IV. Корреспонденция

---------- Толкование ----------

232. Судебная практика показывает, что существует опреде­ленное наложение между правом на уважение корреспонденции и правом на личную жизнь, так как право на личную жизнь охваты­вает, в частности, аспекты права на уважение корреспонденции таким образом, что часто оказывается трудно их разделить. В действительности, корреспонденция рассматривается как одно из проявлений личной жизни индивида. Через защиту корреспонденции Конвенция утверждает разновидность частного права, которое может также отражаться в почтовых и телефонных сообщени­ях.

233. Корреспонденция и телефонные прослушивания. «Теле­фонные разговоры между членами одной семьи включаются в поня­тия "семейная жизнь" и "корреспонденция" по смыслу статьи 8». (М. et R. Andersson, 72).

234. Контроль за перепиской заключенного. «Определенный контроль за перепиской заключенных в тюрьму соответствует Кон­венции, но вытекающее из этого вмешательство не должно выхо­дить за пределы требований правомерной цели». (Pfeifer et Plankl, 46).

235. Контроль за перепиской заключенного. «Чтобы измерить терпимую степень подобного контроля в общем виде, не нужно за­бывать, что возможность писать и получать письма представляет иногда для заключенного в тюрьму единственную связь с внешним миром». (Campbell, 45).

236. Корреспонденция заключенных: в общем виде. «Не суще­ствует никакой причины для проведения различия между разными категориями переписки с адвокатами: какой бы ни была конечная цель, они относятся к конфиденциальной и частной сфере. В прин­ципе такие письма имеют привилегированное положение в силу ста­тьи 8». (Campbell, 48).

237. Уважение корреспонденции заключенного. Необходи­мость вмешательства. «"Необходимость" вмешательства в осу­ществление данного права осужденным к тюремному заключению лицом в отношении корреспонденции заслуживает понимания, учи­тывая нормальные и разумные требования заключения. "Предот­вращение беспорядков или преступлений", к примеру, может оправ­дывать значительное вмешательство применительно к заключенному лицу в отличие от лица, находящегося на свободе. В этой и только в этой мере, законное лишение свободы по смыслу статьи 5 не нарушает положения статьи 8». (Golder, 45; см. также Silver et al, 98).

238. Невозможность для заключенного переписываться с юристом. «Лишение кого-либо возможности вступить в переписку составляет наиболее опасную форму "вмешательства" (п. 2 статьи 8) в осуществление "права на уважение корреспонденции"; является абсурдным, что в отличие от простого контроля за корреспонденци­ей, данная ситуация не регулируется статьей 8». (Golder, 43).

239. Невозможность для заключенного переписываться с юристом. «Из публичного интереса с ясностью вытекает, что лицо, желающее проконсультироваться с юристом, может это сделать в условиях, благоприятных для полного и свободного обсуждения. Отсюда следует привилегированный режим, которым в принципе наделяется отношение между адвокатом и клиентом». (Campbell, 46).

240. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным. Принципы. «Пенитенциарные власти могут раскрыть письмо адвоката к заключенному, если они имеют основания полагать, что в нем фигурирует незаконное обстоятельство, не раскрытое нормаль­ными средствами обнаружения (выявления). Однако они должны только распечатать его и не читать. Необходимо обеспечить соот­ветствующие гарантии, чтобы препятствовать прочтению, например, Распечатывание конверта в присутствии заключенного. Что касается прочтения корреспонденции заключенного и адвоката, оно должно быть разрешено только в исключительных случаях, если власти имеют основание предполагать, что содержание письма угрожает безопасности учреждения или лица или приобретает преступный характер иным способом. "Правдоподобность" оснований будет за­висеть от совокупности обстоятельств, но она предполагает факты или сведения, способные убедить объективного наблюдателя, что происходит злоупотребление привилегированным положением в общении». (Campbell, 48).

241. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным: неотправление письма первого ко второму, содержащего советы, относящиеся к нерешенному уголовному делу. Адвокат рекомендовал «принять определенную тактику, законную саму по себе, поскольку в соответствии с судебной практикой Шведского федерального суда — эквивалент которой встречается в других До­говаривающихся Государствах — обвиняемому разрешается сохра­нять молчание». (Schdnenberger et Durmaz, 28).

242. Контроль за перепиской между адвокатом и заключен­ным. Контакты между первым и вторым «представляли собой подготовительные меры, нацеленные на разрешение второму заяви­телю воспользоваться помощью защитника по его выбору и, следо­вательно, осуществить право, которое закрепляет другая основопо­лагающая норма Конвенции, статья 6 (...). В обстоятельствах дела, которые адвокат формально не обозначил, это не имеет существен­ного значения». (Schdnenberger et Durmaz, 29).

243. Контроль за перепиской заключенного. Выписка из пи­сем, адресованных ему. «Договаривающееся Государство не мо­жет утверждать о выполнении обязательств, которые на него воз­лагаются в силу статьи 8, если оно ограничивается осуществлением выписки из писем, отправленных заключенному и пришедших в тюрьму. При отсутствии документов и других об­стоятельств, способных установить иное, Суд не имеет уверенно­сти в том, что объекты, о которых идет речь, достигнут своего назначения». (Messina n.l, 31).

244. Контроль за перепиской заключенного. Вмешательство в осуществление права. Условия законности. Очень широкая сво­бода усмотрения, предоставленная властям. «Хотя закон, предос­тавляющий свободу усмотрения, должен в принципе устанавливать ее объем, невозможно прийти к абсолютной уверенности в его ре­дакции, так как чрезмерная строгость (негибкость) текста является возможным результатом такого беспокойства об уверенности (…)

Тем не менее, в данном случае закон (...) предоставляет властям очень широкую свободу усмотрения; он ограничивается, в частно­сти, определением категории лиц, переписка которых может быть подвержена контролю, и компетентного суда, не интересуясь ни продолжительностью меры, ни причинами, могущими ее оправ­дать». (Domenichini, 32; Caligero Diana, 32).

245. Корреспонденция заключенного. Контроль за перепиской с Комиссией. «Практика распечатывания писем, исходящих от Ко­миссии, с прочтением или без него, рассматривается как вмешатель­ство в право заявителя на уважение его корреспонденции, которое в соответствии с практикой Суда (...) должно оправдываться в свете статьи 8 п. 2». (Campbell, 57).

246. Корреспонденция заключенного. Контроль за перепиской с Комиссией. «Суд придает значение конфиденциальности почты, отправленной Комиссией, так как она может содержать утверждения против властей или представителей пенитенциарных учреждений. Впрочем, необходимость соблюдать конфиденциальность в этом отношении отражается в нормах, относящихся к корреспонденции, адресованной Комиссии (...). Распечатывание писем Комиссии, не­сомненно, создает возможность их прочтения и может также, при случае, подвергнуть заключенного репрессивным мерам со стороны персонала пенитенциарных учреждений». (Campbell, 62).

Назад

V. Жилище

----------- Толкование -----------

247. По своему содержанию понятие жилища связано с поня­тием личной и семейной жизни. Кроме того, право на уважение жилища имеет сходство с правом на уважение корреспонденции. Нужно думать только о мерах контроля за почтовыми и телефон­ными сообщениями. Также не будет удивительным утверждать, что судебная практика часто трактует вопросы, связанные с этими различными аспектами статьи 8, не различая их, как если бы речь шла о сторонах одной и той же проблемы.

Защита окружающей среды и охрана отдельных образов жизни определенных меньшинств представляет новые и новаторские пер­спективы.

248. Право на жилище. Объем обязательства Государства. «Важно напомнить, что статья 8 Конвенции не содержит формули­ровки права на обеспечение жилищем. Прецедентное право Евро­пейского Суда тоже не признает такого права. Хотя, несомненно, желательно, чтобы каждый имел место, где он мог бы проживать с достоинством и которое он мог бы назвать домом. К сожалению, в Договаривающихся Государствах многие не имеют жилища. Вопрос о том, выделяет ли Государство фонды для обеспечения каждого жильем, является вопросом политического, а не судебного реше­ния». (Chapman, 99).

249. Понятие жилища: служебные помещения. «Что касается слова "жилище" ("home" в английском тексте), Суд отмечает, что в некоторых Государствах-участниках (...) оно распространяется на служебные помещения. Более того, такое толкование полностью со­звучно французскому варианту текста, т. к. слово "domicile" имеет даже более широкое значение, чем "home", и может распространять­ся на деловой офис типа адвокатского.

Не всегда можно провести четкое разграничение также и пото­му, что вести деятельность, которую можно отнести к профессио­нальной или деловой, можно с таким же успехом и со своего места жительства, и наоборот, можно заниматься делами, которые не от­носятся к профессиональной сфере, в офисе или коммерческих слу­жебных помещениях. Узкое толкование слов "home" и "domicile" может привести к такой же опасности неравенства, как и узкое по­нимание "личной жизни"». (Niemietz, 30).

250. Семейная жизнь и жилище. Законодательство об аренде квартир. Невозможность для нанимателей приобрести квартиру, принадлежащую частным лицам. «Статья 8 Конвенции не гаранти­рует права купить определенное имущество, например, квартиру, но защищает только право любого лица на уважение его настоящего жилища». (Strunjak et al, Dec.).

251. Понятие жилища: служебные помещения. Особый слу­чай: обыск полицией кабинета адвоката. «Толкование слов "личная жизнь" и "жилище", как охватывающих некоторую профессиональ­ную и деловую активность или служебные помещения, было бы бо­лее созвучно с предметом и целью статьи 8, а именно с защитой от­дельных лиц от своевольного вмешательства властей. Такое толкование не будет особенно стеснять Договаривающиеся Государства, т. к. они сохранят свое право на "вмешательство" в той степе­ни, которую позволяет статья 8 п. 2; это право могло бы стать более широким, когда это касается профессиональной и деловой активно­сти или служебных помещений». (Niemietz, 31).

252. Уважение жилища. Обыск жилого помещение без судеб­ного поручения в рамках законодательства в области телеграфной и телефонной связи в целях ареста телефона без непризнанного провода. «Договаривающиеся Стороны могут посчитать необходи­мым прибегнуть к таким мерам, как обыски жилых помещений и изъятия с целью получения фактических доказательств определен­ных преступлений. Суд займется определением, были ли соответст­вующими и достаточными основания, оправдывавшие эти меры, и был ли соблюден упомянутый выше принцип соразмерности. Что касается последнего пункта, то Суд должен, прежде всего, обеспе­чить, чтобы соответствующее законодательство и практика предос­тавило людям "достаточные и эффективные гарантии против зло­употреблений"; несмотря на определенную степень усмотрения, которую в этой сфере Суд признает за Договаривающимися Страна­ми, ему надлежит быть особо бдительным в отношении того, имели ли, в связи сданным делом, власти право, как этого требует нацио­нальное законодательство, отдавать указания и проводить обыски без судебного ордера. Если граждан нужно защищать от произволь­ного вмешательства со стороны властей, предоставляя им права, га­рантируемые статьей 8 Конвенции, должна быть создана определен­ная правовая система и установлены строгие ограничения в отношении таких полномочий. Во-вторых, Суд должен рассматри­вать конкретные обстоятельства каждого дела с целью определить в каждом отдельном случае соразмерность вмешательства, о котором идет речь, с преследуемой целью». (Camenzind, 45).

253. Понятие жилища. «Вряд ли можно отнести понятие "жи­лище" в смысле статьи 8 к земельному участку, на котором плани­ровалось построить дом для последующего проживания в нем заяви­тельницы. В равной степени это понятие нельзя использовать применительно к территории страны, где человек вырос и где когда-то жила его семья, однако сам он уже не живет». (Loizidou, (no суще­ству), 66).

254. Вред, который причиняется окружающей среде вблизи от жилища заявительницы. «Сильное загрязнение окружающей среды может сказаться на благополучии людей в такой степени, что крайне отрицательно отразится на их личной и семейной жизни, не подвергая, однако, серьезной опасности их здоровье». (Lopez Ostra 51).

255. Жилище. Распределение местоположений таборов. Уважение традиционного образа жизни кочующих людей (цы­ган). «Статья 8 не допускает, чтобы индивидуальные предпочтения в вопросе проживания одерживали вверх над общим интересом». (Buckley, 81).

256. Личная и семейная жизнь. Жилище. Разрушение дома, принадлежащего отчиму заявительницы. «Суд не видит никакой причины проводить различие между первой заявительницей (...) и второй, и третьей. Хотя, вероятнее всего, именно ее отчим, а не она владел домом, о котором идет речь, первая заявительница там жила в течение значительных периодов времени каждый год, когда она оказывалась в деревне. Учитывая тесные семейные отношения и природу проживания, занятие ею дома (...) относится к защите, пре­доставляемой статьей 8 Конвенции». (Mentes et al, 73).

257. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Применимость со­ответствующих норм. «Европейский Суд счел, что занятие заяви­телем земли своей фургоном является неотъемлемой частью ее эт­нической принадлежности как цыганки, отражая давние традиции национального меньшинства, ведущего кочевой образ жизни. Это является вопросом по данному делу, несмотря на то, что из-за дав­ления изменяющихся и разнообразных инструкций или по их собст­венному желанию многие цыгане более не ведут исключительно ко­чевой образ жизни и неизменно поселяются на длительное время в одном месте, чтобы обеспечить, например, образование своим де­тям. Меры, влияющие на парковку заявителем ее фургонов, таким образом, имеют последствия, выходящие за рамки права на непри­косновенность ее жилища. Они влияют также на ее возможность сохранять свою цыганскую принадлежность и вести свою частную и семейную жизнь в соответствии со своими традициями». (Chapman, 73).

258. Право на уважение жилища и личной и семейной жизни. Уважение традиционного образа жизни цыган. Отказ в предостав­лении заявительнице разрешения остаться со своим табором на принадлежащей ей земле. Обустройство территории и защита ок­ружающей среды. Свобода усмотрения. «Постановление нацио­нальных властей в каждом конкретном деле, в котором законные цели землеустройства состоят в конкретном использовании земель­ного участка, является таковым, какое Европейский Суд не вполне в состоянии оспорить. Он не может посетить каждый земельный уча­сток для оценки влияния конкретного предложения на конкретное место в связи с красотой, дорожной системой, канализационной сис­темой и водоснабжением, образовательными, медицинскими учреж­дениями, возможностями трудоустройства и т. д. Поскольку инспек­торы по землеустройству посещали эти участки, заслушивали доводы всех сторон и допрашивали свидетелей, они находятся в лучшем положении по сравнению с Европейским Судом при оценке доводов. (...) В данных обстоятельствах процессуальные гарантии, доступные лицу, будут особенно важны при установлении того, продолжало ли Государство при определении своих регуляторных рамок действовать в рамках его усмотрения. В частности, Европей­ский Суд должен рассмотреть вопрос о том, был ли процесс вынесе­ния решения, приведший к мерам принудительного воздействия, справедливым, и уважались ли должным образом интересы, гаран­тируемые лицу статьей 8 Конвенции». (Chapman, 92).

259. Уважение жилища. Жилище, установленное незаконно, и защита окружающей среды. «Если строение воздвигается без разрешения на землеустройство, которое необходимо согласно на­циональному законодательству, возникает конфликт интересов меж­ду правом лица согласно статье 8 Конвенции на неприкосновенность его жилища и правами других лиц на безопасную экологическую среду. При рассмотрении вопроса, является ли требование о том, что лицо должно покинуть свое жилище, соразмерным преследуемой законной цели, большое значение должно уделяться тому, было ли жилище построено законно. Если жилище было воздвигнуто закон­но, этот фактор будет сам по себе достаточным для того, чтобы он перевешивал законность требования переезда лица. И напротив, ес­ли возведение жилища в определенном месте произведено незакон­но, позиция лица, возражающего против переезда является менее прочной. Европейский Суд вряд ли сможет предоставить защиту лицам, которые, осознавая запреты, установленные законодательст­вом, воздвигают жилища в экологически защищаемых зонах. Если бы Европейский Суд поступил иначе, он бы поощрял незаконные действия в ущерб защите прав других лиц на безопасные экологиче­ские условия проживания». (Chapman, 102).

260. Уважение жилища. Жилище, установленное незаконно, и защита окружающей среды. Предоставление замены жилого помещения. «Оценка того, насколько альтернативное жилье подхо­дит лицу, повлечет за собой рассмотрение, с одной стороны, кон­кретных потребностей данного лица — требования и финансовое состояние его семьи — и, с другой стороны, права иных жителей на защиту окружающей среды. В отношении этого вопроса было бы уместно предоставить широкие пределы усмотрения национальным властям, которые, очевидно, находятся в лучшем положении при проведении необходимой оценки доказательств». (Chapman, 104).

содержание

Статья 9

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: