Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






И Кант. Трансцендентальная эстетика. Как возможна чистая математика.




С целью ответить на эти вопросы И.Кант и предпринимает свою критику (анализ) чистого, то есть имеющего дело только с синтетическими априорными суждениями, разума.

Предмет познания, по Канту, дается человеку через чувственность. Воздействуя на человека, он (предмет) вызывает в нем ощущения, которые Кант называет материей, а то, благодаря чему из ощущений складывается образ предмета, является формой. Материя всех явлений открывается нам в опыте (aposteriori). Форма же, как считает Кант, “должна для них находиться готовой в нашей душеa priori (до опыта) и потому может рассматриваться отдельно от всякого ощущения”[1]. Все представления, в которых нет ничего, что принадлежит к ощущению, Кант называет чистыми. Науку же о них он именует трансцендентальной эстетикой (от др.греч. aisthesis – «чувство»), так как она исследует нашу чувственную способность представления.

Он полагает, что чувственное созерцание всегда совершается не иначе, как в пространстве и времени. Действительно, чтобы мы ни созерцали, мы всегда видим предметы вне себя либо рядом друг с другом, либо на определенном расстоянии друг от друга. Однако, чтобы воспринимать их в таких ситуациях, надо предварительно иметь представление о пространстве. С другой стороны, вполне можно себе представить пространство без предметов. Отсюда следует, что нельзя считать пространство апостериорным представлением, выведенным из отношений между вещами, то есть из опыта. Но именно сам этот внешний опыт, говорит Кант, становится возможным, благодаря представлению о пространстве.

То же самое можно сказать и о времени. Одновременность и последовательность не воспринимались бы, если бы в основе созерцания не лежало априорное представление о времени. Таким образом, представление о времени также не выводится из отношений между предметами и явлениями, а является условием возможности этих отношений. С другой стороны, если бы представления о пространстве и времени были выведены из опыта посредством индукции, то они были бы частью, общей для представлений локальных пространств и времен, то есть включались бы в эти, менее общие, чем они, но более содержательные частные представления. На деле же представление пространства вообще включает в себя эти конкретные пространства как свои фрагменты.

И еще одно. О том, что время и пространство – не полученные опытным путем понятия или представления, говорит также следующее: из понятия нельзя вывести положения, выходящие за его пределы, т.е. не включенные в него изначально. В то время как геометрия, наука о пространстве, определяет свойства последнего, не содержащиеся в представлении о нем, то есть синтетически, и, более того, a priori, не прибегая к опыту. И из представления о времени нельзя вывести таких необходимых положений как: «время имеет одно измерение», или: «различные времена существуют не вместе, а последовательно», ибо они не входят в понятие времени. Но их нельзя получить и из опыта, так как тогда они не будут иметь необходимого и всеобщего характера.

Наличие такого характера свойств пространства и времени можно объяснить, с точки зрения Канта, лишь предположив, что последние являются формами не реального бытия, а чувственного созерцания, или формами восприятия, данными человеку a priori [2]. Образно выражаясь, они представляют собой очки или призму, через которую человек смотрит на предметный мир. Но это не простые очки. Они показывают нам мир не таким, каков он на самом деле, а в соответствии со своей структурой и свойствами. Мысль Канта, возможно, станет еще яснее, если сравнить пространство и время с кривым зеркалом, которое, отражая реальный предмет, в процессе отражения изменяет его до неузнаваемости, придавая ему форму своей поверхности.

Таким образом, исследуя предметы, данные нам через призму пространства и времени, мы познаем формы и свойства не самих предметов, а именно пространства и времени, которые (формы и свойства) проявляются, когда предметы воздействуют на нас. Причем делаем мы это путем чистого созерцания. То есть, не обобщаем наблюдения за многими предметами, а на одном предмете или явлении выясняем закономерности пространства в целом и времени в целом. И поскольку иных “очков” (иных форм восприятия) нам не дано, то есть все предметы настоящего и будущего опыта даются и будут даваться нам через них, познанные формы и свойства являются для нас всеобщими и необходимыми. Но именно свойства пространства и времени являются предметом математики, так как они определяются числом. Поэтому возможность чистой математики, то есть математических синтетических знаний a priori, с точки зрения Канта доказана.

Из сказанного выше явствует, что в процессе чувственного познания мы имеем дело не с вещами самими по себе, а с их явлениями, или со «способом, каким они действуют на наши чувства»[3]. Форма этих явлений (пространственно-временная) задается нашим разумом, а выступающие в качестве материи ощущения, наполняющие эти формы, являются лишь реакцией наших органов чувств на воздействие внешних предметов и ни в коем случае не соответствуют их объективным качествам.

 






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных