолчите! Сейчас время желаний!

Лу вешается на вставшего прямо семпая. Все устремили своё внимание на меня. Что бы такое загадать? У меня хоть есть сокровенная мечта или что-нибудь подобное? Хм, кажется, знаю. Задул свечи. Луссурия же начал хлопать в ладоши.

-Обожаю дни рождения! Следующим по счёту идёт…

-Тащи чашки, - перебивает учитель. – Чай пить будем. Потом начнётся взрослая программа.

Последующие три часа ели торт, приготовленный «мамочкой», шутили, узнавали больше друг о друге, ну и пили чай. Было весело. У семпая забавные друзья. Никогда бы не поверил, что он настолько к кому-то привязан. Меня они сразу приняли в свои ряды.

-Ну, я ему и говорю, - громко вещает капитан, - что божий дар с яичницей не подают. Он же продолжает мне втирать, что уже мало кто использует биологические виды для оскорбления. И это называется «я тебя слушаю».

-Ску, просто ты нубяра, - семпай что-то подливает в свой чай.

-Это что?

-Бальзам, - протягивает. – Прихватил, когда в Архангельске был. Классная страна, что бы ни говорили.

-Россия-то? – льёт себе.

-Да. Нет, там, конечно, много внутренних проблем, например, алкоголизм, но в общей массе ничего. Я б пожил.

-Помнится с Леви в Москву и Санкт-Петербург от компании летали. Красивые города.

-Красивые снаружи, - начал Луссурия.

-Гнилые внутри, - дополнил химик.

-Это везде, - говорит Скуало.

-Не везде красиво, - Бельфегор кладёт мне на тарелку ещё кусок торта.

-Не, семпай, я больше не могуу.

-Жри, иначе через задницу введу, заливая чай в уши.

-Фу, какой Вы противный.

-Франни, ну покушай. Я же старался, - Лус включает режим «щенячьи глазки». Снял очки и сверкает серо-зелёными глазами.

-Ладно, уговорили.

Торт воистину огромный. Сделан с душой.

К половине шестого мы переместились с кухни в гостиную. Незаметно на журнальном столике появилось три бутылки и четыре стакана. Вино, коньяк, ром.

-Ну, с чего начнём? – семпай потирает руки.

Все лениво переводят взгляд на выпивку. После торта не то что пить - жить не хотелось.

-Хорошо. Что выберет именинник?

Все лениво переводят взгляд на меня.

-Пускай виноо, - пожал плечами.

Все лениво переводят взгляд на бутылку вина. Учитель разливает. Мне налили меньше всех.

-За твои семнадцать лет, Жаба.

Чокаемся. Выпили. В стаканах снова появляется содержимое.

-Может, закусывать чем будем? – Луссурия неуверенно вертит стакан в руке.

-Сыр?

-Сыр.

Принесли ломоть сыра. Пьём дальше.

-Врай, тебя так послушаешь - будто не семнадцатилетие празднуем, а на каком-то светском мероприятии сидим.

Со шкрябаньем из-под кресла вылезает Минк. Нюхает воздух и морщит нос.

-Минк. У меня сыр есть, - Бельфегор поманил хорька. Тот побежал на второй этаж. – Вот сатана.

В итоге, закуски не было ни для чего. Бутылка дорогого французского красного вина ушла минут за двадцать. Всех немного разморило, и обстановка стала проще.

-Ха-ха, это как босс тогда.

-Когда?

-Ну, тогда.

-Скуало, будь любезен связать свой поток мыслей в один ком, - химик звонко ставит свой стакан на стол. Открывает бутылку рома, разливает. Теперь всем лил одинаково.

-Ой, мальчики. Я форточку у себя забыл закрыть. Холодно будет.

-В пасти безумия.

Я до этого дня так много не пил ещё никогда. Хоть мне пока и досталось меньше всех, но эффект был.

-Франни, ты чего?

-Я не помню, где это слышал, но где-то определённо слышал.

-Ты про «Франни, ты чего?»?

-Может и про это. Я уже забыл.

Все звонко чокаются стаканами и залпом выпивают ром. Я же делаю пару глотков и ставлю на деревянный подлокотник дивана. Глотку жжёт. От вина так не было.

К семи была готова и бутылка рома. Этого напитка я сделал только те два глотка. Особо его пить не хотелось.

-Ши-ши, Лягух, ты много оставляешь.

За меня стакан допил Принц. Его довольно неплохо понесло. Остальных тоже, но его меньше всех. Потом по опьянению шёл капитан, и первым - Луссурия. Я же был чуть подвыпившим.

Учитель продолжает разливать. Точнее, начинает розлив коньяка. У всех стаканы наполняются. Только подносит свой к губам.

-Бел, - говорит белобрысый, словно напоминая.

-А, да-да.

Отставил стакан.

-Скоро, Фран, - Скуало поднимает в мою сторону стакан в жесте «за тебя» и пьёт залпом. – Скоро ты вольёшься во взрослую жизнь, что я не желаю никому. Даже себе.

-Ску, тебе уже тридцать два, не забывайся, - Луссурия разлёгся в кресле, поджав под себя ноги.

-Сколько Вам? – я отпил немного рома и чуть не подавился. – Тридцать два?

-Да. А ты думал?

-Ну, лет двадцать восемь, - криво растянул последнее слово.

-Мало взял. Лу вообще тридцать пять. Вот ему завтра будет тяжело.

-Ничего мне не будет, - Лу дует губы. – Противный, противный, противный. Вот пойду к кому-нибудь и попрошу, чтобы поприставал ко мне. Давненько я не «прочищал трубу».

-Твою мать, - у Бельфегора коньяк полился через нос.

-Вот, Лус, к чему это сейчас вообще было сказано? – Скуало подавился собственным возгласом. Вообще, он делает это очень громко.

Я же не понял:

-Что такое «прочищать трубуу»?

Семпай приваливается к моему боку, шепча на ухо:

-Как мы с тобой обычно делаем, только с использованием всяких резиновых хуёвин и анальных шариков.

-Аа, я понял.

-Пей, у тебя пусто.

Подносит к моим губам свой стакан, заставляя сделать глоток. Откашлялся и вытер рот рукавом. Остаток он допил сам, залпом.

-Франни, мне было велено тебя постричь.

Я сидел с запрокинутой головой, когда меня ошарашили этой новостью.

-Чегоо?

-Я же не только праздновать приехал, - мамочка потрепал семпая по голове. – Давай, садись.

Мне притащили стул с кухни. Обмотали именно простынёй и от всей длины отстригли несколько сантиметров. Хоть мой парикмахер и был не в себе, но вышло ровно.

Коньяк держался часа два. Меня это удивило. В помещении стоял запах спиртного. Все смеются.

-Море внутри, ши-ши-ши, - пьяно-заливисто смеётся.

-Сумничал, ага, - Скуало шумно шмыгает носом.

-Да, я гений и живая легенда. Думаешь, от этого много проку, когда мне приходится менять колесо на машине?

-Конечно. Ты же гений.

-Именно, ши-ши-ши, - оприходовает очередной стакан. Скоро конец.

-Я Вас всех так люблю.

Луссурия смачно, с жаром и пылом, всех целует, куда попадёт. Время переваливает за девять. Через полчаса выпивка заканчивается окончательно, окружающие слегка приходят в себя от открытого мною окна. А то жарко стало.

-Я хочу тебя с открытым ртом и на коленях, я хочу твою любовь, - тихо напевает блондин.

-Мелкий, - капитан легонько пинает королевскую ногу. – Это ещё что за такое?

-Тупица седая, это песня.

-Блондинка в законе.

-Я в шоколаде, да.

-Семпай, что за чушь Вы несёте?

-Это не чушь. Я сладкий.

-Вы в этом увеерены?

-Абсолютно. Хочешь попробовать? - протягивает мне свою руку.

-Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз.

-Как знаешь.

Ещё немного дикого смеха.

-Так, всё. Детское время закончилось, лягушатам и головастикам пора спать. Все на выход.

-Эй, почему так рано? – Луссурия указывает пальцем на настенные часы. Десять вечера.

-Меня не ебёт. Мой дом, - бьёт себя в грудь кулаком, указывая на собственность. – Моя страна. И я вершу правила и законы на этой планете.

-Вы Бог Войны, Бел-семпай.

-Я Бог всея Вселенной.

-Вы принц.

-И это тоже.

-Ладно, пошли, Лу.

Вскоре мы провожали гостей. Да, меня оставляют на ночь. Вроде алкоголь утрясся.

-Мы хорошо провели время. Рад знакомству. Надеюсь, вскоре увидимся.

-Взаимно.

Скуало одарил меня ещё одним крепким рукопожатием, махнул Бельфегору рукой и переступил через порог. За ним нас обнял Лу.

-Я вас обожаю, милые мои. Удачи.

Сели в машину, уехали. Химик закрывает дверь.

-Пошли.

Взяв за руку, потащил наверх. Он немного не вписался в дверной проём своей комнаты, но в общей массе дошёл хорошо. Теперь под градусом начал чувствовать себя я. Не знаю почему.

Бельфегор усаживает меня на край кровати, сам стоит.

-Пришло время для моего подарка, - оттягивает галстук, ослабляя. – Я буду нежным. Я буду таким нежным, каким не был никогда. Но не забудь доказать мне, что ты не являешься тем бревном, которым себя зарекомендовал.

Я смотрел на него как-то заворожено. Выпитое количество спиртного давало о себе знать. Сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. Он немного поддался вперёд и впился в мои губы. Это не похоже ни на что. Семпай целует порывисто, страстно, прикусывая губы. Не человек, а зверь. От этого у меня закружилась голова. Кислорода катастрофически мало. Но нет же, я хватаю его за плечи и притягиваю к себе. Мне начинает нравиться такая близость. Откидывает меня назад, склоняясь сверху. Чувствую горячее дыхание на шее, рука скользит вниз по телу. Сделав судорожный вдох через нос, провёл языком по его губам. Затем забрались дальше на кровать.

-Надо же, ты подаёшь признаки жизни, ши-ши.

-Семпай, заткнитесь.

Наваливается на меня, чуть держась на весу:

-Мерзавец. Принц покарает тебя за то, что ты пытался заткнуть ему рот.

-Вы трепло, Бел-семпаай, и никакой не принц. И не забывайте про условия. Вы сегодня нежный.

И снова целует, медленно перекатываясь в сторону и заставляя меня улечься сверху.

-Я могу передумать. И Принц не трепло, тупица, - обхватывает руками за талию.

-Вот, знаете, я же могу кому-нибудь рассказать о наших посидеелках.

-Ты не расскажешь.

-Почему Вы так дуумаете?

Кротко чмокает в губы.

-Я не думаю, я знаю.

Чувствую, как по коже на спине ползут его холодные пальцы. Пробежали мурашки. Учитель властно впивается в мои губы. А сам-то говорил, что целоваться не любит. Я запускаю пальцы ему в волосы, периодически дёргая за прядки. Случайно задел что-то металлическое.

-Что это? – резко отрываюсь.

-Ты о чём?

Я аккуратно поддеваю прядь и отвожу в сторону. Моему взору предстаёт левое ухо учителя с чёрной круглой серьгой как у пирата.

-У Вас уши проколоты?

-Только левое, - поправил волосы.

-А почемуу?

-Захотелось когда-то.

Сажусь на химика верхом.

-Это что за своеволие? – говорит недовольным тоном.

-Мне сегодня можно.

-Мы так не договаривались.

Задумчиво кручу в руке его галстук. Организовал же всё специально.

-Спасибо Вам.

-За что?

-За сегодня. Я ни в какой другой год не праздновал.

-Рано благодарности говорить, рано.

Проводит пальцами по моим бёдрам. У меня сбилось дыхание. После резкого движения сидит сверху. Он поддевает край моего свитера и медленно тянет наверх. Снимает вещь.

-Тебя так легко возбудить, ши-ши. Всё же ты ещё ребёнок.

-Ни разу я не возбуждёён.

-Твоё тело сообщает обратное, - кладёт руку мне на пах, поглаживая. В штанах становится теснее. – Жаба хочет Принца, ши-ши.

-Жаба не хочет принца, нет, - мотаю головой.

-Жалкий врунишка. Смеешь врать Его Величеству прямо в лицо? – коварно улыбается, не убирая руки.

-Его Величество смеет ошибаться, - тяжело вдыхаю.

-Его Величество никогда не ошибается.

Припадает на считанные секунды своими губами к моим и ведёт ими дальше. Вниз по шее, оставляя засосы, вдоль ключиц, облизывая их шершавым языком, по груди. Водит пальцем по соску, слегка прикусывая другой. Шумно выдыхаю через нос. Что бы я ни говорил, а приятно. Сам тянусь к воротничку его рубашки с намерением расстегнуть. Семпай чуть сжимает мои бёдра коленями. Нащупав верхнюю пуговицу, расстёгиваю. За ней вторую, третью. Через голову стягиваю галстук, немного задев диадему. Химик копошится в ремне моих джинс, пока я оглаживаю его грудь и плечи под уже расстёгнутой рубашкой. Да, мне нравится. Бельфегор красивый человек, хоть и очень злой и жестокий. Затем он расстегивает свой.

-Нравится? – спрашивает с небольшой издёвкой, останавливая мою руку на своём животе.

-Вы красивый.

-Принцу не положено быть уродом.

-Внешним – да, моральным – нет.

-Вот перевалит время за полночь, и ты получишь по полной.

Стаскивает с меня остатки одежды, затем с себя. Моё внимание вновь привлекает родимое пятно. Перевожу взгляд на лицо учителя. Диадему закинул на тумбу, что-то при этом сбив на пол, водит руками по моему животу.

-Странно.

-Что «странно»? – тяну руки к шее учителя. Прижал его к себе.

-Вроде жаба, а кожа гладкая и даже мягкая, хотя должна быть усеяна пупырышками и чем-то склизким.

-Это не проблема. Отвезите меня в радиоактивную местность и всё получится.

-Наоборот. Твоё жабье нутро станет только более человечным.

-Вам нравятся жабы? Вы зоофил?

-Тупица.

Не зоофил, уже радует.

-Подожди.

Отстраняется и тянется к прикроватной тумбе. С громким «чпок» что-то открывает. По комнате вперемешку с алкоголем распространяется запах вишни. Выдавил немного смазки на ладонь и растёр по своему «величеству». Семпай приподнял меня за бёдра и ввёл два смазанных пальца. Я с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, неприятно. Продолжает растягивать, двигая пальцами внутри. Затем входит. Член медленно проникает внутрь до самого упора. Впиваюсь ногтями в королевские плечи.

-Не волнуйся. Ты же помнишь: я сегодня нежный, - шепчет на ухо Бельфегор.

Я остаюсь напряжённым, учитель замер. Он ждёт ещё немного, и дискомфорт становится меньше. Делает довольно плавный первый толчок. Поджимаю губы. Химик прижимается ближе, продолжая двигаться. Его дыхание становится чуть громче, рывки - хаотичнее. Со временем организм привыкает. Руки уже сами бродят по телу блондина, лапая. Откидываю голову назад. Спектр ощущений постепенно меняется. Учитель несильно мнёт зубами мочку моего уха, аккуратно прикусив. Руки перемещаются на талию, придерживая. Затем указательный палец, сделав круг вокруг пупка, подбирается к паху. Обхватывает мой член, начиная двигать рукой в такт своим движениям. Тихонько постанываю. Темп становится быстрее. Семпай ненасытно присасывается к моим губам, скользнув в рот языком. Ужасно жарко, и пот катится градом. Проводит языком по зубам, дёснам, сплетает с моим. Целует с неким остервенением, совершенно забыв о нежности. Наверняка он не умеет быть таким. По крайней мере, долго. Слюны становится слишком много, и она тонкой струйкой стекает из уголка моих губ. Создаётся впечатление, что она тоже с градусом, и я пьянею снова и снова. Учитель тихо стонет в поцелуй. После очередного толчка я срываюсь на крик. Он явно услаждает его слух, потому что старания становится больше. А если бы было немного иначе? Если бы вместо молодого и привлекательного Бельфегора нам достался как раз озабоченный и мерзкий старикашка с потной лысиной? Страшно представить, что бы со мной было.

-Эй, Жаба, ты не стараешься, - химик несильно бьёт меня по ляжке.

-Бел-семпай… Я в этом не такой профи, как…

Последующее движение было слишком резким и глубоким, и я прогнулся в спине, постанывая. Обхватив его ногами за талию, вжимаюсь в потное, разгорячённое тело. Ногти царапают широкие плечи и спину Бельфегора. Тому вроде даже нравится. Рука на моём члене резко сжимается, и я чувствую нечто вязкое в своей заднице. Учитель глухо стонет, утыкаясь лбом в моё плечо. За ним себе на живот кончаю я, протяжно мыча. Обессиленный семпай буквально рухнул на меня. Тяжело дышит и не поднимает головы. Обмякнув, лежу под ним, всё ещё обнимая. Потом учитель тяжело приподнимается и, скатившись, ложится рядом. Некоторое время хватает ртом воздух.

-Ну? – судя по шороху, поворачивает голову в мою сторону.

-Чтоо? – тоже поворачиваю голову.

-Время благодарностей.

-А, да. С-спасибо, - привстав, чмокнул семпая в губы, которые тот вытянул в трубочку.

-Молодец, сегодня хоть плашмёй не лежал, - громко выдыхает.

Я выудил из-под себя одеяло и накрылся. Хорошо.

-Окно открыть?

-Да неет.

-Подумай хорошенько, через минуту полночь, и я не собираюсь тебе это предлагать вновь.

Перевожу взгляд на будильник. Секундная стрелка тут же завершает круг, отправляя нас в воскресенье.

-Нет, и так нормально.

-Меня это уже не интересует, - забрался под одеяло. Стало теплее.

Какой фееричный день рождения. Интересно, а где сейчас Мукуро? В Японии или здесь? Надо будет ему позвонить.

-Ты спи давай, - поворачивается ко мне спиной. – День был насыщенный.

-Спокойной ночи, семпаай.

-Угу. Тебе того же.

Смотрю в потолок, лёжа на спине. Есть лёгкая сонливость, но заснуть не получается.

Без десяти час. Ворочаюсь, пытаясь найти сон.

-Да чёрт возьми. Перестань ёрзать, мелкий паршивец. И без тебя заснуть не могу.

Получаю лёгкий тычок в спину.

-Бел-семпаай, прекратите жаловаться. Не к Вам одному сон не идёт.

-Тебе только сон не идёт, а мне ещё и холодно, - прижимается со спины, обхватывая руками.

Мне стало очень не по себе. Я замер.

-Расскажи мне что-нибудь, - утыкается носом в мои волосы.

-Напримеер?

-Сказку ту же.

-Добрую сказку?

-Нет. Какую-нибудь, где много смертей и кровопролития. К слову об этом, днём тебе фильм покажу, называется «Человек кусает собаку». Оценишь.

-А о чёём он?

-О весёлом мужике, который очень весёлый.

-Семпай, Вы поняли, что только что сказали?

-Нет, я уже не помню,- шмыгает. – Сказку мне.

-Хмм.. Я не знаю таких сказок, которые требуете Вы.

-Ну, придумай, - зевает.

-Жил-был…

-Мальчик, - перебил химик.

-Хорошо. Жил-был мальчик. Он был…

-Трудолюбивым.

-Был он трудолюбивым и…

-Добрым.

-И добрым. Однажды…

-Шёл он по лесу.

-Шёл он по лесу и…

-Наткнулся на ведьму.

-И наткнулся на ведьму. Ведьма ему и говорит…

-«Отдай мне своё сердце, иначе я навлеку на тебя проклятье».

-Это ведьма ему и говорит. Мальчик раздумывает и отказывается.

-«Тогда…», - учитель передаёт слово мне.

-«Тогда я превращу тебя…»

-В лягушку.

-«…в лягушку».

-Нет, пускай лучше в жабу.

-Хорошо, семпай. «Тогда я превращу тебя в жабу!». Выкрикнула ведьма и направила свой жезл…

-Жезл?

-А как ещё?

-Свою волшебную корягу.

-Ведьма направила свою волшебную корягу на мальчика и превратила его в жабу.

-«Если до совершеннолетия тебя никто не полюбит, то ты умрёшь страшной смертью».

-…говорит ведьма. Семпай?

-Что?

-Но здесь же мало смертей, и нет кровопролития.

-Согласен. Но и счастливый конец никто не обещал.

-А, ну ладно, - немного изменил позу. – Так вот. И стал мальчик лягушкой.

-Жабой, - поправляет семпай.

-И стал мальчик жабой. Несколько лет жил он…

-...одиноко на каком-то болоте. Как однажды…

-Забрёл на это болото…

-Принц.

-Забрёл на болото принц. Он увидел жабу, а она ему и говорит…

-«Семпай, я не буду сдавать химию. Я её не знаю», - тихо хихикает Бельфегор.

-Семпай, это не смешно. Мне действительно было тяжело смириться с Вашим решением.

-Сказка! – тыкает пальцем в бок.

-Жаба принцу и говорит…

-«Принц, а, Принц. Возьми меня с собой».

-Принц и вз..

-Нет, он её не взял с собой! Тупица! У тебя плохая сказка!

-Тогда сами рассказывайте, - закатил глаза.

-Принц удивился и спрашивает: «Ты умеешь говорить»? Жаба кивает. «Как же тебя зовут?» «Не помню я имени своего», - отвечает жаба. - «Заколдовала меня некогда злая ведьма».

Меня начинает клонить в сон.

-В итоге уговаривает жаба Принца взять её с собой. Остаётся ей до совершеннолетия всего год. Прыгает она по королевству того самого Принца, прыгает, а никто её любить и не собирается. И вот осталось ей жить всего два дня. Встречает она на улице Принца, тот её и узнал: «Жаба, ты ли это?». «Я это, я», - отвечает жаба. «Как же так? Никто так тебя и не полюбил?». «Нет, не полюбил», - вздыхает та. «И сколько же тебе осталось?». «День-два». И Принц, сжалившись над жабой, пригласил её к себе. Через день сидят жаба с Принцем, прощаются. Ждут часа недоброго. Часы бьют ровно двенадцать раз, и наступает день рождения жабы. Жаба громко квакает, подпрыгивает и становится она прекрасным юношей… - мечтательно выдохнул. – Потом резко упал, кровоизлияние в мозг, гной хлещет из носа и ушей, бьётся в конвульсиях в собственной луже из крови, мочи и дерьма и дохнет, захлебнувшись рвотой.

-Семпай! – поворачиваюсь к нему лицом.

-Что?

-Что это за ужас?

-По-моему, замечательная сказка, - лениво пожимает плечами.

-Ага, только Вам их и сочинять.

-Я не понял, тебе не нравится? – в его дыхании всё ещё был запах алкоголя.

-А должно?

-Это же я придумал. Значит, должно.

-Чёртов извращенец, - тихо бубню под нос.

-А ну повтори, - возмущается.

-Спите, Бел-семпай, - отворачиваюсь от него.

-Жаба, день рождения прошёл. Своевольничать уже нельзя.

-Спокойной ночи, - отмахнулся рукой.

-Скотина малолетняя, - кусает меня за шею.

-Ау, - тру укушенное место.

-Желаю не проснуться.

-И Ваам того же.

Заснул я буквально сразу и так же в объятьях семпая.

Воскресенье, двадцать седьмое ноября.

Восемь часов утра.

Зеваю, переворачиваясь на спину. Разлепил глаза и смотрю в потолок. На животе было неприятное ощущение от застывшей спермы, а между ягодиц – от смазки. Семпая в кровати не было. Я провёл рукой по его месту. Холодное. Встав с кровати, пошёл в ванную. Усердно тёр себя мочалкой, помыл волосы, вычистил всего себя.

Вытираю волосы, стоя у раковины:

-Гель после бритья от Hugo Boss? – повертел в руке. Меня дико интересует его ванная.

Повязав полотенце на бёдра, стал лазить по полкам. Шампунь для объёма волос, шампунь от перхоти, шампунь с кокосом, шампунь с лавандой, шампунь-ополаскиватель, пены для ванны, зубные пасты с мятой, ментолом, клубникой и ещё какая-то странная, пены для бритья, гели после бритья. Из комнаты донесся скрип кровати. Выхожу из ванной.

Семпай звёздочкой разлёгся на своей части. Он мерно дышал, смотря куда-то в полоток. Уже в диадеме.

-Бел-семпай? – подойдя, аккуратно потряс за плечо. Сел на край кровати.

-М? – резко дёргается.

-Вы чего так рано встаали?

-Друзья заезжали,- сонно трёт лицо. Говорит он тяжело, немного надрывно. Видно, последствия.

Тоже недавно был в душе. Кончики волос слиплись от воды. Учитель садится в кровати и стягивает с себя объёмную футболку. За ней - мешковатые джинсы. Остаётся в нижнем белье.

-Ложись и спи, - кутается в одеяло.

-Семпай?

-Что?

-Как Вы себя чуувствуете?

-Заткнись и спи.

-Мне кажется, Вам не мешало бы…

-Ты меня намеренно не слушаешь? – высунув руку из-под одеяла, кидает нож. Уклоняюсь.

-Лаадно. Может, посплю.

-Не «может», а ты идёшь спать.

Меня резко хватают и заваливают на кровать.

-Фу, блин, почему ты весь мокрый?

-Я в ваанне был.

-Уйди отсюда.

В итоге, я смог выбраться из королевских «объятий». День обещает быть насыщенным. Ну, или не особо. На скорую руку высушив волосы, стал одеваться. И тут я наткнулся на то, что не заметил, пока был занят водными процедурами. На ляжках синяки, на боках синяки, шея в засосах, весь в синяках и засосах. А, ещё царапины на животе и укус на шее.

Я с пасмурными мыслями вернулся назад в комнату, переоделся и прилёг на одеяло. Рваная футболка слегка задралась и, когда семпай обнял меня во сне, контур синяка полностью совпал с его пальцами. И, похоже, он ночью ещё заехал по мне ногой. У колена синяк по-другому объяснить не получается. Полежал минут двадцать, потом заснул.

Но даже через четыре часа химик вставать не собирался.

-Бел-семпай.

Спит.

-Бел-семпай.

Спит.

-Бел-семпаай.

Спит.

-Беел-семпаай.

Спит.

-Бел-семпай! – мне пришлось начать его трясти и прикрикнуть.

Проснулся.

-Чего тебе? – я и не заметил поначалу лёгкий запах перегара в комнате.

-Уже полпеервого. Вставать пора.

-Рано же, - голос его скрипел, как кровать прошлой ночью. У меня немного застучало в висках. Надо было вчера вообще не пить.

Вдруг я понял, что слышу с первого этажа жужжание пылесоса.

-Мы что, в доме не одни? – резко замираю.

-Это Маргарита. Она работает в агентстве домработницей, и каждое воскресенье убирает у меня дома, - сладко потягивается.

-Её не было в прошлый раз.

Мысль о том, что нас раскроют, полностью завладела моим мозгом. Я, не отрываясь, смотрел на дверь.

-На той неделе у неё был отпуск. Расслабься. Чего ты так занервничал? Можешь спуститься и познакомиться с ней. Только она испанка и немного косо говорит по-итальянски. А ещё сделай мне завтрак.

-Бел-семпай, сейчас, по сути, уже обед есть надо.

-Ну, тогда сделай мне обед. Или напряги Марго. Давай, живее.

В джинсах, в рваной футболке учителя и на босу ногу я предстал перед Маргаритой. Она меня сначала не заметила из-за шума, но потом выключила пылесос.

-Добрый день.

-Здраавствуйте, - слегка киваю головой.

-Я Маргарита. А Вы - друг Бельфегора? – говорит с акцентом.

-Ученик.

-А, да, конечно. Мне рассказали о Вас. Вам что-нибудь нужно?

-Да не. Я сам.

-Хорошо. Если что – обращайтесь.

Я себе представил какую-нибудь бабу лет пятидесяти пяти, а это молоденькая девушка, которой около тридцати. Что-то мне подсказывало, что химик использовал её не только как прислугу.

На кухне я долго рылся в холодильнике и думал, что бы приготовить. Это же не завтрак, а обед. Ладно. Пускай будет жареная картошка с мясом. Вот только я не помню, что именно делать с мясом.

-Маргарита, извиниите, - она оторвалась от вытирания пыли и повернулась ко мне. – Вы умеете готовить мяясо?

-Да, конечно. Вам помочь?

-Да, если не труудно.

Она попросила подождать ещё несколько минут и обещалась прийти на помощь. Тем временем я почистил картошку и стал её резать. Залил сковороду маслом. Домработница вскоре пришла на кухню и, достав мясо, стала его резать. Выгрузил ломтики картофеля, стал помешивать. Потом послышался хлопок входной двери. Учитель, что ли. Кто-то чуть ли не прижался ко мне со спины. Я вздрогнул.

-Плохо мешаешь.

Бельфегор перехватил мою руку и начал мешать немного интенсивнее. У меня сбилось дыхание.

-Привет, - махнув рукой, идёт к кофеварке.

-Здравствуйте, - выгружает мясо на вторую сковородку.

-Как прошёл отпуск? – слегка ссутулившись и неестественно ровно держа голову, семпай пошёл назад в гостиную. В руках свежая газета.

-Хорошо. Ездила к семье.

-Как Карлос? – на меня водружают шапку.

-Оо, спасибо. Не хворает.

-Передавай ему привет в следующий раз. Ну, или в гости притащи, что ли. Я давно паренька не видел, - садится за стол с чашкой кофе.

-Нет, - отрицательно мотает головой. – Шалит. Не стоит его так поощрять.

-Какая грозная, - слегка хрипит.

-Вы хорошо себя чувствуете?

Я выложил картошку на тарелки.

-Нормально. Бывало похуже.

-Молока?

-Нет, это потом.

-Виски?

-Это тоже потом.

-Хорошо. Мясо готово.

И она ушла.

-Жаба, есть подавай.

Разложив по тарелкам мясо, поставил одну перед семпаем.

-Молодец, - приступает к еде.

-Вы с ней так хорошо общааетесь?

-Ну, Маргарита у меня уже года полтора или два работает, - говорит неохотно, медленно.

-И в каких Вы с ней отношениях? – я хотел задать вопрос намёком, но вышло более чем прямолинейно.

-В смысле, сплю ли я с ней?

-Я не…

-Ши-ши, в любом случае, нет. Но помню, как-то мы с ней напились, и она ко мне лезла.

-Ого.

-Что?

-Нет, ничегоо.

Картошка слегка подгорела, за что я получил пару ножей в шапку.

В гостиной были открыты окна, а на журнальном столике ни намёка на выпивку. А ещё я не мог привыкнуть к стриженому учителю. Хоть его и не налысо постригли, но всё равно непривычно.

-Так вот, - нарушает тишину блондин. – Заезжали Мармон с Леви, довезли тебе кое-чего.

-А?

-От Леви зонт, - порывшись в большом пакете, достаёт такой же зонт, как свой, только аквамариновый. – От Мармона…- роется, – книга по иллюзиям и магии какой-то. Он, вообще, уличный мошенник немного, видимо, тебя тоже хочет обучить.

Мукуро тоже подобным занимался. Перевёл взгляд на окно.

-А, и открытка от Босса, - помахал конвертиком.

-Босса? – приподнял бровь.

-Ну, Занзас наш. Такой крутой доминант всей планеты. Советую его не злить, если не повезёт встретить.

-Лаадно.

Зонт оказался довольно удобным и лёгким.

-Семпай, у Вас же такой же.

-Тоже от Леви.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: