ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
4 страница. Уже дежурили на крышах,Уже дежурили на крышах, Чтоб зажигалки те гасить. В ведро с песком схватив щипцами И аккуратно уложив, Давали им сгорать безвредно - Их очень сложно потушить. Визжа от взрывов бомб безмерных, Несли дежурство, чтобы жить.
И видел дед дочурку Галю - На крыше у ведра стоит. А где-то зарево пылало: Опять пожар, и всё горит. Горят дома, мостки, сараи; Зенитки бухают в врага. Сейчас уже не вспоминают, Как город жил в войну тогда. Душа Антонова всё знала, Плыла сквозь пламя, смрад и дым. Скорбя, на землю созерцала Среди огня, домов руин. Во снах он с дочерьми встречался, По тихим улицам гулял. Лишь через образы общался, И дух его для них молчал. Боялся, как бы вдруг случайно Для сердца боль не причинить. И сон был солнечный прекрасный - Он помогал весь мир любить. И только раз сказал дочуркам: "Я буду вечно в сердце жить. О мне потомкам расскажите, Их тоже буду я любить. Ведь только памятью мы живы, Пока нас носите в сердцах, А коль об умерших забыли, Уходим мы на небеса. Всегда вы помните, что тело Для нас вместилище души. Она захочет - будет дело, А не захочет - не взыщи. И в сердце очень много места, Чтоб сокровенное хранить. Я завещаю память рода Подольше в сердце сохранить. Коль сможем, мы тебе поможем На вашем жизненном пути, Наш опыт пригодится очень Ты свою память береги. И грех большой забыть про предков, Не уважать отца и мать, То навлечёт большие беды И может даже жизнь сломать".
И то запомнили дочурки, Да память свято пронесли. Совета у отца просили: "Отец родимый, подскажи, Что делать нам, когда нам худо, Когда вся жизнь кругом черна?" Идёт ответ: "Не ждите чуда, Сама изменится она. Терпите дальше, время лечит От страшных и больших потерь. Кто злобой душу не калечит, Того удача ждёт, поверь. И нам порою страшно было Решенье в жизни принимать. А коль мы с совестью дружили, Мы смело шли вопрос решать. И нам не стыдно, как прожили, Но на предательства не шли. А те заветы до могилы С своею честью пронесли".
Почти два года бушевала По миру страшная война. Страна Советов наступала, Слабела армия врага. С едою чуть получше стало, Но похоронок шёл поток. Галина фармацевтом стала, Свой отучившись делу срок. Её приняли лаборантом В наш медицинский институт. Свои природные таланты Она внесла в научный труд. И, претерпев лихие годы, Когда шла страшная война, Нашла признание народа В своей работе навсегда, А в сердце память сохраняла О своём отце всегда, Мне очень много рассказала О том, как жизнь его была. О чистой чести офицера И об искренней любви, Коварной подлости злодеев, Что попадались на пути. О светлом детстве и болезни, Что у неё отняла слух. И чёрных днях былых репрессий, Что жив в душе отцовский дух. Как мать одна детей растила, И Мара что перенесла, Как плен фашистский пережила, Домой вернулась как она. И как Антонову вернули Его былые чин и честь, Что дело вновь пересмотрели В Военном трибунале здесь. И та коллегия решила, Его посмертно оправдать, Что нет состава преступленья. А это всё свершила мать. Она писала просьбы, письма, И достучалась до Кремля. Искала мужа в скорбных списках, Любовь и мужество храня. Хоть было трудно, но добилась - Не "враг" её любимый муж. То, что хотела, получилось Среди гор зла, коварства луж. Как выживать им приходилось, Терпя страданья и позор, Что без работы находилась, Кругом презрения забор. Как иногда ей попадались Те люди, чистые душой, И чем могли ей помогали, Тянули к жизни за собой. А дед ко мне порой приходит И в моём сердце говорит, Во мне пристанище находит: "Опять душа моя болит. Я не увидел того счастья, Всего, о чём мечтали мы. Опять идут одни напасти, Все мы заложники судьбы. Неужто мало было крови Пролито в жизненной борьбе? И ждать его ещё доколе, Когда оно придёт к тебе. Прошу, пиши о том, что знаешь, А после - пусть народ прочтёт. Мой кровный внук и мой товарищ, Пускай тебе пусть повезёт. Ты чтил дедов своих погибших, Своих родных ты схоронил. И есть задаток силы высшей, Её ты в слове воплотил".
И я ответил: "Постараюсь О вас подробно написать, А за потомков не ручаюсь, Что будут это сохранять. К тому, что нету силы, Чтоб память вбить, внушить любовь. Я буду просто справедливым И допишу, что начал вновь. И я решил, что я бумаге Всё подробно расскажу. Ты убедил тогда начлага, Чтоб изменил судьбу твою? Конечно нет! Зачем напрасно Пред свиньями бисер нам метать? А кто захочет - почитает, И о тебе всё будет знать. О светлой бабушке Елене И о тебе, дед Михаил, О моей матери Галине, Отце Владимире просил В моих стихах всю жизнь поведать, Что отчего и почему, И передать весь опыт предков, Да описать всю их судьбу".
"Всё боле мир живых сошёл с ума, И происходит то, что нам не снилось. Безумцы правят миром, как тогда. Скажи, но как же это получилось? Забыли честь, любовь; крушат семью Из пагубных фашистских побуждений. Давно всю душу продали свою За краткий миг наживы, наслаждений. Когда не ценны стали мать, отец, А брат родной - врагом и конкурентом. И рабства мир создали, наконец, Набрав долгов под дикие проценты, А кучка гадов всем руководит, Сердца детей, чем могут, разлагая. Им делать всё никто не запретит, А только лишь негласно помогают. Не справедливей стали и суды, Законно выручавших негодяев. В замену той природной красоты Уродства с извращеньем предлагая. Всегда несовершенен этот мир, И зла творилось в нём ещё немало; Да, как тогда, оно для вас кумир, А сколько вам ни дай - всё будет мало. И мне не жаль, что я тогда погиб, Всей этой вашей мерзости не видел. Нам Родина - икона и триптих. Мы против тех, кто смел её обидеть. И миллионы преданы земле За светлый мир и будущее счастье. А что "Содом" устроят на Земле - То самое огромное несчастье. И, знать, моё проклятье велико, Что всё наоборот перевернулось. Не поздно вам одуматься ещё, Чтоб мир живых с безумия очнулся. С детей не нужно делать дураков, А научите их разумно думать. Сметите рабство банков-пауков, Постройте мир, но не такой безумный. Наверно, Гитлер даже не мечтал О том, что произойдёт с планетой бедной. Из года в год тот ширится оскал, Неся в себе позор по всей Вселенной. И не зовет уже, а крик души, Визгливый вопль ужасного отчайнья. Скажи тогда, зачем погибли мы? Как будто урки правят во главе, Достоинством считая преступленья. И это всё на дальнем рубеже, Да рядом тут такое без сомненья. Итог один - погибнет этот мир, Что в норму ввёл такие преступленья. Нажива - тот единственный кумир, Людей в скотов создавших за мгновенье. Вам не видать любви, не слышать пенья птиц В дымах заводов, фабрик, комбинатов. Всё более вы падаете вниз, Губя природу за свою зарплату. И скоро не найдёте вы воды, Чтоб можно было пить без очищенья. Не будет больше дивной красоты, А это всё наступит без сомненья. Я сделал всё, и вас предупредил О том, что может в скорости случиться. Исправьте мир и набирайтесь сил, И, может быть, такого не свершится. Бесследно ничего вам не пройдёт, И кару вы получите с лихвою. Пускай, моя слеза не потечёт, Когда опять заговорю с тобою". -
Я те слова от деда слышал, Когда давал он свой завет. Всё записал, что я услышал, И жизнью дам ему ответ.
*** Конец. Михаил Шульков, 21 сентября 2015 года, посёлок Взаимопомощь. Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|