ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Экран вместо страницыЦивилизация неутомимо производит новые и новые соблазны. Зачем тратить время на чтение вслух, если легче посадить ребенка за видеомагнитофон с мультиками? Или за телевизор? Или за компьютер с интерактивной игрой на лазерном диске?.. Да, это легче. Легче и для нас, и для ребенка. Легче, потому что некая часть нашей работы сделана за нас. Я уже не выбираю, что могу рассказать именно я именно сейчас именно этому ребенку (а ведь даже когда мы выбираем вроде бы наугад, какие-то особые живые внутренние токи участвуют в этом выборе). Работа воображения остается невостребованной: ее подменяет воображение сценариста (который не всегда оказывается Шварцем), художника, режиссера, и они могут камня на камне не оставить от реальности, созданной автором сказки. Но талантливые авторы и не очень-то нужны современному ТВ-миру, их миры труднее превратить в сериальную жвачку. Хотя и превращение классики в китч вполне по плечу современным профи. Разумеется, существует искусство кино- и мультфильма, работающее на прочтение сказки, на соучастие в ней, на такое же расширение ее мира, которое предпринимает художник книги. Но это искусство все больше вытесняется агрессивной индустрией наркотического развлечения, которая не читает сказку, а прописывает ее заново так, что читатель-участник превращается в зрителя-наблюдателя. Открывая книгу, мы открываем дверь и входим в сказку. Экран становится для нас окном, у которого мы можем сидеть сколько угодно, но за которым нас не ждут. Телевизионно-компьютерная цивилизация очень полюбила термин «виртуальная реальность». Парадокс в том, что это понятие означает множество возможностей, открытых перед технологами этой цивилизации, а вовсе не перед теми, кому она адресует свою продукцию. Правильнее было бы говорить о вмененной реальности. Какие бы конструкторы ни предлагать потребителю, как ни имитировать его, потребителя, творческие возможности, имитация остается имитацией. Внутреннее творчество подменяется манипуляциями с вмененной реальностью. Но вместе с тем еще и разворачиваются манипуляции с самим потребителем. Собственное воображение лишается свободы — и человек становится более подвержен действию чужого воображения. Собственное творчество подменяется комбинированием разработанных за тебя элементов — и человек привыкает играть по разработанным для него правилам. Хотя во вмененной реальности ты можешь придумать себе имя и облик, личности здесь делать нечего. Она получает в распоряжение лишь индивидуализированный набор готовых клише. Экранно-сказочный мир останется плоским, даже если он станет трехмерным или четырехмерным. Здесь нет места той тайне, которая возникает, когда читатель общается со сказочником, когда слушатель путешествует с рассказчиком. Здесь нет места работы по ориентированию, которая соединяет сказочный мир с внутренним миром. Здесь остается лишь развлечение, лишь отвлечение от главных внутренних дел, определяющих дела внешние. Могущество сказки только в слове — и в душе, на это слово отзывающейся. Химия может создавать вещества, изменяющие сознание. Техника может создать компьютерный костюм, полностью имитирующий любые реальные ощущения. Но всё это обеспечивает лишь уход от внутреннего мира — вместо его освоения. И открывает огромные возможности по манипуляции сознанием человека — вместо помощи ему в душевном и духовном ориентировании. Общество, потребляющее вещи, — это цветочки по сравнению с обществом, потребляющим вмененные миры. Не в силах принести пользу, вмененный мир может тысячью способов вредить человеку — воздействуя на инстинкты, проникая в подсознание, внедряя незаметные, но действенные установки по отношению к людям, к явлениям жизни, к себе самому. Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|