Язык жестов и печатание

Когда мы начинали рассматривать проблему языка собак, мы в первую очередь обратились к материалам предыдущих исследователей. Как только дело касалось языка животных, всегда возникал вопрос о речи. И основным аргументом за то, что у животных нет языка, традиционно являлась неспособность животных артикулировать так, как это делает человек. Однако мы уже убедились, что собаки действительно общаются, но их коммуникация состоит из знаков и сигналов, а не составляющих речь звуков. Возможно, если бы наши предшественники допустили, что продуктивный язык собак или других животных — это язык тела и жестов, то поняли бы, что животные действительно имеют большие коммуникативные способности, даже на уровне сложности, которую лингвисты называют истинным языком.

Важно уяснить, что язык может существовать и без звуков речи. Это не такое уж революционное открытие. Возьмите, например, систему коммуникации, используемую глухими людьми. Очевидно, что глухой человек никогда не услышит речи других, так как он просто физически не может воспринимать звуки. И все же глухие люди способны изучить язык, основанный на жестах. В Соединенных Штатах глухие люди обычно изучают американский язык жестов (обозначают его обычно аббревиатурой ASL).

Действительно ли этот сложный комплекс жестов является языком? Хотя это и не буквальный перевод с любого известного языка, он, естественно, имеет все присущие языку компоненты, включая грамматику. Кроме того, ASL использует не только указательные жесты — с его помощью можно выразить идеи и описать события, которые произошли в прошлом или могут произойти в будущем. Его можно также использовать, чтобы говорить об объектах, физически не существующих. На ASL можно рассказать сложную историю, как и на любом другом языке.

ASL изучают тем же самым способом, которым дети учат разговорные языки. Младенцы, рожденные глухими родителями, говорящими на ASL, изучают ASL. Сам ребенок, возможно, и не глухой, но он просто усваивает жесты своих родителей, а не познает их через объяснения. Тот же путь проходят слышащие дети, растущие в среде, где они окружены речью, и учатся говорить на том языке, на котором разговаривают их родители. Эти младенцы также пройдут нормальные стадии освоения языка, они будут даже лепетать, но не голосом, а жестами. Ясно, что в таком случае язык воспроизводится не ртом и голосом, а руками или другой частью тела.

Отбросив идею, что все животные должны говорить и «звучать» как люди, чтобы доказать у них наличие какого-либо вида языка, мы сможем посмотреть на общение животных с другой точки зрения. Как мы видели, у животных существует язык тела и есть способность к жестам. Они, в силу разных причин, не могут делать жесты столь же сложные, как в ASL, но некоторые из них способны и на это. Кроме того, если мы разрываем связь с разговорным языком, мы можем помочь тем животным, которые плохо контролируют лицевые мускулы, заменить техническими способами ограниченную способность жестикулировать.

Когда новое поколение ученых заинтересовалось языком животных, собаки были не первым видом, который они выбрали для изучения. Доверяя ранним исследованиям, они выбирали животных, наиболее близких к человеку, а именно обезьян, в надежде, что успех будет более вероятным. Мы знаем, что когда шимпанзе, проживающих в человеческой семье, учат разговаривать наравне с детьми, они, в отличие от детей, не начинают произносить слова. Однако уже в 1925 году Роберт Йеркес, психолог, исследовавший поведение приматов, предположил, что обезьяны могут многое рассказать, но не знают, как это сделать. Он допустил мысль, что их можно было бы научить языку знаков. Это предложение оставалось нереализованным до 1966 года, пока не стало известно об исследованиях, проводимых Алленом и Беатрис Гарднер из Университета Невады. В своей работе они опирались на тот факт, что у обезьян очень гибкие руки, которые вполне способны на жестикуляцию.

Гарднеры взяли годовалую самку шимпанзе по имени Уошо. Она была доставлена из леса, где провела около матери первые несколько месяцев своей жизни. Уошо поселили на заднем дворе Гарднеров площадью приблизительно 1500 квадратных метров. Она жила в отдельном доме-трейлере, где были туалет, кухня и спальня. В течение четырех лет, пока Уошо жила там, исследователи общались с ней только на ASL. Они проводили уроки — это была своего рода школа обучения ASL для примата. Но они надеялись, что шимпанзе изучит большую часть языка знаков с помощью простого контакта.

Один из исследователей находился с нею в течение всего дня, пока Уошо бодрствовала. Они болтали с ней на языке знаков, совершали множество разнообразных действий, разработанных, чтобы поддерживать ее интерес и активность. Уошо часто ходила на пикники к соседям и принимала множество гостей. Она залезала на деревья и играла на детской площадке на заднем дворе Гарднеров. Во время уроков, на которых ее обучали ASL, шимпанзе училась подражать жестам, которые делал преподаватель. Исследователи старались разработать ее руки, чтобы она научилась подавать различные сложные для нее знаки. Чтобы поощрить Уошо за использование этих знаков, если она правильно описывала объекты или ситуации, ей давали лакомство.

Уошо довольно успешно начала изучать ASL и даже одолела часть раннего языка на уровне детей, начинающих «бормотать» жестами, если они глухонемые. Всего она изучила 132 знака [1].

Роджер Фоутс, один из исследователей, работающих с Гарднерами, продолжал наблюдать за обезьяной после того, как взял Уошо в Центр приматов в Центральном университете Вашингтона [2]. Самым точным свидетельством того, что Уошо использовала язык, как и человеческие дети, было то, что Фоутс называл «спонтанной болтовней рук». Она сидела на своей кровати и обращалась с помощью знаков к своей любимой кукле точно так же, как маленькие дети разговаривают со своими игрушками. Однажды он видел, как она прокралась в комнату, в которую, как она знала, ей нельзя было входить, и сделала знак «Тихо» сама себе.

Наблюдение за Уошо во время проверки на знание языка позволило сделать несколько удивительных наблюдений. Например, если она делала ошибки, то это были ошибки, типичные для человеческих детей. Они заключались в том, что она путала значения, но не путала знаки для слов. Иногда Уошо показывала знак «Собака», когда ей показывали картинку с изображением кота, или «Щетка», когда показывали расческу, или «Еда», когда показывали картинку с мясом. Она даже знала, как исправить собственные ошибки. Однажды она показала «Это еда», глядя на картинку в журнале, на которой был изображен напиток. Потом посмотрела на свою руку, на ее морде отразилось отвращение, и изменила знак на «Это напиток». Таким же способом себя исправляют дети, говоря: «Нет! Я думал не так! Я хотел сказать…»

В дополнение к изучению одиночных знаков ASL Уошо училась соединять вместе два слова и иногда создавать предложения из трех слов. Она могла попросить вещи: «Дайте мне яблоко» или «Больше бананов» и описать объекты: «Яблоко красное» или «Мяч большой». Она могла рассказать о действиях: «Вы щекочете меня» или описать, что она собирается сделать: «Выйти» — когда хотела выйти из комнаты, или: «Идти в кровать» — когда готовилась ко сну. Она могла определить сложные взаимосвязи между человеком и предметом, как тогда, когда отвечала на вопрос: «Чья это шляпа?» — «Шляпа Роджера» или: «Чей это мяч?» — «Мяч Уошо».

После Уошо многим другим шимпанзе тоже преподавали ASL. Удивительно, что использование ими языка знаков находится на уровне, который можно наблюдать у ребенка двух с половиной или трех лет. Иногда из существующих знаков они конструируют новые названия предметов, например, могут попросить арбуз: «Питьевой фрукт» или назвать лебедя «Водной птицей». Однажды шимпанзе откусил редьку и, отложив ее, сделал знак «Злая горячая еда». Если не хватало знаков, чтобы обозначить объект, они создавали их. Интересный случай произошел, когда Уошо для обозначения нагрудника изобрела знак «Нагрудник», который как бы повторял форму нагрудника на груди. Гарднеры хотели, чтобы она использовала слово «салфетка», и с тех пор оно применялось ею, чтобы описать нагрудник. Спустя приблизительно месяц некоторые говорящие на ASL глухие дети в Калифорнийской школе для глухонемых смотрели фильм об Уошо. Когда они увидели, что Уошо показала знак «Салфетка» для нагрудника, то сообщили исследователям, что это неправильный знак. И показали знак, означающий в ASL «Нагрудник», который повторял форму нагрудника на груди, похожий на тот знак, что Уошо изобрела сама!

Очевидно, шимпанзе могут даже придумывать и использовать ругательства.

Уошо передали Институту исследований приматов в Нормане, Оклахома. Там она жила в большой компании шимпанзе и других обезьян. Наблюдение за ее поведением показало, что она продолжала использовать язык жестов и даже обучала ему других шимпанзе в вольере, — тем самым способом, которым взрослые люди преподают язык своим детям, не знающим язык. До своего переселения Уошо использовала знак «Грязный», чтобы обозначить фекалии или испачканные вещи. После случившегося конфликта с макакой-резус она обозначила ее как «Грязную обезьяну». С того момента она регулярно использовала знак «Грязный», чтобы описать людей, которые не выполняют ее просьб. Она научилась ругаться так же, как это делают люди!

Роджер Фоутс позже наблюдал, как Уошо воспитывала других молодых шимпанзе. Он и его жена Дебби сделали приблизительно сорокапятичасовую видеосъемку случайных бесед шимпанзе. Обнаружилось, что они, подобно людям, болтали во время ежедневных действий. Они подавали знаки друг другу, когда играли в игры, делили одеяла, завтракали или готовились спать. Они стали обращаться друг к другу при помощи языка жестов. Однажды два молодых шимпанзе, Лулис и Дар, подрались. Лулис обвинял Дара в случившемся, указывая на него, а затем сделал знак: «Я хороший, хороший». Тогда Уошо подошла и наказала Дара. Но Дар смог завоевать ее благосклонность. Когда он увидел, что идет Уошо, он подошел и начал отчаянно жестикулировать: «Подойди, обними». Уошо смягчилась и отругала Лулиса, приказывая ему оставить комнату знаком «Иди туда», и указала на выход.

Шимпанзе не единственные человекообразные приматы, которые могут изучить ASL. Орангутанга обучили более чем 50 жестам, а психолог Франкин Паттерсон обучил равнинную гориллу по имени Коко более чем 300 жестам. Как и Уошо, Коко научилась использовать ругательства, но, кроме того, она иногда использовала язык знаков, чтобы соврать, если знала, что может таким образом получить какое-нибудь лакомство.

Есть скептики, которые сомневаются, что все это — истинные языки. Они указывают на факт, что большая часть языка обезьян представляет собой просьбы, и утверждают, что животные могут механически выучить нужный жест, чтобы получить награду. Таким образом, они считают, что если собака отвечает на команду «Сидеть!», садясь на землю, а затем получает угощение или стандартное поглаживание по голове, это демонстрирует лишь механическую связь между звуком и положением тела, но значения слова «сидеть» она не знает. Точно так же шимпанзе отвечают на поставленный вопрос: «Чего ты сейчас хочешь?», показывая знак «Дай мне яблоко», не понимая значения этих слов и их последовательности, но зная, что эта специфическая комбинация движений рук обеспечивает получение награды.

Есть несколько аспектов, которые делают их аргументы не столь убедительными. Большая часть человеческой речи тоже состоит из просьб, пусть не прямо, а косвенно выраженных. Возьмите простую фразу: «У меня болят ноги». Это похоже на констатацию факта и не кажется просьбой, как, например, фраза «Дайте мне яблоко». Однако существует множество ситуаций, в которых жалоба «У меня болят ноги» интерпретируется слушателем как просьба. В кабинете врача это утверждение является просьбой об осмотре и снятии боли. Во время длительного похода оно воспринимается как просьба об остановке для отдыха. На работе ту же самую фразу сочтут за просьбу отпустить домой. А при входе в дом та же фраза превращается в просьбу о внимании, поддержке и добром слове от любимого.

Есть еще одно свидетельство, что язык животных не просто результат механической дрессировки: ему присущи особенности человеческого языка. Используя человеческий язык, мы можем выразить одну и ту же мысль, используя много различных словесных конструкций: «Мальчик проколол воздушный шарик», «Воздушный шарик проколот мальчиком», «То, что мальчик проколол, было воздушным шариком», «Это был воздушный шарик, который проколол мальчик» и т. д. Каждое из этих предложений отличается по форме, но имеет одно и то же содержание. Тот же самый процесс показывала Уошо. Например, когда она сталкивалась с запертой дверью, она выражала свои мысли по-разному. «Дайте мне ключ», «Открыть ключом», «Ключ в», «Откройте ключом, пожалуйста», «Откройте шире», «Нужна помощь в открытии» и «Нужна срочная помощь в открытии» — для этой ситуации было зарегистрировано около тринадцати различных фраз, используемых Уошо. Если бы мы имели дело только с механическим запоминанием фразы ради получения угощения, то одна фраза, за которую когда-то уже вознаградили, использовалась бы всегда в неизменном виде.

Анализ отснятых ежедневных бесед шимпанзе также показывает, что это больше чем просто заученные просьбы. Шимпанзе часто сидели и действительно болтали друг с другом о событиях дня и о том, что они об этом думают. Когда обезьяны обсуждали любимую пищу, они не получали еды, так как вокруг них не было людей. Они, похоже, только комментировали это. Одна шимпанзе говорила: «Хорошее яблоко», — а другая заключала: «Банан хороший». Затем они продолжали обсуждение любимых продуктов, не имея никакой пищи в поле зрения. Или, увидев человека, идущего мимо окна с чашкой кофе, могли прокомментировать: «Кофе», в то время как кто-нибудь (считающий кофе слишком горьким напитком) говорил: «Плохой кофе». Словарь очень прост, и предложения очень коротки, но это реальная попытка использовать знаки тем же способом, что и глухие дети используют свой язык знаков.

Хотя эти результаты и производят сильное впечатление, у исследователей есть некоторые сомнения в том, что ASL свидетельствует о наличии языка у обезьян. Возможно, наблюдатель, разговаривающий с шимпанзе, может переосмыслить ее фразы, т. е. придать слишком много значения ответам животного. Он даже может подсознательно вести или управлять поведением шимпанзе, и создается иллюзия, что у них большие языковые способности, чем есть на самом деле. Поэтому исследователи использовали другой метод, с помощью которого обучали обезьян читать и писать.

Первым человеком, сделавшим попытку обучить обезьян графическому языку, был Дэвид Премак. Он начал свою работу в Университете Калифорнии и позже продолжил исследования в штате Пенсильвания [3]. Его ученицей стала шестилетняя лабораторная шимпанзе Сара. Вместо написанных слов он использовал пластмассовые детали разных цветов и форм с магнитом, чтобы крепить их к доске. Пластмассовые слова располагались в произвольном порядке и не порождали ассоциаций с какими-либо объектами. Кроме того, многие из слов были весьма абстрактны, например, «нет», «не», или даже «если… то». Сара узнала, что следует «читать» эти формы так, как если бы они были словами. С помощью простых процедур ее обучали писать ответы, выбирая детальки и превращая их в ответы на вопросы или просьбы о различных вещах. Она узнала 130 терминов, это примерно то же количество, которое Уошо запомнила в ASL. Кроме того, Сара смогла соединить эти символы, чтобы правильно «написать» составные предложения и описать гипотетические ситуации. Например, она могла написать: «Сара даст яблоко Мэри, если/тогда Мэри даст шоколад Саре».

Эта работа была расширена и переведена под научный контроль Дуан Румбо и Сью Саваж Румбо, работающих в возглавляемой Йеркесом Лаборатории биологии приматов, только не в Атланте, а в Джорджии [4]. Они остановились на Другом виде шимпанзе, использующих язык, — по сравнению с другими животными они казались настоящими магами. Это редкий и вымирающий вид pan paniscus, известный также как карликовый шимпанзе. Название вводит в заблуждение, потому что на самом деле эти животные почти такого же размера, как остальные шимпанзе. Их иногда называют также бонобо. Система изучения языка, которая была использована, несколько напоминает систему Премака, только она полностью компьютеризирована. Используется клавиатура, состоящая из 75–90 клавиш. На каждой клавише помещен символ. Когда клавишу нажимают, она светится, а символы появляются на экране в нужной последовательности, таким образом, шимпанзе могут проследить последовательность выбранных символов, когда они «пишут предложения».

Работа этих шимпанзе бонобо действительно поражала. Иногда они использовали символы, чтобы назвать и описать объекты, о которых их не спрашивали и которых они в тот момент не видели. Часто они применяли напечатанные символы, чтобы описать события, которые произошли в прошлом. Например, один бонобо объяснил происхождение шрама на его руке, рассказав, как его укусила мать. Иногда бонобо составляли оригинальные просьбы, например, просили других сделать что-либо для кого-то еще. Однажды бонобо попросил, чтобы один из исследователей погнался за другим, чтобы его развлечь.

Эти шимпанзе не были погружены в ASL. Они жили в окружении научных сотрудников, которые разговаривали на английском языке. Они говорили с бонобо, когда преподавали им новые символы, так, чтобы звук был связан со значением, а также просто говорили о том, что происходило вокруг в данный момент. Точно так же как маленькие дети, растущие в определенной языковой среде, шимпанзе развивали способности восприятия и достигли очень высокого уровня понимания разговорного английского языка. Их языковая способность позволяла отвечать на команды, использующие комбинации слов, которых они прежде никогда не слышали вместе. Например, можно попросить «взять ключ и положить его в холодильник». Хотя они знали и понимали каждое отдельное слово, это предложение представляло новое действие, с которым они прежде никогда не сталкивались. Тем не менее животные ответили на команду правильно.

Сходство способа, с помощью которого бонобо узнают язык, и способа, с помощью которого его изучают человеческие дети, удивительно. В основном обучение происходит посредством наблюдения за другими людьми, использующими язык, и посредством обычных социальных взаимодействий с использованием языка. Бонобо Канзи узнал, как надо печатать предложения, наблюдая за обучением своей матери, когда сам был еще очень молод. Исследователи разочаровались в его матери, так как она часто ленилась и не была способной ученицей. Однако как только его мать оставила лабораторию, Канзи показал, что он развил хорошие языковые навыки не только на уровне восприятия языка, но и на уровне его воспроизведения. Он продемонстрировал, что знает, как правильно использовать клавиатуру, чтобы просить пищу, что умеет выразить желание действовать, например, посмотреть телевизор, поиграть в игры, посетить друзей и т. д. Самым удивительным является то, что Канзи использовал клавиатуру, чтобы рассказать также о своих намерениях, например: «Канзи съест яблоко, затем… затем пойдет спать». Ученые предположили, что его уровень коммуникативного развития почти такой же, как у трехлетнего ребенка.

Несомненно, что результаты исследования языковых способностей обезьян очень многообещающие, но применение подобных методов для выявления языковых способностей У собак может быть не столь продуктивно. Научные работы свидетельствуют о том, что некоторые формы языка тела (и жестов) животным изучить проще, чем разговорный язык. Однако причина того, что ASL не может служить результативным способом обучения для собак, очевидна — мало того, что собаки не имеют артикуляционного аппарата, не могут формировать звуки слов, они еще и ограничены в контроле над телодвижениями. Они не так ловки, как обезьяны, и не могут жестикулировать. Даже если бы они имели достаточно ловкие лапы, у них нет пальцев, способных изобразить знаки, необходимые для ASL или любого из сложных языков знаков. Собаки способны научиться тыкать носом в объекты, могут принести или подержать их без использования лап — ведь основными органами манипуляции для собак являются рот и челюсти.

Однако современные компьютерные исследования с использованием клавиатуры действительно имеют некоторую перспективу. Собака могла бы научиться нажимать на клавишу носом или даже поместить лапу на ту или иную клавишу. Если бы, так или иначе, ее реакции были связаны с символами, то, возможно, собаку можно было бы научить отдельным аспектам человеческого языка.

Здесь уместно вспомнить историю Элизабет Манн Бор-джез и Арли, предшествующую экспериментам с манипуляцией символами Премака и Румбо и произошедшую даже раньше, чем Гарднеры начали преподавать язык знаков Уошо. Элизабет, младшая дочь Томаса Манна, немецкого романиста, получившего Нобелевскую премию по литературе в 1929 году, была писателем, защитником окружающей среды, а также активным исследователем поведения животных. В октябре 1962 года она приступила к проведению трехлетнего эксперимента, в котором попыталась обучить свою собаку Арли читать и писать. Она не прибегала к новым системам коммуникации, а использовала обычный человеческий язык. Арли был самым талантливым из ее четырех английских сеттеров, поэтому она и выбрала его как наиболее подходящего для успешного обучения. К окончанию эксперимента Арли под диктовку печатал слова, которые говорила ему Элизабет.

Обучение Арли началось с самого простого. Элизабет использовала пластмассовые чашки, покрытые пластмассовыми блюдцами. Каждое блюдце имело нарисованный символ. Собака должна была решить, какой символ является верным, и сбить блюдце с чашки. Если пес отвечал правильно, то он находил лакомство в чашке, и это служило наградой. Элизабет начала с блюдец, отмеченных одной или двумя большими черными точками. Если она говорила слово «один», собака должна была выбрать блюдце с одной точкой, в то время как «один — два» было устным сигналом выбрать блюдце с двумя точками. Этот первый этап обучения языку занял четыре полные недели.

Чтобы заставить своего пса уделять больше внимания образцам, она продолжала обучать его различать нарисованные символы, используя знаки плюса, круга, треугольника, квадрата. Когда были изучены пары и выяснена разница между ними, она изменила ход обучения. Теперь собаке давали три чашки, отмеченные одной, двумя или тремя точками. Пес должен был выбрать новый образец с тремя точками, если Элизабет давала устную команду: «Один — два — три». Порядок, в котором стояли образцы, всегда изменялся, и каждый раз животное внимательно должно было смотреть на образцы и считать точки, чтобы найти нужную чашку. Арли не был от природы одарен математическими способностями, но после трех месяцев ежедневного обучения он научился считать до трех.

Обучение Арли считать до трех уложилось в школьную четверть, и потребовался еще один месяц, чтобы он научился считать до четырех и различать два слова: «собака» и «кошка». Элизабет объясняла: «Это — способ, которым животные „читают“: вы говорите „собака“ — и он сбивает блюдце со словом „собака“; вы говорите „кошка“ — и он сбивает блюдце со словом „кошка“».

Через несколько недель Арли научился считать до шести и читать слова: «собака», «кошка», «Арли», «птица», «мяч» и «кость». Он также научился выбирать большее из двух показанных ему чисел, хотя Элизабет признавала, что это заняло «много дней и недель, и мы прошли через тысячи разочарований, проб и ошибок».

В следующем цикле обучения Арли уже учился писать. Элизабет брала знакомое изображение слова «собака» и размещала его на трех блюдцах: «d», «о», «g» соответственно[4]. Арли должен был сбивать блюдца в правильном порядке, чтобы получилось слово, даже если буквы стояли в другой последовательности, например, «о», «d», «g» или «g», «d», «о». Независимо от этого он должен был выбрать сначала «d», затем «о» и наконец «g». Постепенно Элизабет вводила смешанные наборы букв, например «d», «с», «о», «а», «g», «t»} и Арли должен был создать слово «собака» или «кошка» в соответствии с командой.

Обучение не всегда шло гладко. Когда Арли уставал или находил задачу особенно трудной, он просто стоял с глупым выражением на морде, ожидая, что ему помогут. Иногда он сбивал блюдца наугад, как студент колледжа на экзамене по предмету, лекции по которому он регулярно прогуливал. Он полагал, что случайные ответы могут оказаться верными, в то время как отсутствие ответа вообще не даст никакого результата.

После того как Арли стал правильно набирать слова на блюдцах, отмеченных буквами, он перешел на электрическую пишущую машинку. Это была клавиатура с двадцатью одной буквой и клавишей пробела, на которые Арли мог нажимать. Все, что он должен был сделать, — это ткнуть своим носом соответствующую клавишу. Арли не имел никакого специального монитора, чтобы проверить себя, так как компьютеры тогда еще не были распространены. Таким образом, единственный способ, которым Арли мог контролировать последовательность букв, которые он печатал, — это смотреть на лист бумаги после каждой напечатанной буквы. Чтобы помочь ему, Элизабет предусмотрительно поместила лупу перед кареткой, что позволяло Арли видеть увеличенные буквы и слова, которые он печатал, не напрягаясь. Однако это оказалось совершенно лишним. Возникало впечатление, что нет никакой возможности привлечь внимание Арли к листу бумаги с напечатанным текстом. Он не желал соединять законченный машинописный текст с процессом печатания. Когда Арли сосредотачивался, он без ошибок печатал слово, правильнее сказать, складывал последовательность букв. Но если Арли был не в настроении, то напечатанные им слова приходилось долго расшифровывать, чтобы понять, о чем речь.

Арли очень быстро научился печатать следующие слова: «Арли», «Плуто» (другая собака Элизабет), «собака», «кот», «птица», «машина», «мясо», «кость», «мяч», «хороший», «плохой», «бедняжка», «идти», «пришел», «есть», «получить» и «нет». Эти слова ему диктовали медленно, растягивая буквы, например: «Ааааа-ррррр-лллллл-иииии». Но казалось, что Арли не связывает напечатанные слова с их значениями, что он просто «пишет под диктовку» вместо того, чтобы учиться читать. Через некоторое время он выучил семнадцать букв, приблизительно шестьдесят слов и мог печатать целые фразы, например: «Хороший Арли шел к машине и увидел плохую собаку», без ошибок. Элизабет очень гордилась результатами своей работы. Ведь все это Арли освоил в течение одного года. Она была настолько уверена в его способностях, что позволила ему печатать свои рождественские открытки.

Понимал ли Арли значения тех слов, что он печатал? Элизабет не была полностью в этом уверена, пока не произошло нечто важное. Однажды Элизабет путешествовала с Арли, и у него начались проблемы с желудком. Он стал вялым и неохотно работал. Однажды она позвала его к пишущей машинке. Он был довольно сонным и не выглядел очень заинтересованным, когда она диктовала: «Хо-ро-ша-я со-ба-ка по-лу-ча-ет ко-сть». Казалось, что кость его нисколько не заботит. Наконец, Арли подошел к пишущей машинке и ткнул носом в клавишу «а». Хотя Элизабет не диктовала никакого «а», она решила, что так или иначе позволит ему поимпровизировать. Арли продолжил печатать без диктовки, самостоятельно выбирая клавиши: «ПЛОХО», «ПЛОХО», «СОБАКА». Элизабет поняла, что чудо свершилось и она стала свидетелем настоящей письменной коммуникации ее собаки.

Как только Арли полностью выздоровел, она решила провести новый эксперимент. Элизабет позволила ему печатать без всякой диктовки, независимо от того, что у него на уме (или на носу). После первых результатов она убедилась, что Арли писал стихи, а не прозу. Арли писал непрерывной строкой, но Элизабет делала расстояния между законченными фразами и разделяла строку на несколько коротких строф, подчеркивая ритм текста. Для каждой собачьей поэмы она также придумывала название.

Поэт Арли редко использовал опознаваемые слова для создания своих стихов. Вот моя любимая поэма, написанная Арли:

Кошка в норе

Хам и ваф

Бдд аф дфф

Объявленье искусства

Объявленье ад Арли

Кошка в норе

Элизабет представила работы Арли известному критику современной поэзии, не сказав, что поэмы были написаны собакой. Критик сказал: «Поэмы очаровательны. Я думаю, что автор имеет определенную близость с группами конкретистов Бразилии, Шотландии и Германии. Он знаком с ними?» Затем он предположил, что если бы начинающего поэта поддержали, Арли мог бы подняться до высот американского поэта Э. Э. Каммингза, «который пишет стихи именно в таком стиле».

Элизабет, возможно, и могла бы оказать такую поддержку своему четвероногому гению, но она отклонила это предложение. Позже она написала:

«Я награждала только за правильные слова, оставляя за Арли выбор слова из довольно большого числа выученных к тому моменту слов и словосочетаний, я отдала предпочтение изучению реальных слов, а не причинно-следственных связей букв и слов. Через некоторое время поэмы становились бы все более человеческими и менее конкретистскими.

Но я остановилась. Самостоятельное печатание плохо сказывалось на нервах Арли. Он становился беспокойным. Начинал бить по клавишам лапами. Принимался скулить, хныкать и визжать. „Откуда мне знать, что я должен делать? — казалось, спрашивал он. — Диктуйте! Во имя небес, диктуйте!“» [5].

К сожалению, письменное слово является не лучшим способом для выражения мыслей собаки. Арли кажется мне похожим на мою секретаршу, которая однажды должна была расшифровывать старые сообщения и набирать их на компьютере. Она занималась этим в течение нескольких дней, потом я подошел к ее столу и спросил, нашла ли она материал интересным.

— Не могу сказать, — ответила она. — Я только печатаю. А это не то же самое, что читать и понимать это.

Похоже, то же самое было и с Арли, секретарским английским сеттером.

Язык запахов

Мы способны научиться понимать собак и даже общаться с ними, изучив их язык, но система заработает только с помощью сигналов, которые могут быть получены органами чувств, хорошо развитыми у людей. Мы разгадываем сообщения, которые собака посылает голосом, можем «прочитать» выражение на ее морде, понять посылаемый ею сигнал через осязание, интерпретировать информацию ее «танцев» и положений тела. Есть, однако, один важный канал собачьего языка, который навсегда остается тайной для большинства людей, и это — язык запахов.

В носу обычного человека расположено около 5 миллионов обонятельных рецепторов, что помещает нас в ту треть млекопитающих, которые плохо чувствуют запахи. Обычная собака имеет в носу приблизительно 220 миллионов рецепторов, что потенциально делает ее обоняние в сорок четыре раза чувствительнее нашего. Кроме того, эволюция сформировала нос собаки так, чтобы использование всего множества рецепторов запаха стало максимальным. Начнем с того, что ноздри собаки подвижны, и они помогают ей определить направление запаха. Даже ее обнюхивание отличается от того, как нюхают люди. Собаке не нужно заполнять легкие воздухом, поскольку запах поступает в ноздри непрерывно в течение трех-семи вдохов. Нос собаки имеет костистую структуру, которой нет у людей. Поступивший воздух передается в этот костистый «карман», и множество молекул запаха просто приклеиваются к нему. Область выше этого кармана не «омывается», когда собака выдыхает, что позволяет молекулам запаха оставаться и накапливаться там. Когда собака делает обычный вдох, воздух проходит через нос и отправляется в легкие. Обнюхивание, однако, оставляет воздух в носовых пазухах, чтобы накопить запах. Поэтому даже самые слабые запахи могут быть легко обнаружены.

Насколько чувствителен собачий нос, продемонстрировала армия США, которая использовала собак для поиска наземных мин. За минувшие годы эта проблема встала особенно остро, так как мины теперь производят в основном из пластика (за исключением контактов плавкого предохранителя), что мешает определить их местонахождение металлическими датчиками. В заключении Армейского научно-исследовательского центра в 1985 году сказано, что еще не создано механических или электронных устройств столь же эффективных, как собака, в обнаружении мин, ловушек и взрывчатых веществ. Кроме того, способность собаки оказалась редкой даже среди животных, так как были протестированы барсуки, койоты, олени, хорьки, красные лисы, различные виды свиней (включая разновидность дикого кабана — джавелина), еноты (и их южноамериканский родственник коати), скунсы, опоссумы и помесь бигля с койотом. Ни одно животное не сделало того, что сделала собака.

В ходе этих тестов армейские исследователи давали собакам для выполнения невероятно трудные задания. Исследователи закапывали и оставляли под землей мины на многие недели или месяцы, прежде чем собака получала задание найти их. Они разливали на землю нефть и поджигали ее, чтобы отбить запах; опрыскивали местность жидкостью с запахом использованного и нового оружия, чтобы сбить собак со следа. Ничто не могло обмануть собачий.

Собаки начинают свою жизнь большей частью по запахам и наощупь. Тепло матери с самого начала привлекает их — слепые новорожденные щенки должны пользоваться своим обонянием, чтобы найти соски и попить молока. В течение нескольких дней они учатся отличать запах матери от всех других. Если пустить мать в комнату, где были изолированы щенки, они замолчат, даже если завести собаку тихо, так, чтобы щенки ее не видели. Материнский запах — запах безопасности и комфорта.

Чувствительный нос собак то и дело преподносит новые сюрпризы. Недавно я разговаривал с Ричардом Саймонсом, который работал в исследовательском проекте при частичной поддержке Национального института здоровья США. Он рассказал мне историю о Мэрилин Цукерман из Нью-Йорка и ее шотландской овчарке Трайси. У Трайси развилась раздражавшая Мэрилин привычка обнюхивать ее спину каждый раз, когда Мэрилин приседала и собака могла достать до нее носом. Муж Мэрилин заметил, что на ее спине было темное родимое пятно, которым как будто интересовалась Трайси. Казалось странным, что собака беспокоилась из-за какого-то пятна, но поскольку оно не вызывало никакого дискомфорта, Мэрилин просто игнорировала это. Однажды весенним днем Мэрилин лежала на балконе в купальном костюме, наслаждаясь солнцем. Внезапно она почувствовала на своей спине зубы. Трайси, очевидно, решила, что родимого пятна там быть не должно, и попробовала удалить его. Собака укусила хозяйку настолько сильно, что Мэрилин завизжала и подпрыгнула.

На сей раз муж Мэрилин предположил, что с этим родимым пятном не все в порядке, раз оно так беспокоит собаку. Мэрилин по совершенно другому поводу пошла к доктору и, желая поскорее удовлетворить любопытство мужа, на приеме показала свое пятно. В тот же день Мэрилин побывала в Медицинском центре Корнелла, где пятно было диагностировано как симптом рака кожи, опасной и злокачественной разновидности меланомы, которая может быть смертельной, если она не обнаружена вовремя. Беспокойство Трайси, вероятно, спасло жизнь Мэрилин.

Саймонс сказал мне: «Из-за историй, аналогичных этой, мы начали проверять диагностические способности собак. Наши предварительные данные показывают, что собаки могут обнаруживать меланомы и некоторые другие виды раковых опухолей задолго до того, как появляются какие-либо признаки заболевания. Мы полагаем, что эти раковые образования испускают некий запах, который способен учуять нос собаки. Некоторые собаки выказывают тревогу в тот момент, когда человек, больной раком, входит в комнату. Вполне может быть, что в будущем осмотр пациента собакой станет обычной частью диагностирования рака».

Хотя все собаки имеют острое обоняние, мы не можем сказать, что все они одинаково остро способны чувствовать запах. Кобели, пожалуй, преуспевают в этом больше, чем суки, возможно, потому, что они более соревновательны и, соответственно, более чувствительны к запаху других кобелей поблизости. Есть также заметные различия и у собак разных пород. Собаки с плоскими мордами, например мопсы или пекинесы, нюхают не так хорошо, как собаки с длинными мордами, вероятно, потому, что такая форма морды часто приводит к дыхательным проблемам, которые осложняют нормальное движение воздуха через нос. Лучшие носы у гончих, чемпионом среди которых, несомненно, является блад-хаунд. Учеными доказано, что бладхаунд не теряет след, даже если преследуемый надевает резиновые сапоги или пересаживается на велосипед.

Насколько чувствительны к запахам различные породы, детально проверили Джон П. Скотт и Джон Фуллер в своей лаборатории на набережной Брукса, штат Мэн [1]. Они помещали одну-единственную мышь на поле площадью 4000 кв. м и выпускали гончих. Этим чувствительным к запаху собакам понадобилась всего минута, чтобы найти крошечного грызуна. Когда тот же самый тест повторили с фокстерьерами, им на поиски потребовалось около пятнадцати минут. Группа шотландских терьеров вообще не уловила запаха мыши. Один просто-таки наступил на нее и обнаружил присутствие мыши только по писку, который она издала. Полагаю, именно поэтому мы никогда не используем скоттишей для розыска сбежавших и потерявшихся детей.

Будет справедливо сказать, что собаки воспринимают мир не так, как люди. Для собак восприятие запахов эквивалентно чтению газеты. Специальные запахи, которые собаки и другие животные выделяют для коммуникации, называют феромонами (от греческого слова pherein, означающего «нести», и horman, означающего «волновать»). Изначально существовало убеждение, что эти запахи просто сообщают самцам, когда самки готовы к спариванию, а затем служат средством возбуждения, чтобы привлечь партнера к самке и способствовать спариванию. Сегодня известно, что эти активные вещества несут намного больше информации, чем просто информация о готовности к размножению. Различные вещества вырабатываются, когда животное сердито, испугано или, напротив, чувствует себя уверенно. Некоторые химические воздушные «подписи» идентифицируют пол особи, а некоторые сообщают возраст собаки. Содержится в запахе и большое количество другой информации, например, в каком цикле течки находится репродуктивная система суки, беременна ли она, или у нее ложная беременность, и даже как давно она родила.

Если чтение запахов для собак — эквивалент чтения письменного сообщения, то собачий эквивалент чернил — моча. В ней растворены многие из химических соединений феромонов. Это означает, что моча содержит большое количество информации о собаке. Обнюхивание столбиков или деревьев вдоль дороги, занятие, которое нравится большинству собак, — это способ узнать о последних событиях. А дерево представляет для собаки большой таблоид, где помещены последние новости собачьего мира. Это «издание», возможно, не содержит глав классической собачьей литературы, но, безусловно, снабжено рубриками светской хроники и личных объявлений. Когда мои собаки деловито обнюхивают свое излюбленное место на городской улице, часто посещаемое их собратьями, я иногда фантазирую, что мог бы услышать их новости, если бы они читали вслух. Вот примерное содержание утреннего выпуска: «Гиги, молодая самочка миниатюрного пуделя, только что поселилась по соседству и ищет мужчин для дружбы. Кастратов просим не беспокоиться», или: «Роско, сильная немецкая овчарка средних лет, объявляет, что он отныне главный пес в округе, и помечает весь город как свою территорию. Он сообщает, что любой, кто желает бросить ему вызов, может удостовериться, что его медицинская страховка действительна и оплачена».

Самое большое различие между собачьим и человеческим чтением — то, что людям никто не запрещает прочитать всю заметку. Многие собаки добираются только до «заголовков», после чего хозяева их утаскивают на поводке. Это происходит потому, что многие владельцы думают, будто процесс обнюхиванья места, где другие собаки оставили свои метки мочой, грязен и отвратителен. Некоторые неосведомленные владельцы собак могут даже наказать собаку за попытку прочесть новости соседей.

Столбы и деревья пользуются популярностью для меток мочой, потому что кобели предпочитают метить вертикальные поверхности. Нанесение меток выше земли позволяет воздуху разносить информацию намного дальше. Возможно, самая важная причина использования высоких и вертикальных поверхностей в качестве цели состоит в том, что высота метки сообщает сородичам некую информацию о размере собаки, стремящейся своей величиной произвести впечатление. Помните, что размер у собак — важный фактор в определении доминирования. Так как факт доминирования, похоже, важней для самцов, они развили привычку задирать лапу, когда мочатся, так чтобы нацелить струю как можно выше. Чем выше метка, тем труднее другим собакам заглушить сообщение, перекрыв его своим.

Некоторые собаки так стараются максимально высоко поставить метку, что теряют равновесие и падают, пытаясь это сделать. Я видел довольно причудливый пример попытки произвести чрезвычайно высокие метки мочой. Это старался сделать бассенджи, маленькая африканская собачка, которая, как полагают, по многим поведенческим признакам очень близка к диким африканским собакам. Этот бассенджи, сильный некастрированный кобель по кличке Зеб, поступал при мочеиспускании так же, как это делают иногда дикие собаки. Он нацеливался на дерево и бежал прямо на него. Затем подпрыгивал возле основания дерева так, что его задние лапы по существу бежали по стволу. Его толчка обычно хватало, чтобы взлететь на 2,5–3 метра вверх. Там, на самом верху, он переворачивался, чтобы приземлиться на лапы, выполняя великолепную петлю. Реальную цель такой уловки демонстрировал тот факт, что свой акробатический прыжок с кувырком он выполнял при непрерывном потоке мочи. Конечно, это оставляло запах в местах, которые были намного выше, чем могли позволить себе любые собаки, живущие поблизости. Я часто задавался вопросом, что думали собачьи соседи, когда читали объявление Зеба: «Хммм, похоже, у нас тут поблизости завелась собака Кинг-Конг».

Хотя задирание лапы — обычное дело для кобеля, сделать то же самое может и сука. Видимо, это зависит от ее чувства собственного достоинства и уверенности. С большей вероятностью задрать лапу могут доминирующие суки, тогда как менее уверенные в себе собаки — вряд ли. Сексуальный статус тоже играет роль. Суки с удаленными яичниками менее склонны к задиранию ноги, хотя доминирующие продолжают поступать так даже после стерилизации. Имеет значение и окружение. Если вокруг соберется много сексуально активных сук, то любая из них будет склонна поднять ногу.

В Дании, где самкам собак, проживающим в городе, яичники удаляют крайне редко, вы скорее увидите, как они поднимают лапу, чем в Соединенных Штатах или Канаде, где городских собак в большинстве случаев стерилизуют.

Собаки и волки используют мочу, чтобы пометить свою территорию. Роджер Петерс, психолог и исследователь жизни волков, основательно изучил эти метки [2]. Он нашел, что волки специально метят свою территорию по периметру так, чтобы жить здесь в безопасности. Они также используют мочу, чтобы пометить определенные, важные для них тропы. Это означает, что для волков места с запахом их мочи формируют карту их территории, сообщая посетителям о наличии постоянных обитателей, и являются опознавательным знаком для членов стаи, что они вернулись домой. Волки и собаки часто метят деревья, когда выходят за пределы своей территории. Предполагается, что это имеет для них тот же смысл, что и для человека зарубки на деревьях, которые он делает топором, чтобы найти потом обратный путь.

Волки и собаки используют не только мочу, но и кал, чтобы пометить свою территорию и важные области вокруг нее. Анальные железы собак придают фекальным массам свойства специфической подписи. Они идентифицируют особь, которая оставила их и таким образом пометила место. Собаки внимательно следят за этими ориентирами. Здесь находит объяснение тот бессмысленный и сложный с точки зрения людей ритуал, который предшествует дефекации собаки. Большинство собак начинает с осторожного обнюхивания места, возможно, чтобы установить точную линию или границу между своей и чужой территорией. Это поведение может также включать поиск небольшого возвышения типа камня, упавшей ветки или густого лиственного кустарника, на которых можно оставить фекалии. Опять же возвышение усилит рассеивание запаха на максимальное расстояние.

Кал и моча настолько важны для определения территории, что собаки и волки часто оставляют и визуальные, и обонятельные указатели, чтобы удостовериться, что другие посетители территории найдут их. Большинство кобелей и некоторые суки скребут землю задними лапами, после того как оставили метку запахом. Поскольку земля при таких движениях летит назад и какие-то комки теоретически могут упасть на место, где собака оставила мочу или фекалии, возник ошибочный вывод, что таким образом собаки прячут свои фекалии и отбивают свой запах. Коты закапывают место оправки действительно с таким намерением; но собаки этого не делают. По другой гипотезе, собаки таким образом, возможно, пытаются распространить вокруг запах фекалий. Если это когда-нибудь и имело место, то многие поколения собак просто сбились с цели, так как их упорное рытье на практике редко захватывает сделанную кучку.

Как мы выяснили, копание земли — это на самом деле визуальный знак, который указывает собратьям, где находится метка запахом. Если на данной территории проживают другие собаки, они могут увидеть расчищенную когтями землю, и им становится ясно, что здесь оставила свою метку собака. Обычно они подходят и обнюхивают это место. Так соседи могут прочесть последние новости и проверить соблюдение территориальных протоколов.

Самый важный фактор во всех этих метках — свежесть запаха. Время и погода разрушают метки, и их часто приходится обновлять. Таким образом, свежесть аромата даст собакам, проходящим мимо, отчет относительно текущего состояния этого географического объекта и того, насколько часто местные псы используют данную территорию. Спорные территории, т. е. те, что используются различными животными в разное время, могут привести к «битве меток», где каждый запах, оставленный «другой командой» в оспариваемой области, перебивается конкурентом, когда они сталкиваются. Подобное поведение замечено в некоторых районах Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, где бандиты, конкурирующие за район, выражают свои требования надписями-граффити на стенах только для того, чтобы на следующий день их перекрыли «метки» другой банды — в знак вызова.

Конечно, мы не обращаем внимания на информационное содержание сообщений, оставленных собаками при помощи мочи. Но известны случаи, когда, используя мочу, люди попытались сообщить кое-что собакам. Канадский натуралист и писатель Фарли Моуэтт хотел обеспечить безопасность и неприкосновенность своего лагеря во время наблюдения за волками. Он тщательно мочился на камни по всему периметру вокруг жилища. Когда волки обнаружили эти метки, они обошли все камни по кругу и пометили каждый из них с другой стороны. Таким образом, каждый камень получил одну метку, обозначающую территорию Моуэтта, и другую — отмечающую границу территории волков. Моуэтт пишет, что, хотя волки часто патрулировали вдоль пахучей границы, они принимали доступное им сообщение и уважали неприкосновенность человеческой стоянки.

Я слышал об одном исследователе, который изучал волков на острове Роял в Мичигане, — он утверждал, что попробовал повторить эксперимент Моуэтта, но волки просто игнорировали отмеченную границу. Так как мне неизвестны все детали этой попытки, я часто задавался вопросом, была ли моча исследователя неинтересной с точки зрения коммуникации или, возможно, сделанные им метки несли неясную информацию. Это напоминает ситуацию, когда одни могут рассказать анекдот так, что он вызовет бурю смеха, тогда как другие, повторяя те же слова, не вызовут у слушателей ни малейшей улыбки.

Я знаю реальный случай, когда человеческие метки запахом использовались для успешного общения с домашними собаками. История связана с моим другом и коллегой по университету. Его жена решила оформить цветники по обеим сторонам от входной двери. Она вскопала землю и окружила клумбы декоративными камнями. К сожалению, свежевскопанная почва и запах новых растений привлекли местных собак, которые выдергивали цветы из земли намного быстрее, чем женщина их сажала. Мой друг читал замечательную книгу Моуэтта «Не кричи „Волки!“» и подумал, что, пожалуй, он мог бы пометить камни, окружающие цветники, чтобы своей мочой оградить небольшое ботаническое пространство от собак. Однажды ночью он тихо прокрался на улицу и тщательно помочился вокруг одной из клумб. Ученый пометил только одну клумбу, потому как хотел сначала проверить эффект — это позволило бы ему сравнивать состояние обеих клумб. В следующие сорок восемь часов непомеченный цветник был вытоптан и частично вскопан, в то время как клумбу, помеченную мочой, не тронули. Ободренный успехом (и наполненный чаем из большого чайника), он на сей раз пометил обе клумбы. Так как он знал, что эффект со временем исчезает, то возобновлял метки каждые несколько дней, и местные собаки, казалось, реагировали так, как он и рассчитывал. Они иногда подходили и мочились на камни, которые обозначали границу, но не пересекали ее и не вскапывали клумбы.

Успех не всегда бывает легким. Через несколько недель после начала программы меток друг оказался в моем офисе и рассказал, что теперь он вынужден искать другой выход:

— С собаками метод по-прежнему работает, но появились другие проблемы. Я ставлю эксперимент ночью и при этом очень осторожен, но сегодня утром, когда я шел на работу, меня остановил сосед: «Я знаю, как это бывает, когда дом полон дочерей: создается ощущение, что они всегда в ванной, когда вам приспичило. Похоже, вы часто сталкиваетесь с такой же проблемой, так что можете просто постучать в мою дверь, вместо того чтобы… Ну, вы знаете».

Но еще хуже стало, когда моя жена узнала про то, что я делал. Она не скрывала своего отвращения: «И ты думаешь, я стану работать в этих цветниках после того, как ты использовал бордюры в качестве уборной?»

Скажи мне, как мне быть?

Я посоветовал ему взять немного стирального порошка — по возможности с сильным запахом — и смешать его с аммиаком, который является одним из компонентов мочи. Стиральный порошок должен был лишь придать некоторую сложность аромату (и убедить жену друга, что граница вокруг цветников очищена), в то время как аммиак был призван заставить все это пахнуть как некая диковинная моча. Я предложил ему все смешать в бутылке с пульверизатором и опылить камни, окружающие цветники. Так он и поступил. На цветы больше никто не покушался, хотя я до сих пор задаюсь вопросом, как соседские собаки представляют себе животное, оставившее такой запах.

Собаки, кажется, сознательно управляют и играют запахами. За последние годы многие спрашивали меня, почему их обычно нормальная собака вываливается в мусоре или экскрементах, или в чем-то еще, крайне неприятно пахнущем для людей. Было выдвинуто несколько предположений, чтобы объяснить такое поведение. Одно из самых глупых — что это способ борьбы с паразитами. Потому что, якобы, насекомые типа вшей и блох избегают того, кто плохо пахнет. К сожалению, насекомых не становится меньше, как бы отвратительно ни пахла собака.

Второй вариант — что это является средством «написать сообщение» другим членам стаи. Собака или волк вываливаются в чем-то, что плохо пахнет, но вполне съедобно. Затем особь возвращается к стае. Другие члены группы немедленно обнюхивают его и узнают, что недалеко есть нечто похожее наеду.

Третье предположение: собака не пытается собрать все зловоние, но пробует покрыть его своим собственным запахом. И действительно, собаки и волки иногда катаются по палке или новому матрасу — всему, что они хотели бы пометить своим запахом. Некоторые психологи отмечали, что собаки часто трутся о людей, чтобы оставить след своего запаха и пометить человека как члена стаи, как с точно такой же целью трутся о людей коты.

Самое лучшее объяснение с точки зрения эволюции — что такое поведение может быть попыткой маскировки собаки. Предположим, мы наблюдаем поведение собак в тот период, когда они были дикими и должны были охотиться, чтобы выжить. Если бы антилопа почуяла вблизи «аромат» дикой собаки или шакала, или волка, то она скорее всего вскочила бы и убежала в безопасное место. Поэтому дикие собаки научились обмазываться экскрементами антилопы. Антилопы довольно спокойно относятся к запаху собственного кала и поэтому не пугаются и не становятся подозрительными при виде непонятного объекта, пропитанного таким запахом. Это позволяет дикой собаке-охотнику подобраться намного ближе к добыче.

У меня есть и другая теория, которая не имеет под собой вообще никакой научной основы. Собаки, как и люди, наслаждаются сенсорным возбуждением и вполне могут быть склонны к поиску такого возбуждения. Я верю, что они валяются в неприятно пахнущих органических остатках, просто выражая то же самое отсутствие вкуса, которое заставляет людей носить кричащие экзотические гавайские рубашки.

Хотя я, возможно, создал у вас впечатление, будто собаки могут извлечь целые массивы социальной информации из запахов, а люди — почти ничего, это не совсем верно. Люди действительно производят феромоны так же, как это делают другие животные, и было бы странно, если бы эволюция сохранила способность, которая не используется вовсе. Вполне вероятно, что мы пользуемся информацией, полученной от феромонов других людей, но часто на подсознательном уровне. Ученые недавно установили, что запахи могут играть важную роль в социальном поведении людей.

Многие из исследователей человеческой способности узнавать запахи обратились к методике «пахнущей футболки».

Добровольцы должны были перестать употреблять мыло, духи, лосьон после бритья и т. д. в течение нескольких дней и мыться только чистой водой, чтобы их запах ничем не был перебит. Им давали стерилизованную футболку, которую надо было носить много часов. Затем футболка снималась и помещалась в воздухонепроницаемый контейнер, где запах концентрировался, чтобы позже быть представленным другим людям для анализа. Результаты были интересны.

Прежде всего люди смогли выявить запах собственного тела из ряда запахов других добровольцев. Они могли также идентифицировать пол анонимного носителя запаха. Когда мы просили их описать, как пахнут мужчины и женщины, то чаще всего слышали, что мужчины имеют мускусный запах, а женщины пахнут конфетами. Кроме того, мужские запахи часто описываются как сильные и, возможно, немного неприятные, тогда как женские — приятны и менее интенсивны.

Женщины с этой задачей справляются намного лучше мужчин. Мало того, что они называли пол человека по одному только запаху, они еще и уточняли, является ли он младенцем, ребенком, подростком или взрослым. Мужчины не имеют способности различать по запаху возраст, хотя некоторые, кажется, в состоянии отличить запах младенца. Даже совсем маленькие дети могут определить запах груди их матери, а когда они немного подрастают, то начинают узнавать материнское тело и запах ее дыхания. Родители способны отличить своих детей по запаху, узнать друг друга по запаху могут также братья и сестры.

Вообще исследования показывают, что люди реагируют на некоторые запахи неосознанно. Информацию запаха они чаще обрабатывают подсознательно, например, во время секса. Вокруг половых органов есть большие группы желез, производящих феромоны. При сексуальном возбуждении и от мужчин, и от женщин часто исходят сильные ароматы. У нас теперь есть целый набор доказательств, что такие запахи являются жизненно важным компонентом в сексуальном поведении человека, фактором взаимной привлекательности.

Когда люди теряют обоняние (состояние, называемое аносмией), почти половина из них отмечает сильное уменьшение сексуального влечения и почти четверть сообщает о трудностях в сексуальной сфере и снижении удовольствия от секса. Другими словами, связанные с сексом запахи, которые мы, возможно, не всегда замечаем, скорее всего — необходимая часть сексуальных отношений.

В таком случае неудивительно, что изготовители духов ищут феромоны, чтобы включить их в свои продукты и сделать их более сексуальными. Это открытие не новое. В течение многих столетий экстракты половых желез различных животных использовались в парфюмерии. Так, мускус был получен от определенной породы оленей, цибетин — из половых желез дикого кота, а бобровая струя (это сильно пахнущий секрет, продуцируемый парными мускусными железами, расположенными в анальной области животного) несет в себе сексуально возбуждающий запах бобров. Все эти ароматы были включены в духи, потому что, как полагают, они волнуют людей. Мало того, что они привлекают человека, который интересен пользователю духов, — они также влияют и на носителя запаха, заставляя его организм производить немного больше собственных феромонов, что усиливает сексуальную привлекательность.

Следует отметить еще два важных момента. Оказывается, мы не только гораздо чувствительнее к запахам, чем нам кажется, но к тому же и реагируем на феромоны, произведенные другими млекопитающими. Поэтому изготовители духов могут теперь использовать альфа-андростенол, феромон сексуального аттрактанта свиней, который также входит в состав пота, выделяемого человеческой подмышкой.

Играют ли эти ароматы какую-либо роль в привлекательности человека? Научные результаты интересны. При исследованиях мужчинам давали понюхать альфа-андростенол, который они обычно не замечают на уровне сознания. В то время когда этот аромат был растворен в воздухе, им показывали фотографию женщины. Отвечая на вопросы, они оценивали ее как более сексуально привлекательную, чем женщину, фотографию которой показывали до распыления в воздухе феромона. Точно так же и женщины реагировали на этот феромон: казалось, они становились более заинтересованными в общении с мужчинами (но не с женщинами). Существует даже исследование, в котором отмечено, что запах этого феромона, намазанного на руку кандидата при приеме на работу, повлиял на его оценку. Однако здесь надо соблюдать осторожность, так как в данном случае эффект зависел от того, кто оценивал претендента — мужчина или женщина. Такие эффекты имеют место, несмотря на то, что запах не отмечен нами на сознательном уровне.

Если люди реагируют на феромоны животных даже подсознательно, то неудивительно, что и собаки реагируют на человеческие феромоны. Собаки часто обнюхивают половые и анальные области своих собратьев. Так они извлекают большинство из тех запахов, которые получили бы при обнюхивании мочи или кала, а также некоторые дополнительные, более сексуальные запахи. Поэтому собаки иногда обнюхивают незнакомых людей из приехавшей в гости компании, очень при этом всех смущая. Многие собаки демонстрируют желание обнюхать промежность человека, имевшего недавно половые сношения. Собак, по-видимому, привлекают и женщины во время овуляции, и женщины, недавно родившие ребенка (особенно если они все еще его кормят). Определенные лекарства, очевидно, изменяют человеческий запах, как, возможно, и некоторые пищевые продукты. Когда ваш лабрадор лезет под юбку тети Матильды, он всего лишь ищет там дополнительную информацию о ней из-за некоторых интересных феромонов, которые от нее исходят. Он понятия не имеет, что люди считают это неприличным.

Люди часто слишком остро реагируют, когда собака начинает исследовать их тело в поисках запахов. Приведу случай Барбары Монски, политической активистки, живущей в Уотербери, штат Коннектикут. Она предъявила иск судье Говарду Морагану и его золотистому ретриверу Кодаку, обвинив их в сексуальном домогательстве. Основанием для ее судебного иска стало то, что Мораган часто приводил свою собаку в верховный суд Дэнбери. Монски утверждала, что собака «шпионила или нюхала» у нее под юбкой по крайней мере три раза. Согласно иску, судья был замешан в домогательстве, потому что не предпринимал в связи с этим никаких действий.

Дело слушалось американским окружным судьей Джерардом Гоеттэлем. Он отклонил иск и в данном позднее интервью объяснил, что «невежливость со стороны собаки не является сексуальным домогательством со стороны владельца».

Обиженная и расстроенная Монски назвала решение судьи «столь же оскорбительным, как и нюханье под юбкой».

Для собак, однако, так себя вести не более оскорбительно, чем для нас нажать кнопку воспроизведения на автоответчике, чтобы проверить, есть ли какие-нибудь интересные сообщения. Факт, что один из важных человеческих центров распространения запаха находится между нашими ногами, — всего лишь незначительное неудобство, как считает собака.

Будучи не в состоянии извлечь мало-мальски существенное количество информации из запахов, оставляемых собаками, мы реагируем по крайней мере на одно такое сообщение вполне определенно: можем точно отличить запах щенка До 9 недель от всех других собачьих запахов. Это происходит автоматически, и даже дети обладают такой способностью. Когда я завел своего охотника на уток — новошотландского ретривера Дансера, соседские дети пришли посмотреть на него. Троим из них было от 10 до 12 лет. Одна из младших девочек подняла щенка, прижала к себе и объявила: «Он Даже пахнет как щенок!»

Хотя люди обычно не в состоянии понять, что именно учуяла собака или какой из окружающих запахов она изучает, есть несколько способов, которыми собаки дают понять, что они чуют. Некоторые из них особенно в этом преуспели. Сначала я столкнулся с собаками, способными выразить, чей запах они чувствуют, — это было, когда я служил в армии и обучался в Форт-Ноксе, штат Кентукки. В сельской местности, окружающей Форт-Нокс, было много жителей, обожающих собак, и я познакомился с некоторыми из них. Оказалось, самыми популярными собаками здесь были гончие. Звездой считался красный кунхаунд Гамильтон, прославившийся благодаря своей способности находить и загонять на деревья диких кошек. Именно там я узнал также кое-что о собаках породы крапчато-голубой кунхаунд (или енотовая гончая), которые оказались довольно интересными. И красных, и крапчато-голубых кунхаундов, возможно, разводили, чтобы «получить музыку». Это означало, что они по-разному лаяли на разную дичь. Я не поверил и захотел убедиться в этом сам.

По слухам, здесь проживал баптистский священник, который был владельцем «лучших крапчато-голубых кунхаундов в мире». Его обычно называли — преподобный Джон или просто брат Джон. Однажды в субботу во второй половине дня я отыскал его дом.

Подойдя к дому, я увидел двух из его собак. Они были высокими, с темными носами и черными подрезанными ушами. Шерсть у них в основном была белого цвета с множеством черных пятнышек, рассеянных по спине. Если бы луч солнца упал непосредственно на эти крапины, можно было бы увидеть фиолетово-синие искры, из-за которых собаки, видимо, и получили свое название. Одна из собак, старый кобель, издала предупреждающий лай, затем подошла, чтобы познакомиться; а другая — прекрасная молодая сука — осталась сидеть у крыльца. Брат Джон вышел, услышав лай, и помахал мне.

— Так это вы хотели видеть моих собак?

— Да. Говорят, у вас лучшие крапчато-голубые в стране. Я слышал, они разговаривают с вами, сообщают, на что они охотятся.

Мы расположились на крыльце, брат Джон вынес эмалированные кружки и прозрачную бутылку с небольшим количеством янтарной жидкости. Мы сидели, потягивая нечто вроде местного бурбона, пока он рассказывал о своих собаках.

— Я развожу крапчато-голубых почти тридцать лет. Слежу за тем, чтобы у них был хороший нос, сообразительность и желание охотиться. Но я также развожу их с тем расчетом, чтобы они могли сказать мне, какой запах они почуяли. У меня если собака не поет правильно, она исключается из разведения.

Он указал на старого кобеля и продолжал:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: