ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ

В каждом случае задача терапевта заключается в том, чтобы восполнить пробелы в области структурного функционирования, восстановить свободный поток инстинктивной аутоэкспрес-сии и интегрировать эти навыки и поведение в поддерживающую жизнь систему, благодаря которой станет возможной адаптация или модификация внешней среды. Я лично вижу в психотерапии начало процесса, который может продолжаться всю жизнь. Если жизнь — есть путешествие от зрелости к старости, то цель эффективной психотерапии — помочь сформировать первую и отдалить вторую.

Помощь вызывающего доверие и безопасного окружения естественно необходима для любой психотерапии, но в случае лечения шизоидной личности его значимость резко возрастает. По большому счету именно страх выдворил такую личность из ее тела и в атмосфере страха она не может при возвращении ему противо-поставиться. Поэтому главное, чтобы терапевтическая среда была безопасной, целостной и человечной. В связи с историей, чувствительностью и необычайными перцептивными способностями типичного шизоидного клиента, еще более важно при работе с ним помнить о трех принципах укрепления терапевтических отношений, предложенных Карлом Роджерсом. А именно: соответствующая эмпатия, безусловно позитивный подход и цельность. Короче, первая цель в работе с таким клиентом — отстроить заново его доверие — к собственному self, к другим значимым людям, в целом к обществу и к самому процессу жизни. Другие задачи становятся возможными только тогда, когда будет создана такая терапевтическая среда.

Эмоциональные цели

Возможно, самой основной проблемой шизоидной личности является ее потребность воссоединения с собой. Без этого не может идти речь об изменении отношений с миром. Реализацию этой задачи можно начать, помогая ей добиться большего контроля над чувственным восприятием себя. Увеличение глубины, диапазона и реальности чувственных переживаний — это цель, которая может достигаться с помощью разных терапевтических техник, включая движение, концентрацию на внутреннем состоянии или физическую экспрессию. Вместе с усиленным чувствованием и усиленной с ним собственной идентификацией мы хотели бы также, чтобы подверглись исправлению индивидуальные физические отношения с объектами в окружающем мире. Это означает, что шизоидная личность должна усилить свое чувство соотнесенности с реальностью, с которой имеет дело — относительно еды, работы, природы, дома и т.п. Это чувство затем должно быть перенесено на мир людей — на терапевта, на близких, любимых людей, коллег по работе и друзей. Центральным пунктом этого усилившегося сенсорного контакта клиента со средой, требующим особого укрепления, является чувство стабильности, «укорененности» в мире. Оно означает специфическое чувственное переживание человеком опоры ног о землю — «заземленности» и чувство, что человек этот сможет удержать свою позицию даже в такой ситуации, когда это может означать для него угрозу. Необходимой составляющей или следствием работы над развитием сенсорного сознания является для терапевта редуцирование любым возможным способом всех форм хронического напряжения или неподвижности, которые проявляются в некоторых областях тела. В начале это растущее осознание и выявлению может сопутствовать физическая боль, но параллельным эффектом может быть ограничение боли и последствий тех психосоматических болезней, которые еще не вызвали стойких физических нарушений.

Было бы очень хорошо, если бы шизоидный человек увеличил осознание и идентификацию со своими защитными механизмами. Осознание того, какими формами защиты мы пользовались когда-то и пользуемся сейчас, всегда полезно, также как и признание значения таких процедур для выживания и понимание того, насколько удачными были эти выборы в конкретных условиях чьего-либо развития. В случае с шизоидной личностью стоит, к примеру, помочь личности идентифицировать свою склонность к «бегству» и попросить ее выполнить такой маневр, полностью его контролируя, ассистируя и одновременно отслеживая его результаты.

Начиная работать с шизоидной личностью на эмоциональном уровне, мы неизбежно доведем до конфронтации с глубоко укорененными, мощными чувствами враждебности и страха. Когда она начнет доверять своему телу и своим переживаниям, все больше таких чувств будет всплывать, домогаться усвоения, выражения и по ходу интегрирования с self. Хотя главная задача — добраться до чувств ужаса, но именно часто переживаемая мстительная ярость — самая верная дорога к открытию настоящего self. Когда личность почувствует силу и реальность этого чувства, то получит прочную основу для аутоэкспрессии. По крайней мере, в этой ярости есть шанс ощутить и выразить собственное self. Изменение опыта и вглядывание в появляющиеся здесь чувства, подобно самому переживанию злости, будут инициировать высвобождение self. Именно, и особенно, в этой экспрессии ярости, шизоидная личность вновь конституирует свое право на жизнь и бытие в мире. Так же, как и с чувством злости, способность шизоидной личности испытывать ощущение ужаса и переносить его, — есть укрепляющий опыт. У нее есть возможность обнаружить, что страх и злость — это часть ее самой, что они могут быть выражаемы и что эта экспрессия не приводит к дезинтеграции. Дополнительно она может использовать поддержку и контакт с другим человеком в ходе и после таких эмоциональных переживаний.

Укрепившийся чувственный контакт с собственным телом, с опорой и с другими людьми делает возможным осознание интенсивности этих эмоций без необходимости бегства.

Центральная задача этого процесса — увеличить толерантность шизоидной личности к собственным чувствам и их экспрессии. Она может научиться, что ни страх, ни злость не приводят к аннигиляции или дезинтеграции. Ее можно попросить установить и поддерживать контакт с терапевтом и таким образом укрепить ее убеждение, что она может выражать свои чувства, идентифицируемые с негативной стороной своей личности, и не терять ни себя, ни поддержку со стороны других людей.

Терапевт стремится к тому, чтобы шизоидная личность ощутила на физическом и эмоциональном уровне ту действительность, которую можно выразить в простых и позитивных декларациях: «Мне здесь рады. Я принадлежу к этому месту. Я могу доверять жизни. Я могу доверять собственным чувствам. Я член сообщества. Я способен любить и быть любимым. Я могу позаботиться о себе. Я действительно сделаю это и буду любить себя. Я могу радоваться движению в моем теле. Я могу бегать, прыгать, кричать, выражать себя. Я в безопасности. Меня любят. Я могу расслабиться».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: