КПСС: глубокий кризис, пути выхода

и перспективы *

Чем по существу определяется этот кризис? Нарастанием серии серьезнейших, тяжелых по возможным последствиям для страны противоречий. Противоречием между вроде бы фактически правящей КПСС и всем обществом, решительно неудовлетворенным развалом экономики, культуры, правовой защищенности человека – всей более или менее стабильной и благополучной совсем недавно системой бытия.

Противоречием между широковещательными заявлениями высшего руководства КПСС о «светлом будущем», связанном теперь уже с перестройкой, и с полным практическим бессилием КПСС в условиях тотального кризиса страны и общества, которое оно проявило в течение всех прошедших лет перестройки. Нарастает противоречие между высшей и высокой партийной элитой, открыто исповедующей в целом политический командно-административный консерватизм, и рядовой партией, тяготеющей к демократическому решению проблем и все более критически настраивающейся против попыток торможения перестройки со стороны своего руководства. Все более обостряются противоречия между КПСС, лишь декларирующей многопартийность, и другими общественными движениями, партиями, особенно объявившими себя движениями национального возрождения или партиями демократической направленности.

Все очевиднее противоречие между совершенно новой общественно-политической, социально-экономической и духовной действительностью и аморфностью или даже полным отсутствием четких идейно-теоретических установок деятельности у партии в современных условиях. Эксплуатация старых штампов и концептуальных идей. На этой основе с необычайной силой набирает темпы рост одной из самых невежественных и оголтелых форм еще совсем недавно невероятного для нас явления – АНТИ–КОММУНИЗМА. НЕ ЗАВОЗНОГО – СВОЕГО, ВНУТРЕННЕГО АНТИКОММУНИЗМА.

Вот почему преодоление кризиса КПСС и родного, доморощенного антикоммунизма – явления однопорядковые. И оба они связаны с разрешением в первую очередь выше указанных противоречий. Важнейшим из них является противоречие, преодоление которого напрямую связано с решением вопроса – идти ли и дальше коммунистам СССР, не желающим покидать движение и идею, как и сегодня, вслепую или, руководствуясь серьезными, научно обоснованными идейно-теоретическими установками, занять четкие политико-экономические позиции?.. Разрешение данного противоречия связано с проблемой разработки новой Программы КПСС.

Но почему не устраивает действующая, никем пока не отмененная, старая Программа в так называемой «новой редакции»? Именно потому, что она сегодня в большинстве случаев вынуждает идти вслепую ту часть КПСС, которая искренне ищет реального демократического выхода из тупика, ибо вся обращена в прошлое или просто в никуда, ставя откровенно утопические задачи. Скажем, достижения полного социального равенства каждого члена общества. Более того, ее основные идейно-теоретические положения, оставаясь не снятыми, способны лишь усугубить противоречия, лежащие в основе глубочайшего кризиса и КПСС, и общества в целом, вызывая высокий уровень социальной напряженности, ибо они или давно не соответствуют, или даже никогда не соответствовали действительности, не имели места в нашей истории, а если и имели, то способны вызвать сегодня лишь горькое разочарование и сожаление.

Возьмем хотя бы главу о Великой Октябрьской социалистической революции и построении социализма в СССР. Например, трактовку ленинского «Дайте нам организацию революционеров – и мы перевернем Россию!»... Россию, как мы знаем, перевернули, да так, что никто теперь не в состоянии ответить – ни Горбачев, ни Ельцин, ни полозковы, ни антоновичи особенно, ни тысячи им подобных политических консерваторов, как и когда возможно вновь поставить ее на ноги.

А чего стоит концептуальная констатация того, что «впервые в истории возникло и утвердилось государство диктатуры пролетариата». В свете сегодняшнего уровня информационного наполнения стремления к истине ясно, что диктатура пролетариата, свершившая величайшую мировую революцию, медленно умирая, завершила свое существование где-то в 1919–1920 гг. А с установлением сталинского режима действительностью стала невиданная диктатура правящей командно-административной партийно-государственной элиты во главе с ДИКТАТОРОМ, каких, может, и не знал доселе белый свет.

Еще функционирующая ныне программа исходит из того, что в нашей стране утвердилась и развивалась общественная социалистическая собственность. А в действительности в стране восторжествовала тотальная государственная собственность, субъектом которой, единственным и бесспорным, являлась та же правящая партийно-государственная верхушка. Это дает право на вывод: если отражать сущее того времени точнее, речь необходимо вести не об общественной и даже не о государственной собственности, а о безраздельной корпоративной собственности узкого круга правителей. Социалистичность такой собственности весьма сомнительна. Думается, не случайна все же принадлежащая Марксу мысль, что коммунизм, где вся собственность является государственной, есть «вульгарный коммунизм». Такая собственность, отмечал к тому же Маркс, является «обобществленным выражением» классической групповой (корпоративной) частной собственности.

В связке этих идей абсолютным политическим лицемерием выглядит сегодня программная идея о том, что в построенном нами обществе «осуществлен социальный переворот всемирно-исторического значения – навсегда покончено с вековым господством частной собственности, ликвидирована эксплуатация человека человеком».

Да. Тоталитарное государство никому другому не позволяло быть собственником и эксплуататором. Только самому себе оно могло позволить выступать в этих двух ролях. Эксплуатация человека человеком была им самым решительным и жестоким образом ликвидирована и заменена массовой и не менее жестокой эксплуатацией человека государством (такой эксплуатации, особенно крестьянства и интеллигенции, нет аналогов в мировой истории).

Программа, о которой идет речь, утверждает, что «человек труда стал полновластным хозяином страны». Сегодня ясно – это ложь. Хозяином страны, безраздельным и с абсолютной властью, стал партийно-государственный чиновник: чем выше, тем большим. И так – по всем основным идейно-теоретическим позициям.

Свершение в стране культурной революции, господство в сознании советских людей марксистско-ленинской идеологии, разрешение национального вопроса – все это в абсолютном выражении, имеющем место в анализируемом документе, если не совсем из области политических мифов, то основательно гипертрофировано.

Культурная революция, безусловно имеющая место, была свершена в предельно урезанном варианте, неизбежно и безнадежно застряв где-то на полпути.

Марксизм-ленинизм как мировоззрение и идеология не стал в масштабах государства ОРГАНИЧЕСКИМ, ДУХОВНЫМ, ВНУТРЕННИМ даже для абсолютного большинства партийно-государ-ственной элиты. Владели этим знанием лишь немногие десятки правящих. Абсолютное же большинство их оперировало поверхностными прагматическими марксистскообразными лозунгами, выступавшими в качестве партийной приправы к их более или менее развитому обыденному сознанию обыкновенных обывателей.

Возьмем для примера хотя бы высшую партийно-государ-ственную элиту нашей республики разных лет: слюньковы, соколовы, малофеевы, камаи... Это не просто малограмотные – они были, как правило, абсолютно безграмотными в данной области знания. К тому же еще, за очень редким исключением, люди весьма посредственной общей культуры. Задайте сегодня любому из них простейший вопрос хотя бы из такой популярной работы Маркса и Энгельса, как «Манифест Коммунистической партии», не говоря уже о «Капитале», «Анти-Дюринге» или Ленинских «Философских тетрадях»... Ничего вразумительного никто от них не услышит. Хотя партия затратила колоссальные средства на спецобразование этих высоковластных товарищей. А ведь марксизм-ленинизм, как все мы утверждали, – есть логика построения коммунизма... Вот и достроились. В общественном же сознании в целом, несмотря на колоссальные усилия партийно-идеологического аппарата, наряду с примитивными пропагандистскими началами марксистско-ленинской идеологии имело место, как это и должно быть в нормальном человеческом сознании, уникальном у каждого отдельного человека, многое другое. ВНУТРЕННЕ это ДРУГОЕ фактически господствовало. Такая особенность общественного сознания проявила себя в полном блеске, как только был снят идеологический прессинг партии и государства в период перестройки. Образование десятков партий, сотен движений, массовый уход людей в различные религии – тому свидетельство. А «РАЗРЕШЕННЫЙ» национальный вопрос, как только были сняты репрессивные стопоры государства, сразу же проявился во взрывах национального протеста, межнационального и межэтнического насилия.

Программа, начиненная подобными процитированными откровениями, не только не способна вдохновить практическую работу революционных преобразований тяжело больного и заблудившегося общества, она в существующем виде может лишь усилить конфронтацию и противоборство, ибо способна быть программой лишь политических реакционеров, ведущих активную деятельность по направлению общества на пути попятного исторического движения.

Все, обсуждающие проблему выхода КПСС из кризиса, единодушны: нужна новая Программа.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: