Последняя немецкая операция 2 страница

^{Полковник Франц Веллер, с 25 апреля по 3 мая 1945 года командир пехотной дивизии «Фридрих Людвиг Ян»}

Вместе с начальником оперативного отдела штаба подполковником Преториусом полковник Веллер стал прокладывать на карте путь следования для отдельных колонн и дивизии в целом. В тот момент, когда солдатам дивизии начали выдавать оружие, была объявлена общая тревога. Дело в том, что некоторые из советских танковых частей, которые обходили с юга Берлин и Потсдам, неожиданно повернули на Ютербог. Советский танковый клин врезался в позиции дивизии «Фридрих Людвиг Ян». Советские танкисты открыли ураганный огонь по немцам из пулеметов и танковых орудий. Начался ожесточенный бой. В распоряжении немцев не было никакого оружия, кроме фаустпатронов, которое могло остановить танковый прорыв. Но немцам удалось оперативно исправить ситуацию. Выдержав первый натиск, они пустили по флангам отряды истребителей танков. Затем на передовую была выдвинута ударная группа дивизии «Фридрих Людвиг Ян», в распоряжении которой имелись штурмовые орудия. Именно она смогла остановить внезапную советскую атаку. Однако факт оказался фактом. В этом бою дивизия «Фридрих Людвиг Ян» понесла огромные потери.

Час спустя после советской танковой атаки колонны дивизии были уже на марше. Во время своего движения на север они неоднократно сталкивались с небольшими подразделениями Красной Армии, которые проводили разведку в западном направлении. Почти сразу же они полностью уничтожались. Дважды во время марша немцам приходилось применять штурмовые орудия, благодаря которым прокладывался путь к Потсдаму. В итоге дивизия все-таки достигла этого города, где соединилась с корпусной группой «Потсдам».

Два часа спустя после того, как из Верховного командования Вермахта пришел приказ, последовало новое распоряжение, адресованное командованию 12-й армии. О нем вспоминал начальник штаба 12-й армии полковник Райхгельм: «Все сильные боевые части надо было вывести с Западного фронта и направить на восток. В срочном порядке представить предложения о боевом составе и календарных сроках. О направлении наступления и его целях будет сообщено отдельно».

Между тем еще 24 апреля 1945 года подразделения дивизии «Теодор Кёрнер» атаковали Тройенбрицен, на территорию которого смогли проникнуть части Красной Армии. Солдаты из егерского батальона последовали за немецкими штурмовыми орудиями, которые были приданы батальону для наступления на город. Немцам удалось прорвать советскую линию обороны. После того как оказались подбитыми несколько советских танков, немецкие егеря начали зачистку города. Завязались уличные бои. В определенный момент наступавшие немцы натолкнулись на оборонительный рубеж, образованный из нескольких пулеметных гнезд и противотанковых орудий. Пришлось вновь подтягивать штурмовые орудия. Расчеты немецких штурмовых орудий, укомплектованные опытными фронтовиками, воевавшими в бытность свою на Восточном фронте, выпускали снаряд за снарядом. Через полчаса боя оборонительный рубеж был уничтожен. Егеря с криками «ура!» последовали за машинами. Тройенбрицен вновь контролировался немцами. Дивизия «Теодор Кёрнер» заняла позиции, обращенные на восток.

25 апреля 1945 года 12-я армия была готова начать наступление на восток. Дивизия «Ульрих фон Хуттен» должна была выступать от Виттенберга, «Фердинанд фон Шилль» — от Нимегка, «Шарнхорст» — чуть восточнее Цербста, а «Теодор Кёрнер» — из только что захваченного Тройенбрицена. Рано утром 25 апреля в штаб армии Венка прибыл приказ из Верховного командования Вермахта. В нем сообщалось: «Части 12-й армии должны безотлагательно наступать всеми имеющимися в распоряжении силами на восток по линии Виттенберг — Нимегк в направлении Ютербога, чтобы объединиться там с пробивающейся на запад 9-й армией, а затем совместными усилиями с севера деблокировать Берлин».

По состоянию на 24–25 апреля 1945 года общее положение 12-й армии выглядело следующим образом. Уже после начала генерального наступления советских войск командование армии Венка должно было принять четкое решение, где она будет применяться: на востоке против Красной Армии или на западе против англо-американских союзников? Подобное решение было необходимым, даже если не поступало никаких команд от вышестоящих инстанций или же подобные приказы были противоречивыми. Ведение боев одновременно на два фронта было равнозначно бессмысленной гибели. Для самого командования 12-й армии решение было вполне очевидным — в сложившихся условиях она должна была выступить против Красной Армии. На это ориентировались офицеры, солдаты, даже гражданское население и многочисленные беженцы, прибывавшие из Восточной Германии. Ко всему этому добавлялось то обстоятельство, которое могло облегчить действия армии Венка. На основании косвенных признаков (данные разведки, прекращение бомбежек силами англо-американской авиации), которые, конечно же, было очень сложно проверить, командование 12-й армии пришло к заключению, что американцы не собирались развивать свое наступление через Эльбу и Мульде. Складывалось, вполне справедливо, заметим, впечатление, что демаркационная линия между позициями Красной Армии и американцев должна была проходить именно по Эльбе.

Тем не менее генерал Вальтер Венк не исключал возможности того, что американцы все-таки могли предпринять наступление с плацдарма Цербст — Барби в направлении Берлина. В такой ситуации надо было срочно поворачивать фронт действий против американцев. Но на этот случай немецкие части получили приказ открывать огонь только при наличии действительного американского наступления.

Неожиданный удар танковых частей, который Красная Армии стремительно нанесла по обе стороны от Берлина, наглядно показал, насколько немцы уступали в своих силах советским войскам. На протяжении всего Восточного фронта немцы оказались лишены не только каких-либо резервов, но и реальной танковой поддержки. Кроме этого, обнаруживалось полное отсутствие у немцев тяжелых орудий и военно-воздушных сил.

Со дня на день советские войска могли полностью окружить немецкую столицу. Так как танки Красной Армии могли в любое время нанести удар по тыловым частям и командным пунктам дивизий, которые должны были удерживать Западный фронт по Эльбе, то срочно требовалось принять принципиальное решение. К тому же обстановка менялась на востоке едва ли не ежечасно. Из Ютербога пришли сведения о том, что советские танки ворвались в расположение дивизии «Фридрих Людвиг Ян», после чего сама дивизия понесла огромные потери.

По этой причине в конце 24 апреля 1945 года командование 12-й армии отдало приказ: «а) XXXXI танковый корпус, оставив только незначительные части прикрытия на Эльбе, направляет все имеющиеся в его распоряжении силы в восточном направлении, чтобы сначала пробиться к линии обороны, проходящей к востоку от Бранденбурга, затем пройти сквозь цепь озер между Бранденбургом и Потсдамом и после этого установить контакт с тыловыми частями группы армий „Висла“;

б) командующий XX армейским корпусом генерал кавалерии Кёлер, штаб которого вновь в полном составе готов к использованию, получает задание подготовить и начать борьбу на востоке. Но для начала дивизию „Шарнхорст“ в основной своей массе надо оставить, следуя прежним приказом, на плацдарме близ Барби. При этом командование корпуса должно расположить наиболее боеспособные части по Эльбе между Козвигом и Дессау для прикрытия позиций с юга. С данного момента дивизия „Ульрих фон Хуттен“ является подчиненной командованию дивизии „Теодор Кёрнер“. После чего она должна прибыть в район Бельцига;

в) дивизия „Ульрих фон Хуттен“ под прикрытием ночной темноты отрывается от сил противника, оставляя на своих прежних позициях лишь незначительное прикрытие, и маршем направляется от Графехайнихена к Виттенбергу.

Задание для дивизии „Ульрих фон Хуттен“:

Создание оборонительного рубежа, обращенного на восток и северо-восток, на плацдарме под Виттенбергом, прикрытие Эльбы на юге — между Виттенбергом и Козвигом. Для выполнения данного задания подчиняется штабу XX армейского корпуса;

г) дивизия „Теодор Кёрнер“ концентрирует свои силы в районе Бельцига для выполнения следующего задания: оборона и разведка в северо-восточном, восточном и юго-восточном направлениях, сохранение связи с дивизией „Ульрих фон Хуттен“ к северу от Виттенберга. Для выполнения задания подчиняется штабу XX армейского корпуса;

д) дивизия „Фердинанд фон Шилль“ заканчивает свое формирование и ориентируется на 25 апреля выступать через Цизар в направлении Нимегка. Подчиняется штабу XX армейского корпуса;

е) XXXXVIII танковый корпус продолжает выполнять прежнее задание. Для этого он должен оперативно подготовиться к выступлению всех самых боеспособных частей 25 апреля через Эльбу (между Виттенбергом и Дессау). Дальнейшее задание: оборона позиций по Эльбе между Виттенбергом и Дессау, обращенная на юг».

Ранним утром 25 апреля 1945 года все дивизии 12-й армии после утомительных маршей вышли на установленные позиции. Они были пропущены тыловыми частями. К этому моменту дивизия «Ульрих фон Хуттен» уже вела бои к северу от Виттенберга, а также на восточных окраинах города. Ее подразделениям поначалу удавалось отразить все советские атаки. Но сразу же оговоримся, что Красная Армия в данном направлении пустила весьма незначительные силы.

25 апреля генерал кавалерии Кёлер приказал, несмотря на существовавшую угрозу продолжения американского наступления на восток, отозвать от плацдарма между Цербстом и Барби дивизию «Шарнхорст». Планировалось, что данное соединение должно было выйти на исходные позиции, которые располагались к северу от Виттенберга. На Западном фронте было оставлено лишь два строительных батальона. Они перешли под командование офицеров-саперов, выходцев из саперного училища. В итоге оба батальона сразу же получили приказ заминировать все позиции вокруг американского плацдарма.

Собственно, на Восточном фронте 25 апреля дела для немцев обстояли много хуже. Для командования 12-й армии большое значение имело то обстоятельство, что именно в этот день была полностью окружена 9-я армия. Она пыталась вести оборонительные бои восточнее Барута. Почти сразу же после того, как дивизия «Фридрих Людвиг Ян» выступила на север в направлении Потсдама, Ютербог был занят советскими войсками. Наиболее мощные советские части почти моментально были переброшены восточнее Виттенберга. Они непрерывно атаковали этот город. Здесь, как и ранее, располагались части дивизии «Ульрих фон Хуттен», которые пытались сдержать советское наступление, тем самым сохранив фронт армейского корпуса.

Однако к югу от Нимегка, между неприкрытым северным флангом дивизии «Ульрих фон Хуттен» и южным флангом дивизии «Теодор Кёрнер», существовал в линии немецкой обороны небольшой разрыв. Именно здесь нанесли свой удар советские войска. Танки Красной Армии в этот день неоднократно прощупывали немецкие позиции к востоку от Бранденбурга (Хавель). Советский натиск на новые оборонительные рубежи XXXXI танкового корпуса постоянно возрастал. В данной ситуации командование 12-й армии не могло всерьез планировать наступление на Ютербог. Кроме этого, немецкая разведка доносила, что именно здесь оказались сосредоточенными мощные силы Красной Армии.

В итоге армия Венка могла лишь оказывать посильное сопротивление передовым отрядам Красной Армии, пытаясь сковывать их действия к западу от Берлина. В этот момент командование 12-й армии принимает следующее решение: «Наступление на окруженный Берлин, там, где оно еще было возможно, не могло деблокировать город. Решительное наступление силами дисциплинированных и хорошо зарекомендовавших себя в боях частей можно предпринять, чтобы нанести противнику ощутимый урон, в результате чего может быть открыт путь для бесчисленных немецких беженцев».

Действительно, многочисленные беженцы из восточных территорий Германии, которые скопились в местах предполагаемых боевых действий, становились едва ли не самой серьезной проблемой для командования 12-й армии. Все эти гражданские лица хотели как можно быстрее переправиться через Эльбу. Но они не знали, что переправе мирного населения через Эльбу должны были воспрепятствовать американцы.

Как результат, командование 12-й армии решило выиграть время. Для этого надо было всеми имеющимися силами остановить советское наступление на запад. При этом не исключалась возможность предпринять наступление. В качестве направления наступления рассматривалось две возможности.

1. По предложению командования XX армейского корпуса можно было атаковать из района Бельцига в направлении Берлина (через Потсдам). Несомненным плюсом данного плана было то обстоятельство, что накануне ночью дивизии 12-й армии закончили все необходимые для этого перегруппировки. Кроме этого, немецкая разведка сообщала, что именно на данном направлении можно было ожидать самого слабого сопротивления частей Красной Армии. И, наконец, в данной ситуации было весьма возможным деблокирование 9-й армии, которая могла к северу от Тройенбрицена пробиться из кольца советского окружения на запад.

2. Наступление частей XXXXI танкового корпуса между цепочкой озер, которые лежали к северу от Хавеля. При этом само наступление могло вывести 12-ю армию на левый фланг группы армий «Висла», чьи позиции, казалось бы, стабилизировались под Фербеллином. Однако осуществление данной операции, о возможности которой генерал Венк еще 23 апреля доложил генерал-фельдмаршалу Кейтелю, предполагало проведение очередных перегруппировок немецких войск. Но при всем при этом командование 12-й армии видело именно в данном направлении возможного наступления несколько преимуществ:

а) 12-я армия оказалась вытянута в длинную тонкую линию, которая являлась последней соединительной связью между сражавшимися на юге и севере Германии немецкими войсками. От связи с югом Германии надо было отказаться, тем более что XXXXVIII танковый корпус, которому было приказано отойти к Эльбе между Виттенбергом и Дессау, не был в состоянии ее поддерживать. Само собой напрашивалось решение, которое предполагало концентрацию немецких войск на севере Германии. В данном случае 12-я армия приняла бы на себя основной удар. Но после перегруппировки она могла избежать окружения, а в наступлении против Красной Армии могли принять участие как минимум два боеспособных корпуса;

б) если бы группе армий «Висла» не удалось мобилизовать силы юго-восточнее Фербеллина, чтобы оттуда нанести удар на север в направлении Берлина, то при взаимодействии с частями 12-й армии немцы могли нанести ощутимый урон частям Красной Армии, которые были бы атакованы с запада к северо-западу от немецкой столицы. В результате данных действий оказался бы открыт путь для беженцев. Они могли отойти на запад через Бранденбург, Гентин и Хавельберг;

в) озера близ Хавеля могли использоваться в качестве естественной преграды, что позволяло избежать сложных действий с огневой поддержкой и прикрытия флангом наступающих частей 12-й армии.

Из пришедшего по радио ответа следовало, что Верховное командование Вермахта принципиально отказывалось от второго варианта наступления, предложенного командованием 12-й армии. Но, несмотря на это, группе армий «Висла» было все-таки приказано атаковать северные подступы в Берлину. Это было показателем того, что в Верховном командовании Вермахта все еще надеялись выиграть битву за немецкую столицу столь скромными силами. На самом деле группа армий «Висла» даже при идеальном стечении обстоятельств могла добиться только весьма скромных тактических успехов. Она могла лишь выиграть время для того, чтобы «выторговать» для себя наиболее благоприятные условия для капитуляции.

Как и следовало ожидать, в Верховном командовании Вермахта стали настаивать на том, чтобы армия Венка осуществляла первый план наступления. Самому же Венку было предельно ясно, что при данном развитии событий он в кратчайшие сроки утратит какую-либо связь с немецкими частями, которые продолжали сражаться на севере Германии.

^{Генерал-лейтенант Карл Арндт (на фото полковник), командующий XXXIX танковым корпусом}

Ранним утром 26 апреля 1945 года командованию 12-й армии был подчинен XXXIX танковый корпус, который после почти полного уничтожения дивизий «Клаузевиц» и «Шлагетер» был реорганизован. Им командовал генерал-лейтенант Арндт. Для проведения реорганизации танкового корпуса он был направлен в Дёмниц, местечко, находившееся близ Эльбы на северной границе позиций 12-й армии. По приказу Верховного командования Вермахта корпус на этот раз должен был состоять из резервной дивизии «Гамбург», дивизии «Мейер», частей 84-й пехотной дивизии и остатков дивизии «Клаузевиц». Обе дивизии нельзя было назвать полноценными соединениями — за две недели тяжелых и кровопролитных боев танковые дивизии потеряли более двух третей личного состава. Заново сформированные немецкие части, которые в общей сложности составляли один усиленный полк, должны были в самые сжатые сроки быть направлены в состав 3-й танковой армии. Впрочем, в будущем они стали источником пополнения для дивизий 12-й армии и находившегося на Восточном фронте XXXXI танкового корпуса.

Ранним утром 28 апреля 1945 года состоялся разговор генерала Венка и начальника штаба 12-й армии, полковника Райхгельма. Командующий 12-й армией планировал в этот день начать наступление к окруженной 9-й армии. При этом дивизии «Фердинанд фон Шилль» и «Ульрих фон Хуттен» должны были выступить в направлении Потсдама. Они должны были прорвать кольцо советского окружения и в случае успеха данной операции объединиться с 9-й армией, после чего с двух сторон (с запада наступала дивизия «Фридрих Людвиг Ян») планировалось отбить Потсдам у частей Красной Армии. «Если нам это удастся, то после этого мы отойдем к Эльбе и сдадимся американцам. Это наше последнее боевое задание», — сказал генерал Венк.

28 апреля солдаты XX армейского корпуса все еще находились на своих позициях между Бельцигом и Виттенбергом. Когда взошло солнце, то раздалась команда, которую многие уже ожидали несколько дней: «Наступаем на восток!» На левом фланге дивизии «Ульрих фон Хуттен» начали наступление несколько ударных групп дивизии «Фердинанд фон Шилль». Они атаковали в северо-восточном направлении, намереваясь продвинуться к лесному массиву, более известному как Лэнинерский бор.

«Штурмовые орудия, впе-е-еред!» — раздался в наушниках зычный голос майора Небеля. Бригада штурмовых орудий, входившая в состав дивизии «Фердинанд фон Шилль», пришла в движение. На левом фланге наступления они образовали бронированный клин, который одновременно прикрывали позиции дивизии с севера. Командиры машин ехали, высунувшись из люков. Некоторое время спустя немецкие штурмовые орудия натолкнулись на первые советские танки. Это была часть Красной Армии, которая стояла биваком посреди поля.

«Готовность к бою». Командиры немецких штурмовых орудий закрыли люки, заряжающие послали снаряд. Артиллеристы ждали приказа открыть огонь. Стремительная атака немецких штурмовых орудий оказалась фатальной для советского подразделения, в скоротечном бою оно было почти полностью уничтожено. Собственно, расслабленность красноармейцев была во многом объяснима. Многие из них, находившиеся в стороне от Берлина, полагали, что война для них была закончена. Они с нескрываемой радостью ожидали падения немецкой столицы. Большинство из них было довольно тем, что не приходилось принимать участия в «берлинской мясорубке». И вот внезапно перед ними, словно из воздуха, возникли наступающие немцы. Силы дивизии «Фердинанд фон Шилль» прошли как нож сквозь масло через позиции расслабившейся советской части. Батальон Красной Армии оказался уничтоженным. Но далее немцам не приходилось рассчитывать на подобное везение. У небольшой деревушки майор Небель отдал приказ обойти ее с фланга. С находившимися в ней красноармейцами в бой должен был вступить мотопехотный батальон «Шилль». В деревне завязался бой. Немцам опять удалось потеснить советские войска. Красноармейцы предпочли отступить. Деревушка оказалась отбитой у Красной Армии. Казалось, что Германия отнюдь не проигрывала войну. Орудия прокладывали путь для немецкой пехоты.

На правом фланге от дивизии «Фердинанд фон Шилль» в наступление перешли части дивизии «Ульрих фон Хуттен». Они наступали в направлении санатория Беелицер. Далее они должны были продвигаться в направлении Потсдама. Сама дивизия «Ульрих фон Хуттен», по замыслу генерала Венка, должна была стать ударной силой, которая, продвигаясь на восток от Бельцига по обе стороны железнодорожной линии, должна была сломить любое советское сопротивление и все-таки достигнуть Потсдама. Поскольку командир дивизии считал слишком опасным предпринимать наступление без прикрытия на флангах и проведения разведки, то еще в ночь на 28 апреля он послал вперед мощный передовой отряд. Он был составлен из нескольких восьмиколесных разведывательных бронеавтомобилей, на которых было установлено 75-мм короткое орудие, стрелков-мотоциклистов и роты бронетранспортеров. Кроме этого, данный ударный передовой отряд дивизии прикрывался с востока силами мощной разведывательной группы, которая имела в своем распоряжении несколько грузовиков и 50-мм полевые орудия. Между тем на широком правом фланге 12-й армии, который удерживался дивизиями «Теодор Кёрнер» и «Шарнхорст», уже начиная с 27 апреля 1945 года шли непрерывные ожесточенные бои.

Танковая разведка дивизии «Ульрих фон Хуттен», которая отличалась запутанными лесными массивами, внезапно натолкнулась северо-восточнее Бельцига на советские части, которые оказали немцам сильное сопротивление. Немцы ни в коем случае не хотели упустить тактическую инициативу. Но если бы советскому командованию стали ясны замыслы генерала Венка, в частности было выявлено наступление дивизии «Ульрих фон Хуттен», то части Красной Армии могли применить эффективные контрмеры. Так, например, не исключалась возможность советского наступления на правом фланге, которое в случае успеха могло закончиться полным уничтожением 12-й армии. По этой причине танкам был отдан приказ отступить, как бы изображая «блуждающую» группу Вермахта.

Но уже ближе к полудню части Красной Армии предприняли мощное наступление на позиции дивизии «Ульрих фон Хуттен». Но немцы в очередной раз пустили в бой свои штурмовые орудия. Им удалось отбить советскую атаку и отбросить части Красной Армии на восток. Подбитые советские разведывательные бронеавтомобили позволили командованию немецкой дивизии прийти к выводу о том, что немцам здесь в основном противостояли моторизованные разведывательные подразделения. Но обстановка в течение дня постоянно менялась. Чем ближе дивизия «Ульрих фон Хуттен» приближалась к лесам, расположенным к юго-западу от Потсдама, тем сильнее становилась советская оборона. Стали появляться советские противотанковые орудия. Вначале они были единичными. Затем из них стали возникать противотанковые заслоны. Уже днем немецкое наступление заглохло. В этих условиях перед генерал-лейтенантом Энгелем возникла дилемма: должен ли он был прекратить наступление либо же, напротив, для его продолжения бросить в бой новые силы. Сам Энгель предпочел выбрать второе.

Частям дивизии удалось прорвать вторую линию советской обороны, которая проходила в 15 километрах на северо-восток от Бельцига. Для этого были применены бризантные и трассирующие заряды. Как вспоминали немецкие офицеры, данная тактика оказала очень сильное «влияние» на растерявшихся красноармейцев. Советские войска были вынуждены отступить. Раздававшиеся на правом фланге артиллерийские выстрелы и шум боя показали командованию дивизии «Ульрих фон Хуттен», что соседние дивизии ведут также кровопролитный бой.

Во второй половине дня 28 апреля дивизия «Ульрих фон Хуттен» и находившиеся на левом фланге части дивизии «Фердинанд фон Шилль» смогли проникнуть в Лэнинерский бор. До намеченной цели — переправы через Хавель к юго-западным окраинам Потсдама, — казалось, было рукой подать. Дивизию «Ульрих фон Хуттен» от нее отделяло каких-то 15 километров. Но в ночь на 29 апреля позиции дивизии были несколько раз атакованы советскими разведывательными батальонами. Для последующего наступления, которое было намечено на 29 апреля, генерал-лейтенант выделил два полка, которые были под покровом темноты выдвинуты на передовую. Первый полк был усилен ротой штурмовых орудий, а второй — двумя танковыми взводами. Они должны были выдвинуться вперед, а ударные группы немецкой пехоты — сидеть на их броне. Только так можно было оперативно продвинуться по лесным и полевым дорогам. При этом генерал-лейтенант Энгель должен был принимать в расчет возможное наличие в Лэнинерском бору значительных советских сил. Чтобы нейтрализовать возможную угрозу с флангов, он назначил в качестве прикрытия несколько бронетранспортеров и разведывательных бронеавтомобилей. Именно в таком порядке 29 апреля дивизия «Ульрих фон Хуттен» начала свое наступление. Обоим полкам приходилось прокладывать себе путь в кровопролитных лесных боях. Местами немцам все-таки удавалось прорвать советскую оборону. На просеках для обстрела советских танков использовались специальные команды фаустпатронщиков.

Направленные для фланговой разведки передвижные радиомашины «Таубе» («Голуби») постоянно сообщали в штаб дивизии о передвижении фланговых групп, равно как и перемещениях подразделений соседней дивизии «Фердинанд фон Шилль», которые также оказались втянутыми в лесные бои. Забегая вперед, скажем, что накануне дивизия «Фердинанд фон Шилль» была усилена частями корпусной группы Райманна из Потсдама. К полудню в ходе боев частям дивизии «Ульрих фон Хуттен» удалось отбить у частей Красной Армии не менее шести лесных деревень и хуторов. Сообщения, поступавшие из дивизий «Шарнхорст» и «Теодор Кёрнер», говорили о том, что те, ожесточенно сражаясь за Бельциг, оказались втянутыми в бой против двух советских механизированных корпусов. Эти дивизии с трудом сдерживали советский натиск, но продолжали сражаться, так как это было главной предпосылкой для того, чтобы дивизии «Ульрих фон Хуттен» и «Фердинанд фон Шилль» смогли достичь Потсдама.

Между тем начался сильный бой за развязку на автостраде, которая располагалась юго-восточнее Потсдама. Здесь части Красной Армии пустили в бой тяжелые танки ИС-3 («Иосиф Сталин-3»), которые были вооружены 152-мм орудиями. В то время как части немецкой дивизии «Фердинанд фон Шилль» удерживали позиции на левом фланге дивизии «Ульрих фон Хуттен», существовала некоторая гарантия того, что советские войска не смогли с ходу взять упоминавшуюся выше развязку, которая была известна как «Лейпцигский треугольник». Эта транспортная развязка имела стратегическое значение для командования 12-й армии, так как именно по ней могла выйти из окружения 9-я немецкая армия.

Генерал-лейтенант Энгель решил вновь пустить в дело самые опытные расчеты штурмовых орудий. Вновь раздалась команда: «Штурмовые орудия, вперед!» Машины устремились в атаку. Опытные танкисты и «штурмовые артиллеристы» еще по Восточному фронту хорошо знали одну слабую сторону «стальных гигантов», советских танков типа ИС. После выстрела экипаж достаточно долго производил перезарядку орудия. Для этого надо было несколько опустить ствол танкового орудия. В этот момент немецкие штурмовые орудия могли успешно атаковать казавшиеся неприступными ИСы.

Маскируясь за кустарником, который рос вдоль автотрассы, штурмовые орудия устремились вперед. Они шли таким порядком, что могли попасть под огонь только отдельного советского танка. Как только советский И С производил выстрел, немецкое штурмовое орудие вырывалось из укрытия. За несколько предоставленных немецкому расчету секунд можно было произвести выстрел. Обычно немцы целились в слабое место ИСа — промежуток между башней и корпусом танка. Попавший туда снаряд полностью выводил советский танк из строя. Так, за этот бой немецкие штурмовые орудия умудрились подбить шесть «бронированных колоссов». При этом сами немцы не потеряли ни одной машины.

Как видим, немецкие штурмовые орудия вновь предрешили исход боя. Немцы смогли достигнуть промежуточного оборонительного рубежа, на который должна была отойти 9-я армия. Между тем основные части дивизии «Ульрих фон Хуттен» смогли достигнуть озера Хавель. Кроме этого, они смогли занять позиции на северном и южном берегах озера Швилов. Это позволяло без лишних хлопот прикрыть фланги дивизии. Теперь генерал-лейтенант Энгель направил один из полков к Беелицу, чтобы оказать поддержку сражавшимся там дивизиям «Теодор Кёрнер» и «Шарнхорст».

На правом фланге 12-й армии дивизия «Теодор Кёрнер» продвигалась вперед, чтобы своим левым крылом нанести главный удар в направлении Потсдама и Берлина. Но здесь дивизия натолкнулась на мощную советскую оборону. Периодически части Красной Армии пытались предпринять контратаки, но все они отражались немцами и во второй половине 27 апреля, и в первой половине 28 апреля.

Наряду с дивизией «Ульрих фон Хуттен» Беелиц атаковал полк «Малов» дивизии «Шарнхорст» (он был назван так в честь погибшего под Цербстом командира полка майора Малова). В итоге на правом фланге части дивизии «Ульрих фон Хуттен» оказались тесно соединенными с данной боевой группой дивизии «Шарнхорст». Командир полка «Малов» (тоже майор — имя его не сохранилось в немецкой историографии) лично вел в атаку солдат на занятый красноармейцами санаторий Беелиц. В полку явно ощущался недостаток офицеров. Незадолго до этого в лесу прямым попаданием мины был взорван штаб 2-го батальона. Но, несмотря на это, батальон продолжил свое наступление. Во второй половине 28 апреля немецкие бронетранспортеры прорвались к лагерю военнопленных, расположившемуся близ санатория. В нем располагалось около 3 тысяч раненых немецких солдат. Караул, состоящий из нескольких красноармейцев, предпочел отступить. Немцы приступили к штурму санатория. Один из офицеров полка «Малов» смог проникнуть на советский пункт связи, где обрезал все провода. Пять минут спустя санаторий был в руках немцев. Персонал санатория (врачи, медсестры), равно как и сами немецкие раненые, не могли поверить в произошедшее. Никто не ожидал в Беелице появления частей 12-й армии.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: