Глава II.Ложные представления и знание проявлений.

Далее Бодхисаттва-Махасаттва Махамати молвил Благодатному, произнеся:
– Ты говоришь об ошибочных воззрениях философов. Прошу, поведай нам о них, дабы мы были предупреждены?
Благодатный ответствовал:
– Махамати, основное заблуждение ложных учений, разделяемых большинством философов, состоит в следующем: в них не признаётся то, что объектный мир порождается самим умом. Философы не понимают, что и весь ум в целом также порождается самим умом. При этом, будучи зависимы от этих проявлений ума, принимаемых за реальные, философы различают их, цепляясь, подобно простакам, какими они и являются, за двойственность того и этого, бытия и не-бытия, не подозревая, что не существует ничего, кроме одной всеобщей Сущности.
Напротив, моё учение основывается на утверждении, что объектный мир, подобно сну, является проявлением самого ума. Оно учит прекращению неведения, желаний, деяний и причинности, учит прекращению страдания, порождаемого различением тройственного мира²⁰.
Некоторые учёные брахманы, допускающие [происхождение] нечто из ничто, утверждают, что имеется сущность, неотделимая от причинности [и] пребывающая во времени, и что элементы, составляющие личность и её окружение, обретают зарождение и продолжение в причинности и, просуществовав таким образом, исчезают.
Есть и другие учёные, придерживающиеся разрушительных и отрицающих воззрений в отношении таких понятий, как "продолжение", "деятельность", "прекращение", "существование", "Нирвана", "Путь", "карма", "обретение Плода" и "Истина". Почему [это так]? Оттого что не достигли они внерассудочного²¹ постижения Истины как таковой и потому не способны к полному проникновению в суть вещей. Они подобны разбитому на куски кувшину, не способному более служить кувшином, подобны поджаренным семенам, прорасти более не способным. Однако элементы, составляющие личность и её окружение, полагаемые ими подлежащими изменению, в действительности не подвержены непрерывным преобразованиям. Воззрения этих учёных основаны на ложных различениях объектного мира, а не на истинном постижении.
Кроме того, если верно, что нечто происходит из ничто и происхождение ума в целом зависит от сочетаний трёх порождающих следствия причин, то подобное этому допустимо утверждать и о любом невозможном явлении: например, что черепаха способна отращивать волосы, а песок –выделять масло. Это суждение непродуктивно, оно ничего не доказывает. Отсюда следует, что деяния, деятельность и причинность, о коих они говорят, неплодотворны, и то же касается их суждений о бытии и не-бытии. Если они утверждают, что существует сочетание трёх причин, порождающих следствия, они должны выводить это из закона причины и следствия, откуда следует, что нечто происходит из чего-то, а не из ничто.
Пока утверждается наличие мира относительности, [тем самым признаётся, что] существует вечно возобновляющаяся цепь причин и следствий, не подлежащая отрицанию ни при каких условиях, поэтому мы не можем говорить о движении к концу или о прекращении чего-либо. Пока эти учёные остаются на своих философских позициях, их доказательства должны будут соответствовать логическим схемам и созданным ими текстам, и им вовек не избавиться от несознаваемого влечения к ложному познанию. Более того, простаки, отравленные этими ложными воззрениями, будут объявлять этот неверный образ мысли, распространяемый невеждами, неотличимым от предложенного Всеведающим.
Однако наставления, предложенные Татхагатами, не основываются на утверждениях и опровержениях посредством слов и рассудка. Существует четыре вида утверждений в отношении вещей не существующих, а именно – утверждения, касающиеся [достоверности]:
– признаков особости, не являющихся существующими;
– объектов, не являющихся существующими;
– причины, являющейся не-существующей,
и
– философских воззрений, являющихся ошибочными.
Опровержением этих утверждений подразумевается, что, вследствие невежества, должным образом не изучена ошибка, лежащая в их основе.
Утверждение, связанное с признаками особости, в действительности не существующими, касается как отличительных признаков воспринятых глазом, ухом, носом и тому подобных, так и [признаков,] свидетельствующих об особости и общности в элементах, составляющих личность и её внешний мир. А затем принимающий эти признаки за реальные и привязывающийся к ним обретает привычку утверждать, что вещи эти являются именно таковыми, а не иными.
Утверждение, связанное с объектами, являющимися не-существующими, происходит из привязанности к этим совокупным признакам особости и общности. Объекты сами по себе не являются ни существующими, ни не-существующими и пребывают всецело свободными от противостояния бытия и не-бытия; и, [стало быть,] думать о них надлежит лишь так, как думают о никогда не существовавших рогах зайца, лошади или верблюда. Различение объектов присуще невеждам, привыкшим к утверждениям и отрицаниям, поскольку сами они недостаточно проницательны для постижения истины, [гласящей,] что не существует ничего, кроме воображаемого самим умом.
Утверждение, связанное с причиной, являющейся не-существующей, предполагает беспричинное рождение первого элемента ума как такового, что позднее приводит лишь к Майя-подобному не-существованию. Говоря иначе, существуют философы, утверждающие, что некий изначально нерождённый ум начинает действовать с помощью глаза, формы, света и памяти, каковое его действие некоторое время длится, а затем прекращается. Это пример причины, являющейся не-существующей.
Утверждение философских воззрений, связанных с не-существующими элементами, составляющими личность и окружающий её мир, предполагает существование самости, бытия, души, живого существа и "кормильца" или духа. Это пример неистинных философских воззрений. Именно такое сочетание различения воображаемых признаков особости – группируя их, наделяя их именами и привязываясь к ним как к объектам в силу несознаваемых влечений, накопленных с безначальных времён, – порождает ошибочные воззрения, основанные лишь на ложном воображении. По этой причине Бодхисаттвам надлежит избегать любых обсуждений, связанных с утверждениями и отрицаниями [и] основывающихся лишь на словах и рассудочности.
Словесное различение продолжается взаимодействием мозга, грудной клетки, носа, горла, нёба, губ, языка и зубов. Слова ни отличны – ни не-отличны от различения. Они порождаются различением как причиной. Будь слова отличимыми от различения, оно не могло бы служить их причиной. С другой стороны, будь слова не отличимыми, они не могли бы содержать и выражать смысл. Стало быть, слова создаются причинностью, они взаимообусловлены, изменчивы и, подобно вещам, подлежат рождению и разрушению.
Существует четыре вида словесных различений, коих следует избегать, ибо все они в равной степени нереальны. Прежде всего, существуют слова, обозначающие признаки особости, происходящие из различительных форм и знаков как обладающих собственной реальностью, а затем становящиеся связанными с ними. Существуют [также] слова-воспоминания, происходящие из нереального окружения, возникающего в уме, вспоминающем некий предшествующий опыт. Кроме того, существуют слова, порождаемые привязанностью к ошибочным различиям и умствованиям. И, наконец, существуют слова, прорастающие из унаследованных предубеждений как семена несознаваемых влечений, накопленных с безначальных времён, либо имеющие своим истоком некую давно забытую привязанность к [тому или иному] ложному образу и ошибочному допущению.
Кроме этого, существуют слова, не имеющие соответствующих им объектов, как в случае с рогами зайца, ребёнком бесплодной женщины и так далее. Подобных вещей нет, однако слова – существуют. Слова – искусственные творения. Существуют земли Будды, где нет никаких слов. В некоторых землях Будды необходимое дают понять спокойным взглядом, в иных – жестами, в прочих – сдвинутыми бровями, движением глаз, смехом, зевком, покашливанием или вздрагиванием. Например, в земле Будды Татхагаты Самантабхадры Бодхисаттвы, превзошедшие благодаря Дхьяне²² границы слов и идей, достигают осознания всех вещей как не-рождённых, а также обретают опыт высших Самадхи, выходящих за пределы слов. Но даже и в этом мире такие ограниченные существа, как муравьи и пчёлы, прекрасно справляются со своими делами, не прибегая к словам. Нет, Махамати, достоверность вещей не зависит от достоверности слов.
Помимо этого, есть ещё кое-что, связанное со словами, а именно – слоговое, назывное и фразовое тело слов. Под слоговым телом понимается то, из чего слова и предложения состоят или посредством чего отображаются: некоторые из слогов обоснованы, некоторые являются вспомогательными, а некоторые выбраны произвольно. Под назывным телом понимается объект, в зависимости от коего слова-наименования получают своё значение, или, иначе говоря, назывное тело служит "основой" слова-наименования. Под фразовым телом понимается окончательное значение, наиболее полно выражаемое словом в составе речения. Название этому фразовому телу подсказано следами, оставленными на дороге слонами, лошадьми, людьми, оленями, коровами, козами и т.д. Но ни слова, ни предложения не способны точно выразить смысл, поскольку слова – лишь сладкие звуки, произвольно выбранные, дабы представлять вещи. Они – не сами вещи, являющиеся, в свою очередь, лишь проявлениями ума. Различение значений основывается на ложном представлении, будто эти сладкие звуки, называемые нами словами, зависят от неких предметов, ими предположительно представляемых и предположительно обладающих независимым существованием, [однако] всё это является заблуждением. Ученикам надлежит остерегаться искушения словами, речениями и их обманчивыми значениями, ибо невежды и простаки запутываются в них и обессиливают, подобно слону, увязшему в глубоком болоте.
Слова и речения возникают согласно закону причинности и, будучи взаимно обусловленными, они не способны выразить высшую Реальность. Кроме того, высшая Реальность не содержит никаких различий или разделений, подлежащих различению, как и чего-либо доступного определению. Высшая Реальность – это возвышенное состояние блаженства, а не состояние словесного различения, и она не может быть достигнута посредством утверждений либо определений, её описывающих. Татхагаты же владеют лучшим из способов обучения [обретению высшей Реальности], а именно –через самовыявление Благородной Мудрости.
Махамати вопросил Благодатного:
– Почтительно прошу, поведай нам о причинности всех вещей, дабы я и иные Бодхисаттвы могли вникнуть в природу причинности и более не разделяли её применительно к последовательному либо одновременному возникновению всех вещей?
Благодатный ответствовал:
– Существуют два [типа] факторов причинности, приводящих к выявлению вещей в их кажущемся существовании: внешние и внутренние. Сочетание таких внешних факторов как ком глины, деревянная пластина для формовки, гончарный круг, нить, вода, работник и его труд приводит к появлению кувшина. Как с кувшином, изготовленным из кома глины, или лоскутом ткани, спрядённым из нитей, или подстилкой, сплетённой из ароматной травы, или ростком, проклюнувшимся из семени, или свежим маслом, полученным из скисшего молока человеком, вспахтавшим его, так же обстоит и со всеми вещами, возникающими одна за другой в беспрерывной последовательности. Что касается внутренних факторов причинности, к ним относятся невежество, желание и намерение, образующие в совокупности представление о причинности. Порождённое факторами этих двух [типов] представляет собой проявление личности и особых вещей, составляющих её окружение, однако ни то, ни другое не является ни особым, ни отличительным: таким оно лишь представляется невеждам.
Причинность можно представить как состоящую из шести элементов:
– причинность неразличения,
– причинность зависимости;
– причинность возможности;
– причинность представительности;
– причинность объектности;
– причинность проявленности.
Причинность неразличения предполагает, что при отсутствии какого-либо различения никакое сочетание [факторов] не имеет силы, отчего и не возникает никакого [их] сочетания, либо, если [оно всё же] возникает, происходит [его] растворение.
Причинность зависимости предполагает наличие [какие-либо] элементов.
Причинность возможности предполагает, что при готовности [некой] причины породить следствия, должно иметь место подходящее сочетание условий, как внутренних, так и внешних.
Причинность представительности предполагает наличие истока либо закона, наделённого высшею властью, подобно тому, как присутствует и властвует полноправный повелитель.
Причинность объектности предполагает, что, дабы принадлежать к объектному миру, ум в целом должен существовать и пребывать в состоянии непрерывной деятельности.
Причинность проявленности предполагает, что признаки выявляются действием различающей способности ума, как формы выявляются светом факела.
Все причины, как можно заметить, происходят из различения, коему предаются невежды и простаки, и потому не существует никакого последовательного или одновременного возникновения существования. Если настаивают на последовательном возникновении существования, это [утверждение] может быть отклонено указанием на то, что не существует никакой исходной сущности, содержащей все признаки особости сразу, что делает последовательное появление невозможным. Если настаивают на одновременном возникновении существования, [в таком случае] не должно существовать никакого различия между причиной и следствием и окажется невозможно обнаружить что-либо, характеризующее причину как причину. Пока ребёнок не родился, слово "отец" ничего не означает. Логики утверждают, что существует то, что рождается, и то, что рождает, благодаря взаимодействию таких причинных факторов как причина, сущность, последовательность, ускорение и тому подобное, из чего они заключают, что имеет место последовательное появление существования; но это последовательное появление невозможно получить из чего-либо, кроме как из привязанности к представлению о некой самосущей природе.
Когда представления о теле, собственности и местопребывании восприняты, различаются и лелеются в отношении того, что, в конечном счёте, всего лишь вымышлено самим умом, внешний мир воспринимается с точки зрения особости и общности, кои, однако, не истинны и, следовательно, невозможно ни постепенное, ни одновременное возникновение чего-либо. Только тогда, когда ум в целом действует и различает проявления ума, можно сказать, что возникает существование. В силу этого, Махамати, надлежит избавляться от представлений о последовательности и одновременности применительно к сочетанию причинных действий.
Махамати молвил:
– Благодатный, к какому виду различения и какого рода мышлению применимы слова "ложное воображение"?
Благодатный ответствовал:
– До тех пор, пока люди не постигли истинную природу объектного мира, они подвержены двойственному представлению о вещах. Они полагают реальными множественность и разнообразие внешних объектов, привязываются к ним и поощряются собственными несознаваемыми влечениями. [А] поскольку эта система умозрения – ум и то, с ним связано, – [также] различается и мыслится как реальная, это приводит к суждению о душе-самости и [всем,] к ней относящемся, каким образом и действует ум в целом. Будучи зависимыми от влечений ума к двойственности и привязываясь к ним, люди разделяют представления философов, основанные на ошибочных различениях бытия и не-бытия, существования, и не-существования, благодаря чему развивается то, что мы называем ложным представлением. Однако, Махамати, различение [как таковое] не развивается и не прекращается, ведь если в действительности всё воспринимаемое является лишь проявлением ума, как может развиваться различение, касающееся бытия и не-бытия? Именно для невежд, склонных к различению множества разнообразных вещей, порождаемых их собственными умами, сказано мною, что различение происходит из привязанности к множественности, характерной для объектов. Как иначе могут невежды и простаки осознать, что не существует ничего, кроме воображаемого умом, и как иначе могут они постичь истинную природу ума и освободиться от ложных представлений о причине и следствии? Как иначе им составить ясное представление об уровнях Бодхисаттвы, достичь последнего преображения²³ в глубочайших недрах собственного сознания и, наконец, обрести внутреннее самовыявление Благородной Мудрости, превосходящей пять Дхарм, три Самосущих природы и само представление о различаемой Реальности? Потому сказано мною, что различение порождается умом, привязавшимся к множественному разнообразию вещей, нереальных сами по себе, тогда как освобождение обретается предельным постижением значения Реальности такою, какова она есть на самом деле²⁴. Ложное представление основывается на внимании, уделяемом проявлениям, [при этом] вещи различаются по форме, признакам и виду, цветом, теплотой, влажностью, подвижностью или незыблемостью. Ложное представление заключается в стойкой привязанности к этим внешним проявлениям и их названиям. Под привязанностью к объектам понимается привязанность к внутренним и внешним вещам, как если бы они были реальны. Под привязанностью к названиям понимается различение у этих внутренних и внешних вещей неповторимых признаков особости и общности и восприятие их как несомненно связанных с названиями объектов.
Ложное представление научает тому, что поскольку все вещи неотделимы от причин и следствий неосознанных влечений, накопленных с безначальных времён в силу неосознания происхождения внешнего мира из самого ума, [то] все они постижимы с точки зрения особости и общности. Привязанность к этому ложному представлению приводит к появлению множества внешних проявлений, принимаемых за реальные, но являющихся исключительно мнимыми. Поясню: когда маг посредством трав, кустов, ветвей и корней совершенствует своё мастерство, множественные сотворённые им образы и сущности принимают форму исключительно благодаря магии. Иногда они даже являются как видения, обладающие телами и способные двигаться и действовать подобно людям, разнообразно и причудливо различаются [меж собою], но не содержат в себе никакой реальности. Все, кроме детей и простаков, знают, что они не реальны. Точно так же исходящий из относительного ложного представления воспринимает разнообразие внешних проявлений, вновь и вновь опредмечиваемых и поименовываемых различающим умом и запечатлеваемых памятью и несознаваемыми влечениями. Вот всё, что необходимо [знать], дабы определиться с сущностной природой ложного представления.
Разновидности ложного представления можно определить следующим образом: касающиеся слов, значений, признаков особости, собственности, самосущей природы, причинности, философских воззрений, суждений, рождения, не-рождения, зависимости, несвободы и освобождения. Различать слова означает привязываться к различным [сочетаниям] звуков, имеющим знакомые значения. Различение значений происходит, когда представляют, будто слова появляются в зависимости от предметов, ими обозначаемых, каковые предметы определяются как обладающие независимым существованием. Различать признаки особости означает представлять, будто нечто, означаемое словами и касающееся разнообразных признаков особости (подобных по сути своей миражу), действительно существует, и стойко привязываться к этому, различать все вещи согласно таким категориям как теплота, текучесть, подвижность и незыблемость. Различать собственность означает вожделеть богатства, подобного золоту, серебру и всевозможным драгоценным камням.
Различать самосущую природу означает следовать воззрениям философов на некую самосущую природу всех вещей, наличие коей они предполагают и на каковой упорно настаивают как на истинной, утверждая: "Это именно то, что оно есть, и иным быть не может"²⁵. Различать причинность означает выделять понятие причинности применительно к бытию и не-бытию и предполагать существование неких "признаков причинности". Различать философские воззрения означает принимать во внимание различные представления, касающиеся бытия и не-бытия, единости и инаковости, двойственности и не-двойственности, существования и не-существования, каковые все суть ошибочны и способствуют привязанности к ограниченным воззрениям. Различать суждения означает изучать суждения, основанные на представлении о самостной сущности и [всём,] к ней относящемся. Различать рождение означает привязываться к представлению, будто вещи начинают и прекращают своё существование согласно причинной обусловленности. Различать не-рождение означает представлять себе, будто беспричинные сущности, прежде не существовавшие, обретают существование в силу причинной обусловленности. Различать зависимость означает [обнаруживать] взаимозависимость золота и нитей, из него изготовленных. Различать несвободу и освобождение²⁶ [означает] воображать, будто существует нечто связанное в силу чего-то связывающего, как в случае с человеком, затягивающим узел и ослабляющим его.
Таковы разновидности ложных представлений, за кои цепляются все невежды и простаки. Привязанность к представлению о взаимосвязанности является привязанностью к представлению о многообразии вещей, возникающем на основе ложного воображения. Это подобно наблюдению множественностей объектов, зависящих от Майи, но эти множественности, обнаруживающие себя таким образом, распознаются невеждами как нечто отличное от собственно Майи согласно их образу мысли. Истина же такова: Майя и множественности объектов ни отличаются, ни не отличаются [друг от друга]. Будь они различны, множественности объектов не были бы неотличимы от Майи, а будь они не различны, меж ними не было бы никакого различия. Однако поскольку некая разница существует, они – Майя и разнообразие объектов – ни различимы, ни не-различимы в силу следующего: они – одно.
Махамати обратился к Благодатному:
– Является ли заблуждение сущностью или нет?
Благодатный ответствовал:
– Заблуждение не содержит в себе ничего, допускающего привязанность. Будь в нём нечто такое, не было бы никакой возможности освобождения от его привязанности к существованию, и [тогда] цепь происхождения могла быть понята лишь в смысле творения, как это полагают философы. Заблуждение подобно Майе, и как Майя неспособна произвести другую Майю, так и заблуждение само по себе не в состоянии породить другое заблуждение. [Таким образом,] пагубные мысли и заблуждения порождаются именно различением и привязанностью. Кроме того, Майя сама по себе не способна к различению. Различение возникает лишь благодаря магическим чарам. Заблуждение само по себе не содержит никаких несознаваемых влечений, они порождаются лишь различением и привязанностями. Заблуждение само по себе не содержит никаких ошибок. Ошибки существуют в силу наличия запутанных различений, трепетно лелеемых невеждами по поводу души-самости и собственного ума. Мудрому нет нужды делать что-либо с Майей или заблуждениями.
Майя, однако, не является чем-то нереальным, поскольку она лишь имеет вид реальности. Все вещи обладают природой Майи. Все вещи являются воображаемыми и привязывают [к себе людей] в силу многообразия признаков особости не потому, что они подобны Майе, а потому что они неотличимы от нереальности и столь же быстро возникают, как и исчезают. Привязываясь к ошибочным мыслям, люди запутывают друг друга и противоречат себе и другим. Поскольку у них нет ясного осознания того, что мир – не более чем ум как таковой, они фантазируют и цепляются за причинность, деятельность, рождение и признаки особости, а их мыслям присущи заблуждения и ложные представления. Учение [наставляющее], что все вещи по сути своей являются Майей и сном, предоставляет невеждам и простакам возможность отказаться от суждения о [наличии] самосущей природы чего-либо.
Ложное воображение учит, что свет и тень, длинное и короткое, чёрное и белое несходны и должны различаться. Но они не являются независимыми друг от друга, представляя собою лишь различные аспекты одного и того же. Они определяются соотношениями, а не реальностью. Условия существования не являются взаимоисключающими; в основе вещей – не два, но одно. Даже Нирвана и сансарический мир жизни и смерти – аспекты одного и того же, ибо нет никакой Нирваны вне Сансары, и нет никакой Сансары вне Нирваны. Все двойственности – ложны.
Махамати, ты и все Бодхисаттвы должны упорно приучать себя к выявлению и терпеливому приятию истин пустоты, не-рождённости, отсутствия самосущей природы и не-двойственности всех вещей. Это учение даётся в сутрах всех Будд таким образом, чтобы соответствовать различным наклонностям разных существ, но это не сама Истина. Это учение – просто палец, указующий на Благородную Мудрость. Оно подобно миражу с оазисами, принимаемому оленями за нечто реальное, к чему они и устремляются. Так обстоит дело с поучениями, преподанными в сутрах: они предназначены для наставления и целеуказания различающим умам людей, но они – не сама Истина, коя может быть лишь самовыявлена в глубочайших недрах сознания.
Махамати, ты и все Бодхисаттвы должны стремиться к этому внутреннему самовыявлению Благородной Мудрости и не очаровываться словами учений.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: