РАЗДЕЛ 3. СПОРЫ О ПРИМАТЕ ДУХОВНОЙ И СВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В ЭПОХУ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

XVI-XVII века – период, который принято называть ранним новым временем, или поздним средневековьем. Эта эпоха достаточно удалена от современности, тем не менее, именно на истории средневековья традиционно апробируются новые движения исторической мысли, подвергаются испытанию оригинальные методы исследования и зарождаются предпосылки выработки такой парадигмы истории, которая отвечала бы интеллектуальным запросам современного общества. Кроме того, многие институты и правила, существующие в наше время, сформировались именно в XVI-XVII вв.

Так, в период позднего средневековья происходит революционный переворот в отношениях церкви и государства, связанный с кризисом католицизма и появлением протестантизма в ходе реформационных процессов.

Процессы укрепления светской власти в разных странах проходили с различной интенсивностью, достаточно противоречиво и имели неоднозначные результаты. В централизованном государстве светская власть стремилась обеспечить свое верховенство.

Примером могут служить события, развернувшиеся в республике Венеция в начале XVII в. В 1606 и 1607 гг. она находилась под интердиктом, наложенным папой. Дело в том, что в Венеции было принято, что духовенство, обвинявшееся в уголовных преступлениях, представало перед мирскими судами; венецианское право ограничивало вклады мирян на нужды церкви, регулировало строительство церковных зданий и т. д. Папская курия враждебно относилась к отказу Венеции участвовать в крестовых походах, к исключению духовенства и клерикально настроенных семейств из правительственных советов, к стремлению сохранять дипломатические и торговые связи с нехристианскими странами. Для папства Венеция являла собой опасный пример государства, настаивавшего на принципе автономии таких сфер человеческой деятельности, 256 как политика, экономика и культура. Главный предмет спора – допустимо ли заниматься разнообразной мирской деятельностью в соответствии с принципами, принимающими во внимание только человеческие цели, которым они призваны служить, или же, напротив, эта деятельность должна контролироваться церковными властями и служить высшим духовным целям. Венецианцы считали, что в мирских делах над ними нет и не должно быть власти [13, с. 106].

Мирские притязания Венеции означали в глазах Рима мятеж против предустановленного божественного порядка в целом. Они угрожали традиционному представлению об обществе как структурном целом под властью единоличного главы и обществе как функциональном единстве, в котором вся деятельность должна быть подчинена служению высшим, т. е. религиозным, целям. Речь шла об отказе от средневекового христианского представления о мире и его устройстве, от всей традиционной формы организации человеческих представлений: секуляризация покоилась на глубокой убежденности в том, что вечные истины недоступны человеческому интеллекту и что только ограниченные знания, представляемые опытом в этом мире, имеют значение для земной человеческой деятельности. Человек живет как бы в двух раздельных мирах, земные и небесные явления несовместны, и, не отвергая веры в бога, отдавая богу богово, в то же время человек должен воздать «кесарю – кесарево». Венецианцы защищали действия республики, апеллируя исключительно к интересам государства [13, с. 107].

Позиция, которую представляла Венеция, была связана с развитием Ренессанса в Италии. Но практическое проведение секуляризации в Европе началось еще раньше: замена клириков мирянами в правительственных учреждениях, передача юридической власти, ранее принадлежавшей церкви, светским судам, а также секуляризация церковных земель и имущества. Так, в течение XVI в, управление госпиталями во Франции и филантропическая деятельность в Англии в значительной степени перешли из рук духовенства к светской администрации. Это мотивировалось тем, что подобные дела больше относятся к светскому порядку на земле, а не к компетенции иного мира, спасающего души. Итак, нужно отличать интересы веры от интересов государства. Отлучение Венеции закончилось поражением папства, и оно уже никогда больше не пыталось бросить вызов светскому порядку в такой открытой форме, как тогда.

В средневековой Европе католическая церковь была нетерпима ко всякому инаковерию и преследовала его, не останавливаясь перед уничтожением еретиков. Отклонение от господствующей веры рассматривалось как опасное государственное преступление.

В 1689 г. в знаменитых письмах о веротерпимости Джон Локк выдвинул требование: государство должно признать свободу религии, оно должно предоставить людям право религиозного самоопределения, оно не должно лишать своих подданных гражданских и политических прав в зависимости от их принадлежности к определенной религии; нужно разделить церковь и государство [13, с. 107].

Англиканская церковь, сформировавшаяся в ходе Реформации XVI века, занимает особое место среди протестантских церквей следующими позициями: умеренный характер преобразований; правительственная опека, а в определенных ситуациях и вмешательство во внутрицерковные дела; следование национальным интересам [14, с. 39].

Англиканство вслед за лютеранством выдвинуло актуальные представления о месте церкви в системе государства, став активным апологетом и опорой абсолютной монархии.

Именно в период позднего средневековья происходят события, предопределившие специфику взаимоотношений светской и духовной власти в последующей британской истории. Нельзя не упомянуть, что начало Реформации в Англии связано с так называемым «делом о разводе» Генриха с его первой женой Екатериной Арагонской, однако, не следует преувеличивать роль матримониального фактора в истории английской церкви, так как Генрих довольно часто менял свои позиции, как, впрочем, и жен, однако, англиканская церковь, сформировавшаяся в рассматриваемый период, существует до сих пор, причем без существенных институциональных и догматических корректив.

Одним из самых активных союзников короля в деле установления королевской супрематии стало английское духовенство. Освобождение от власти римского папы; создание национальной церкви; более эффективное воздействие на народные массы; реальное подчинение всей иерархической структуры духовенства – вот часть тех задач, которые сделали короля и церковь союзниками на первом этапе Реформации.

Так, превращение церкви в часть государственного аппарата, секуляризация монастырских земель и имущества сыграли решающую роль разрешении экономических проблем правительства Генриха VIII, способствовали росту его политического авторитета в Англии и за ее пределами, стали одним из самых действенных средств усиления могущества английской абсолютной монархии.

Полномочия светского владыки абсолютного монарха использовались английским духовенством для укрепления позиций формирующейся национальной церкви и проведения в жизнь реформационных мероприятий. Высказывание Бокля о том, что «Реформация не имела большого влияния ни в какой части Европы, пока не была покорена и изменена сильной рукой светской власти», в полной мере относится к Англии первой половины XVI века, так как именно королевская власть выступила в роли инициатора и организатора Реформации в Англии.

Представители как дворянства, так и духовенства принимали самое активное участие в проабсолютистской пропагандистской кампании, предварившей принятие Акта о Супрематии. Утверждения о праве короля на руководство не только политической и экономической, но и религиозной жизнью английского общества и государства, были высказаны в трудах юристов и публицистов конца XV – начала XVI вв.

В московском государстве пик противостояния государства и церкви пришелся на период правления Ивана Грозного.

Следует отметить, что в период позднего средневековья церковь не была монолитным образованием. Активно шла борьба нестяжателей и иосифлян. Идеологом последних был Иосиф Волоцкий, чья активная борьба с еретиками принесла ему большое влияние на дела русской церкви. Это обстоятельство и конфликт с рядом церковных иерархов побудили Иосифа Волоцкого сформулировать новый взгляд на предназначение царской власти в Русском государстве. Преподобный провозгласил, что властью своей государь подобен «вышнему Богу». Иосиф тем самым укреплял не только и не столько авторитет великого князя, до которого ему, как святому подвижнику, не было особого дела, но роль Церкви в государстве: так как если великий князь получает власть от Бога, то перед Богом он несет и ответственность за нее, за надлежащую заботу о благополучии и процветании Церкви [15, с. 339].

Начавшаяся в середине XV века эпоха автокефалии в области политической идеологии отметилась утверждением самобытной версии византийской идеи вселенского самодержавия. В Византии означенная идея опиралась на историософское учение о «четырех царствах». Константинопольские идеологи понимали эти царства как сменявшие друг друга мировые империи: Ассирийское царство, Вавилонское, Персидское и Римское. Константинополь – «новый Рим» – продолжает историю Римской империи уже как православного царства [15, с. 339].

Эта концепция была необходима недавно объединенному Российскому государству, пытавшемуся обосновать свое место в системе международных политических отношений. Разработанный Филофеем тезис о «Москве – третьем Риме» был призван служить не только и не столько обоснованием мирового значения Русского государства, но и, прежде всего, обоснованием исключительного значения Православной Церкви, посягательства на которую со стороны великокняжеской власти уже имели место.

О взаимоусилении авторитета Русской Церкви и государственной власти свидетельствует тот факт, что с конца XV века на Московских великокняжеских печатях появляется византийский двуглавый орел, означающий собой две ветви власти над народом – власть государственную и власть церковную, единое тело которого указывает на идеал политического строя государства – «симфонию» этих двух властей, их совместный труд на благо общества.

Многие исследователи считают, что с венчанием Ивана IV на царство идея «Москвы – третьего Рима» получила реальное воплощение. Ряд историков склонны считать, что инициатором венчания на царство был митрополит Макарий, одной из задач которого было усиление влияния Церкви в политической жизни страны. Поскольку вряд ли шестнадцатилетний Иван IV сам был инициатором принятия царского титула.

В первый период царствования конфликтов между царем и Русской Церковью не было, так как энергия Ивана была ориентирована на внешнеполитическую сферу. Но вялотекущий характер Ливонской войны и необходимость пополнения казны заставили царя больше внимания уделять вопросам внутренней политики, что в конечном итоге подвигло его на проведение широкомасштабных реформ страны. С этого момента отношения между царем и церковной иерархией начали неуклонно портиться. Для обоснования своих притязаний Иван Грозный по-своему интерпретировал концепцию «Москва – третий Рим». В своей переписке с Андреем Курбским Иван IV часто упоминает, что власть ему дана Богом, а следовательно, и его политика есть воля Божья. Но согласно концепции, разработанной в подражание византийской, власть в той или иной степени принадлежит и «попам», что презирает Иван Грозный [15, с. 340].

Вся жизнь православного русского общества XVI века была подчинена церковным канонам, а следовательно, правительству приходилось считаться с мнением православных иерархов, но на практике боярские группировки тем или иным образом пытались влиять на митрополитов, склоняя их на ту или иную политическую сторону.

Подводя итог третьему разделу исследования, следует отметить, что именно в период позднего средневековья происходят события, предопределившие специфику взаимоотношений светской и духовной власти. Происходит революционный переворот в отношениях церкви и государства, связанный с кризисом католицизма и появлением протестантизма в ходе реформационных процессов. В разных странах проходили процессы укрепления светской власти. Данные процессы проходили с различной интенсивностью, достаточно противоречиво и имели неоднозначные результаты. В централизованном государстве светская власть стремилась обеспечить свое верховенство.

Ни экономическое могущество церкви, ни слабость светской власти и распри в Московском государстве перед правлением и на начальном этапе правления Ивана Грозного не смогли поколебать устойчивую тенденцию к монополии светской власти. Конечно существенную роль в этом сыграли и личные качества царя, митрополитов, внешнеполитическая обстановка. Роль субъективных факторов была немаловажна, но она лишь усиливала и подчеркивала объективные тенденции. И в этом смысле следует признать малопродуктивными и обреченными на неудачу попытки современных иерархов православной церкви усилить ее влияние в государстве, сделать равнозначной светской власти.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, на протяжении средневековья существовало два основных типа отношений между церковью и светскими властями.

Примат светской власти над духовной (Цезаропапизм), существовавший в Византии, при котором глава светской власти – император – фактически являлся и главой церкви (папой): он назначал главу церкви – константинопольского патриарха; императоры зачастую вмешивались в догматические споры, регулируя догматику и обрядовость эдиктами и законами. Такое положение возникло в Восточной Римской империи со времён первых вселенских соборов (начиная с борьбы с арианством), в ходе которых церковные деятели апеллировали к императорам при решении догматических, обрядовых и церковных вопросов. Окончательно такое положение было закреплено в кодексе и новеллах императора Юстиниана, однако ему же принадлежит высказывание «источником всех богатств церкви является щедрость императора».

Примат духовной власти над светской (Папацезаризм), то есть примат церкви, начавший оформляться на территориях Западной Римской империи после её распада. Впервые эта идея была сформулирована гиппонийским епископом Аврелием Августином в его труде «О граде божием»: основной идеей этого труда, написанного вскоре после захвата готами Рима и под впечатлением от этого события, является замена государственного единства Римской империи духовным единством под главенством церкви, окончательно этот тезис оформился в письме папы Геласия I императору Анастасию I, получившем название по своему началу «Duo Sunt». В этом письме папа уже прямо указал, что существуют две власти: светская и духовная, и власть последней – весомее.

В рамках позднего средневековья появлялись и все более усиливались концепции освобождения государства от подчинения церкви и ограничения власти короля сословным представительством. Было поставлено под вопрос право церкви на верховенство ее власти, поскольку власть короля стала рассматриваться как власть, полученная непосредственно от Бога, а не от папы римского. Большое значение имели здесь принятие в Англии Великой хартии вольностей (1215 г.), впервые провозгласившей за частью общества (баронами и рыцарями) определенные права и свободы, и создание английского парламента в XIII в.

Возрождение и Реформация – самые крупные и значительные события позднего западноевропейского средневековья. Идеологи этого периода не просто черпали свои представления о государстве, праве, политике и законе из сокровищницы духовной культуры античности. Демонстративно обращаясь к античности, они выражали неприятие, отрицание политико-юридических порядков и доктрин католической церкви, господствовавших в Европе в средние века.

Сфера церковной истории требует от светского исследователя немалого такта. Возвращение к детальному изучению истории религии и церкви после десятилетий атеистического безверия, самодовольного и отнюдь не все объясняющего рационализма, гонений на церковь, представляется вполне закономерным и исследовательски оправданным. В то же время, историку следует сохранять дистанцию между днем нынешним и днем минувшим, сознавать особость той или иной исторической эпохи, в том числе и характерных для нее религиозных представлений и форм религиозной жизни. Проецирование современных представлений на прошлое может привести к забвению элементарных принципов историзма.

Тем не менее неприятие религиозного экстремизма, следование традиции и единство национальной идентичности – позиции, позволяющие, во-первых, обратиться к опыту англиканской церкви, во-вторых, предположить, что рассмотрение специфики взаимоотношений светской и духовной власти в эпоху позднего средневековья представляет значительный исследовательский интерес.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Шишкова, М.И. Проблема государства и церкви в религиозно-философской концепции метафики культуры / М.И. Шишкова // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. – 2014. – Том 15. – Выпуск 4. – С. 260–267.

2. Николин, А. Церковь и государство (история правовых отношений) / А. Николин. – М.: Изд-во Срет. монастыря, 1997. – 430 c.

3. Смирнова, Н.А. Взаимоотношения светской и духовной власти в понимании английских реформаторов / Н.А. Смирнова // Вестник ОГУ. – 2012. – № 1. – С. 39–44.

4. Костогрызова, Л.Ю. Симфония властей в Византии: опыт взаимодействия государства и Церкви / Л.Ю. Костогрызлова [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/text/1609881.html#_ftn1. – Дата доступа: 13.03.2016.

5. Юрхин, Ю.В. Истоки и становление политической и правовой мысли / Ю.В. Юрхин, В.Д. Зотов, Л.В. Зотова [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=586862. – Дата доступа: 13.03.2016.

6. Энгельс, Ф. Развитие социализма от утопии к науке / Ф. Энгельс. – М.: Политиздат, 1989. – 91 с.

7. Шайхутдинова, Е.Н. Процессы сакрализации власти средневековых правителей в трактовке англо-американских историков ХХ века / Е.Н. Шайхутдинова // Вестник НГУ. Серия: история, филология. – 2012. Том 11. – Выпуск 8: история. – С. 16–19.

8. Агеева, Е.А. Старообрядческий Епископ Геннадий: между властью духовной и светской / Е.А. Агеева // Вестник церковной истории. – 2007. – № 4 (8). – С. 189–214.

9. Пенская, Т.М. От монархии к диархии: византийская теория «симфонии» светской и духовной властей / Т.М. Пенская // Вестник Белгородского университета кооперации, экономики и права. – 2006. – № 2. – С. 285–291.

10. Бедаев, А.И. Цезаропапизм или симфония: к вопросу о характере отношений духовной и светской власти в Византийской империи / А.И. Бедаев // Культура. Духовность. Общество. – 2014. – № 11. – С. 195–199.

11. Экскурс в историю соотношений светской и духовной властей до 1917 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://acathist.ru/en/novosti/item/211-ekskurs-v-istoriyu-sootnoshenij-svetskoj-i-dukhovnoj-vlastej-do-1917-goda http://acathist.ru/en/novosti/item/211-ekskurs-v-istoriyu-sootnoshenij-svetskoj-i-dukhovnoj-vlastej-do-1917-goda. – Дата доступа: 12.03.2016.

12. Цыпин, В. Симфония церкви и государства / В. Цыпин // Православная государственность: 12 писем об империи. – СПб., 2003. – 110 с.

13. Гура, В.А. Секуляризация в исторических судьбах Европы / В.А. Гура // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. – 2012. – Т. 2. – № 2. – С. 105–112.

14. Безнюк, Д.К. Секуляризация: опыт систематизации подходов изучения / Д.К. Безнюк // Социология. – 2009. – № 3. – С. 98–104.

15. Ляхова, Е.А. Особенности взаимоотношений православной церкви и централизованного государства (самодержавия) в XVI в / Е.А. Ляхова // Современные проблемы науки и образования. – 2012. – № 3. – С. 337–341.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: