Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Берия. Последний рыцарь Сталина




Елена Анатольевна Прудникова Берия, последний рыцарь Сталина

 

 


Аннотация

 

Перед вами сенсационное журналистское расследование известного петербургского журналиста Елены Прудниковой, автора нашумевших книг «Двойной заговор» и «Сталин. Второе убийство». Автор пытается обозначить истинную роль и значение Лаврентия Берии, человека, усилиями пришедших после него правителей вычеркнутого из советской истории.

Книга в совершенно новом свете представляет историю СССР, начиная с середины 30-х и до середины 50-х годов XX века.


Е. Прудникова

Берия. Последний рыцарь Сталина

 

Река по имени факт

 

В последние три-четыре года не то чтобы «наметился», а полным ходом протекает интереснейший, примечательный и крайне полезный для общественного сознания процесс: вышло уже немало книг о Сталине, его ближайших сотрудниках, о том тяжелом и непростом времени, написанных вполне объективно, уже ничего общего не имеющих с теми плоскими побасенками и заскорузлыми штампами, что правили бал во времена перестройки (не к ночи будь помянута). Есть люди, для которых это стало настоящим откровением: многие только теперь начали понимать, что в действительности все обстояло гораздо сложнее, чем пытались внушить иные сочинители басен. Что уничтоженная Сталиным «ленинская гвардия» состояла из субъектов, мягко говоря, не вполне почтенных, умных и честных. Что стенания о «десятках миллионов заключенных ГУЛАГа» истине категорически не соответствуют – да и огромная доля этих самых заключенных состояла из людей, которые за свои деяния получили бы срок в любой другой стране. Что в тридцать седьмом, чрезвычайно похоже, все же готовился заговор военных против Сталина – и это был не единственный заговор, направленный на смену власти.

И так далее, и тому подобное. Что примечательно, процесс этот никоим образом не мог оказаться инспирирован откуда-то «сверху» и уж никак не мог стать результатом действий некоего зловещего подпольного центра «засевших сталинистов». Частное книгоиздание – чересчур обширная и самостоятельная система, чтобы всерьез относиться к подобным глупостям о замыслах «темных сил».

Суть, по-моему, в другом: процесс этот представляет собой нечто столь же естественное, как явления природы. И наше общество в целом, и люди по отдельности, очнувшись от перестроечного угара, начали помаленьку трезветь, умнеть, серьезнее относиться к печатному слову. И осознавать, что отечественная история гораздо сложнее, чем это пытались представить создатели штампов и сочинители сказок.

И вот что знаменательно. Авторы «нового взгляда» на весьма непростую историю СССР, в противоположность своим предшественникам, не на эмоции бьют, не ярлыки приклеивают. Они-то как раз опираются на факты. А факты – вещь упрямая. Одно дело – бездумно повторять запущенную давным-давно в обращение байку о «тупом кавалеристе Ворошилове» и «отсталом Буденном», якобы мечтавших ликвидировать недоступные их сознанию танковые войска и заменить их привычной конницей, скопищем лихих усачей на лошадках. И совсем другое – снять с полки стенограмму одного из партийных съездов 1930 г. и прочитать подлинные выступления, скажем, означенного Буденного. После этого многое переворачивается в сознании самым решительным образом…

До чего же упрямы факты… Ленина до сих пор высмеивают и вышучивают за его произнесенные-де однажды директивные указания о том, что «всякая кухарка способна управлять государством». На деле, как к Владимиру Ильичу ни относись, а говорил он кое-что другое, совершенно противоположное по смыслу: что Советская власть обязана до такой степени поднять квалификацию и сознание простого человека, чтобы каждая кухарка при необходимости могла грамотно вмешиваться в дела государственного управления…

Или, например, история с механизированными корпусами, которые перед самой войной якобы сформировал несведущий в военном деле И. В. Сталин. Упрямые факты свидетельствуют об ином: корпуса эти ликвидировал по дремучей своей технической отсталости генерал Павлов, расстрелянный в первые месяцы Великой Отечественной за вполне конкретные прегрешения…

Но если за Сталиным все же скрепя сердце признается некий государственный ум, а его поступки и решения некоторые «ниспровергатели» все же готовы признать толковыми, то Л. П. Берия до сих пор в массовом сознании предстает олицетворением всех пороков и автором немыслимых зверств, фигурой прямо-таки демонической.

А меж тем ничего подобного не было. Следование упрямым фактам рисует совершенно другой образ: деятельного управленца, человека, всю сознательную жизнь занимавшегося сугубо техническими задачами, осушавшего малярийные болота, создававшего на голом месте то пищевую промышленность, то танковые заводы, то ракетно-ядерный щит…

Просто-напросто пятьдесят с лишним лет назад в СССР произошел классический государственный переворот. Именно в пятьдесят третьем году партийная верхушка и прорвалась к высшей власти, отодвинув тех самых управленцев и советских работников, на которых последние пятнадцать лет своей жизни делал главную ставку И. В. Сталин. Именно с тех пор и установилась партийная диктатура, правление невежд, которые не отвечали ни за одно конкретное дело, но руководить (и идейно окормлять) жаждали буквально всем. Именно тогда был без суда и следствия убит лидер «технарей» Берия, за свои планы отодвинуть партийцев на десятые роли оклеветанный так яростно, надежно и гнусно, что до сих пор ощущается во многих умах отзвук давней лжи, клеветы, злобненьких сказок…

Книга Елены Прудниковой представляет совершенно иного человека – талантливого, незаурядного, не имеющего ничего общего с образом кровавого монстра, грызущего в лубянских подвалах человеческие кости, а в перерывах насилующего школьниц целыми классами. Нравится это кому-то или нет, но перед нами – факты, достоверные свидетельства, отзывы современников, в совокупности рисующие совсем другую картину. Пожалуй, нет даже особенной нужды добиваться официальной реабилитации маршала Берии – потому что и без того ясно, что предъявлявшиеся ему обвинения высосаны из пальца, «следствие» велось вопреки как писаным законам, так и здравому смыслу (не говоря уж о жестких правилах уголовно-процессуального кодекса), «материалы дела» на девять десятых состоят из копий, оригинала приговора о расстреле никто и в глаза не видел, и, наконец, та писулька, которую принято именовать «акт о расстреле Берии», выглядит так, что ее постыдился бы составить молодой стажер прокуратуры…

Мертвых уже не вернешь, но память о них необходимо очистить от клеветы и лжи. История, по сути, это громадная бухгалтерская книга, где реальные деяния и поступки должны быть занесены в соответствующую графу. Заслуга Елены Прудниковой (и всех прочих, кто работает сейчас над созданием подлинной истории, не имеющей ничего общего с политической конъюнктурой и дешевыми сенсациями) как раз в том, что она, опираясь на суровые факты, рисует подлинную картину событий – далеко не самых простых в нашей истории.

 

Александр Бушков

 

 

«…Какую бы должность Берия ни занимал, он всегда строил».

Ю. Мухин

 

Введение

 

Нет, все ж таки дух сомнения, коим заразил человечество Фауст, иной раз идет людям на пользу, заставляя подмечать в казалось бы общеизвестных и достоверных фактах странные, непонятные, нелогичные детали. Нестыковки, проще говоря.

Едва ли можно найти в Истории более достоверный факт, нежели темная и мрачная фигура, Лаврентия Берия. Он так же темен и мрачен, как мегазлодей из американских мультфильмов или злой дух из готических романов, при одном упоминании о котором любой добропорядочный обыватель содрогается и начинает истово крестится, не правда ли? Но давайте вглядимся в детали.

«…Я хочу сказать, “не приведи Господь”, чтобы кто-то подумал, что я взялся за перо, дабы оправдать, обелить, реабилитировать, попросту говоря, отмыть от людской крови Лаврентия Берия. Отнюдь! Во-первых, это не моя задача, а во-вторых, это и невозможно, даже если сильно захотеть…»

Этот отрывок взят из самого начала книги «Кто вы, Лаврентий Берия?» заслуженного юриста России Андрея Сухомлинова. Книга его объективна, даже, пожалуй, слишком объективна, вот он и решил лишний раз засвидетельствовать свою лояльность общественному мнению, предварив ее такой оговоркой. Иными словами, он убедительно доказал, что «дело Берия» насквозь фальсифицировано, ни слова правды в нем нет и все обвинения из пальца высосаны (одна из глав так и называется: «Дело Берия – театр абсурда»). Но, дабы люди не подумали чего, автор и оговаривается, что отмывать душегуба от людской крови никоим образом не намерен. А от чьей конкретно, позвольте спросить, крови?

Народ наш знает родную историю прямо-таки до умиления досконально. С некоторых пор я люблю задавать очень простой вопрос: «Вот все время говорят: бериевские репрессии, бериевские репрессии, руки по локоть в крови… А когда они были конкретно, эти репрессии?» Разумеется, большая часть респондентов ничтоже сумняшеся возлагает на Берия ответственность за «тридцать седьмой год», «ленинградское дело», «дело врачей», убийство Кирова… Спасибо, что не потопы, пожары, эпидемии и наводнения! Те же, кто помнит даты несколько лучше, начинают выкручиваться, делая из Лаврентия Павловича этакого «серого кардинала» при старом маразматике Иосифе Виссарионовиче: мол, сам не убивал, но влиял … Как же нам не хочется расставаться с истиной, которую «все знают»!

Впрочем, было ведь такое время, когда все совершенно точно знали, что Солнце вращается вокруг Земли. А несогласных с этой аксиомой немножко, знаете ли, поджаривали – при большом, что характерно, скоплении народа, всецело с властями согласного.

Подобное отношение к аксиомам рождается в результате добросовестного промывания мозгов, проводимого под большим-большим напором. Не знаю, кто как, а я не люблю, когда мне промывают мозги. Тем более, когда это делают столь грубо и непрофессионально, со столь неприкрытым презрением к читателю, как некоторые наши «историки».

 

Наш человек вообще, кажется, придает печатному слову некий мистический смысл – с такой святой простотой он верит всему, что написано на бумаге. А бумага, к сожалению, не краснеет, иначе бы большинство исторических трудов и мемуаров имело цвет от темно-розового до ярко-лилового. Но почему-то никто об этом не задумывается. А зря.

Хотите пример? Пожалуйста.

 

«Лаврентий Берия был рожден для грязных дел. Провокатор и жулик проснулись в нем в детские годы, еще в Сухумском начальном училище. Редкая кража или донос совершались без его личного участия – прямого или косвенного. В нем гармонично уживались подлость и мздоимство. Похитив папку с характеристиками-записями о поведении учеников, он подвел классного наставника под увольнение, а сам устроил распродажу документов. Через подставных лиц, разумеется».

 

Автор этих строк – Антон Антонов-Овсеенко, писатель, знаменитый рекордным количеством грязи, изливающейся со страниц его книг. Согласно официальной биографии, он – сын старого большевика, расстрелянного в 1938 году, да и сам был репрессирован как член семьи «врага народа». В лагерях пробыл, с небольшими перерывами, до 1953 года. В общем, как раз та типичнейшая жертва репрессий, которой принято сочувствовать всем сердцем и сострадать всей душой. Ясно, что ни к наркому внутренних дел, ни к Сталину Антонов-Овсеенко теплых чувств отнюдь не испытывал, и можно понять его желание свести счеты за отца и загубленную молодость. Хотя, с другой стороны… Обратите внимание: всю войну провел в лагере – но не был убит под Москвой, подо Ржевом, на Курской дуге, не умер от голода в блокадном Ленинграде, не сгинул в концлагере, подобно сыну Сталина, не сгорел в танке… Ведь его сверстники на воле не колбасой в мягком кресле объедалися. Впрочем, это к делу не относится, задумаемся о другом.

При ближайшем рассмотрении, при сопоставлении дат обнаруживаются в этой судьбе некоторые весьма любопытные несообразности, те самые нестыковки. Отец Антонова-Овсеенко, небезызвестный старый большевик, был расстрелян в 1938 году, и, соответственно, в том же году сын стал «членом семьи изменника Родины». И в этом малоприятном качестве он год спустя благополучно заканчивает исторический факультет МГПИ – как такое могло случиться? Либо все было не так уж страшно и не всех «членов семей», сажали, либо… либо он отрекся от собственного отца, так надо понимать? А еще через год, когда репрессии уже давным-давно закончились, его вдруг арестовывают как сына «врага народа». Вот уж, что называется, проснулись… Иррациональных объяснений, вроде того, что «органы выжидали», или «машина дала сбой», можно придумать сколько угодно.

Есть, впрочем, и рациональные объяснения такому казусу – например, что роковая аббревиатура «ЧСИР» тут вовсе ни при чем. Его ведь могли арестовать не из-за отца, а по обвинению, совершенному им лично. Что именно он там натворил – мы не знаем, но на определенные размышления наводит тот факт, что освободили его не в 1954–1956 годах, как большинство «политических», а раньше – в 1953-м. Уж не в связи ли с окончанием срока? А посадить могли за что угодно – за банальное воровство или убийство по пьянке. Среди наших политических деятелей есть подобные фигуры – сидел за кражу, а на каждом углу бьет себя пяткой в грудь, что, дескать, за инакомыслие…

К творчеству господина Антонова-Овсеенко мы вернемся еще не раз, но можно сразу отметить и такую странность. Как уже говорилось, по образованию он историк, а не повар или, скажем, агроном. Значит, должен знать, как пишутся исторические книги. Должен знать, что, ссылаясь на какой-либо факт, историк обязан сообщить и источник, где он этот факт откопал. В истории, как в разведке: мало добыть информацию, надо еще и точно указать, откуда она взята. Например, так: «Как рассказывал соученик Берия по Сухумскому училищу Н. Н. своей младшей сестре, подлинные дневники которой опубликованы там-то и там-то». В таком вот аспекте.

Так откуда же товарищ Антонов-Овсеенко берет подробности, коими полнится его книга «Берия»? Написана она смело и уверенно, так, словно автор располагает несокрушимыми доказательствами своих слов, и основана на воспоминаниях неких «старых большевиков, переживших репрессии». Имена их почему-то не называются, хотя, вроде бы, чего им бояться, после ХХ-то съезда?

Тут надо знать, что собой представляют кочующие по нашим историческим книгам эти самые «старые большевики». Сие есть этакий собирательно-страдательный персонаж, на который очень удобно ссылаться, когда надо обосновать то, чему обоснований нет. Какой только бред ни вкладывается в уста этих неназываемых «партийцев» – вплоть до того, что Сталин был отцом собственной жены или что Ленин перед смертью успел сообщить своему повару, что его-де отравили. В девяноста девяти случаях из ста ссылка на неназываемого героя означает, что автор приведенные «факты» просто-напросто выдумал.

То, что товарищ Антонов-Овсеенко Сталина и Берию ненавидит, видно невооруженным глазом – такой злобой дышит каждая строчка его книги. Так-то оно так, вот только почему? За расстрелянного отца? Но при чем тут лично Берия? За свой арест? Но за что его арестовали? Версия ЧСИР явно не проходит…

И ответ скрыт в тексте книги – автор сам выдает себя, причем даже не словами, а интонацией, каковая иной раз говорит больше слов. «Как раз в то время, – пишет Антонов-Овсеенко, – партию сотрясала дискуссия, в ходе которой Сталин, признанный мастер политической интриги, надеялся скомпрометировать Троцкого, убрать с дороги самого опасного соперника». Ну, во-первых, Троцкий успешнейшим образом компрометировал себя сам, и дискуссию развязал тоже он. Историк, да еще живший в то время, должен это знать. Но суть в другом. Невольные нотки почтительности по отношению к Льву Давыдовичу выдают автора с головой – да троцкист он, всего-то и делов! Отсюда и ненависть к Сталину и Берии, отсюда и совершенно троцкистские аргументы. Кстати, уверенная и беспардонная брехня была любимым методом «демона революции» – ври, ври, что-нибудь да останется.

Какие именно «старые большевики» подкидывали Антонову-Овсеенко информацию – ту, которая не выдумана – тоже ясно. Как пишет он сам, в борьбе с Троцким «старая гвардия грузинских большевиков не поддержала генсека». То есть, его «старые большевики» – это пережившие репрессии троцкисты. Ну и что, спрашивается, они могли рассказать о Сталине и его сторонниках? (Кстати, перестроечные «демократы» ухитрились, топча Сталина, политически реабилитировать Троцкого, а между тем троцкизм – самое радикальное и кровавое из революционных учений, сталинизм рядом с ним, все равно печка по сравнению с лесным пожаром.)

Да, ненависть куда сильнее и долговечнее любых политик и идеологий. Давно ушла в прошлое нелепая фигурка «демона революции» с его бредовыми идеями, а запущенная в оборот ложь до сих пор растет и ветвится, живет своей собственной жизнью. Именно Троцкий запустил в обращение сказочки о «посредственности» Сталина, о «гениальном стратеге» Тухачевском, о кровавых расправах Сталина со старыми товарищами и прочая, прочая, прочая. От многократных повторений эти выдумки давно уже обрели статус истины, которую якобы «все знают». И все сказанное о Берии тоже обрело статус истины…

Что ж, тем приятней расправиться с этой подлой ложью, поскольку это не просто ложь, но именно подлая и отвратительная.

Послесталинские властители столь преуспели в этой лжи, их так трясло от ненависти к Берии, что невольно возникает мысль: а в чем дело-то? Ладно бы Берия был тем самым кровопивцем, который извел под корень пресловутую «ленинскую гвардию» – но старых большевиков перестреляли еще при Ежове (к которому, кстати, отношение не в пример спокойнее)! Пребывание Берии на посту наркома отмечено как раз отсутствием массовых репрессий. Так в чем же дело?

Наконец-таки этот вопрос начал потихоньку интересовать историков. Ответы даются разные, все в высшей степени предположительные. Ясно одно: Берия сделал нечто такое, чего «стая товарищей» не могла ему простить даже за гробом и позаботилась, чтобы и потомки простить не смогли, чтобы это имя было опозорено в веках. Навскидку даже не подберешь в истории примера столь полного и безоговорочного очернения человека – до такой степени, что даже сказать про него доброе слово было до последнего времени запрещено. Ну прям Иуда какой-то! Однако ни каждый из старых большевиков в отдельности, ни все вместе как-то не тянут не только на мессию, но даже на самого захудалого святого. Отнюдь не ангелов они напоминают, а нечто диаметрально противоположное – достаточно взглянуть на фотографию, скажем, того же Троцкого.

Позвольте задать чисто теоретический вопрос: а будет ли проклят так же, как Иуда в собрании апостолов, честный человек в собрании Иуд?..

 

Только с перестройкой, и то не в первые ее годы, начали появляться объективные публикации. И чем дальше, тем крепче становилось ощущение: что-то в общепринятых версиях нашей истории очень и очень не так. Какая-то в них присутствует нелогичность. Вот не вырисовываются портреты людей и картины событий, не вырисовываются, и хоть ты тресни («демократические» версии а-ля Оруэлл думаю, можно изначально не учитывать). Сталин, безусловно, знаковая фигура двадцатого века – да, пожалуй, и всей российской истории. Но и в его портрете чего-то не хватает, некоего звена, скрепляющего разрозненные события. А потом, на уровне интуиции, появилось чувство, что у этого времени есть не только знаковая фигура, но и кодовая – человек, который даст ключ к пониманию времени. И, тоже на уровне интуиции, пришло знание, что эта фигура – Лаврентий Берия, недостающее звено истории.

Так оно и оказалось. В ходе работы над биографией Берии, поиска и систематизации разрозненных сведений – иной раз это была буквально фраза или несколько слов – по мере того, как из этих кусочков собирался портрет человека и государственного деятеля, становилось ясно: да, именно Берия – кодовая фигура эпохи. Его биография дает ключ к пониманию того, что происходило в последние пятнадцать лет жизни Сталина, а эти годы – ключевые, важнейшие в истории страны, определившие ее последующее движение и завершивший это движение позор. Сталин в этом позоре не виноват, он честно сражался и проиграл… Но с кем он сражался, как и во имя чего – это стало ясно, лишь когда определилась подлинная структура власти, когда стало понятно, что послевоенный СССР – это система двойной звезды, двоих равновеликих, но разновозрастных государственных деятелей, один из которых реализовал все, на что был способен, а другой был убит в самом начале, снят на лету, и этот факт, это отсутствие преемственности предопределило последующую трагедию страны, в историю которой 26 июня 1953 года следовало бы вписать траурным цветом.

 

Такая картина вырисовывается по мере того, как из осколков составляется портрет человека, представляющего собой недостающее звено эпохи.

 

Часть первая






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных