Вклад Франко в подготовку упреждающего удара

Одним из наиболее стойких мифов франкистской пропаганды был тезис о том, что переворот 18 июля носил превентивный характер. Испания, дескать, явилась легкой добычей для сил коммунизма, которые готовили революцию советизирующего типа. Эта аргументация стала одним из центральных тезисов в первых крупных творениях по "истории" Гражданской войны, создававшихся силами таких авторов, как Мануэль Аснар, Педро Мария де Лохендио и многие другие, и даже всплывает в конце шестидесятых годов в таком заметном памятнике дезинформации, какой явилась рассчитанная на англоязычную публику книга Луиса Болина, одного из авторов постыдного публицистического опуса о бомбардировке Герники.

Доводы этой работы, развенчанные благодаря скрупулезной и пламенной критике, свойственна трудам д-ра Герберта Р. Саутворта, были разработаны единомышленниками в лице таких "крупных писак", как плодовитый стукач Эдуардо Комин Коломер. Составители сборника также обратились с просьбой о сотрудничестве к верным солдатам режима, которые представили Франко вовсе не нерешительным заговорщиком, а лидером, ставшим во главе будущего движения во имя спасения Отечества. Отсылаем читателя в этой связи к содержательному анализу, представленному в первом томе исторического "Обобщения" того, что неизменно называлось "освободительной войной", - книги, опубликованной вскоре после окончания Второй мировой войны. Естественно, было недопустимо выставить в неприглядном свете человека, дарованного Провидением, ибо он под Божьим водительством привел Отчизну к победе. Первые книги по истории войны, принадлежавшие перу зарубежных авторов (Хью Томас, Габриэль Джексон), которые с уважением относились к фактам, были запрещены и даже побудили власти к созданию так называемого Отдела по изучению Гражданской войны в министерстве, по праву заслужившем наименование "дез-информации".

В действительности, планы переворота против Испанской республики постоянно вынашивались после провала выступления генерала Санхурхо в августе 1932 года. Речь шла не о принятии честолюбивых планов республиканского режима на модернизацию страны, особенно когда они оказывали серьезное влияние на изменение структуры собственности на землю, жесткого разделения на классы или традиционных культурных устоев.

Притягательность фашизма заставила самые реакционные правые круги, сторонников короля Альфонса XIII, вербовать наемных убийц из рядов Фаланги, чтобы их руками подлить масла в огонь процесса действия-противодействия, который еще более накалил и без того напряженную обстановку. Франко же, напротив, постоянно держал открытой запасную дверь для выхода из игры и взял на себя определенные обязательства, только когда отказ сделать шаг навстречу стал сопряжен для него с неприемлемыми издержками в отношениях с товарищами по идеологии, для которых час истины наступил с момента победы Народного фронта на февральских выборах 1936 года. Следует также отметить, что, согласно признаниям заговорщика-монархиста Гойкочеа одному из его итальянских контактов, лица, замешанные в подготовке переворота, не исключали возможности тщательно профинансированного отхода на случай провала.

Государственный переворот под руководством генерала Молы, одного из ярых представителей не перековавшейся и не способной перековаться армии, готовился по формуле, отличной от традиционного пронунсиаменто. Его отличали две основные характеристики. Во первых, готовность нанести жестокий кровавый удар, способный обезоружить любую попытку эффективного сопротивления. Во-вторых, на всякий случай, налаживание контактов (на этот раз действительно упреждающих) с некоторыми иностранными державами, от которых следовало ожидать помощи или благосклонности - в первую очередь, с фашистской Италией, но также и с консервативной Великобританией.

Планы с треском провалились. Государственный переворот, направленный на предотвращение гипотетической советской или просоветской революции, потерпел крах в военном отношении и остался без предводителя в результате авиакатастрофы, стоившей жизни генералу Санхурхо. Вскоре образовался политической вакуум, в который Франко не замедлил погрузиться с головой. Связи, которые он срочно установил с Гитлером и Муссолини, ярко свидетельствовали о том, что Франко мыслит гораздо более стратегическими категориями, нежели его соратники по авантюре.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: