АЛЕКСАНДР ТВАРДОВСКИЙ 3 страница

На какую ни стать точку зрения – политическую, умственную, нравственную, религиозную – русский представляет парадоксальное явление чрезмерной покорности, соединенной с сильнейшим духом возмущения.

Мужик известен своим терпением и фатализмом, своим добродушия и пассивностью, он иногда поразительно прекрасен в своей кротости и покорности. Но вот он вдруг переходит к протесту и бунту. И тотчас его неистовство доводит его до ужасных преступлений и жестокой мести, до пароксизма преступности и дикости… Нет излишеств, на которые не были бы способны русский мужчина или русская женщина, лишь только они решили «утвердить свою свободную личность»» (Морис Палеолог). “В самых недрах русского характера обнаруживается вечно-бабье, не вечно-женское, а вечно-бабье” (Бердяев).

Засилье “дюма” в России приняло такие масштабы, что для многих иностранцев Брежнев стал живым олицетворение русского народа в целом. Киссинджер писал: “Брежнев был не только генсек КПСС, но подлинно русский. Он был смесью грубости и теплоты, одновременно неотесанный и обаятельный, хитрый и обезоруживающий.. Он одновременно казался полным сил и истощенным... Он старался скрывать свою неуверенность шумливостью, неистовством, громогласностью, а глубоко запрятанное ощущение своей неадекватности неожиданными порывами резкости..”

Вместе с тем, я бы не стал настаивать на тезисе о безраздельном доминировании “дюма” в русском психологическом генофонде. Как минимум равную ему по численности группу населения России составляют “пушкины” (см.) “Пушкин” мало отличим от “дюма”, он тоже женственен (1-я Эмоция +3-я Воля), но более трудолюбив и добродушен (2-я Физика). Вместе же они, “дюма” и “пушкин”, и составляют суть или душу русского народа, поэтому, чтобы ни говорили о нем, слова Бердяева “о вечно-бабском” в русском характере останутся единственной и универсальной правдой о нем.

АЛЕКСАНДР БЕРТЬЕ

1) ЛОГИКА (“догматик”)

2) ФИЗИКА (“труженик”)

3) ЭМОЦИЯ (“сухарь”)

4) ВОЛЯ (“крепостной”)

Для тех, кто мало знаком с историей наполеоновских войн и кому имя Бертье ничего не говорит, поэтому начну с краткой биографической справки: ”Бертье Луи-Александр, французский маршал (1763 - 1815)... Роялизм не помешал ему в 1792 г. сделаться сначала бригадным генералом в армии Люкнера, а в 1793-96 гг. принимать деятельное участие в подавлении вандейского восстания. Назначенный в 1796 г. начальником штаба итальянской армии, он приобрел полное доверие генерала Бонапарта, высоко ценившего его технические познания, точность в исполнении приказаний и редкую работоспособность. В течение 18 лет Бертье почти не разлучался с Наполеоном и во всех походах до 1814 г. был неизменным начальником штаба его армии. После мира в Кампо-Формио Бертье был поставлен во главе итальянской армии, занял Рим и провозгласил там республику (1798). Затем он принял участие в египетской экспедиции и, вернувшись вместе с Наполеоном, деятельно помогал ему во время переворота 18 брюмера, после чего был назначен военным министром. В 1804 г. Бертье получил звание маршала, а после побед 1805-1807 гг. был сделан владетельным князем Невшателя, отнятого у Пруссии, вице-коннетаблем и имперским принцем. Тогда же он вступил в брак с племянницей короля баварского, принцессой Марией. Действия Бертье во время кампании 1809 г. подверглись суровой критике, но это не помешало Наполеону дать ему новую награду в виде титула князя Ваграмского. Несмотря на все милости со стороны Наполеона, Бертье к концу его царствования стал сильно тяготиться его политикой. Когда падение империи сделалось неизбежным, он один из первых перешел на сторону Бурбонов и сопровождал Людовика XYII при его въезде в Париж. В награду за что он был назначен пэром Франции. Наполеон, не веря в искренность его роялизма, попытался снова привлечь его на свою сторону и незадолго до отъезда с Эльбы сообщил ему о своих планах. Бертье ему не ответил, но в то же время ничего не сказал и Людовику XYII о полученном письме. Когда Наполеон высадился, в марте 1815 г. на берегу Франции, Бертье сильно колебался, на чью сторону ему стать, но, в конце концов, уехал в Бамберг. Здесь, во время прохода через Бамберг русских войск 1 июня 1815 г., он упал из окна замка, в котором жил, на улицу и расшибся насмерть”.

Кроме всего прочего, настоящая выписка из энциклопедического словаря замечательна тем, что наглядно демонстрирует неспособность любого, самого подробного и точного послужного списка передать нашу человеческую суть. И Бертье, реальный, теплый, живой, вовсе не походил на того Бертье, что предстает перед нами со страниц энциклопедии.

* * *

Наполеон, человек крайне самоуверенный и не всегда сдержанный на язык, говорил о Бертье, что “сделал из курицы орла”. Наполеон, конечно, тут, мягко говоря, забывался: курицу можно назначить орлом, но сделать нельзя. Ничего не сделал он и из Бертье. Но то, что Наполеон нашел в Бертье идеального исполнителя своей воли - это точно.

Странные, на первый взгляд, отношения сложились между этими двумя столь разными людьми. Бертье был одним из немногих приближенных, которых император в приступах раздражения не стеснялся поколачивать. Что никак не отражалось на начальнике штаба, ни физически, ни морально, так как его сильная, гибкая 2-я Физика и слабая, гибкая 4-я Воля были равно мало чувствительны к побоям и унижениям. Вместе с тем, рукоприкладная практика никак не влияла и на особое доверие, каким облекал Наполеон Бертье; император постоянно советовался с ним и, кажется, признавал его интеллектуальное превосходство, что понятно, если вспомнить о 3-й Логике императора. Действительно, крепкая голова 1-й Логики Бертье очень помогала Наполеону, и она же заставила начальника штаба одним из первых покинуть проигравшего хозяина.

“К чему он стремился? Этого никто не знал. Он обладал поразительной работоспособностью, почти неправдоподобной профессиональной штабной памятью и особым талантом превращать общие директивы командующего в точные параграфы приказа. На первые и самостоятельные роли он не годился, но никто не мог его с равным успехом заменить на посту начальника штаба”, - писал историк, отмечая невольно главные параметры типа “бертье”: мощную и ясную 1-ю Логику, не знающую устали 2-ю Физику и 4-ю Волю без инициативы. Фактически именно этого и требовал от своих сотрудников Наполеон, когда говорил: " Я сам свой министр. Я сам веду свои дела, а следовательно, я достаточно силен, чтобы извлекать пользу из посредственных людей. Честность, отсутствие болтливости и работоспособность - вот все, чего я требую”. И надо ли объяснять, насколько полно отвечал Бертье такого рода требованиям?

* * *

Прекрасная пара Александру Бертье - другой “бертье” (не к ночи будет упомянут) - Вячеслав Михайлович Молотов, ближайший сталинский помощник. Бертье с Молотовым сделали фантастическую карьеру, сами о том не мечтая и не желая. И Бертье, как Молотов, мог на вопрос: как очутился он там, где очутился, ответить: “Ветром занесло... Ветром понесло, понесло, так и несет..” Действительно, она - такая, эта 4-я Воля, ее ветром носит...

Скорый на грубости Ленин называл Молотова “каменной жопой”. Но ни он, ни его приемники так и не смогли инкриминировать этому идеальному бюрократу, хоть что-нибудь, кроме чудовищной работоспособности. За последние годы сложилась обширная литература, откровенно рассказывающая о верхушке советского режима; много места в ней уделено и фигуре Молотова. Поэтому сейчас есть возможность составить из мемуарных цитат почти исчерпывающий психологический портрет Молотова в частности, и “бертье” вообще.

Современники вспоминали: “Я много работал с Молотовым. Это очень добросовестный, не блестящий, но чрезвычайно работоспособный бюрократ. Он очень спокоен, выдержан. Ко мне он всегда был крайне доброжелателен и любезен и в личных отношениях со мной очень мил. Да и со всеми, кто к нему приближался. Он корректен, человек вполне приемлемый, никакой грубости, никакой заносчивости, никакой кровожадности, никакого стремления кого-либо унизить или раздавить...

Неужели из этого человека все можно сделать? Дайте его в руки Сталина, возвысьте его в системе, где человек человеку волк, и он равнодушно будет смотреть, как гибнут в жестоких страданиях миллионы людей. Поставьте его рядовым чиновником в хорошей человеческой системе общества, и он ночами будет работать, изыскивая средства помощи пострадавшим от недорода крестьянам деревни Нееловки...”

“По характеру он сухой и угрюмый человек. Даже в такой обстановке, как просмотр какой-либо кинокомедии со Сталиным и гостями, он был официален, редко улыбался и не допускал никаких “вольностей”.”

“Я не видел такого нехорошего, подлого подлизывания только со стороны Молотова. Молотов на меня производил в те времена впечатление человека независимого, самостоятельно рассуждающего. Он имел свое суждение по тому или другому вопросу, высказывался и высказывал Сталину, что он думает. Было видно, что Сталину это не нравится, а Молотов все-таки настаивал.”

“Меня поразило, что у такого жесткого политика столь вялое рукопожатие слабохарактерного человека.”

“Его подобная пушечному ядру голова, черные усы и смышленые глаза, его каменное лицо, ловкость речи и невозмутимая манера себя держать были подходящим выражением его качеств и ловкости...

Его улыбка сибирской зимы, его тщательно взвешенные и часто разумные слова, его приветливая манера себя держать делали его совершенным орудием советской политики в дышащем смертью мире.

Только раз я видел как будто у него нормальную человеческую реакции... Мы подписали англо-советский договор, и ему предстоял опасный полет домой. У садовой калитки на Даунинг-стрит, которой мы пользовались для сохранения секрета, я крепко взял его за руку, и мы посмотрели друг другу в лицо. Внезапно он показался глубоко взволнованным. За маской показался человек”.

К сказанному выше остается добавить, что этот человек “с улыбкой сибирской зимы” любил в короткие минуты отдохновения поиграть на скрипочке, что в казарменной большевистской среде было явлением уникальным, почти невероятным и вызывало у грубиянов из сталинского Политбюро постоянные насмешки.

Внешность «бертье» обычно непримечательна: коротенькая, плотная фигура, лицо круглое, почти без мимики, и в жесте не чувствуется размаха, локти плотно прижаты к бокам. Одет аккуратно, чисто, но неярко, стрижка короткая, без ухищрений. Обращает на себя внимание лишь опрокинутый в себя взгляд без блеска, в котором странно сочетаются ум, добродушие и кротость. Лексика подчеркнуто деликатна и суха. Заметен большой интерес к быту, хозяйству, неустанность в работе. В принципе, “бертье” - Акакий Акакиевич из гоголевской “Шинели”: покладистый, мягкий, добрый, вдумчивый, работящий, любящий на досуге спеть что-нибудь задушевное негромким монотонным голоском и поиграть с домашними животными. Все. Лишь чрезвычайные обстоятельства могут сделать из него князя Невшательского или министра иностранных дел СССР.

ВЛАДИМИР ЛЕНИН

1) ВОЛЯ (“царь)

2) ЛОГИКА (“ритор”)

3) ФИЗИКА (“недотрога”)

4) ЭМОЦИЯ (“зевака”)

Порядок первых двух ленинских функций, их соотношение, взаимодействие и формы внешнего проявления исчерпывающе характеризует специально собранный для этого случая цитатник, помещаемый ниже. Его особенностью можно считать то, что авторы мемуаров, друзья и враги Ленина, оказались удивительно единодушны при описании его личности, и лишь по интонации можно догадаться: кто есть ему кто.

“...он был диктатором в лучшем смысле этого слова”.

“ Воля Ленина превосходила его интеллект, и последний всегда выступал как слуга первой... Многие критики обвиняли Ленина в сильной жажде власти и почестей. На самом деле он просто органически был создан для управления и буквально не мог удержаться от того, чтобы не навязывать свою волю другим, не потому, что жаждал этого, а потому, что это было столь же естественно для него, как для крупного тела естественно влиять на планеты. Что касается почестей, то их он не любил...

Ленин по-своему любил тех, кого ценил как полезных помощников. Он легко прощал им ошибки, даже неверность... Злобность и мстительность были ему чужды. Даже враги воспринимались им скорее как какие-то абстрактные факты. Вероятно, они не могли возбудить в нем чисто человеческий интерес, будучи просто математически определенными точками для приложения деструктивных сил. Чисто пассивная оппозиция его партии в критический момент являлась для него достаточным основанием для того, чтобы расстреливать сотни людей без тени колебаний. И при всем этом он любил, искренне веселясь, играть с детьми, собаками, котятами.”

“ Никто, как он, не умел так заражать своими планами, так импонировать своей волей, так покорять своей личности, как этот, на первый взгляд, такой невзрачный и грубоватый человек, по-видимому, не имеющий никаких данных, чтобы быть обаятельным ”.

“В его внешнем облике не было ничего от сверхчеловека... И все же в этих стальных глазах было что-то, что приковало мое внимание. В его вопрошающем, полупрезрительном, полуулыбчивом взгляде читалась безграничная уверенность в себе и своем превосходстве.

Позднее я с очень большим уважением стал относиться к его интеллекту, но в ту минуту меня больше поразила огромная сила его воли, его непреклонность и бесстрастность. Он являл собой полную противоположность Троцкому, который также присутствовал при нашей встрече и был на удивление молчалив. Троцкий был весь темперамент, он был индивидуалистом и артистом, на тщеславии которого даже я мог играть не без некоторого успеха. В бесстрастии же Ленина было что-то нечеловеческое. На его тщеславие нельзя было подействовать никакой лестью”.

“Я вообще не любил этого человека. Во-первых, он был ужасно сварлив. Во-вторых, он никого не слушал и никому не давал говорить”.

“...Ленин всегда чувствовал свою аудиторию. Он никогда не поднимался слишком высоко над ее уровнем, однако и опускался до него лишь в те моменты, когда это было необходимо для того, чтобы не нарушить непрерывность гипнотического состояния, контролирующего волю его паствы. Более чем кто-либо он осознавал, что толпа требует, чтобы ее погоняли и пришпоривали, она хочет чувствовать твердую руку хозяина. Когда было надо, он говорил как правитель, осуждая и подстегивая свою аудиторию. “Он не оратор - он больше чем оратор,” - заметил кто-то, и это замечание вполне уместно.”

“Но вот он почувствовал, что аудитория не поспевает за ним, что связь со слушателем разомкнулась. Тогда он сразу берет себя в руки, опускается одним прыжком вниз и начинает свое восхождение заново, но уже более спокойным и соразмерным шагом. Самый голос его становится иным, освобождается от излишней напряженности, получает обволакивающую убедительность...И когда оратор вторично добирается до вывода, приведя на этот раз к нему слушателей, не растеряв в пути никого, в зале физически ощущается та благодарная радость, в которую разрешается удовлетворенное напряжение коллективной мысли.”

“Спорил он исключительно неприятно - высокомерно и презрительно, усыпая свою гладко льющуюся речь язвительными и часто грубыми выходками по отношению к противнику. При этом внешне он казался совершенно спокойным, но его маленькие монгольские глазки становились острыми и злыми...Ленин не принадлежал к числу людей, поражающих силой и оригинальностью мысли.”

По поводу ораторских способностей сочетания 1-ой Воли со 2-ой Логикой к сказанному могу добавить, что при всей видимости апелляции к разуму слушателя, не содержание составляет сильнейшую сторону речей, а форма. Речь “ленина” может быть двусмысленна, бессодержательна, пуста и все-таки завораживающа, благодаря его исключительной, некритичной самоуверенности, веры в себя, могучей воле, наполнявшей невидимо каждое его слово. Пример Горбачева (очевидно - “ленина”), своими пустыми речами часами державшего в напряжении многотысячную аудиторию, - достаточно выразителен, чтобы представить себе магию “ленинского” слова. Мощь горбачевского словоблудия доходила до комизма и порождала анекдоты. Например такой: Горбачев попросил известного гипнотизера-психотерапевта Кашперовского прийти на его выступление и в случае речевого недержания гипнотическим воздействием остановить его. Результат оказался обратен ожидаемому: Кашперовский сам впал в гипнотический транс.

* * *

Всякая Третья функция двусмысленна. Но 3-я Физика Ленина, сочетавшая беспримерную жестокость с материнской заботой о нуждах окружающих, демонстрировала такое беспримерное раздвоение, что также провоцировала сочинительство и порождала, отдающие цинизмом, но точные анекдоты. Вот один из них:

-“Владимир Ильич, участники кронштадского мятежа арестованы, что с ними делать?”

-“Расстрелять! Перед расстрелом напоить чаем. И непременно горячим!”

Это - анекдот. А существуют еще сходного рода легенды, иногда выдаваемые за факт. Например, легенду о том, что Ленин сам тайно переправил за границу своего давнего друга-врага, Мартова. И будто бы на вопрос, зачем он это сделал, вождь будто бы ответил: “Потому что меня окружают люди, которые гораздо более последовательные ленинцы, чем сам Ленин.” Этой фразе невольно веришь. Ленин должен был по 3-й Физике быть самым жалостливым из большевистской верхушки. И его действительно окружали люди с результативными и значит более жестокими Физиками: с 1-й Физикой (Троцкий, Сталин, Зиновьев) и 4-й Физикой (Свердлов, Дзержинский, Пятаков),- которые, конечно, Мартова живым из рук не выпустили бы.

Кроме анекдотов и легенд существуют и бесспорные исторические факты, свидетельствующие о поразительной раздвоенности ленинской Физики. Так, известный портретист Юрий Анненков рассказывал, что когда к его отцу, бывшему революционеру и знатоку страхового дела, пришло предложение стать комиссаром социального страхования, он отказался и на следующий день обнаружил, что разорен: его счет в банке был конфискован. Старик умер от голода в 20-ом году, и когда эта весть дошла до Ленина, он назначил вдове приличную пожизненную пенсию. Так вот.

Собственно, 3-я Физика и привела Ленина в стан марксизма, именно типичное для нее искреннее, бессознательное сострадание ко всем людям физического труда заставило ее избрать данную идеологию. Массовые расстрелы рабочих после прихода вождя коммунистов к власти - производное не Физики его, но Воли. К Ленину в еще большей степени, чем к Наполеону подходят слова Гёте, что “Наполеон пустился на поиски добродетели, но поскольку найти ее не удалось, взял власть”. От 3-й Физики Ленина происходит и уравнительно распределительная система, введенная им во времена военного коммунизма: похвальное желание поддержать слабосильных его ущербная 3-я Физика довела до абсурда.

Современники редко поминали, говоря о Ленине, про его отношение к физическому, материальному пласту жизни, разве что отмечали простоту и незамысловатость бытовых запросов. И это понятно. Именно свою 3-ю Физику старательней чем что-либо прятал от посторонних глаз вождь мирового пролетариата, и именно она, как ни странно, сыграла решающую роль в его судьбе. Дело в том, что если Гёте можно назвать эталоном гармоничной личности, то эталоном дисгармоничной личности, безусловно, следует назвать Ленина.

Судьба из безразмерных своих закромов по линии Физики не дала Ленину ничего. Более чем невзрачной наружности, малорослый, рано облысевший, с серой кожей и маленькими монгольскими глазами, в 40 лет он уже выглядел стариком. Всю свою жизнь до октября 1917 года Ленин прожил на положении содержанки: семьи, партийных спонсоров и робин гудов. Особенно, уверен, ленинскую 3-ю Физику травмировало то, что за всю жизнь им не было заработано ни копейки физическим трудом, т.е. в случае краха своей власти на государственном ли, на партийном ли уровне, для поддержания нормальной жизнедеятельности каких-либо внутренних ресурсов не было.

С женщинами также было мало радости. Они не дали Ленину того, что являлось бы единственным безукоризненным доказательством его мужественности, его физической полноценности - детей. Да и числом женщин Ленин похвастаться не мог, достоверно известно о трех: Крупской, Арманд и той, неназванной по имени секретарше, которую Сталин в порыве гнева грозился сделать вдовой вождя вместо строптивой Крупской.

Люди, знавшие Ленина, знавшие о его “зацикленности” на политике, вообще с большой долей иронии говорили о сексе вождя. Один из них писал: “Ленин был глубоко увлечен, скажем, - влюблен в Инессу Арманд - его компаньонку по большевистской партии. Влюблен, разумеется, по-своему, т.е. вероятно, поцелуй между разговором о предательстве меньшевиков и резолюцией, клеймящей капиталистических акул и империализма”. На самом деле секс Ленина был не таков, и любовник он был страстный. Другое дело, что, как всякий обладатель 1-й Воли и 3-й Физики, он боялся той власти, которую получала лежащая рядом женщина, страшился женской наготы и красоты. Соратник по ссылке рассказывал, что вместе с ними была сослана одна очень красивая женщина, и, глядя на нее, Ленин роптал: “ Она страшная женщина. Она меня волнует. Страшная женщина ”.

Вместе с тем, думается, что гиперсексуальность Ленина не производила на женщин очень уж сильного впечатления. Вывожу это из того, что Октябрьская революция все-таки состоялась. Вы спросите: какая связь между сексом и революцией? А она в ленинском случае самая прямая. Если бы та же Инесса Арманд, разомлев от ленинских ласк, проворковала бы минуту любовной истомы: “Котик, ты - вообще человек неординарный, но в ЭТОМ тебе нет равных!” - то, вполне возможно, что революция не случилась бы. Ленин бы кинулся с удвоенной энергией отрабатывать магическую для его психики лестную характеристику исключительного любовника, бросив, хоть на время, постылую позу борца с капитализмом. Однако Октябрь грянул, и это событие - лучшее доказательство неудовлетворенности ленинского полового чувства и невеликих его способностей по женской части.

Даже мысленно, заочно и на мгновение оказавшись в ленинской шкуре, чувствуешь весь ужас и уродство его положения. Человек, родившийся с 3-й Физикой, “недотрогой”, т.е. судьбой обреченный на ранимость и уязвимость физического начала, в дополнение к этому бедствию, живет жизнью невзрачного, слабосильного иждивенца, бездетного и сексуально неудовлетворенного. Откуда взяться тут гармонии личности и ее производным: порядочности, благожелательности, терпимости - когда судьба взяла себе в привычку постоянно ломом ковырять больное место? Ленину просто ничего другого не оставалось, как только еще надежнее крепить единственную в жизни опору - и без того гипертрофированную природой 1-ю Волю - с маниакальным упорством домогаться власти, которая одна могла защитить раздавленную в лепешку 3-ю Физику.

* * *

Заблуждались современники Ленина, обманутые его страстью к политиканству, и относительно способности вождя к переживаниям. Один из них писал: “Я даже представить себе не могу Ленина, разговаривающим о поэзии, живописи, музыке, еще меньше о любви, о сложных духовных переживаниях человека... Интерес к человеку ему был совершенно чужд. Общаясь с ним, я всегда чувствовал, что он интересуется мной лишь постольку, поскольку видит во мне... единомышленника, которого можно использовать для революционной борьбы... Холодность Ленина к людям бросалась в глаза.”

Подобного рода высказывания по меньшей мере не точны. Ленин плакал на представлении “Дамы с камелиями” (а к психологии проституток 3-я Физика питает особо жадный интерес), с восторгом слушал Бетховена и лишь выражал сожаление, что вопреки потребности бесконечного наслаждения “нечеловеческой” музыкой венского композитора, ему приходится заниматься рубкой голов. Да и по отношению к людям Ленин не всегда был таким циником и паразитом, каким его описывают товарищи по партии. С залитым слезами лицом, шатаясь от горя, шел вождь за гробом Инессы Арманд, и в данном случае переживания его явно превосходили вклад покойной в партийное строительство. Так что, даже “ленинское” сердце не камень.

* * *

Как психологический тип “ленин” довольно редок. Редок он даже в политической среде, хотя политика у “ленина” в крови. В этой связи на память, кроме Горбачева, не приходит никто. Однако очевидное отличие личностей Ленина и Горбачева, дает повод сказать несколько слов о разнице в судьбе людей при психотипическом тождестве.

В том, что Горбачев - “ленин”, сомневаться не приходится. Но отличия начинаются уже с масштабов личности Ленина и Горбачева. Второй, “ленин” - карлик, несопоставимый по своим параметрам с великим первообразом: невоспитанный, малокультурный и просто неумный. Глупый “ленин”, как альбинос, редок, но случается, и Горбачев - из числа таких альбиносов. Вместе с тем, судьба к Горбачеву была более благосклонна, нежели к Ленину. Горбачев успел попробовать себя в качестве работника физического труда, знал радости отцовства, его путь наверх ничем фатально непреодолимым не загромождался, был ясен и прост с самого начала, чего совсем нельзя сказать о Ленине.

Видимо, все эти обстоятельства и определили сравнительную с Лениным мягкость Горбачева в критические для власти минуты. Как всякий “недотрога”, с неприязнью и брезгливостью относящийся к насилию, Горби, устраивая кровавые побоища в Прибалтике и на Кавказе, при виде первой крови убирал руки и делал вид, будто он ни при чем. Такое двурушничество в капитальном для власти вопросе о насилии, расхолаживало свиту Горбачева, позволяла ей считать, не без некоторых оснований, президента СССР слабым политиком. А когда головы свиты начинают посещать подобного рода мысли, гибель лидера, биологическая или только политическая, становится вопросом времени. Что и случилось в августе 1991 года. Последующие потуги вернуть себе хотя бы часть былого влияния стали плясками политического трупа. Но это уже другая история.

* * *

Говоря о «ленине», как о типе в его чисто внешнем выражении, можно сказать, что это обычно: худощавый, не сказать некрасивый, но явно не сексапильный человек с бледным овальным лицом. Взгляд упорный, внимательный, вдумчивый, не без хитрецы и иронии, но без искры. Речь и жест свободны. Аккуратность и собранность во всем: одежде, стрижке, макияже. Полная собранность в поведении и распорядке дня; единственное, что может выбить его из заведенной бытийной колеи, – это шанс на сексуальные приключения. Но самая явная и безукоризненная примета «ленина» – это страшная сварливость - спор с ним дело абсолютно безнадежное.

АБУ АЛЬ-ГАЗАЛИ

1) ЭМОЦИЯ (“романтик”)

2) ВОЛЯ (“дворянин”)

3) ЛОГИКА (“скептик”)

4) ФИЗИКА (“лентяй”)

Газали - величайший богослов-мистик и философ исламского мира. Он оказал большое влияние на развитие арабо-мусульманской культуры. Согласно исламским преданиям, каждые 500 лет должен являться обновитель веры, и многие мусульмане видели в Газали именно такого обновителя. Один из его биографов писал: «Если бы после Муххамада мог быть пророк, то это был бы, конечно, Газали.”

Судя по современным Газали источникам, жизнь его не была особенно богата событиями: иранец, пишущий по-арабски, учился в Нишапуре и Багдаде, преподавал право. Когда Газали погрузился в философию, то занятия этой наукой, вызвали в его душе глубочайший кризис, впрочем, типичный для данного психотипа. По словам одного биографа, Газали, занимаясь философией, пришел к выводу “ о принципиальной несочетаемости веры как понятия иррационального и философии как продукта рационалистических построений, что вызвало у него глубокий психологический кризис (1095). Отказавшись от поста мудариса (профессора), Газали 11 лет вел жизнь странствующего дервиша, а затем затворника”.

Казалось, что за причина была уважаемому всеми профессору подаваться в затворники: неужели только потому, что иррациональность веры противоречила рациональности философии? Как ни удивительно, но это так. Более того, именно такого рода душевный кризис переживает почти всякий “газали”, он заложен в его психотипе. Вспомним, какое противоречие человек внутри себя ощущает особенно остро: противоречие между Первой и Третьей функциями. У “газали”, стало быть, конфликтуют 1-я Эмоция и 3-я Логика, т.е. мистика с разумом, и победа более сильного мистического, иррационального начала над здравым смыслом в этом случае заведомо предопределена, - что со всей ясность проявилось на примере жизни Газали, ушедшего из профессоров в затворники.

Не только жизнь, но и вся философия Газали более чем удобно укладывается в его порядок функций. Антропология Газали выглядит следующим образом: структура человека совпадает со структурой вселенной (микрокосм совпадает с макрокосмом). Вселенная же состоит из трех слоев или уровней. Нижний уровень - “мир явного и осязаемого”, т.е. материальный, физический слой бытия (4-я Физика). Выше находится “мир духовного”, где под “духовным“ следует понимать некий объем знаний, интеллекта, воли, духа (3-я Логика и 2-я Воля). Наконец, выше всего находится “мир сверхчувственного и скрытого”, недоступный обычному восприятию человека, и, будучи миром божественным, он познаваем только с помощью мистического озарения (1-я Эмоция). То есть, картина внутренней структуры человека и космоса оказывается нарисованной Газали по образу и подобию своему: 1-я Эмоция, 2-я Воля, 3-я Логика, 4-я Физика.

Как философ Газали прославился в качестве автора “Самоопровержения философов” давшего начало скептицизму в его арабоязычной версии. Когда западные философы познакомились с этим трудом Газали, то посчитали его аргументацию почти исчерпывающей и дали “Самоопровержению философов” самую высокую оценку: Мунк назвал Газали первым скептиком Средневековья, Ренан утверждал, что после Газали “Юму больше нечего сказать”. И надо ли напоминать, что такой активный, последовательный скептицизм является ярчайшей приметой 3-й Логики?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: