Свидетельства о посмертных чудесах святого праведного Иоанна, его канонизация и чудеса по молитвам святому в наше время

Чудеса и духовные вспоможения на месте упокоения отца Иоанна не прекращались во все года после его кончины.

Первые случаи исцелений были зафиксированы во время перевезения тела отца Иоанна из Кронштадта в Петербург. Исцелилась женщина страдавшая эпилепсией[54], вернулось зрение к слепому татарину, который шел за гробом отца Иоанна[55], исцеление двух бесноватых женщин у гробницы[56].

Православные христиане знают множество случаев помощи кронштадтского пастыря. Слава о нем распространилась по всему миру. В монастырь «на Карповке» направляются паломники со всего света помолиться, попросить помощи или воздать благодарение отцу Иоанну за уже содеянные благодеяния.

В годы советской власти не представлялось возможным совершить канонизацию протоиерея Иоанна, однако в сердцах верующих людей отец Иоанн всегда являлся скорым ходатаем пред Богом. Первый поместный собор после избрания Святейшего патриарха Алексия II определил причислить к лику святых отца Иоанна[57].

Чудеса от гробницы святого Иоанна не прекращаются и в наше время.

Из письма Ольги Николаевны Красавцевой из Санкт–Петербурга. 5 декабря 1990 года ее с приступом желчнокаменной болезни увезли в больницу. При операции у нее обнаружили в печени раковую опухоль в очень запущенном состоянии. Предварительный диагноз гласил: «...цирроз печени и аденома поджелудочной железы 4 степени». С начала марта 1991 года больная помещена на обследование в НИИ онкологии им. проф. Н.Н. Петрова. 16 апреля 1991 году консилиум врачей пришел к заключению: «Раковая опухоль забрюшинного пространства. Множественные метастазы печени». Больная выписана под наблюдение онколога домой, умирать... А ведь Валентине Николаевне было всего лишь 46 лет, у нее двое детей, младшему — 8 лет. Вскоре врачи ей предложили химиотерапию, но надежды было мало. Смерть стояла перед ней холодно, ясно, неумолимо. «Ну что ты кричишь? Однажды сказала ей соседка по палате, родом из Измаила, у вас же на Карповке монастырь Иоанна Кронштадтского. Сходи туда!» И в конце апреля, прежде бывшая неверующей, Валентина Николаевна, опираясь на руку матери, пошла в монастырь. Добралась с трудом, хотя жила рядом. Подошла к священнику, попробовала перекреститься. «Ну вот, даже креститься не умеете», укорил батюшка. «Я — умирающий человек...», начала Валентина Николаевна и подробно поведала о своем горе. Священник посоветовал ей поговеть и причаститься Святых Христовых Тайн. Через четыре дня, впервые в жизни покаявшись, Валентина Николаевна причастилась. Потом вместе со всеми пошла на молебен в усыпальницу и долго там молилась и плакала. Еще несколько раз в течение месяца ей удавалось приходить в монастырь и испрашивать у Батюшки Иоанна помощи. Всего лишь через полтора месяца после первого появления Валентины Николаевны в Иоанновском монастыре в медицинской карте появилась запись, датированная 13 июня 1991 года: «По данным УЗИ объемных образований под печенью в настоящее время отчетливо не выявляется». Повторные УЗИ, проведенные 12 августа и 26 сентября, вновь подтвердили отсутствие образований в печени. И вот, 3 октября 1991 года в медицинской карте появляется необычайно эмоциональная (что не характерно для подобного рода документов) запись онколога: «На данный момент, если ориентироваться на УЗИ, больная излечена от опухоли? От какой? За счет чего произошла регрессия опухоли?» не скрывает врач своего удивления, и далее, перебрав все возможные причины столь радикального улучшения, ни одну из них не признает удовлетворительной.

Но прекрасно знает истинную причину исцеления сама Валентина Николаевна – это явление милости Божией по молитвенному ходатайству святого праведного Иоанна Кронштадтского.

С момента чудесного исцеления прошло уже несколько лет. В настоящее время Валентина Николаевна — постоянная прихожанка Иоанновского монастыря, бодрая и энергичная[58].

У жителя Подмосковья Владимира Васильевича Котова в течение целого года сильно болела правая рука, а к весне 1992 года она почти перестала двигаться. Владимир неоднократно обращался к врачам. Те поставили предположительный диагноз — тяжелый артрит правого плеча, но существенной помощи оказать не сумели. Сам Владимир, потеряв надежду на излечение, стал усердно молиться Богу, испрашивая облегчение в болезни. Однажды к нему попала книга о святом праведном Иоанне Кронштадтском. Читая ее, Владимир поразился тем дивным исцелениям, которые совершал Господь по молитвам великого праведника. «Вот бы и мне поехать на Карповку в монастырь, а Батюшка меня бы исцелил», – подумал он в простоте сердца. Поездка в Петербург устроилась, и 19 августа 1992 года, на Преображение Господне, Владимир вместе со своим другом молился в Иоанновском монастыре, исповедался, причастился, отслужил молебен святому праведному Иоанну Кронштадтскому и смазал больную руку освященным маслом от гробницы святого. По окончании богослужения друзья, выйдя из монастыря, направились к трамвайной остановке. Владимир повесил сумку на правое плечо и аккуратно уложил на нее беспомощную руку, как это он обычно делал в последнее время.

При ходьбе сумка начала спадать и он машинально поправил ее правой рукой, не почувствовав никакой боли. Остановившись как вкопанный, еще не веря самому себе, он снова начал двигать рукой. Она оказалась совершенно здоровой. Друг Владимира — свидетель этого чудес­ного исцеления.

С тех пор Владимир Васильевич регулярно приезжает в монастырь. На вопрос: «Как рука?» Он отвечает: «Слава Богу, все хорошо. Приехал к Батюшке помолиться»[59].

В сентябре 1993 году умирал от сильных ожогов отрок Виктор. Ребенку сделали четыре пересадки кожи, но приживление шло очень плохо, раны не затягивались. Витю стали смазывать освященным маслом от Гроба Господня и из лампадки от гробницы святого праведного Иоанна Кронштадтского, и произошло чудо — кожа стала интенсивно приживаться, а через неделю после помазания раны почти полностью зажили. Семья мальчика живет в Киеве. Оказалось, что его прадедушка по маминой линии был диаконом и несколько раз служил вместе с отцом Иоанном Кронштадтским. Отец Виктора был не крещен, но после исцеления своего сына уверовал, приехал в монастырь и принял крещение в день своего Небесного покровителя – святого благоверного князя Олега Брянского, 3 октября 1993 года[60].

Скибицкая Раиса из Московской области давно страдала ревматизмом. С 1993 года стала с трудом передвигаться, так как все пальцы на левой ноге деформировались, и она не могла ходить. По ночам она часто просыпалась и по 2-3 часа читала книгу о жизнеописании Иоанна Кронштадтского, а также акафист Иоанну Кронштадтскому. В 1998 году она опять ночью читала и вдруг увидела, что пальцы ног распрямились. Она поняла, что чудо произошло по молитве святого отца Иоанна и теперь она нормально ходит[61].

Раба Божия Тамара С. из Москвы пишет, что пришла к Господу недавно, в 1993 году. В храм Божий ее привел Святитель Николай, спасший ее от лютой смерти. В своем письме, исполненном горячей любви к Батюшке Иоанну, она сообщает о чуде исцеления:

«1 января 1997 года мне сделалось плохо, вся правая сторона туловища заболела. Не могла вздохнуть от боли. В ночь на 4 января адская боль с новой силой вернулась ко мне. Утром вызвала врача. А пока плакала, мучилась, просила св. Николая и о. Иоанна спасти – ведь рушились все запланированные дела... Книга К. Сурского об отце Иоанне Кронштадтском стояла у меня на полке. Последний раз открывала ее полгода назад, а потом читала другие духовные книги. Я подошла к полке, взяла книгу, открыла на заложенном месте и стала читать. И, переживая свое и читаемое, я вместе с тем священником возопила: «Родной Батюшка, помоги!» И в то же мгновение все у меня прошло, как и не было. Лежу, прислушиваюсь к себе – все в порядке. В праздник Рождества сходила в храм, причастилась. 9 января вечером появилась та же боль, только слева. Но я тут же попросила отца Иоанна о помощи, и все прошло.

Смиренно прошу вас отслужить благодарственный молебен на гробнице великого праведника и чудотворца отца Иоанна Кронштадтского; попросить его молитв об исцелении меня от страстей и болезней, и помочь в моих делах, и укрепить мою веру Христову.

У меня много книг о нем и его полное собрание сочинений, а я все больше и больше хочу о нем знать. Покупаю и дарю знакомым, родным и храмам его иконы и книги. Считаю, что мало еще знают о нем и чтут его в Москве, в России»[62].

Конечно, здесь автор приводит лишь некоторые из многих и многих чудесных случаев. Но не для внешних эффектов и славы, к которым так привержен мир сей, совершаются исцеления силою Божией по молитвам святых. Совершаются они для нас, для прямой пользы нашей, дабы вернуть нам целостность телесную, но самое главное – здравие духовное.

Часть 3 Творения

Не будучи по образу, своей жизни писателем, отец Иоанн Кронштадтский оставил большое литературное наследство. Творения его составляют около 4500 печатных страниц, в том числе по нескольку проповедей па каждый воскресный и праздничный день целого года и на разные случаи.

Уже при его жизни несколько раз издавалось полное собрание его сочинений, к которому неоднократно прибавлялись новые произведения. Даже и по смерти едва ли было издано всё то, что он написал.

Все изданное можно разбить на три отдела: 1) беседы и проповеди; 2) полемические произведения, воспоминания, письма; 3) извлечения из дневника под наименованием «Моя жизнь во Христе». К этой книге не раз издавались дополнения и, кроме того, извлечения из нее в виде брошюр по отдельным вопросам религиозной жизни.

В 1859 г. вышли в свет «Катехизические беседы» отца Иоанна, в которых он излагает в общедоступной форме основные догматы христианства. Затем был издан целый ряд поучений отца Иоанна: «О Пресвятой Троице», «О сотворении мира», «О промысле Божием», «О блаженствах Евангельских», «О Боге Творце и Промыслителе мира» и т. д.

Проповеди отца Иоанна помещены в трех первых томах полного собрания его сочинений.

«Полное собрание сочинений настоятеля Кронштадтского Андреевского собора, отца Иоанна Ильича Сергиева» содержит в себе следующее:

Том I (520 стр.):

1) Беседы о Боге—Пресвятой Троице;

2) Беседы о блаженствах евангельских;

3) Слова и поучения на праздники Господни и

4) Слова и поучения на праздники Божией Матери.

Том II (725 стр.) содержит полный годовой круг слов, поучений и бесед на недельные (воскресные) дни и святую четыредесятницу.

Том III (591 стр.) состоит из:

1) Поучения, слова и речи на храмовые праздники (Кронштадтского Андреевского собора) и разные случаи;

2) Слова на высокоторжественные дни;

3) Разные речи, слова и поучения (до 1896 г.) и

4) Житие, страдания и чудеса св. великомученицы Евфимии.

Тома IV, V и VI содержат в себе 1-го, 2-ю и 3-ю части книги «Моя жизнь во Христе, или минуты духовного трезвения и созерцания, благоговейного чувства, душевного исправления и покоя в Боге».

3-я часть этой книги, составляющая VI том, содержит: «Мысли о богослужении Православной Церкви». Слова и поучения за 1898–1908 годы.

В 1909 году было напечатано посмертное издание под названием «Живой Колос» с духовной нивы Протоиерея Иоанна Ильича Сергиева – Кронштадтского. Выписки из дневника за 1907 – 1908 гг.

Беседы и проповеди

Беседы и проповеди отца Иоанна не столь своеобразны, как выписки из его дневников, но и они отличаются также сдержанным стилем и живою связью с его личным духовным опытом. Проповедуя, он был озабочен более всего пробуждением в своей пастве духовной жизни, а именно: жажды Бога, жажды благодатных переживаний и отвращения от всего, что этому мешает. Не менее настойчиво раскрывал отец Иоанн значение Церкви и принадлежности к ней. В связи с этим он постоянно и горячо говорил о главном таинстве Церкви — Евхаристии. Касался он, конечно, и других догматических вопросов, также как и нравственной жизни. В последней области он нередко обличал пороки, свойственные как всем людям вообще, так и отдельным классам тогдашнего общества. Людей образованных и богатых он более всего обличал в праздности, в роскоши, в пристрастии к суетным удовольствиям и в немилосердном отношении к бедным, а «простой народ» — чаще всего в пьянстве и сквернословии.

Эти обличения напоминают столь любимого им святителя Иоанна Златоустого. Они имеют тем большую силу, что отец Иоанн боролся с обличаемым им злом не только словом, но и делом.

Выше было указано, что если рассматривать все литературное наследство отца Иоанна Кронштадтского в целом, то надо признать проповеди его на догматические и моральные темы как бы только обрамлением того, что с большой силой выражено в извлечениях из его дневника. Но взгляды его на общественную, национальную и государственную жизнь отразились полнее именно в его проповедях. В этой области, прежде всего, надо отметить сродный святителю Иоанну Златоустому мотив, что богатство и собственность Бог дает людям только в пользование для блага ближнего: «Надо во благо себе и ближним употреблять свое богатство, считать его не своим, а Божиим добром, которое дано нам не для нас одних»[63].

Нельзя не указать, что и в государственной власти он видел также род служения ближнему, в конечном счете – Церкви и Богу. В годы жизни отца Иоанна дни именин и рождения Царя, Царицы и Наследника были не только гражданскими, но и церковными праздниками и в эти дни было принято проповедывать на соответствующие темы. Это и давало ему один из главных поводов высказываться по некоторым вопросам национальным и общественным.

Замечательно, что и здесь главной целью его слов остается забота о духовной жизни его слушателей. Вот два характерных отрывка из слова, сказанного по случаю именин Императора Александра II: «Святой князь Александр Невский, ублажаемый ныне Церковью, всем проповедует историей жизни своей о необходимости жертвовать своими выгодами и спокойствием, даже жизнью, благу общества... Даруй Господь и нам такое любящее сердце, чтобы не усумнились, не убоялись, где нужно положить за других жизнь свою. Сохрани благочестивейшего Государя нашего, Императора Александра Николаевича, коего жизнь исполнена великих тяжких трудов для нашего блага»[64]. А вот другой отрывок: «Святой Александр Невский имел это блаженство нищих духом. Не погрешим против Истины, если скажем, что и соименный ему, ныне Царствующий Государь управляет своим народом в духе святого Александра Невского, в духе кротости, смирения, блага, в духе мудрости и мудрой терпимости. И мы должны считать себя орудием Божьего Промысла. Общее благо ставить выше своего собственного, считать себя слугами общественного дела»[65].

Приведенные слова, являющиеся только краткой заключительной частью произнесенных в Царские дни проповедей, большая часть которых посвящена чисто нравственным и религиозным вопросам, показывают в какой мере они были в центре его внимания и как все остальное имело служебное отношение к религии.

Когда произошло убийство Императора Александра II и стало очевидным, что и он сам, подобно святому Александру Невскому, имя которого носил, «проповедует историей жизни своей о необходимости жертвовать даже жизнью – благу общества»[66], отец Иоанн утешал свою паству тем, что «Государь в смерти своей сделался подражателем Самого Господа»[67]. В то же время он, несмотря на ужас всеми переживаемый, не забывал делать нравственные выводы. «Не забудем, что кончина Его для нас всех, – говорил он, – есть громовой обличительный голос Отца Небесного. По нашим нравам мы стали недостойны такого Государя. Мы должны исправиться. О, много, много в нас недоброго, неугодного для Бога. Нужно нравственное очищение, всенародное глубокое покаяние, перемена нравов языческих на христианские»[68].

Этот мотив, что все доброе и все злое в частной и общественной жизни отражается на истории народов, понемногу все сильнее звучит в проповедях отца Иоанна.

В то же время этот мотив постоянно связывается у него с пророческими по духу обличениями и с предчувствиями грядущих бед: «Если не будем вооружаться против живущих в нас страстей, то общее беззаконие вызовет праведный гнев Божий, и Бог повелит грозному мечу своему посекать нас, повелит действовать смертоносным орудиям брани: из тысячи жерл полетит смерть на людей. Пусть же знают все Царства и народы, все цари и подданные, что нет на земле ни одного непоколебимого Царства, не было и не будет. Коль скоро одолели людей безверие и безнравственность, тогда неизбежно падают Царства и народы»[69].

Если в этом последнем отрывке отец Иоанн только предвидит возможность бедствий, как следствие грехов, то вот слова, где он уже предчувствует их: «Долго ли существовать ему, этому миру грешному, этой земле – жилищу греха, обагренной кровью неповинных и невинных жертв, этому скопищу всяких мерзостей? Не наступает ли уже время всемирного огненного очищения? Да, оно, конечно, уже близко. Если апостолы говорили о близости его, то мы тем более решительно можем говорить о близости кончины века»[70].

Такое духовное понимание истории позволяло отцу Иоанну становиться выше многих политических страстей и быть очень трезвым даже тогда, когда страсти, волновавшие русское общество, были возвышенного характера.

Так во время войны с турками за освобождение славян он предостерегает с церковного амвона как против завоевательных стремлений, так и против славянского шовинизма, направленного на другие племена. Он не одобряет агрессивных военных союзов и утверждает, что «миролюбивая Россия никогда не устраивала таких воинственных народных соединений. Мы хотим только упрочить между собою мир, единодушие, свойственное братьям, — сделать более общими интересы просвещения, наук и искусств. Мы должны желать осуществления пламенного желания нашего божественного Спасителя, чтобы племена и народы составили единое словесное стадо, единую Истинную Церковь Его»[71].

Но в то же время, по словам отца Иоанна, «стремясь к соединению с однородными племенами, мы не должны затаивать в душе ненависть к племенам инородным, в особенности во множестве населяющих наше Отечество. Это противно духу Евангелия; не будем резко отделяться от других, – и эти другие тоже наши братья».

В связи с этим совершенно понятным становится и простое представление отца Иоанна об идеальной России: «Россия будет сильною внутри и извне лишь своею внутреннею правдою, единодушием и взаимопомощью всех сословий, беззаветной преданностью Церкви, Престолу Царскому и Отечеству»[72].

Такого рода патриотические представления о России были преимущественно представлениями религиозными. Это видно из того, что, обрисовав в двух словах этот идеальный образ, отец Иоанн тотчас же возносится мыслью к первохристианской общине: «Первое христианское общество по духу своему было образцовым и мы, христиане, должны подражать ему»[73].

Когда же в России возникает внутреннее брожение, а затем в разных формах революционное движение, отец Иоанн, не переставая обличать языческую плотскую жизнь русского, в особенности светского общества, в то же время все настойчивее начал предостерегать и революционную антицерковную и противорелигиозную интеллигенцию. Вот отрывок из его проповеди, где с одинаковой силой звучат обе эти темы: «Итак, для спасения душ наших не довольно только исповедовать правую веру, почитать святые иконы, участвовать в богослужении и прочее, – говорит он, – а надо при ней иметь правую, добрую, христианскую жизнь, простоту и чистоту духа»[74]. Это обличение относится к почитающим себя за православных. Но вот обращение к неверующей, революционной интеллигенции: «Отчего ныне многие русские интеллигенты ненавидят Россию и желают ей зла и злорадствуют о ее неудачах? Оттого, что они отвергли учение Матери своей Церкви».[75]

В другом слове на Благовещение, Святой подробнее говорит об этом: «Только Царство Божие на земле обладает всегдашним миром и будет обладать им до скончания века, а мир прелюбодейный и грешный, отступивший от Бога и Его праведных законов – мятется и будет до конца своего смущаться от своих заблуждений, от своих всезаразительных пагубных страстей,…от своего безумия… Смотрите же на эти плоды нынешней цивилизации: кому они приятны и полезны? Отчего ныне Россия в смятении? Отчего у нас безначалие? Отчего учащееся – юношество потеряло страх Божий и бросило свои прямые обязанности и занятия? Отчего гордые интеллигенты стремятся в опекуны и правители народа, не понимая этого народа и его действительных нужд и не любя его? Оттого, что у всех их оскудела вера в Бога, в Его праведные, вечные глаголы; оттого, что она отпала от Церкви Божией, единой руководительницы к святой христианской жизни, которая одна охраняет твердо законные права и Царя и подданных и всех и каждого и всем предписывает строго исполнять свои обязанности»[76].

Отец Иоанн Кронштадтский обличал в своих проповедях Л. Н. Толстого. В нем он видел не только антицерковника, безбожника, кощунника, но и представителя избалованного, жившего вне церковного быта барства.

Радикальная, революционная интеллигенция, которая, действительно, соединяла политический радикализм с отрицанием христианства и в особенности Православия, не оставалась в то время в долгу. Против отца Иоанна была поднята целая кампания в печати. В комичном виде он был выведен в некоторых пьесах («Черные вороны» и др.)[77]. В особенности подвергался он насмешкам за то, что его не было в Кронштадте в 1906 году, когда там были крупные революционные беспорядки с участием матросов военного флота. В своем некрологе об отце Иоанне Кронштадтском некто Б. Г., защищая отъезд отца Иоанна из Кронштадта в эти тревожные дни, пишет, что если бы отец Иоанн во время беспорядков погиб, хотя бы от шальной пули, то «за кровь отца Иоанна настоящая, подлинная чернь ответила бы таким потоком крови интеллигенции, что, быть может, именно эти соображения и побудили его временно удалиться из родного города»[78].

Нападки не остановили обличений Святого, направленных против революционных течений, напротив, они сделались более резкими. Так, в одном своем слове в 1907 году он говорил: «Царство русское колеблется, шатается, близко к падению… Если в России так пойдут дела, и безбожники и анархисты – безумцы не будут подвержены праведной каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние Царства и города, стертые Правосудием Божиим с лица земли за свое безбожие и за свои беззакония»[79].

По словам отца Иоанна: «Виновно и высшее правительство, потворствовавшее беспорядкам. Безнаказанность в России в моде, ей щеголяют. А оттого непрестанные у нас аварии с морскими и даже Императорскими судами. Везде измена, везде угрозы жизни и государственному имуществу. Так и впредь будет при слабом управлении. Бедное Отечество, когда-то ты будешь благоденствовать? Только тогда, когда будешь держаться всем сердцем Бога, Церкви, любви к Царю и Отечеству и чистоты нравов».

В дневнике отца Иоанна, под названием «Живой Колос с духовной Нивы», написанном в последние годы его жизни, имеются записи, где он указывал на бедственное положение крестьян во многих областях России: «Был я в селах и видел крестьянское житье, – пишет он. – Какая бедность везде, какие рубища с бесчисленными заплатами! Какие изможденные лица от недостатка питания! Какие скорбные лица! Что это – наемники, а не чада Божии? Богачи и смотреть на них не хотят... Какова душа богатого! Как она противна Богу человеколюбивому»[80].

Можно ли допустить, что отец Иоанн, видя различное гражданское и социальное зло, противопоставлял ему только одну нравственную проповедь? Едва ли, так как в свое время он с благоговением перечислял все реформы Александра II, но нравственная проповедь и обличения было его прямым делом, которого он и держался. В этой проповеди на общественные темы – главным был призыв строить революцию на церковном основании. Либерализм Императора Николая II он отрицал прежде всего за его антихристианскую основу. «Да знаете ли вы все, кому знать надлежит, – пишет он, – что вся нынешняя наша революция есть прежде всего следствие отступления от веры, от нашего боголюбезного, святого, жизненного православия, имеющего в себе всю силу для верующих в него всё упорядочить – и внутренний наш и внешний мир, и всякую семейную, гражданскую и экономическую жизнь?»[81].

Отец Иоанн Кронштадтский не был политиком, но ратовал о благе Церкви и духовном спасении всех людей и прежде всего – русских и России. Он страдал за Родину и выстрадал право обличать ее. Одно из самых последних его обращений к Богу, записанных им, была скорбная молитва о России: «О Господи! Спаси народ русский, Церковь Православную в. России – погибают! Всюду разврат, всюду неверие, богохульство, безначалие! Господи, все в Твоих руках, Ты – Вседержитель»[82].

В отношении государственных вопросов, по существу, едва ли можно его назвать даже «правым». Скорее всего он был просто традиционалистом и трудно не согласиться со словами уже упомянутого автора Б. Г., что «Отец Иоанн Кронштадтский, подобно нашим древним святителям, шел в своей жизни рука об руку с государственной властью, видя в ней формальную силу, строящую Русскую землю; отсюда и та часть его проповедей со всеми осуждениями смуты, как явления колеблющего самые устои России из своего служения этим устоям он ничего не почерпал для себя лично»[83].

Нельзя в заключение не привести цитату, которая исчерпывает вопрос о политических взглядах отца Иоанна: «Главная же ненависть и злоба, доходившие до оскорблений и даже физической расправы, – пишет отец Сергий Четвериков, – обрушилась на отца Иоанна в годы первой революции за то, что он открыто и резко выступил против революционного движения и разошелся с русской передовой общественностью. Однако, все эти «вины» его, если бы они и были, по существу дела нисколько не омрачают чистого и привлекательного его духовного облика, как он вырисовывается в его дневнике и в его пастырской деятельности. В оценке отца Иоанна надо стоять выше всех этих внешних и случайных сторон его жизни, выше мелких чувств и настроений, которые возникают в нас под влиянием партийных распрей и разделений»[84].

Дневниковые записи

С первых же дней служения Церкви отец Иоанн поставил себе за правило: насколько возможно искреннее относиться к своему делу, пастырству и священнослужению, строго следить за собой и за своей внутренней жизнью. С этой целью прежде всего, он принялся за чтение Священного Писания, Ветхого и Нового Заветов, извлекая из него все назидательное для себя, как для человека вообще и священника в особенности. Затем он стал вести дневник, в котором записывал свою борьбу с помыслами и страстями, свои покаянные чувства, свои тайные молитвы к Богу и свои благодарные чувства за избавление от искушений, скорбей и напастей.

«Я стал стараться сколь можно глубже познать самого себя, то есть познать свою душу, свою природу, свои немощи и недостатки. Чтобы это наблюдение за собою было постоянным, я с первых же дней своего служения начал вести дневник. До сего времени я поставляю себе за правило записывать все выдающееся в моей духовной жизни: и ту внутреннюю борьбу, которую я веду сам с собою, и горечь поражения со стороны князя власти воздушной, и сладость победы, и ту благодатную помощь, которую подает мне Господь в борьбе»[85].

Ведение дневника помогало отцу Иоанну следить за своей внутренней духовной жизнью. «Всегда следя за собой и все более и более познавая себя, познаешь и свою беспомощность во всех отношениях, без помощи благодати Божией, особенно в побеждении зла, а чрез это приходишь к смирению, к покорности воле Божией, всегда и во всем благой и совершенной, а также поучаешься смотреть и на других людей с любовью, сочувственно, с готовностью всегда и во всем помочь им»[86].

Сам отец Иоанн почти не систематизировал свои дневниковые записи, поэтому его размышления о пастырском служении встречаются всюду. Весь дневник отца Иоанна можно рассматривать как учебник по пастырству, ведь все его заметки — это не что иное как внутренние переживания и благоговейные чувства в «минуты духовного трезвения и созерцания величайшего из пастырей Церкви. Интересно, что, готовя к публикации свои дневники, сам отец Иоанн делал в рукописях карандашные пометки и нередко советы пастырю, священнослужителю он переадресовывал «каждому христианину».

Именно по этому для нас так ценны его дневниковые записи. Они очень близки и понятны для каждого идущего по пути спасения. «Если ты начнешь читать их, то по примеру славного светильника Церкви и сам возымеешь веру ко Господу, полюбишь нравственную чистоту, почувствуешь свежесть, бодрость сил душевных, – словом, станешь переживать то высокое, святое, божественное, чего искал всю жизнь свою приснопамятный батюшка»[87].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: