Дарованное Русью изначальной

Приехал из Москвы Костя на свой день рождения и решил сделать подарок мне. Тот выглядел более чем странно – листочек, а на нём напечатано: «Пункт. Километраж. Дни». Под словом «пункт» значились десять наименований городов Золотого кольца. Километров – более трёх тысяч. Дней – четыре или пять, если считать и Санкт- Петербург. Стартовать надо было на машине с Грушинского фестиваля.

– Ты же не выдержишь! – приговаривали сердобольные друзья и врачебные подруги. Я и впрямь весь май жестоко болела – так, что собственный юбилейный праздник моей любимой «Гринландии» пришлось отменить. Но вчетверо сложенный листок с маршрутом два месяца не давал спокойно уснуть, дразня предчувствием славных путешествий.

Дай Бог к каждому путешествию готовиться, как к этому. За полмесяца до отправления купила блокнот, отвела каждому городу страницы и попыталась вписать, что надо посмотреть и «краткие» сведения об объекте. Справочники, энциклопедии, учебники истории, Интернет…Такое количество информации и сотни блокнотов не вместят.

И тут я сказала: «Стоп! Нельзя объять необъятное. Будем смотреть в первую очередь самые старые соборы, крепости, монастыри Руси изначальной!».

Успенский собор, Дмитриевский собор – во Владимире, церковь Покрова – на Нерли, княжеский замок – в Боголюбовском (ныне женском) монастыре, собор Рождества Богородицы – в Суздале, собор Георгия – в Юрьеве-Польском, Спасо-Преображенский собор – в Переславле-Залесском.

Многое видела раньше, но как-то поверхностно. Далее поглубже изучила символику. Оказывается, «храм напоминает очертания корабля, победно рассекающего волны житейского моря». Самые старые храмы, как правило, имеют одну главу, обозначающую Единого Бога, три главы – намёк на Святую Троицу, пять куполов – Христос и четыре евангелиста (Лука, Матвей, Марк, Иоанн), семь – то семь священных таинств церкви, девять – по числу ангельских чинов, тринадцать – Христос и 12 апостолов… А в Карелии три главных собора в Кижах имеют в совокупности 33 главы, символизируя 33 года земной жизни Христа.

Храм с золотыми куполами посвящен или Христу, или двунадесятым праздникам, это символ небесной славы. Синие со звёздами посвящены Пресвятой Богородице, зелёные – Троице: это цвет Святого Духа. Зеленые, серебристые купола – значит церковь посвящена святым.

Как интересно стало смотреть на все храмы, мимо которых мы потом проезжали!

Но самым увлекательным станет «чтение» икон, особенно расположенных на иконостасе. Иконостас – это преграда, отделяющая храм от алтаря. Он возник в православии в XIII-XIV веках и отражает идею небесной иерархии. Иконы (в высоком иконостасе) образуют горизонтальные ряды или чины. Главная составляющая иконостаса – деисусный чин, изображает моление (deesis), заступничество за людей перед Иисусом Богоматери, Иоанна Крестителя, архангелов Михаила и Гавриила, апостолов и других святых. Праздничный чин – изображает сцены из Нового завета, соответствующие названиям церковных праздников, таких как Рождество, Сретение… Пророческий чин – о пророках, праотеческий обращен к Ветхому завету, местный – о местных святых (как у нас, например, посвящённый Иоанну Златоусту). Символика цветов, людей, святых, предметов составляет тоже целую науку. А ещё существуют различные школы письма икон: владимиро-суздальская, ростовская (по финифти), псковская, новгородская, московская… Когда в конце путешествия мы зашли в Русский музей, в залы иконописи, где иконы всех школ представляют этакий синтез, то сполна оценили то, что видели в каждом отдельном храме.

Участники «экспедиции».

Костя. Закончил третий курс МФТИ с отличием. Круг интересов – необъятный. От слушания Рахманинова и Скрябина до авторской песни, которой он занимался, учась в школе. Обязательное – съездить на Грушинский фестиваль. Играет на флейте, гитаре. Увлекается со времён летних лагерей на Таганае проблемами заповедников (весной мы даже стали участниками митинга в защиту озера Байкал в Санкт-Петербурге). По духу –«славянофил»: история славян, связь их со скандинавами – вот что могло бы стать темой его диссертации, если б он вздумал ее писать. Но, говорят, он потрясающий физик и математик. Энциклопедичность познаний. Иметь такого товарища и попутчика – большая удача.

Да, еще один комплимент. Не зря он кончил школу с преподаванием ряда предметов на немецком языке. Вышли из музея Достоевского в Петербурге, где основная публика почти всегда иностранцы, и он так бойко, легко поговорил с теми по-английски, что диву даёшься! А он, оказывается, на первом курсе на иняз с пятым курсом ходил. Костя у нас главный вдохновитель и организатор путешествий.

Лёша. Брат Кости. Инфантильное создание. Полная противоположность брату, разве кроме дара в области физики и математики. Перешел в 11-й класс, но детскость бьет через край. В «Гринландии» поёт и играет комические роли. Лет шесть.

Если Костя учит немецко-английский, то Лёша начинает заниматься японским. Если Костя профессиональной камерой снимает величайшие сокровищницы культуры: соборы, храмы, монастыри, иконы, – то брат его меньший намеренно простеньким фотоаппаратом спешит запечатлеть лениво нежившихся на жарком солнце котов, уточек озера Неро; цветочки, посаженные монашками в монастырях…

Зато с каким юмором он рассказывает о своем пребывании во всероссийском лагере «Орлёнок» (путёвка заслуженная: участник и победитель предметных олимпиад, лауреат фестиваля авторской песни…)! В нашей экспедиции он младший и ему постоянно приходится завоёвывать своё место под солнцем, чтобы быть равным.

Мама и папа Кости и Лёши. Много работают. Потомственные интеллигенты. Знают цену отдыху. Ни одну субботу и воскресенье дома не сидят. Кроме посещения всевозможных фестивалей авторской песни устремляются то на Кубань, то на Аркаим, то в ближайшие заповедники. Легкие на подъём. Евроокна и двери их мало интересуют, зато туристическое снаряжение – позавидуешь. Автотуристы, машину водят попеременно, что позволяет экономить время в пути.

Я – путешественник, иногда поэт.

Но светскому человеку, каким, вероятно, кажусь я, писать о религиозных святынях ох как непросто.

Нерль

Чужестранка

из края сурового

По зелёным лугам,

по стерне,

То ль по крови

до храма Покрова

На Нерли

в вековой тишине,

в вековой синеве

поднебесья

я иду, как плыву,

на поклон.

Никогда

древнерусские песни

так внезапно

не брали в полон!

Как порывисто –

Нерль!

Как пронзительно!

В безмятежности

да и в беде

отражаемся так

удивительно

я и храм меж кувшинок в воде.

Не ревнуй, моя

строгая родина!

Мы спешим все сюда

для того,

чтобы чувствовать

вечное, кровное,

невозможно нам жить

без чего…

Это вечное, кровное – чувство причастности к истории своей Родины. Мы очень волновались, подъезжая к древней Владимирской земле.

Главным путеводителем был навигатор и две мои статьи о паломничестве сюда ровно десять лет назад. Вечерняя служба в Свято-Боголюбовском монастыре подходила к концу, когда мы подъехали. Правильно начали мы свое путешествие! Не потому, что ему 850 лет…

В 1155 году князь Андрей Боголюбский, забрав с собой великую святыню – икону Божьей Матери, которую потом назовут Владимирской, выехал из Киева на северо-восток Руси. Вдруг лошади встали и не хотели двигаться дальше. Всю ночь князь провёл в молитве пред иконой, пока не предстала пред ним Сама Пресвятая Богородица. И повелела она оставить икону во Владимире, а на месте остановки выстроить храм и основать монастырь. Это был разрыв с Киевской Русью. Четырнадцать лет спустя Боголюбский разграбит Киев и присвоит себе титул Великого Князя. Владимиро-Суздальская земля станет центром единения северо-восточной Руси. Не будь этого, не быть и будущей Москве…

Я смотрю на портрет Андрея Боголюбского (реконструкция по останкам Герасимова): жестокое, скуластое, монголоидное лицо – ничего славянского! Но разочарования нет… Это им вывезенная икона и поныне является главной святыней и символом и Святой Руси, и нынешней России. Это по его повелению выстроено 30 лучших храмов и монастырей, в том числе храм на Нерли.

Это он установил два главных христианских праздника: Спаса и Пресвятой Богородицы (14 августа) и Покров (14 октября)…

Поздно. Экскурсий нет. Доброжелательная монашка показывает на окна в части сохранившегося замка, откуда Боголюбский по утрам спешил любоваться храмом на Нерли. А о том, как князь был убит заговорщиками, врагами единения Руси, как три дня никто не осмелился подойти к телу убиенного; о том, что 17 июня, в день смерти Андрея Боголюбского будет убит последний русский царь Николай II с семьей, она рассказывает так, как будто была тому свидетельницей.

Четыре церкви, подобные церкви Покрова на Нерли, белокаменные, однокупольные, похожие и не похожие друг на друга, запомнятся более всего: Дмитриевский собор во Владимире, Спасо-Преображенский в Переславле-Залесском и Георгиевская церковь в Старой Ладоге. Были и многочисленные монастыри, и потрясающее богослужение самого епископа Владимирского в Успенском кафедральном соборе в городе Владимире. Вряд ли, по путёвке с толпой путешественников по Золотому кольцу, человек может почувствовать то же самое. Мы не были ни паломниками, ни религиозными фанатами, но ощущение, что на тебя сошла Божья благодать, было несомненным.

Оно пришло тогда, когда мы приехали и в Ростов Великий и поселились в гостинице прямо в Ростовском кремле. Потолок, стены, кровати – всё деревянное.

Распахнёшь окно – на расстоянии вытянутой руки крепостная стена.

В гостиницах мы встречали много паломников и просто путешествующих на автобусах, маршрутках. Открытые, обаятельные, просветлённые лица.

Ещё не отсортированы 200 фотографий… Ещё не начаты работа и учёба… Ещё хочется подольше сохранить в душе ЭТО, дарованное землёй Руси изначальной.

Песни и стихи к спектаклям «Гринландии»

Театр

Когда надоест alma mater,

а жизнь – кляча в серую масть,

Спешите,

спешите

в наш славный театр

на праздник мгновенья попасть!

Живём под испуганным солнцем,

поём в дефиците любви,

когда надо плакать, –

смеёмся…

Вся жизнь, как театр, – c'est la vie!

И всё же спешите в Театр

на Праздник мгновенья попасть:

Театр –

в жизни самой бесстрастной –

единственно верная страсть!

Сцены из спектакля «Любовь к трём апельсинам»

Действие 2. Картина 2

Челио:

- О, неразумные, куда вы?

Неужто мрак вас не страшит?

Креонта хуже, чем удавы

И самый страшный транглодит.

Но знать ещё необходимо,

Какие слуги у неё!

Препятствия неодолимы,

Вас уничтожат там живьём!

Во-первых, страшные Ворота

Подходы к замку стерегут,

Скрипят от ржавчины,

От скрипа – ты тотчас превратишься в труп!

А пёс голодный, страшно воя,

Любого в клочья разорвёт,

Но есть и кое-что такое,

Что сразу оторопь берёт!

Там полусгнившая Верёвка

Вас может мигом удавить…

Потом появится Пекарка

И скалкой может вас убить!

Труффальдино:

- Какой ужас! Тарталья, может, не пойдём дальше?

Тарталья:

- Что-то я отродясь про таких сказочных героев не слыхал: Ворота, Верёвка, Пекарка…

Труффальдино:

- А, собственно, кто вы такой, чтобы вот так, вытаращив глаза, страшным голосом запугивали нас?

Челио (поёт):

- Добрых магов знают все,

Хоть я летаю на метле,

Но не баба я Яга-

Ваша жизнь мне дорога.

Труффальдино и Тарталья:

- Что ж вы так нас напугали:

Чудищ мы таких не знали,

Иль назад нам повернуть,

Или продолжать наш путь?

Пёс, Верёвка и Пекарка,

И ворота, и Креонта

Стерегут три апельсина,

Как положено, для понта.

Челио:

- Но скажу я вам заранье:

Против зла есть заклинанья.

Слушайте советы вещих -

Я дарю вам эти вещи.

Вот вам косточка – киньте её злому псу. Веничек – подарите Пекарочке, этой мазью вы смажете Ворота. Да не забудьте просушить Верёвку.

Все (поют):

- В нашей сказке ни минуты

Без волшебных атрибутов.

Ни за что не проживёшь

И до цели не дойдёшь.

Действие 2. Картина 3

Замок Креонты.

Выходят слуги волшебницы Креонты: Пёс, Верёвка и Пекарочка. Поют.

Все:

- Пёс, Верёвка и Пекарочка,

Как нам скучно прозябать!

Позабыты, позаброшены,

А хозяйке – наплевать…

Пёс:

- Мне никто не кинет косточку…

Верёвка:

- Не просушит - позабытую…

Пекарочка:

- Не дадут мне даже веничка,

И сама я неумытая…

Все:

- У судьбы мы не нахлебники,

Но сидим и ждём подарочка.

И к чему вообще волшебникам

Пёс, Верёвка и Пекарочка?

Пёс (принюхивается):

- Гав! Тише! Кто-то идёт!

Пекарочка (командует):

- На ворота становись!

Все выстраивают «ворота».

Поют.

- В сказке итальянской

задан всем кураж,

а ворота узкие –

русский персонаж:

то доска отвалится,

то скрипит шарнир,

только за воротами

спрятан новый мир!

Что там за воротами:

радость иль печаль?

Было бы начало,

можно и начать

жить нам без Креонты,

если повезёт…

Это будет в жизни

новый поворот!

Входят Труффальдино и Тарталья.

Поют:

- Вот! Новый поворот!..

Труффальдино и Тарталья (взирают на «Ворота», вспоминают любимую детскую игру), кричат.

Ворота, Пёс, Верёвка, Пекарочка:

- Кондалы!

Труффальдино и Тарталья:

- Закованы?

Ворота, Пёс, Верёвка, Пекарочка:

- Раскуйте нас!

Труффальдино и Тарталья:

- Кем из нас?

Ворота, Пёс, Верёвка, Пекарочка:

- Труффальдино и Тартальей!

(Труффальдино и Тарталья трижды разбивают ворота. С третьей попытки получается. Пёс начинает гоняться за ними с лаем, Пекарка лупит тряпкой, Верёвка подставляет подножки. Суматоха.)

Тарталья:

- Труффальдино! Скорей доставай подарки мага Челио! Веничек – кухарке, мазью – смажь ворота. И давай с тобой распутаем и просушим верёвку.

Труффальдино всё перепутывает. Шум. Веселье. Музыка «Креонты-великанши». Появляется сама Креонта.

Креонта:

- Пекарочка! Пекарочка!

Избавь меня от срама.

Хватай обоих за ноги

И в печь швыряй их прямо.

Пекарка:

- Ну, нет! Я столько времени

И месяцы, и годы

Терзаю груди белые, перенося невзгоды.

Ты для меня, жестокая,

Метлу – и ту жалела.

Они мне дали веничек.

Пускай уходят смело!

Креонта (Верёвке):

- Верёвка, удави ты их!

Верёвка:

- Злодейка, ты забыла,

Как много лет и месяцев

Меня ты здесь морила!

В грязи держала, в сырости,

В забвении убогом.

Они мне дали высохнуть.

Пускай уходят с Богом!

Креонта (Псу):

- Мой пёс, мой сторож преданный,

Кусай, хватай презренных!

Пёс:

- Нет, госпожа! Не стану я

Кусать людей смиренных!

Я столько лет и месяцев

Тебе служил голодный.

Они меня насытили.

Слова твои – бесплодны!

Креонта (Воротам):

- Закройтесь, раздавите их!

Железные Ворота!

Ворота:

- Ты просишь нашей милости? –

Напрасная забота!

Мы столько лет и месяцев,

Скорбя ржавели… Жиром

Нас эти люди смазали.

Пускай уходят с миром!

Тарталья:

- За то, что были милосердны,

Труффальдино:

- Приобрели друзей мы верных!

Все становятся против Креонты.

Креонта:

- Это что же тут творится?

Всё стихами говорится!

Съем всех вас я с потрохами…

Все (хохоча):

- И ты тоже всё стихами

начинаешь лопотать…

Креонта:

- Ах, нахалы!

Не роптать!

Ну, ладно, любители изящной словесности, поговорим прозой!

Гоняется за всеми по очереди. Почти ловит Труффальдино и замечает на нём бантик.

- Ах! Бантик! Дорогой, подари мне бантик!

Труффальдино отдаёт в испуге бантик и пока Креонта примеряет его, вместе с Тартальей похищают три апельсина, исчезают со сцены.

- Ну, как он мне идёт?

Все (и публика):

- Прекрасно… Очаровательно, чудесно…

Креонта (воздав руки с бантиком к небу):

- О, ты! Сияющий в ночи!

Все:

- Бантик!

Креонта:

- Не так-то просто получить!

Все:

- Бантик!

Креонта:

- О, вещь, достойная богов!

Все:

- Бантик!

Креонта:

- О, солнце в гуще облаков!

Все:

- Бантик!

Креонта:

- Извечная мечта моя!

Все:

- Бантик!

Креонта:

- С тобою не расстанусь я!

Все (скандируют):

- Бантик! Бантик! Бантик!

Креонта (поёт):

- Я - Креонта-великанша

И должна я быть скандальной,

Но едва увижу бантик,

Становлюсь сентиментальной.

Пёс, Верёвка и Пекарка

И Скрипучие Ворота,

Ради этого подарка

Я прощаю вас с охотой!

Все:

- Ты прощаешь нас с охотой!

Креонта:

- Ах, пойдёмте, мои детки!

Съем конфетку – дам вам фантик.

Для поднятья настроения

Иногда так нужен бантик.

В этой сказке раз быть доброй

Мне ещё не доставало,

Наиграюсь с этим бантом –

Всё опять начну сначала!

Все:

- Всё опять начнёт сначала!

Интродукция

В атмосферу карнавального веселья,

наш любимый зритель, окунись!

Но и помни, что дель арте тем не менее

осмеять не прочь паразитизм,

жадность, злость, корысть

и сто иных пороков

мы осудим очень-очень строго.

Сильвио

Я – Сильвио-король.

В Трефовом королевстве

второстепенна роль

впадающего в детство!

Отец Тартальи-принца –

тьфу! – не роль…

Но в каждой сказке

должен быть король.

Арлекин

Я – Арлекин.

Я обязательный герой.

Я простодушный и ребячливый порой

иль наглый весельчак и хулиган.

В импровизациях

скрыт мой большой талант!

Бригелла

А я – Бригелла,

мастер всех интриг.

Но и не принц,

и не король-старик

моей подпольности

заметить не должны.

Ведь я – министр обороны,

страж страны!

Клариче

Клариче я!

Леандро мой любовник,

премьер-министра треф –

главнейший он чиновник.

И с помощью его

я – дама Пик,

взойду на трон,

как альпинист на пик,

что пикнуть не успеет

наш король.

Вот у меня какая

в сказке роль!

Леандро

Все шепчутся вокруг:

моя Клариче мне не верна,

но это так привычно:

в ком есть порода,

голубая кровь,

таким и не нужна любовь.

Таким, как мы, важны лишь деньги, власть.

А влюбишься, – так можно и пропасть.

Смеральдина

Арапка Смеральдина я, ребята!

Должна быть острословно-туповата

я в сказке сей.

И людям невдомёк,

за что же Гоцци дурой

быть обрёк.

Моргана

Зловещая Моргана,

фея я.

Не то чтобы

как Женщина-Змея.

И сказочника Гоцци самого

в интригах переплюну

я его:

Любовь к трём апельсинам,

Боже Мой!

Любовь Тартальи

выдумана мной!

Песня Панталоне «No problem»

Панталоне:

- Я старец самый умный,

Лет сто я в нашей Думе

Советы в королевстве Треф даю.

А короли меж тем

Кайфуют без проблем,

Придворные мне ходу не дают.

Припев:

Все:

- No problem! No problem! В королевстве

Хорошо, когда, конечно, нет проблем.

No problem! No problem! Если крести

Вечно козыри, не битые никем!

Панталоне:

- Но если всё ж вне схемы

Мне создадут проблемы

Сверх мудрый Панталоне их решит,

А свита между тем

Скучает без проблем

И строит козни просто для души!

Клариче – Леандро.

Танго (поют).

Леандро:

- О, возлюбленная, милая Клариче!

Обещала ж выйти замуж за меня?

Если нет, себя утрачу я как личность

И не жить на свете больше мне ни дня.

Клариче:

- Ты забыл одно условье:

Как престол украсть!

А любовь – ведь пустословье –

Мне нужна лишь власть!

Леандро:

- О, возлюбленная, милая Клариче!

Я на подвиг и на подлости готов,

Для тебя готов сменить своё обличье,

Чтоб остаться лишь одним из женихов!

Клариче:

- Ты забыл одно условье-

Смерть врагов моих.

Так поделим, безусловно,

Царство на двоих!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: