Методология анализа художественного про­изведения

Постичь художественное произведение, прочитать его, присвоить (= индивидуально адаптировать) его смысл, ис­пытать художественное наслаждение и оценить шедевр — это в известном смысле значит стать конгениальным ав­тору шедевра, его сотворцом, вступить с ним в общение, в диалог «на равных». Произведение — художественно-ком­муникативное средство такого диалога. Критика — его посредник. Чтобы выполнять свою роль, раскрыть худо­жественную концепцию произведения и оценить его, кри­тике необходимы инструменты интерпретации, метод смыс-лопостижения и выявления ценностного статуса.

Парадокс метода состоит в том, что он позволяет, ис­следуя даже никому не ведомое явление, идти вслед за предшественниками, мыслить, опираясь на опыт предше­ственников, имевших дело с явлениями подобного типа или класса.

В истории литературоведения и искусствознания сло­жились три типа методологических инструментов крити­ческого анализа текста.

1. «Традиционные» инструменты анализа внешних
связей художественного текста (социологический, истори­
ко-культурный, сравнительный, биографический и твор-
ческо-генетический подходы).

2. «Новые» инструменты анализа внутренних связей
художественного текста (структурный, семиотический, сти­
листический анализы, микроанализ, «внимательное чте­
ние»).

3. Инструменты анализа социального функциониро­
вания текста (изучение критической литературы о произ­
ведении, конкретно-социологический анализ читательской
аудитории).

Сегодня возникла потребность в интеграции всего ра­ционального в критических методах и в создании совре­менной системно-целостной методологии.

Метод критики — инструмент анализа искусства. Конечно, при отточенности художественного.вкуса крити-

ка его интуитивное суждение может выявить особенности произведения, однако далеко не всегда и не полно.

Метод художественной критики обусловлен следующи­ми факторами.

Во-первых, самим искусством. Метод критики — «ана­лог» ее предмета: литературно-художественного процесса и его закономерностей, художественного произведения и его особенностей. Обобщение художественного опыта идет от художественной практики к теории и от нее к методо­логии, а затем к практике художественно-критического

анализа.

Во-вторых, опытом современного искусства, распрост­раняемым на изучение всего историко-художественного процесса. Актуальное состояние художественного творче­ства становится ключом к анализу предшествующих его форм. Каждое крупное художественное открытие дает новый имульс развитию принципов, подходов и приемов критического анализа.

В-третьих, восприятием предмета анализа (произведе­ния, художественного процесса) не прямо, не зеркально, а сквозь призму мировоззренческих установок, которые ори­ентируют критика на те или иные художественные явле­ния, направления,течения.

В-четвертых, собственными традициями критики, на­копленным ею «мыслительным материалом», предшеству­ющей критической мыслью. Необходимо взять все мето­дологически ценное из предшествующей критики для со­временного ее развития.

В-пятых, методологическим опытом других наук. Эффективно, например, применение методов конкретно-социологического исследования для установления соци­ального статуса и действенности художественных произ­ведений, вкусов и художественных предпочтений публи­ки. Или, например, опыт лингвистики помогает при семи­отическом анализе художественного произведения.

Для определения методологии критики существенны три вопроса: зачем, что и как исследовать в художествен­ном произведении. Цель (зачем?) критического анализа — воздействие на все звенья художественно-творческого про­цесса и особенно на постижение произведения публикой.

Художественный анализ текста должен охватить и язык, и стиль, и художественную концепцию, и эстетическую значимость (что?), то есть все смысловые и ценностные аспекты произведения. А это достигается путем систем­но-целостного анализа произведения (как?).

Важнейшей проблемой целостного исследования яв­ляется сочетание ценностного и интерпретационного ана­лиза. При этом анализ каждого из ценностных слоев про­изведения «встраивается» в соположенный ему уровень интерпретационного анализа. Для аналитического проник­новения в сущность объекта исследования необходимы и достаточны пять последовательных мыслительных дей­ствий, из которых складывается научный метод анализа. Остановимся подробнее на всех пяти шагах критического анализа художественного произведения.

Первое мыслительное действие (шаг) — установ­ка анализа и общее суждение о произведении: предваре­ние, «выбор исходной позиции», то есть определение уста­новки, принципов, направления анализа и его исходной парадигмы (предварительной, предположительной исход­ной концепции смысла предмета, которая подтверждается или опровергается дальнейшим его исследованием). Этот этап дает видение объекта общим планом, в широком контексте. Предварение определяет и держит под своим контролем последующие мыслительные действия. Выбор исходной парадигмы обусловлен культурной традицией, предшествующим «мыслительным материалом» данной области знания, усвоенными интерпретатором, а также его личными качествами и личным жизненным опытом.

Метод критического анализа определяет установки и принципы прочтения и оценки произведения. Первый шаг метода — выбор исходной позиции, осуществляемый на основе мобилизации всего предшествующего мыслитель­ного и жизненного опыта. Этот опыт как бы накладыва­ется на произведение и предшествующие его интерпрета­ции. В результате складывается общее суждение о произ­ведении и формируется парадигма его детального и цело­стного рассмотрения.

Чтобы исследовать, надо предположительно знать, что именно ты хочешь найти. Золя создал образ врача, кото-

25*

рый всю жизнь резал собак, ставя эксперименты, но ниче­го не мог найти, так как не знал, что искать. Конечно, уста­новка и парадигма не являются твердо закрепленной на­правляющей анализа произведения. В этом процессе осу­ществляется обратная связь: предварительный результат «подправляет» установку и парадигму. Исходные посыл­ки анализа не только дают ему первотолчок, но и все вре­мя сверяются с результатом.

Установка сопоставляется с художественным текстом, сверяется с предшествующими типами его прочтения в других критических работах. В этом процессе рождается общий взгляд на произведение, парадигма его интерпрета­ции, еще не детализированное суждение о нем, еще не уг­лубленное в конкретность, «абстрактное» его прочтение. Именно здесь важно герменевтическое умение понять сразу основной смысл произведения: именно здесь важна инту­иция интерпретатора. Дальнейшие шаги анализа аргумен­тируют интуитивно схваченный смысл произведения, ин­туитивное суждение будет конкретизироваться, и обрас­тать деталями, и подправляться. Руководящей нитью ана­лиза будет историзм — главная интерпретационная уста­новка, определяющая все подходы и приемы, направляю­щая все операции, централизующая и систематизирующая процедуры критического анализа.

По признанию деятеля английского Просвещения XVIII в. герцога Болингброка, «опыт вдвойне несоверше­нен: мы рождаемся слишком поздно для того, чтобы ви­деть начало, и умираем слишком рано для того, чтобы видеть конец многих явлений. История восполняет оба эти недостатка» (Болингброк. 1978. С. 21).

Произведение существует лишь как неотъемлемое звено в цепи художественной традиции, начало которой было положено задолго до нас, и поэтому важно исследовать произведение с учетом всей традиции, чтобы повлиять на последующую историю его интерпретаций.

Историзм заставляет рассмотреть художественное про­изведение как звено художественного процесса.

Значение для человечества — оценочная установка, в которой преломляется историзм. Первому интерпретаци­онному шагу (выбору исходной позиции анализа) соот-

26-Эслстика

ветствует и первый оценочный шаг — выбор исходной позиции и составление общего предварительного представ­ления о ценности произведения. Ценностный анализ по­зволяет определить реальное место произведения в наци­ональном и мировом художественном процессе. Ценнос­тные критерии исторически подвижны: некоторые худо­жественные произведения не замечаются, пока не сфор­мируется система ценностей, с точки зрения которой эти явления осознаются как значительные.

Определение ценности произведения есть осмысление в процессе интерпретации значения всех его смыслообра-зующих элементов для человечества, выявление степени свободы во владении художника мастерством и в освое­нии наиболее сложных явлений реальности.

Второе мыслительное действие (шаг) — опреде­ление смысла и ценности внешних связей (эстетических отношений) произведения, подступ, обход, приближение к объекту, позволяющие увидеть его средним и крупным планом, рассмотреть «вплотную» и с разных сторон. На этом этапе анализа метод литературной критики обеспе­чивает подходы к произведению и непосредственный кон­такт с ним. Художественное произведение объемно и мно­гогранно, и соприкосновение с ним осуществляется с раз­ных сторон, при использовании всех возможных подходов.

Каждый научно плодотворный критический подход обеспечивает рассмотрение произведения с определенной, специфической стороны, а возможное количество таких подходов задано самим произведением, его свойствами, связями, «конфигурацией». Последовательность подходов обусловлена движением от общего к частному, конкрет­ному, то есть от реальности (социологический и гносеоло­гический подходы) к культуре (историко-культурный, срав­нительно-исторический подходы) и от нее к художнику и творческому процессу (биографический, творческо-генети-ческий подходы).

Кроме «одноконтактных» подходов, при которых одна из сторон произведения предстает как бы крупным пла­ном, существуют «многоконтактные» подходы, позволяю­щие охватить сразу две-три стороны художественного яв­ления и раскрывающие как бы его средний план.

26-2

Историзм выступает как гарант монизма методологии. Многоподходность, обеспечивая всесторонний охват пред­мета исследования, благодаря контролю со стороны исто­ризма и единой социологической природе всех подходов, не превращается в методологический плюрализм и эк­лектизм, а становится фактором целостного анализа про­изведения.

Реальность — ключ к смыслу произведения, ибо оно отражает социальную действительность. Эти аспекты про­изведения выявляет социологический подход, противопо­ложный вульгарному социологизму, сводящему всю слож­ность творческих процессов к экономическим причинам.

Художественный мир есть результат осмысления ре­альности. Это вызывает необходимость в гносеологичес­ком подходе к произведению (определение степени худо­жественной правдивости, соответствия реальности). Абсо­лютизация гносеологического подхода ведет к примитив­ному пониманию искусства в духе иллюстративности или натурализма.

Культура дает код, позволяющий прочесть и понять произведение. Именно в поле культуры художественное произведение выражает и передает людям художествен­ные идеи. Историко-культурный подход исходит из по­нимания художественного произведения как части духов­ной культуры. Культура — ключ к интерпретации про­изведения, поскольку оно возникает на основе определен­ной культурной традиции и в ее русле социально осуще­ствляется. Значащая единица художественного текста может быть понята только в культурном контексте. Ху­дожественное произведение необходимо рассматривать на широком культурном фоне.

Сравнительно-исторический подход, основные методо­логические идеи которого были разработаны Веселовским, фокусирует внимание на взаимодействиях внутри одного вида искусства, раскрывает линии взаимодействия и ти­пологические общности произведений с породившей их художественной традицией данного искусства. Сравнитель­но-исторический подход опирается на художественные взаимодействия внутри одного вида искусства и касается содержания, мыслительного материала, формы, художе-

26*

' ственного языка. Типология художественных взаимодей­ствий — теоретическое основание современного истори­ко-культурного и сравнительно-исторического анализа произведения.

Судьба художника также является ключом к смыслу произведения. Произведение всегда уникально и ориги­нально: в нем запечатлевается неповторимая личность его создателя. На эту особенность художественного творче­ства опирается биографический подход, являющийся спо-* собом прочтения художественного произведения через ■ личность автора. Гюго замечал: «...писателей нужно су-* дить... согласно неизменным законам... искусства и осо- i бым законам, связанным с личностью каждого из них» (Гюго. 1956. С. 128). Эстетические идеи романтиков ста­ли отправным пунктом разработки биографического под­хода французским литературоведом Сент-Бевом, с име­нем которого связывают возникновение этого типа ана­лиза. «Меня всегда привлекало, — пишет Сент-Бев, — изучение писем, разговоров, мыслей, различных особенно­стей характера, нравственного облика — одним словом, биографии великих писателей...» (Сент-Бев. 1970. С. 109). Тынянов и Эйхенбаум ввели существенное для биографи­ческого метода понятие «литературный быт» и обратили внимание на взаимоотношения между художниками, на их личностные особенности, на их психологию. Это сбли­зило художественно-критический анализ с художествен­ной прозой. И не случайно исследования Тынянова часто превращались в романы о поэтах, где литературный быт раскрывался особенно рельефно. Личность писателя запе­чатлевается в произведении, и можно установить его авто­ра по стилю, по неповторимому «сцеплению слов» (выра­жение Льва Толстого).

Второй шаг включает в себя творческо-генетический подход. Чтобы понять, как сделана «Шинель» Гоголя, надо знать, как она делалась. Эта мысль Н. К. Пиксанова и лежит в основе данного подхода. Пиксанов говорил: «Лю­бой эстетический элемент, любая поэтическая форма, кон­струкция, от самых примитивных до совершеннейших и сложнейших, могут быть научно осознаны наиболее чутко, тонко и единственно верно только в полном изучении их

зарождения, созревания и завершения» (Пиксанов. 1928.

С. 22).

Для интерпретации произведения важна его творчес­кая история, сам акт сочинения и все его аспекты: психо­логический (состояние духа художника, его творческие переживания), текстологический (варианты произведения, зафиксированные в черновиках), хронологический (время написания произведения), жизненный (обстоятельства ра­боты), объективно-физический (на какой бумаге, каким пером оно написано; последнее часто помогает установить подлинность авторства и время написания произведения). Творческо-генетический подход превращает историю со­здания произведения в средство его прочтения. Иногда художник сам формулирует замысел своего произведе­ния, но и в этом счастливом для исследователя случае признание автора нуждается в интерпретации, а порой в дешифровке и даже коррекции. Творческая же история произведения — надежный способ выявления художе­ственного целеполагания. «Горе от ума» Грибоедова, на­пример, имеет три основные редакции, «Война и мир» Тол­стого — четыре, «Ревизор» Гоголя — пять. В «Горе от ума» насчитывается до девятисот моментов переработок. Текстологический анализ — сличение вариантов, изуче­ние черновиков, подготовительных записей — устанавли­вает направление развития авторской мысли и превраща­ет все эти материалы в средство интерпретации произве­дения.

Второй шаг выявляет ценность внешних связей произ­ведения — богатство и оригинальность художественно запечатленных в нем эстетических отношений, устанав­ливает достигнутую в нем меру обогащения и расшире­ния эстетического отношения художника к миру. Ценно­стно-аналитическая процедура — сопоставление эстети­ческих отношений, запечатленных в произведении, с «нор­мой», устоявшейся в художественной традиции эпохи. Высшим критерием здесь выступает эстетическое богат­ство.

Третье мыслительное действие (шаг) — опреде­ление смысла и ценности внутренних связей (структуры) художественного текста, проникновение внутрь исследуе-

26-4

мого предмета с использованием различных приемов и операционной техники, вскрытие его внешней оболочки, вычленение его структурных элементов. На этом этапе раскрывается смысл и ценность внутренних связей иссле­дуемого объекта, его строения, организация, сочленения частей и элементов.

Метод критики обеспечивает проникновение в глубь художественного текста, анатомирование и выявление его структуры, членение его на элементы и изучение каждого из них. Третье мыслительное действие включает в себя операционную технику структурного, семиотического и стилистического анализа, микроанализа.

Во внутренней организации художественного текста есть не только качественная, но и количественная сторона, проявляющаяся в ритмическом строении, в частоте упот­ребления тех или иных слов, рифм, художественных средств. Эти количественные параметры произведения способна выявить статистическая методика, матема­тические и другие искусствометрические приемы. Одна­ко они только тогда плодотворны, когда опираются на гу­манитарную основу.

Один из инструментов операционного проникновения в художественный текст — структурный анализ, позво­ляющий исследовать художественный текст как органи­зованное множество, как систему элементов. Структурный анализ — это контролируемый принципом историзма стоп-анализ, операционная техника, позволяющая проник­нуть внутрь строения произведения, исследуя его как сис­тему приемов, обусловленную единством художественно­го задания. Возможность свободной смены параметров, смены оснований деления на элементы придает структур­ному анализу гибкость, открывает оперативный простор для исследования, позволяет «под разными углами» «рас­секать» художественный текст и проникать внутрь его строения, выявляя концептуальный смысл самой его орга­низации. При структурном исследовании деление произ­ведения на смыслообразующие блоки является лишь ана­литической операцией, которая не покушается на разру­шение его целостности и не противоречит целостному ху­дожественному восприятию.

Принципы структурного анализа художественного тек­ста: выявление основания (цвет, или время, или простран­ство и т. д.) деления на элементы; изучение отдельных элементов и системы их взаимосвязей, целостности, состо­ящей из элементов; синхронный подход, предполагающий исследование не истории возникновения художественно­го текста, а его структуры. Структурализм тяготеет к гер-метизму (закрытому рассмотрению), он схватывает замк­нутость данной системы. Историзм схватывает разомк-нутость произведения. Поэтому диалектику замкнуто-ра­зомкнутого можно понять лишь при сочетании истори­ческого и структурного подходов. При этом структурный подход — момент исторического подхода, как покой — момент движения.

Структурный анализ, по мнению некоторых его оппо­нентов, «разымает, как труп», то есть анатомирует, а не рассматривает живое произведение. В этом образе есть известная правда. Однако уместно вспомнить и слова Го­голя о Пушкине, который сердился на Жуковского «за то, что он не пишет критик. По его мнению, никто, кроме Жуковского, не мог так разъять и определить всякое худо­жественное произведение». Автор формулы «музыку он разъял, как труп», которую принято обращать против струк­турализма, вовсе не был противником аналитического «разъятия» художественного произведения во имя его «определения».

Конечно, художественное произведение — живой орга­низм, и структурный анализ его в известном смысле «омер­твляет». Однако такое «омертвление» — необходимый этап его всестороннего постижения. Не случайно Белинс­кий подчеркивал, что у разума в изучении искусства есть «только один путь и одно средство — разъединение идеи от формы, разложение элементов, образующих собою дан­ную истину или данное явление. И это действие разума отнюдь не отвратительный анатомический процесс, разру­шающий прекрасное явление для того, чтобы определить его значение. Разум разрушает явление для того, чтоб оживить его для себя в новой красоте и новой жизни, если он найдет себя в нем... Этот процесс и называется «крити­кою» (Белинский. 1955. С. 270).

Структурный анализ должен быть звеном целостного | исследования, которое на одном из своих этапов по необ­ходимости «омертвляет» художественное произведение, но затем всякий раз возвращает ему его «живость» и «дей­ственность».

Семиотический анализ предполагает рассмотрение художественного произведения как знаковой системы и исходит из положения: искусство есть язык. Система зна­ков несет в себе систему значений (ценность) и передает смысл (художественную концепцию). Одна из исходных установок семиотического подхода: художественное про­изведение значимо все сплошь. Технически служебные и потому заместимые элементы здесь сведены к минимуму. Понять чужое высказывание — значит ориентироваться по отношению к нему, найти для него место в окружаю­щем его контексте. Всякое понимание диалогично; оно противостоит высказыванию, как реплика противостоит реплике в диалоге.

Стилистический анализ строится на двух главных операциях: 1) реконструкции грамматически норматив­ного предложения, которое лежит в основе стилизованно­го предложения; 2) выявлении различий между этими дву­мя предложениями. Эти различия и заключают в себе сти­левые правила, определяющие превращение «обычных» предложений в обладающие стилем. Точка отсчета стили­стического анализа — это нейтральная основа языка: «обыденно-нормативный язык», «грамматически норматив­ное предложение», «нулевой уровень письма», «правиль­ная речь», «стилистически немаркированный текст», «школьный язык». Ведется поиск этой основы, от кото­рой отклоняется индивидуальный стиль художника.

Оценка внутренней организации произведения, опре­деление ценности его внутренних связей предполагает прежде всего выявление богатства его интонационной си­стемы. Последнее дает интонационный анализ произве­дения. Эстетическое переживание запечатлевается в ин­тонации. Интонация — средство фиксации и трансляции мысли, содержательный элемент информационного про­цесса, активный носитель опыта отношений, средоточие эмоционально насыщенной мысли. Интонация — звуко-

вая и моторная (жест, мимика) — существенна для раз­ных видов искусства.

Интонационный анализ предполагает сопоставление интонационной системы произведения с интонационным фондом эпохи. В результате такого анализа выявляется мера интонационной свободы творчества и определяется ценность интонационной системы произведения. Крите­рий ценности — интонационное богатство художествен­ного текста, его эмоциональная наполненность, напряжен­ность, логическая и семантическая насыщенность.

Определение ценности внутренних связей произведе­ния предполагает также выявление степени обогащеннос-ти в нем норм художественного творчества и мастерства автора. Расширение художественных норм искусства обо­гащает и развивает его эмоционально-семантическое поле и художественно-концептуальные возможности. Последнее таит в себе повышение ценностного потенциала искусства и стимулирует художественный прогресс.

Четвертое мыслительное действие (шаг) — оп­ределение смысла и ценности произведения в свете его социального функционирования, выявление смысла и зна­чения функционирования объекта и механизмов этого функционирования. При функциональном подходе вни­мание исследователя перемещается с произведения как художественной предметности на его социально-действен­ный аспект: художественный смысл и ценность произве­дения выявляются через его реальное функционирование в культуре. Такого рода исследования ведутся в двух на­правлениях: как конкретно-социологические и как рецеп­тивно-эстетические.

В традиционной просветительской и романтической эстетике художественная сущность произведения отож­дествлялась с теми импульсами, которые оно дает воспри­ятию интерпретатора, поле же восприятия сводилось к точке зрения реципиента. Художественное значение было слито с произведением, с его вещественной формой. В ре­зультате такого подхода восприятие произведения оказы­валось чисто психологической проблемой. Писатель и читатель выступали как два атомарных индивида, разом­кнутых во времени и пространстве, между которыми дол-

W

жна осуществиться духовно-эстет*ическая коммуникация. Коммуникация полагалась возможной не с любым чита­телем, а только с духовно развитым, образованным и спо­собным быть на уровне писателя. Реальная судьба произ­ведения оставалась за пределами эстетики, и оно не вос­принималось как средство диалогического общения авто­ра и реципиента.

Рецептивный подход стремится понять произведение через ряд его конкретных исторических, групповых и ин­дивидуальных восприятий, рассматривая его в историчес­кой развернутости, в восприятии разными поколениями читателей в разные эпохи. Читатель (слушатель, зритель) не пассивный объект воздействия произведения, а «про­дуктивный потребитель», для которого процесс потребле­ния одновременно и процесс творчества.

Художественная критика учитывает обе стороны сис­темы «текст — реципиент» — воздействие текста, обус­ловленное его художественной значимостью, и рецепцию читателя, обусловленную его индивидуальностью и конк­ретно-историческими условиями бытия. Это позволяет говорить о двух горизонтах в исследовании произведе­ния — художественном и историческом.

Конкретно-социологические исследования позволяют раскрыть картину социального функционирования про­изведения, выявить среду его распространения, охаракте­ризовать рецепционные предпочтения и ориентации пуб­лики. Сила воздействия произведения на читателя (зри­теля, слушателя) и распространенность этого воздействия в разных социальных средах поддаются измерению. Кон­кретно-социологические исследования помогают увидеть картину этих процессов. Анализ должен схватывать из­менение самого социального веса произведения, его смыс­ла и значения, его аксиологического фокуса и функцио­нальной доминанты. Все это касается не только внутрен-: ней организации художественного явления, но и его соци­ального бытия, которое осуществляется через взаимодей­ствие произведения с аудиторией, через интерпретацию его критикой, организующей общественное мнение. Эти фак­торы определяют социальный статус и онтологию произ­ведения. В свою очередь история общественной «репута-

ции» произведения, трактовки его критикой, внимания к нему публики не безразлична для прочтения художествен­ного шедевра и служит одним из ключей к его современ­ной интерпретации и оценке.

Пятое мыслительное действие (шаг) — итоговое суждение о смысле и ценности произведения, понимание сути, обретение целостного взгляда на предмет путем син­теза и обобщения результатов, полученных на предшеству­ющих четырех этапах анализа. Синтез возвращает иссле­дователя на новом витке спирали познания к общему плану, но обогащенному детализированным видением предмета в подробностях его внешнего и внутреннего стро­ения. Пятое мыслительное действие ведет к целостному видению произведения и конкретно-всеобщему суждению о нем. Это итоговое суждение достигается с помощью ин­струментов синтеза, технологии обобщения, реализующих исходную установку и приводящих в систему результаты анализа его внешних и внутренних связей и его функци­онирования. Складывается итоговое конкретно-всеобщее суждение о художественной концепции. Только методо­логия, многоподходная и «централизованная» единым историческим взглядом, способна привести к итоговому целостному пониманию смысла произведения.

Целостный анализ включает в себя оценку художе ственной концепции, выявление ее богатства и оригиналь­ности. В художественной концепции консолидируются качества, которые придают произведению ценностный ста­тус, составляют его ценностное ядро, в «снятом» виде со­держащее в себе все предшествующие ему ценностные

слои.

Критический анализ произведения выявляет расши­рение сферы свободы в концептуальном постижении жиз­ни и «приращение» идей путем их сравнения с обычны­ми для данной эпохи представлениями о мире. При этом определяется ценность художественной концепции про­изведения, ее соответствие конкретно-историческим и об­щечеловеческим задачам. Высший критерий завершаю­щей стадии ценностного анализа —художественное со­вершенство. Шедевр — это мастерски выраженная на основе обогащенных норм искусства общезначимая кон-

цепция произведения, отвечающая фундаментальным по­требностям общества в формировании социализирован­ной и самоценной личности.

Пять ступеней ценностного анализа произведения (1 — ценностная установка; 2 — рассмотрение ценности эсте­тического отношения произведения к действительности; 3 — выявление ценности внутренней организации тек­ста; 4 — раскрытие ценности социального функциониро­вания произведения; 5 — выявление ценности художе­ственной концепции) находятся в прямом соответствии с пятью ступенями его интерпретационного анализа (1 — мировоззренческая установка; 2 — семантика внешних связей произведения; 3 — семантика внутренних связей художественного текста; 4 — смысл произведения в све­те его социального функционирования; 5 — смысл худо­жественной концепции).

На основе синтеза результатов пяти ступеней ценност­ного анализа формулируется итоговая общая оценка ху­дожественного произведения — определение его ценнос­тного статуса.

Убедительным аргументом в пользу предлагаемого метода служит то, что в истории философии и науки раз­витие методологии прошло этапы, соответствующие оха­рактеризованным выше пяти мыслительным действиям. Так, 1) древнегреческий этап развития методологии свя­зан с недетализированным целостным (общим планом) рассмотрением мира, который давала стихийная диалек­тика, игравшая роль установки; 2) средневековая метафи­зика абсолютизировала отдельные подходы, охватываю­щие внешние связи явлений; 3) в эпоху Возрождения на­ука проявила интерес к анатомированию явлений и на­училась делать расчленяющие операции, ведущие к рас­смотрению элементов структуры мира, взятых вне их жи­вого взаимодействия; 4) диалектическое мышление Ново­го времени рассмотрело явления в движении, вникая в механизм их функционирования; 5) в XX в. мышление вернулось к целостному взгляду на явления, обогащенно­му конкретностью и знанием деталей, с учетом его ди­намики и произошла огромная интеграция знаний, что

сказалось, в частности, в тенденции к объединению наук (об­разовалась астрофизика, биомеханика, физикохимия и т. д.). В современном, насыщенном социальным драматиз­мом, динамичном мире, когда особенно остро стоит вопрос о смысле самой жизни, проблема художественной ценнос­ти произведений искусства обретает существенное эстети­ческое, практическое и общефилософское значение.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: