Несостоявшееся заседание

В архиве Маленкова нашелся один весьма интересный документ. Это черновик заседания Президиума, назначенного на 26 июня. Вот что он гласит.

«К РЕШЕНИЮ ВОПРОСА О БЕРИИ

Протокол № 10 от 26 июня 1953 г.

Враги хотели поставить органы МВД над партией и правительством.

Задача состоит в том, чтобы органы МВД поставить на службу партии и правительству, взять эти органы под контроль партии (здесь и далее – курсив мой. – Е. П.).

Враги хотели в преступных целях использовать органы МВД.

Задача состоит в том, чтобы устранить всякую возможность повторения подобных преступлений.

Органы МВД занимают такое место в системе государственного аппарата, где имеется наибольшая возможность злоупотребить властью.

Задача состоит в том, чтобы не допустить злоупотребления властью.

(Большая перестройка; исправление методов; агентура; внедрять партийность.)

Комитет – внутр. взоры на врагов друзей защищать вне – разведку наладить

МВД – задача – (лагери долж. провер…).

1. Факты – Укр., Литва, Латв.

Нужны ли эти меропр.

Что получилось, как стали понимать?

МВД поправлял партию и правит.

ЦК – на второй план.

2. Пост Мин. вн. дел у т. Б. – он с этого поста контролир. парт. и пр. Это чревато большими опасностями, если вовремя, теперь же не поправить.

3. Неправильно и др.

Суд – подг.

Особ. совещ.

факты венгер. вопр. – Мы заранее не сговаривались (Еще подчеркнуто!)

Герм. – чекиста послать? руков. послать?

Правильно ли это – нет!

Надо вовремя поправить. – Подавление коллектива. Какая же это коллективн.

Безапелляционность – покончить.

4. Разобщенность, с оглядкой.

Письмо о Молотове?

Настраиваемся друг на друга!

Нужен – монолитн. кол(лектив) и он есть!

5. Как исправить:

а) МВД – пост дать другому (Кр(углов) + ЦК.

Управл. охраны – ЦК

С утра до вечера не шагу без контроля!

наша охрана – у каждого в отд., тому, кого охр.

(без доносов)

Мы при т. Ст. недов. (возможно, имеется в виду, что при Сталине не пользовались таким недоверием. – Е. П.)

Орг. подслушив. – ЦК – контроль

Т. (товарищи. – Е. П.) не увер., кто и кого подслуш.

?б) От поста зама (председателя Совета Министров. – Е. П.) – освободить назнач. мин. нефт. пр.

в) Спец. Комит. – в Минист. Сабуров и Хруничев. (Имеется в виду преобразование атомного комитета в соответствующее министерство и назначение туда новых руководителей. – Е. П.)

г) президиум ЦК – по крупн. вопр. реш. – за подп. секр., Предс?

было реш.

Кто хочет обсудить…».^[65]

Теперь требуется некоторая расшифровка.

Надеюсь, суть претензий к Берии из этой записки ясна и комментариев не требует. Меры тоже ясны: от поста министра внутренних дел освободить в любом случае. Если будет вести себя смирно и признает свои ошибки, то этим и ограничиться, если же «не проявит понимания», то снять и с должности зампреда Совмина, а также председателя специального комитета и отправить на пост министра нефтяной промышленности. О том, что последние меры условны, говорит маленький знак вопроса перед пунктом б). То есть размах репрессивных мер по отношению к Берии зависел от того, как он будет вести себя на заседании. И если, как вспоминает Молотов, он «признал свои ошибки», то должен был потерять только МВД, но не свободу и не жизнь…

Так что же там на самом деле произошло, на этом Политбюро? Но что бы ни произошло, Маленков, автор черновика, выходит, к подготовке ареста Берии непричастен, коли явился на заседание с этой бумажкой в портфеле?

Это первый пласт размышлений, которые вызывает сей документ. Однако он куда более глубок, чем кажется на первый взгляд. Например, совершенно в ином свете предстает перед нами вопрос об МВД.

Для сравнения вернемся в 1938 год. В октябре начала работу комиссия Политбюро, которая должна была подготовить проект постановления ЦК, СНК и НКВД «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» – постановление было утверждено Политбюро 17 ноября, и соответственно, в свои сроки было утверждено Совнаркомом и НКВД. Зачем такие сложности? Неужели Политбюро не могло само повелеть?

В том-то и дело, что не могло! К тому времени уже действовала Конституция 1936 года, но даже и без нее в официальной структуре власти Политбюро было никем, и звать его никак. Просто руководящий орган политической партии, без каких бы то ни было властных полномочий. Да, мы знаем, что партия в то время руководила всем, но механизм этого руководства был достаточно хитер, он действовал не через властные структуры, а опосредованно, через членство. Самые значимые люди в стране входили в Политбюро и обязаны были выполнять его постановления в порядке партийной дисциплины. Поэтому-то и принималось совместное постановление Политбюро и того ведомства, которого касался решаемый вопрос. Кстати, и Хрущев, когда до него наконец-таки дошло, изменил свою версию событий 26 июня, присовокупив сюда еще и Президиум Совмина. Но про черновик, по-видимому, все попросту забыли. Дело в том, что, если вопрос рассматривался на заседании, то по нему выносилась резолюция, а черновик уничтожался. Его наличие в архиве Маленкова доказывает, что этот вопрос 26 июня не рассматривался. Вот и проворонили улику.

А улика-то это серьезная! На основании этого документа (соответствующие места выделены курсивом) членам Президиума ЦК, в принципе, можно предъявить обвинение по пресловутой ст. 58 в самой страшной ее части – 58 1: измена родине. В тогдашнем УК, правда, нет статьи о государственном перевороте, но насчет приговора можно не сомневаться. И обвинение это гласит: попытка, в ущерб Конституции, подчинить Министерство внутренних дел Президиуму ЦК, то есть высшему органу политической партии. Выражаясь современным языком, это говорит о намерениях вместо конституционного установить в СССР внеконституционную диктатуру одной политической партии.

Это, конечно, шутка – хотя, в определенное время и при определенных обстоятельствах такие шуточки могли привести их героев к стенке. При Сталине за подобными нюансами следили очень тщательно – раз Конституция есть, она должна выполняться. Пусть ритуально, но выполняться. Что же получается, эти претенденты на высшую власть даже таких простых вещей не понимали?

Впрочем, что они вообще понимали, было продемонстрировано стране в последующие десять лет. У Стругацких в романе «Трудно быть богом» есть такой замечательный персонаж – сановник при королевском дворе дон Рэба, нечто вроде кардинала Ришелье, которого все считали хитрым интриганом. А он только изображал хитрого интригана, будучи на деле глуп и примитивен. Так же и здесь. Потому что чем дальше, тем явственнее обнаруживалась феноменальная тупость всей этой гоп-компании. В многочисленных спорах мне с пеной у рта доказывали, что люди, стоящие у власти, не могут быть так глупы! Ну вот не могут, и все!

А если могут?

Не будем спешить с ответом, вернемся пока к пресловутому черновику. Судя по тому, что черновик оказался в архиве Маленкова, либо заседание не состоялось, либо вопрос о Берии на нем не обсуждался… Но ведь, как утверждают все без исключения участники, и заседание состоялось, и вопрос обсуждался, да еще как! Дальше: в черновике ни слова об аресте. Выходит, Маленков – а он, между прочим, Предсовмина – ничего не знал?

Возможна и другая версия появления этого черновика. Перечитайте его еще раз. Ничего странного не замечаете? Сначала идут длинные гладкие фразы, стилистически выверенные, без сокращений, и при этом совершенно дежурные, которые опытный партчиновник без всяких записей произнесет. И вдруг текст становится сбивчивым, конспективным, слова сокращаются. Вся существенная часть документа изложена кое-как, словно бы в страшной спешке. Фразы стилистически разные. Рядом с вполне грамотной – о том, что МВД поправлял партию и правительство, – стоит возмущенный выкрик: ЦК – на второй план! Такое ощущение, что над Маленковым буквально нависают несколько человек, и лихорадочно он записывает то, что ему наперебой говорят. Проекта резолюции здесь также нет, хотя обычно он готовился заранее.

Все записано настолько наспех, что, скорее всего, вышеупомянутый черновик готовился утром 26 июня, непосредственно перед акцией. Так, словно перед самым заседанием, некто – и мы вскоре поймем, кто именно – сказал: «Товарищи, сколько ж можно! Положение сложилось недопустимое, Берия черт знает что себе позволяет! Доколе?! Сегодняшние вопросы подождут, давайте-ка лучше обсудим вот что…»

Но с чего вдруг? Так свербило, что и дня было не подождать, не решить проблему мирным путем?.. А это смотря какая проблема! О заговоре Берии, думаю, можно забыть. Но ведь заседание было назначено заранее, и у него должна была быть нормальная, официальная, заранее обговоренная повестка дня.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: