Спасибо, батюшка. И ещѐ. Евангелие от Матфея, глава 24-я, стихи 15-18. Если можно, вот

это объясните: «…когда увидите мерзость запустения…»

— Это малый Апокалипсис,-яглава,24 стих 15 и далее. Здесь есть две речи, см евреям, которые современники Христа, и ко всем людям, вообще. Что ка современников Христа, им былочтобысказано,онизнали, что когда язычники начнут город Иерусалим и святыни еврейского народа подвергнутся поруганию, дальше. В этой точке совершилось расхождение—врм е ямижду евреями— христианами. Потомуекоторчтодогон времени, до разрушения Иерусалима евреи жили в Иерусалиме, и спокойно —ж и лиудеи.А т е вррп е ли тех и тех. Но вот когда Иерусалим разрушали, когда уже римляне обложили его, то евреи и хрис Иерусалима, зная ствопророчеГоспода о полном разрушении —гороиудеиа. остались,Аевреи и с тех пор они разошлись в своих исторических путях. А что касается

выйти за пределы конкретного разрушения Иерусалима, то нам нужно смо оскудевает ли благодать на святом месте, нет ли на святом месте мерзост наблюдаем, что, допустим, там—гомосексуалист,архиерей—не дай Бог, ну я так,— навски клир— нечестивый, староста со всей— злодеидвадцаткойичернокнижники,понимаешь,ты что ну всѐ, дальше некуда, уже конец света, тогда находящиеся в Иудее да бежать, но ни-нибк уд аь, а в горы, как и Лоту сказал ангел: «В гору беги, спасайся». И там уже— недальшебереги своѐ имущество, не сходи в дом за вещами— свои это уже пророчество о всех тех, кто живѐт в наши и последние будущие видишь, что процесс развращения зашѐл необратимо и дальше будет толь спускайся в дом, а всѐ,— чтозабирай,ссобойибеги оттуда, —потомуконец. чтоФактически, т и было в Иерусалиме, так было и везде, где гибель подступала к город брось. Потому что люди за тряпками вернутся и душу погубят. Это малы называемый, егожно нупрочитывать- часто, и постепенно Бог откроет вам, пото поддаѐтся быстрому толкованию. Но здесь есть, повторяю, две сплетѐнн Господа, обращѐнные к современникам, о разрушении Иерусалима, и слов касающиеся конца мира или конца той или иной цивилизации. Мир Брукли православным христианам.

Батюшка, в пост есть воздержание в супружеских отношениях, в пост есть послабление для беременных и кормящих матерей. А если, например, человек хотел бы выйти замуж и родить детей, но у него не получилось, потому что пока никого не нашѐл, и у него вся жизнь получается — сплошной пост, он мучается от этого. И получается, что в пост он наказывается очень сильно, не понятно за что. А вот, например, мне очень обидно стареть за пост и разваливаться за пост. Я думаю, что могла бы здоровье сохранить, попробовать всѐ-таки — а вдруг я кого-то встречу, ещѐ родить.

— Ну, милая, если встретишь и родишь, то Христос—добрыйпокрое.Ч т о, ХристосЕмунужны твои постные блюда что ли? Если встретишь и родишь, то твоему счастью Божии и Господь и мы. Потом позвонишь нам на радио «Радонеж», скажеш зачала, родила. Встречай, рожай, ну что ж… Дай Бог счастьячто всякой же женщина вошла в мир с —животейр о жатьм надо. Не рожавшая— чтоженщиназаженщина?

Можно только поплакать о ней. Я понимаю вашу тревогу,—мужчина,ваши вопросы,яне могу всѐ понять, что вы гов-торите,японимаю,ночтои мне, конечно,аль.Каквасговорят:ж «Если бы он был Богом, он бы тебя пожалел». Ну а Бог добрее самого д

утроба говорит вместо вас, вашим языком движет утроба ваша, и в этом это хорошо. Женщина должна хотеть детейть выйтидолжназамуж,хотедолжна быть мат должна кормить грудью, должна—совнершатьспатьвсенощные бдения над колыбелью детей, должна учить их закону Божиему, самым простым вещам, должна п «Богородица Дева, радуйся, Благодатнаяподь сМария,Тобой!»Гос—Этосвященныйвсѐ труд женщины, и идиот—тот, кто вообще не понимает этого. Потому что, судя по не понимает, то он вообще ничего не понимает, или понимает не правил говорю, но мне так ыкажетсяпоститесь,.В пока вам Бог не послал —суженого,там а п пост сам собой разрешится. Трудно выйти замуж девушке сегодня. Трудн развестись, трудно полюбив, не разочароваться, всѐ трудно. А когда б грехопадения вообщевсѐстало трудным.

Вам всем— мир, и до скорых встреч.

«Всѐ равно уйду»

У них не было детей. В немолодые годы эта тяжесть с каждым днем всѐ больше пригибает человека к земле. У них не было детей, и уже не было надежды родить их так, как рождаются обычные люди. Конечно, бывают те, кто может родить в старости. Но таковых до крайности мало. Авраам и Сарра, Захария и Елисавета… Наших героев звали иначе, и в этом смысле у них не было шансов. Поэтому он сказал ей: «Иди и скреби по сусекам». Она послушно пошла, и вскоре был у них Колобок, круглый, как мяч для гандбола, и румяный, как бабка в годы далекой юности.

У него тоже не было детей. А еще не было ни бабки, ни сусеков с остатками муки. А желание иметь детей было. И он взял полено, чтобы вырезать деревянного мальчика. Наличие деревянного мальчика всегда лучше, чем отсутствие любых мальчиков. К тому же никто не знал, что мертвое оживет и бездвижное придет в движение. Никто не знал, что Колобок покатится по маршруту с конечными остановками «Подоконник – Пасть Лисы», а Буратино возьмется воплощать сюжет притчи о Блудном сыне. И вот они стали

родителями: безымянные супруги из русской сказки и шарманщик Карло. Вскоре будут они безутешны. Старики – навсегда, а Карло – на время. Потому что свет их очей – деревянный мальчик и хлебный мячик, – едва появившись на свет, скроются из вида.

Русская сказка и Алексей Толстой не знают творения из ничего. Сие не мудрено. Творение из ничего не поддается описанию и без благодати на голову не налазит. Но они творят из того, что есть: мука и дерево. Они оживляют сотворенное, которое как только оживет, сразу проявляет строптивость и наглость, дерзость и хвастовство. Вчерашнее полено бросает молотком в сверчка, хамит и бежит из дома. Самоуверенное хлебобулочное изделие думает, что успешное бегство от дряхлых стариков – залог всегдашних успешных побегов. Не иначе, мертвая природа заразилась от человека всеми страстями. Стоит ее оживить – она перейдет к бунту и празднику непослушания.

Ведь не сидится же никому дома: ни Буратино в каморке, ни Колобку в избе. Почему бегство неизбежно? Корни этой драматургии где? Не в том ли событии, которое зовется грехопадением и пропитывает всю ткань бытия?

Ты, человек, становясь творцом с маленькой буквы, приводишь в бытие то, что тебя перестанет слушаться. И уж лучше пусть будет это Колобок, а не ядерный реактор. Но всѐ равно: голос Райской трагедии или – глубже – голос Ангельского бунта слышны в этих двух историях. И разве только в двух? Чичиков, коль скоро вышел из-под пера, проворно побежал по миру, и его уже не остановишь. Вместе с Коробочкой, Маниловым и Ноздревым явившись к Гоголю, они его в гроб и свели. И все остальные бессмертные персонажи самостоятельно жить не перестают. Татьяна Ларина всѐ так же непоколебимо верна законному мужу, а Онегин так же безнадежно и самоубийственно влюблен. Все живут, все копошатся и движутся. Мадам Бовари носится в закрытой карете по улицам ночного Парижа, и д’Артаньян, сменивший плащ на пиджак, предлагает свои услуги де Тревилю – теперь высокому чиновнику госбезопасности.

Все бессмертные типажи наполняют собою жизненное пространство. Они живут независимо от авторов. Они бунтуют, потому что выпущены наружу, словно джинн. Первое, на что они способны, это восстание против автора-папы. Это восстание, дублирующее древний бунт грехопадения, вначале – Ангельский, затем – человеческий. И не только есть место Буратино среди оживших кукол, как есть не только место Гомеру среди поэтов. Еще есть Ихтиандр, дышащий то жабрами в воде, то одним легким на улице. Этому, видишь ли, земной любви захотелось. Есть Винни Пух, засыпающий читателей дзен-буддистским остроумием, то ли вопреки опилкам в голове, то ли благодаря именно им.

Человек не может не творить, раз уж создан он по образу Творца и с приказом приобрести подобие. А то, что сотворяет человек из полена¸ или муки, или художественного текста, ведет себя так же непослушно, как и сам человек. Деревянный мальчик хамит, мучной мячик совершает роковое бегство, художественные персонажи начинают автономное и непредсказуемое существование. В мире, полном поименованных явлений, мы живем. Это заметно, как только присмотришься к тому, что вокруг, и к тому, что внутри.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: