Сотворение человека

По характеру своего дарования он был прежде всего скульптор. Это ощущается и в живописных работах мастера, необычайно богатых пластичностью движений, сложных поз, отчётливой и мощной лепкой объёмов.

Центральная фреска – самая знаменитая, Адам сотворен Богом, но осталось в него вдохнуть искру божию. Адам инертен, неподвижен, Это атлетически сложенный юноша с безвольно протянутой рукой, в которую могучая рука творца словно вливает жизненную энергию. Мужественный и прекрасный, с еще не разбуженной мыслью, и не раскрывшимися силами, лежит он на склоне холма, протянув руки к создавшему его Богу. Через плечо Бога смотрит ангел, изумленный красотой человека.

а Бог вроде тоже, но за ним кишат ангелы, плащ его вздымается от космических потоков творения. Это квинтэссенция духа, творческого духа, творческого сознания в чистом виде, и именно эта искра сейчас перейдет к Адаму, как искра тока. А какой красоты лицо Адама с устремленными к Богу глазами, в которых тот же зов и то же ожидание, что и в руке! Как замечает Лазарев, Бог-Отец подобен ваятелю, извлекающему фигуру из хаотической глыбы камня

На плафоне Сикстины — рождение первого человека, сотворение Богом Адама. Крупнейший искусствовед В. Н. Лазарев дает очень точное описание микеланджеловского шедевра: «Это едва ли не самая прекрасная композиция всей росписи. Отправляясь от Библейского текста художник дает ему совершенно новое претворение. По бесконечному космическому пространству летит Бог-отец, окруженный ангелами. Позади него развевается огромный, надутый как парус плащ, позволивший охватить все фигуры замкнутой силуэтной линией. Плавный полет творца подчеркнут спокойно скрещенными ногами. Его правая рука, дарующая жизнь неодушевленной материи, вытянута. Она почти вплотную прикасается к руке Адама, чье лежащее на земле тело постепенно приходит в движение. Эти две руки, между которыми как бы пробегает электрическая искра, оставляют незабываемое впечатление. В данной точке сосредоточен весь внутренний пафос изображения, вся его динамика. Расположив фигуру Адама на покатой поверхности, художник создает у зрителя иллюзию, будто фигура покоится на самом краю земли, за которым начинается бесконечное мировое пространство. И поэтому вдвойне выразительны эти две протянутые навстречу друг другу руки, символизирующие мир земной и мир астральный. И здесь Микеланджело великолепно использует просвет между фигурами, без которого не было бы ощущения безграничного пространства. В образе Адама художник воплотил свой идеал мужского тела, хорошо развитого, сильного и в то же время гибкого. Прав был немецкий живописец Корнелиус, который утверждал, чтос эпохи Фидия не было создано более совершенной фигуры».

Взгляните на фигуру Адама, которая пробуждается к жизни. Она еще беспомощна, покорна, как бы безвольна, а между тем чувствуется, что в ней заложена грандиозная сила, которая только и ждет вот-вот наступающей возможности развернуться во всей своей славе.

.

Никколо Макиавелли (1469-1527)

в истории концепций государства и права найдется мало личностей, которые вызывали бы столь яростные споры, как итальянский мыслитель Никколо Макиавелли.

мыслитель, философ, писатель, политический деятель — занимал воФлоренции пост секретаря второй канцелярии, отвечал за дипломатические связи республики, автор военно-теоретических трудов.

Выступал сторонником сильной государственной власти, для укрепления которой допускал применение любых средств, что выразил в прославленном труде «Государь, опубликованном в1532 году. Я бы назвала его первым политологом или политтехнологом, классиком этого жанра.

В жизни Никколо Макиавелли можно выделить два этапа: в течение первой части своей жизни он, в основном, занимается государственными делами. С1512 года начинается второй этап, ознаменованный принудительным удалением Макиавелли от активной политики, он впал в опалу у династии Медичи, вернувшихся во Флоренцию после изгнания республиканцами.

Стал рассматривать государство как реальный и конкретный государственный опыт, а не как рассматривали до него – идеальное государство, каким оно должно быть. Макиавелли, несомненно, был одним из самых первых (если не самым первым) в числе тех, кто уяснил принцип самодостаточности власти и построил концепцию политики в соответствии с таким пониманием.

До Макиавелли для всех политиков-теоретиков главным вопросом была цель государства. Целью было достичь справедливости, благосостояния, свободы ли Бога, власть была орудием (божественным) этой цели.

Человек власти был либо помазанник божий то есть выбранный волею бога, ему не надо было прилагать никаких трудов для ее удержания (но это только в теории) – поэтому власть была связана с вопросами религии и морали, либо это были выборные лица, которые должны были печься опять о благе республики – это вопросы морали.

Макиавелли утверждает, что целью является сама власть, и обсуждает только средства взять, удержать и распространить ее. Макиавелли отделяет власть от морали, религии и философии, устанавливая государство как автономную систему ценностей, не зависимую от других источников. – мухи отдельно, котлеты отдельно. Разделение это катастрофично

Главный объект изучения Макиавелли – государство. Это он впервые ввёл термин «государство». До него мыслители опирались на такие термины, как: город, империя, королевство, республика, княжество и т. д.

Макиавелли разрабатывает новую концепцию взаимодействия отдельного человека и государства, исходя из понимания того, что на самом деле движет человеком. До Макиавелли все говорили, что человеком движет или должна двигать мораль, стремление к добру, в религиозной практике оно понимается как добродетель.

Макиавелли говорит другое, и он говорит правду: человеком движет только его личный, шкурный интерес. Проявления его многообразны, но более всего он проявляется в желании людей сохранить свое имущество, свою собственность. В этой связи Макиавелли дает рекомендацию правителю: "Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздержаться от посягательств на имущество граждан и подданных и на их женщин. Даже когда государь считает нужным лишить кого-либо жизни, он может сделать это, если налицо подходящее обоснование и очевидная причина, но он должен остерегаться посягать на чужое добро, ибо люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества".

Другие личные интересы, например забота о "чести и почестях", следуют за собственническим интересом.

Сохранение собственности у одних входит в противоречие с желанием приобрести новую собственность у других. происходит столкновение интересов различных людей; таким образом, эгоизму людей нужно поставить рамки, вот здесь и должно возникнуть государство, иначе люди переубивают друг друга, вот эти эгоизмы переубивают друг друга. Следовательно, государство возникает не из Божественной воли, а из необходимости самозащиты людей друг от друга. Разнонаправленность людских интересов и должен учитывать и пользоваться ею государь.

Макиавелли дает политикам практические советы для достижения реальных результатов. Прежде всего необходимо учитывать качества людей. По мнению Макиавелли, почти все цивилизованные люди являются беспринципными эгоистами. "Люди более склонны ко злу, чем к добру".

О людях в целом можно сказать, что они неблагодарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, что их отпугивает опасность и влечет нажива: пока ты делаешь им добро, они твои всей душой, обещают ничего для тебя не щадить — ни крови, ни жизни, ни детей, ни имущества, но когда у тебя явится в них нужда, они тотчас от тебя отвернутся.

Люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь, нежели того, кто внушает им страх, ибо любовь поддерживается благодарностью, которой люди, будучи дурны, могут пренебречь ради своей выгоды, тогда как страх поддерживается угрозой наказания, которой пренебречь невозможно.

Может возникнуть спор, что лучше: чтобы государя любили или чтобы его боялись. Говорят, что лучше всего, когда боятся и любят одновременно; однако любовь плохо уживается со страхом, поэтому, если уж приходится выбирать, то надёжнее выбрать страх.

Они непостоянны, неблагодарны, трусливы, лживы, лицемерны, завистливы, преисполнены ненависти к другим. Имея ограниченные способности, они обладают неумеренными желаниями. Люди недовольны настоящим и хвалят старые времена.

Реальная политическая действительность не оставляет места для прекраснодушных мечтаний. Нужно четко отличать действительное от должного. "Расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как, желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру. Из этого следует, что государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности".

Макиавелли оправдывает насилие во имя государственного блага. Мудрый правитель, по его мнению, должен сочетать в своей личности и в своих действиях качества льва, способного расправиться с любым из врагов, и лисицы, способной провести самого изощренного хитреца. "Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит больше милосердия, чем те, кто по избытку его потворствует беспорядку. Ибо от беспорядка, который порождает грабежи и убийства, страдает все население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные лица".

Политика предполагает вопрос о средствах достижения целей. Бесполезно преследовать благую политическую цель при помощи обреченных на неудачу методов. Макиавелли фактически принимает в качестве принципа государственной морали правило: "Цель оправдывает средство" – правда такой вот короткой циничной фразы вы у самого Макиавелли не найдете.

Например, "разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание. Такой совет был бы недостойным, если бы люди честно держали слово, но люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с ними так же".

А благовидный предлог для отказа от выполнения обещания всегда найдется. Макиавелли так говорит о политическом деятеле: "Пусть обвиняют его поступки, лишь бы оправдывали результаты, и он всегда будет оправдан, если результаты окажутся хороши".

Добро и зло превратились в его трактате из абсолютных категорий в относительные. Использование яда - добро, если этим избавляешься от политического врага, тем более, если никто не узнает. Это вовсе не означает, что отравления вообще допустимы; цель политики - власть, то, что эффективно для ее достижения - добро, то, что неэффективно, - зло.

Добродетели государя - решительность, честолюбие, сила, удачливость, а не богобоязненность, порядочность и целомудрие. Власть, считал Макиавелли, превыше всех социальных ценностей. Государственная власть должна быть твердой и решительной. Для Макиавелли самосохранение и упрочение политической власти практически любой ценой — доминирующий интерес государственности.

Все это звучит достаточно ужасно, но надо помнить, что для Макиавелли подчеркивал, что цель политики — не личный интерес правителя, а "общее благо" — создание сильного государства. Он первый ввел понятие «государственный интерес», это интерес целого, ради которого можно поступиться интересами отдельных личностей, так как выигрывает большинство и перспектива.

Но впоследствии на это не обращали должного внимания и говорили о макиавеллизме как о беспринципной политике, допускающей любые средства во имя достижения любой, в том числе и не направленной на достижение "общего блага" цели.

Макиавелли отделяет власть от морали, религии и философии, устанавливая государство как автономную систему ценностей, не зависимую от других источников. Во имя государства можно нарушить и религию, и мораль. Все позволительно, вплоть до тягчайших преступлений. Макиавелли не считает мораль ниже государства, просто каноны власти и узы морали не соприкасаются. Для моралиста выше всего этика, для священника - религия, для государственного деятеля - интересы государства. Макиавелли нигде не восхваляет аморальность ради аморальности, он не нигилист; он не отрицает общечеловеческих ценностей и не пытается их разрушить. Но у государственного деятеля нужды власти превалируют над моралью.

Не Макиавелли изобрёл политическое убийство, предательство и обман. Но до него они совершались и никто не пытался их узаконить. Старались не замечать или оправдывать, или, в лучшем случае, строго осуждать "отдельные эпизоды" (ибо эти преступления, как бы часто ни совершались, считались досадными исключениями, ну, такие очень частые досадные исключения).

Макиавелли, - просто честно сказал, как все есть на самом деле. И еще и обосновал, что по-другому быть не может, так как природа человека эгоистична. А еще он был умнейшим человеком, но ума не отвлеченного – он был практиком, государственным деяетелем и дипломатом. Поэтому его высказывания выверены и опытом и умом, и поэтому человечество, особенно государи и руководители, вот уже 5 веков читают книги этого беспощадно честного человека.

Галилео Галилей

Открытие естественнонаучного метода, науки в том значении, которые мы придаем этому термину сегодня, - это заслуга итальянца Галилея Галилео (1564-1642). Он постулировал представление о науке как об области знаний, основанных на эксперименте и наблюдении, производящихся благодаря силе интеллекта, не зависимых ни от морали, ни от религии. Однако на своей родине великий итальянец вместо признания предстал перед судом инквизиции, был вынужден отречься от своих воззрений и закончил жизнь в ссылке.

Вся последующая европейская наука восприняла алгоритм научной работы, сформулированный Галилеем: гипотеза – эксперимент – наблюдение – измерение и исчисление - заключение, выраженное на универсальном языке математических формул. Соответственно Галилей сформировал и новый образ ученого: это не пассивный наблюдатель, но активный исследователь природных законов, который подчиняет своим действиям определенные природные явления и ждет от природы ответа. В открытии научного метода как такового, а не в защите гелиоцентрической системы, в усовершенствовании телескопа или открытии спутников заключается величие итальянского ученого. Показательно, что в коллективном сознании запечатлены два образа Галилея – эксперименты по открытию закона свободного падения, когда он бросал круглые шары с наклонной Пизанской башни.

Открыл закон инерции, законы свободного падения, движения тела по наклонной плоскости и тела, брошенного под углом к горизонту. Открыл закон сложения движений и закон постоянства периода колебаний маятника. Исследовал прочность материалов. Создал телескоп с 32-кратным увеличением. Обнружил фазы у Венеры, пятна на Солнце, четыре спутника у Юпитера и горы на Луне.

Многие исследования Галилея посвящены физической оптике, вопросам прирорыд цвета. Сконструировал гидростатические весы для определения удельного веса твердых тел, а также термометра.

. Он был методологом науки и оставил далеко позади не только своих предшественников, но и опередил следовавших за ним Р. Декарта и Ф. Бэкона. Декарт в своих физических экспериментах злоупотреблял гипотетическими построениями, не имея достаточной экспериментальной основы, так как ему виделась математизация физики. Бэкон, оценивший в полной мере потенциал эксперимента, пренебрег математикой[1]. Общеевропейское, если не общечеловеческое значение итальянца Галилея подтверждается еще одним постулатом: научный метод Галилея предполагает полную доступность открытия для научного сообщества, открытие науки - это общечеловеческое достояние. Если вспомнить подход Леонардо да Винчи (1452-1519), то его открытия были знанием для его индивидуального пользования, его секретом, недаром результаты своих экспериментов и рассуждений он тщательно зашифровывал.

Второй образ Галилея связан с судом священной инквизиции. В марте 1630 года книга «Диалог о двух главнейших системах мира — птолемеевой и коперниковой», итог почти 30-летней работы.

Галилей был осуждён к тюремному заключению на срок, который установит Папа. Его объявили не еретиком, а «сильно заподозренным в ереси»; такая формулировка также была тяжким обвинением, однако спасала от костра. После оглашения приговора Галилей на коленях произнёс предложенный ему текст отречения. Копии приговора по личному распоряжению Папы Урбана были разосланы во все университеты католической Европы.

[1] Кузнецов Б. Г. Эволюция картины мира. М.: Издательство АН СССР, 1961.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: