Текст № 26. ЯЗЫК И КАРТИНА МИРА

Рассказывая о чём-нибудь, мы с помощью слов описываем мир, точнее, пытаемся передать, что мы думаем об этом мире. Но мир у всех нас один и тот же, всем людям на земле светит одно солнце, и думают все люди тоже похожим образом. Иначе говорящие на разных языках никогда не смогли бы понять друг друга. Значит, смысл сказанного по-французски, по-китайски и по-болгарски должен быть одинаков? Но представьте себе, что разных людей попросили объяснить, что такое снег. Ответы могут быть такими: Снег – то, что зимой подает с неба; Снег – белое, холодное и рассыпчатое; Снег – то, что мешает видеть и ходить, но если у вас есть лыжи, то на них можно передвигаться по нему очень быстро; Снег – то, из чего можно скатать снежки, слепить снежную бабу или по строить крепость; Снег – то, что тает на солнце и превращается в воду; Снег – отряды Снежной Королевы, которые она посылает, когда сердится на людей. И ещё многое другое.

Конечно, снег один и тот же для всех, но это не мешает разным людям представлять его себе по-разному. Снег и представление о снеге не совсем одно и то же, как не одно и то же – дом и рисунок дома. Один и тот же дом можно нарисовать многими способами, с разных сторон и в разных видах. И нельзя сказать, что какие-то из этих рисунков дома будут неправильными.

Разные языки тоже могут различаться, как и разные люди. В каждом из них отражено своё представление о мире – о том, что такое вода, о том, что такое быстро, о том, что такое, например, понимать… Язык отражает общие представления всех говорящих на нём о том, как устроен мир. А эти представления будут лишь одной из возможных картин мира, и в разных языках они должны различаться – иногда очень сильно, иногда едва заметно, в зависимости от того, насколько совпадают культура, обычаи, традиции разных народов.

Получается, что язык – своего рода зеркало, которое стоит между нами и миром; оно отражает не все свойства мира, а только те, которые почему-то казались особенно важными нашим далёким предкам. Конечно, зеркало не каменная стена. Можно выучить другой язык и посмотреть на мир глазами другого народа. Даже находясь «внутри» своего языка, легко поменять свои представления. Кстати, именно это и делают учёные. Ведь они придумывают прежде всего свой особый язык. Когда физик говорит о свойствах жидкостей и газов, его язык отличается от нашего обычного языка гораздо больше, чем русский – от английского: то, что физика называет молекулой или теплоёмкостью, вряд ли имеет соответствия в нашем обычном языке и обычной картине мира.

Лингвисты считают, что каждый язык отражает свою собственную картину мира. Это не мешает людям понимать друг друга, однако создаёт очень интересные языковые отличия. Например, как разные люди воспринимают время? Говорящие на русском языке – как поток чего-то, что может двигаться с разной скоростью (время течёт или бежит, впрочем, иногда оно даже летит, зато иногда – еле идёт), но в любом случае откуда-то издали на нас. Будущее находится впереди, а прошлое – сзади. Мы говорим: У тебя всё впереди. Это было три дня назад. Теперь, когда все испытания позади, можно и отдохнуть. Время в русском языке ещё и что-то вроде имущества или денег, недаром его тратят, а также берегут и экономят, его можно кому-то уделить, а можно у кого-то отнять, его полезно рассчитывать. Иногда время вдруг оказывается живым существом, чуть ли не врагом, которого почему-то надо убить. Все это – образы времени в русском языке.

У европейских пародов, чья культура близка к русской, время предстаёт в очень похожем виде (хотя мелкие отличия есть и здесь). Но у народов других стран обнаруживаются отличия просто поразительные. Например, время может не течь из никуда в никуда, а двигаться по кругу, всякий раз возвращаясь к началу, так же как сменяются времена года. Тогда оно будет похоже не на поток, а на круг или хоровод. Если даже оно течёт, то не с начала и до конца, а в обратном направлении – от конца к началу, и будущим в таких языках оказывается то, что находится позади нас. Время может казаться то живым существом, то неодушевлённым предметом, но при этом совсем не обязательно представлять его себе как нечто ценное – значит, в таких языках его нельзя ни украсть, ни потратить, разве что просто скоротать (т. е. укоротить, как верёвку) или отрезать.

Разные картины мира не совпадают и в том, как в языке одни слова связываются с другими по смыслу. Если в языке слово назад образовано от слова спина, а верх или над – от слова голова, то ясно, что этот язык ориентирует пространство вокруг человека по образцу человеческого тела. Впрочем, так поступают абсолютно все языки, только в одних языках следы этой связи более явные, чем в других. Например, в двух совершенно разных точках земного шара – в Сенегале, где говорят на западноафриканском языке воло΄ф, и в Иране, где говорят на персидском, – выражение, означающее буквально 'лицо дома' значит также и '(пространство) перед домом' (кстати, в том же языке волоф лицо означает ещё и 'будущее').

Другой интересный случай – то, как в разных языках представляют себе понимание. Глагол знать в языках мира обычно не образуется ни от какого другого слова, «знание» – одно из основных понятий человеческой деятельности, А вот понимание 'приобретение знаний с помощью каких-то усилий' описывается разными языками на редкость разнообразно.

В русском языке сам глагол понимать почти утратил связь с другими словами, но всё же можно догадаться о его родстве с глаголом имати 'брать': сравните с ним такие глаголы, как принимать, вынимать или отнимать. Та же идея ещё ярче представлена в русском схватывать. Вообще русскому языку очень близко представление о понимании как об удержании или ухватывании чего-то неподдающегося, но в целом это довольно распространённый образ (такие глаголы есть и в немецком, и в латинском языке с его романскими потомками). Другой образ понимания связан с идеей сортировки, раскладывания по полочкам: так устроено латинское intellegere, от которого образованы слова интеллект, интеллектуальный и интеллигентный, и русское разбираться. А в языках Африки и Америки понимать равно по смыслу слышать. Я услышал тебя, – скажет индеец, и это значит 'Я тебя понял'. Во многих языках Африки отдельного глагола понимать просто нет его с успехом заменяет глагол слышать. Этот человек не слышит наш язык – так скажут в Африке об иностранце. Единственный европейский язык, который использует идею «слухового понимания», это французский, где глагол entendre («слышать») нередко означает как раз 'понимать' или 'подразумевать'. Если француз захочет вас спросить о том, что вы 0 под тем или иным научным термином, то его вопрос будет звучать так: Qu΄est-ce que vous entendez sous ce terme? (буквально «Что вы под этим слышите?»).

На то, как сильно разные языки расходятся друг с другом (а иногда – неожиданно сходятся) в изображении мира и представления людей об этом мире, когда-то обратил внимание знаменитый немецкий учёный, философ и языковед, исследователь языков Америки и Азии, живший на рубеже XVIII и XIX вв., Вильгельм фон Гумбольдт. И в XX столетии лингвисты не раз задумывались об этом свойстве языков: многие говорили даже об особой «наивной философии», которая скрыта в каждом человеческом языке.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: