ВОЛНОВОЙ ЭФФЕКТ» И МИМОЛЕТНОСТЬ

Многие люди признаются, что редко задумываются о собственной смерти, однако мучаются от осознания ужаса мимолетности. Любой радостный момент отрав­лен для них подспудной мыслью: все происходящее сей­час — мимолетно и скоро закончится. Приятная прогул­ка с другом омрачается мыслью, что все обречено на ис­чезновение — друг умрет, на месте этого леса вырастет городской квартал. Какой и в чем может быть смысл, ес­ли все обратится в прах?

Этот аргумент (и контраргумент) очень удачно рас­крыл Фрейд в одном из своих второстепенных эссе «О мимолетности». Он описывает летнюю прогулку с двумя товарищами, поэтом и коллегой-психиатром (2). Поэт сетовал на то, что вся красота в мире обречена на увяда­ние и смерть, а все, что ему дорого, лишается своей цен­ности из-за неминуемого исчезновения. Фрейд не со­гласился с мрачным выводом поэта и яростно возразил,что мимолетность вовсе не отнимает ценности или зна­чения.

— Наоборот, — воскликнул он, — прибавляет! Огра­ниченность удовольствия только увеличивает его цен­ность!

Затем Фрейд предложил прекрасный контраргумент идее о том, что мимолетность влечет за собой потерю смысла.

Непостижимо, заявил я, что мысль о мимолетности красоты должна мешать нам наслаждаться ею. По­смотрите на красоту Природы — каждую зиму она уми­рает, но воскресает в следующем году. По этим меркам наша жизнь представляется вечной. Красота челове­ческого лица и тела исчезает с течением времени, но мимолетность лишь добавляет ей свежего очарова­ния. Цветок, который благоухает всего одну ночь, не кажется нам от этого менее прекрасным. Я не могу по­нять, почему красота и совершенство произведений ис­кусства или интеллектуальных достижений должны терять свою ценность из-за того, что они ограничены во времени. Да, придет время, и полотна и статуи, ко­торыми мы сегодня любуемся, обратятся в пыль, и вслед за нами придут поколения, которые уже не смо­гут понять произведений наших поэтов и мыслителей.

Может случиться и так, что настанет геологическая эпоха, в которой вообще не будет места каким-либо формам жизни. Но поскольку красота и совершенство определяются лишь тем, что они значат в нашей эмо­циональной жизни, им нет нужды переживать нас. Та­ким образом, они остаются свободными от абсолютно­го времени.

Итак, Фрейд пытается смягчить страх смерти, отделяя эстетические чувства и ценности человечества от хват­ки смерти и утверждая, что мимолетность не может ума­лять значения того, что жизненно важно для эмоцио­нальной стороны личности.

Можно найти и другие попытки победить мимолет­ность. Во многих культурах подчеркивается, что очень важно — жить здесь и сейчас, сосредоточиваясь на сиюминутных переживаниях, проживая каждое мгнове­ние сполна.

В буддизме страху мимолетности прямо противосто­ит ряд медитаций «anicca» («непостоянство»), в кото­рых человек размышляет о том, как сохнут и опадают ли­стья с деревьев, а затем — о будущем исчезновении са­мого дерева, по сути — человеческого тела. (Можно считать эту практику «дезадаптацией», или разновидно­стью экспозиционной терапии, когда человек приспосабливается к страху, намеренно погружаясь в него. Возможно, чтение этой книги произведет на читателей подобное действие.)

«Волновой эффект», однако, предлагает другой спо­соб смягчения боли от сознания мимолетности — он на­поминает нам, что часть нас продолжит жить, пусть даже мы никогда этого не узнаем и не почувствуем.

ЭФФЕКТИВНЫЕ ИДЕИ

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: