Глава 3: #232 Загадка

Пытаясь привести в порядок бесновавшиеся в голове мысли, Алек смотрел на это письмо, казалось, целую вечность. Он понятия не имел, что собирается делать. Честно говоря, он не знал даже, что собирается думать.

Вместо того, чтобы подарить ему долгожданные ответы, второе письмо скорее подкинуло множество новых вопросов. Это раздражало. Алек ненавидел застопорившиеся в своём решении проблемы и повисшие в воздухе вопросы – причём чаще всего, потому что обычно оказывалось, что проблемы стопорились, а вопросы повисали исключительно из-за его собственной неспособности увидеть решения и ответы прямо перед глазами.

Вот и сейчас у него было такое чувство, будто с письмом всё точно так же.

«Да, ты меня уже видел».

Он знал человека, отправлявшего эти письма. Чёрт возьми, он знал его. Или её. Или что угодно. О Господи. Алек надеялся, что ему писал парень. Иначе получится очень неловко, если он просто возьмёт и отвергнет кого-то после всего этого. Как прикажете ему это сделать? Что он, чёрт побери, скажет? «Эм, ну, мне очень льстит твоё внимание, да и игра вышла ужасно интересной, так что я доиграл до конца, но… ты – не мой типаж, и… Угу, извини, я, пожалуй, пойду, увидимся как-нибудь?» Конечно, в случае с парнем может произойти то же самое, но парень хотя бы точно не разревётся.

Это безумие. Даже автор писем – парень, их первая встреча всё равно будет ужасно неловкой. Вдруг это окажется кто-то из его школы, кто ему ни капли не нравится? Или просто – кто-то из его школы?

Просто кошмар.

От того, что он знал отправителя, Алеку стало только хуже: холодная боль узлом скрутилась у него в животе, крепко стиснув желудок. Первое письмо подбросили на крыльцо, а значит, его дом, его имя, его школа не представляли для незнакомца секрета. И, если Алек отвергнет игру, не выйдет ли это для него боком? Что, если автор писем решит отомстить? Всё пойдёт прахом. Все усилия, которые он приложил для того, чтобы скрыть свою ориентацию, окажутся напрасными. Секрет раскроется.

И даже если незнакомец окажется парнем и они понравятся друг другу – что потом? Если они начнут встречаться, секрет раскроется всё равно.

Алек со стоном закрыл голову руками.

Хуже всего было то, что теперь ему действительно стало любопытно. Он даже не ожидал от себя таких чувств: неожиданная эйфория, когда письмо наконец-то нашлось, неприкрытое удовольствие от прочтения и вот теперь страстное желание разгадать эту тайну. Он хотел знать, кто писал ему эти письма. Он хотел знать, где и когда они раньше встречались. Он хотел знать как можно больше о нём. Или о ней?

Неважно.

Он хотел, чтобы это продолжалось, чтобы эта игра продолжалась, понял вдруг Алек с удивлением. Хотя, на самом деле, ничего удивительного здесь не было: он всегда любил загадки и головоломки, заставлявшие мозг работать. Это было весело, и интересно, и ни на что не похоже, и поэтому ему это нравилось, хотя сомнения и страхи всё ещё роились в его голове.

- Ну, и где твоя рациональность, когда она так нужна? – пробормотал он себе под нос, проклиная так некстати выбравшееся наружу безрассудство. Нет, серьёзно, где эта смелость раньше скрывалась? И почему она не могла там и остаться, вместо того, чтобы впутывать его сейчас в эту интригу?

Впрочем, нельзя сказать, чтобы рациональность окончательно оставила Алека. Даже сейчас, отдавая себе отчёт во всё возрастающем желании продолжить эту игру, он продолжал анализировать факты, мысленно отделяя плюсы от минусов.

Итак, плюсы. Это весело (считается за причину?). Это интересно. Он, кажется, действительно нравится этому человеку, раз уж он тратит столько усилий… Автор писем – внимательный и достаточно ненавязчивый, чтобы предоставить Алеку самому выбирать, хочет он этого или нет. Любит книги – те же, что любит и он. Слушает ту же музыку. Они уже виделись. Скорее всего, это не шутка.

И минусы. Незнакомец (может быть, выслеживает его). Это может быть опасно. Неизвестно, парень это или девушка. Глупо. Безрассудно. Отнимает кучу времени. Может быть, все узнают о том, что он – гей.

А ещё это жизнь, а не какая-нибудь книжка, так что вряд ли они в конечном итоге друг другу понравятся.

В общем, взвесив все плюсы и минусы, Алек осознал, что минусы получились куда более значительными и весомыми. И с логической точки зрения у него не было никаких причин, чтобы продолжать эту игру.

Кроме одной.

Он этого хотел.

Может быть, потому что – как заявил бы Джейс – отсутствие парня или девчонки в конце концов отрицательно сказывается на подростковых мозгах. Может быть, он чувствовал, что взрослеет и хотел хотя бы раз в жизни побыть безрассудным подростком прежде, чем придётся окончательно стать ответственным, спокойным и прочее прочее. У него ведь никогда не было шанса побыть настоящим подростком – пробовать что-то новое, нарушать правила, делать ошибки, падать и подниматься…

Или, может быть, он просто не хотел однажды обернуться назад и понять, что мог бы сыграть, но не решился попробовать.

Алек прекрасно знал, что может ещё пожалеть, что согласился. Но если он не согласится, то пожалеет в любом случае, без всяких «может»: будет вечно думать о том, что всё в его жизни могло бы пойти по-другому, если бы он тогда не пошёл на поводу у собственной трусости.

С неожиданной решительностью Алек открыл свою сумку и, порывшись в ней, достал листок бумаги и ручку. Он принялся писать – и слова словно сами по себе лились на бумагу.

«Привет.

Алек».

Алек дважды перечитал письмо прежде, чем понял, что действительно им доволен. Немного формальное местами, конечно, но нельзя же в самом деле ожидать, чтобы он вот так сходу оказался на одной волне с этим таинственным незнакомцем? Вежливо и немного отстранённо, и в этом нет ничего плохого. Всё получилось очень даже прилично, особенно если учесть, что поначалу он вообще понятия не имел, о чём будет писать.

Остаётся только надеяться, что он получит ответы на свои вопросы. А если нет (или если эти ответы ему не понравятся), он всегда может остановиться.

Поднявшись, Алек отряхнул джинсы и с удовольствием потянулся, чувствуя, как заболевшая было от долгого сидения на земле спина приходит в норму. Кстати, о долгом сидении… Взглянув на часы, Алек просто обомлел: оказывается, уже три с половиной часа минуло с того момента, как он вышел из дома.

Его наверняка уже все потеряли.

Ну, если Иззи ещё не спалила дом, подарив другую причину для беспокойства.

***

Домой он добирался бегом.

Только на минутку заскочил в библиотеку, чтобы засунуть письмо в ту же книгу (не хотел ждать до понедельника), и тут же бросился вверх по улице так быстро, как только мог. А войдя внутрь, застыл у порога.

Иззи, стоявшая в холле, обернулась к нему.

- Алек! – воскликнула она. – Где ты был?

- В библиотеке, - коротко ответил Алек, пытаясь кое-как отдышаться.

- Ты собирался вернуть одну книгу, а пропал в итоге на три часа! Что тебе стоило хотя бы взять трубку, когда я звонила? Ты даже представить себе не можешь, как я волновалась…

Алек моргнул.

- Ты звонила?

- Примерно тысячу раз, - послышался голос Джейса. Он спустился с лестницы как раз вовремя, поспев к самой раздаче взаимных обвинений и ругани. И просто не мог не вставить словечко, потому что на свете не было бы ничего, что радовало бы Джейса так сильно, как возможность до белого каления довести кого-нибудь из своих родственников… В отличие от Изабель, Джейс совсем не волновался за Алека, полагая, что затянувшаяся прогулка старшего брата не грозит никому катастрофой. – Серьёзно, где ты пропадал?

- Я не слышал звонков. Поставил телефон на беззвучный режим, как обычно в библиотеке.

Джейс усмехнулся:

- Ты не ответил на мой вопрос. Не думай, что я этого не замечу, лучше скажи, что это такого интересного могло быть в библиотеке, чтобы ты там задержался так долго? Встретил кого-нибудь? – он намекающе приподнял брови.

Изабель, чей гнев понемногу испарялся, хихикнула.

Ещё до того, как душный жар опалил щёки, Алек понял, что вот-вот покраснеет.

- Нет, - сказал он коротко. – Я просто помогал Эбигейл расставлять книги.

Ну, технически, это не было ложью. Это просто была не вся правда.

Джейс фыркнул.

- Знаешь, я ведь рассчитывал на что-то большое.

- Большее, чем что? – не понял Алек.

- Чем свидание с Эбигейл. Чувак, ты заслуживаешь лучшего!

Алек покраснел ещё сильнее.

- Я не…

Его прервал восторженный вскрик Изабель:

- Боже мой!

Алек и Джейс едва не подпрыгнули от неожиданности.

- Что такое? – спросил было Алек, но Изабель уже кинулась к нему и, крепко обняв, повисла на шее, едва не придушив своими маленькими, но сильными ручками.

- Мой маленький братик вырос, - с гордостью произнесла она, всё ещё сжимая брата в объятьях. – Наш птенец вырастил крылья и научился летать. Я и не думала, что доживу до этого дня.

Немного напуганный, Алек оторвал её от себя.

- Я не твой маленький братик, - слабо запротестовал он, пока Джейс наблюдал за ним, не зная, то ли удивляться, то ли смеяться. – И я ни с кем не встречался в библиотеке.

- Конечно, братишка, - с преувеличенным усердием закивал Джейс, уже справившийся со своими эмоциями, - ты ни с кем не встречался в библиотеке, а я всё ещё верю в Санта Клауса, всё отлично. Но, раз уж ты не хочешь об этом говорить, то и не будем. Рано или поздно мы всё равно всё узнаем, - добавил он, ухмыльнувшись. – Ты всё равно когда-нибудь проболтаешься.

Алек попытался возразить что-нибудь умное, но Изабель, восторженно подпрыгивавшая рядом с ним, мешала сосредоточиться.

- О Алек, я так за тебя рада! – щебетала она. – Ну давай, расскажи нам! Ты ведь расскажешь? Погоди, я знаю этого человека? Она будет сегодня на вечеринке?

- Нет, нет и нет. Ну, или я об этом не знаю.

- Аааа, бам! – радостно объявил Джейс. – Попался!

- Простите, что? – не понял Алек.

- Ты только что признал, что у тебя всё-таки кто-то есть, - Изабель улыбнулась и потрепала его по голове. – Не переживай, на эту уловку все попадаются. Старый девчоночий трюк: говоришь быстро, спрашиваешь о многом, и вуаля, собеседник, сам того не понимая, рассказывает всё, о чём раньше не хотел говорить.

- Ненавижу тебя.

- Не принимай это близко к сердцу, чувак, - Джейс сочувственно похлопал его по плечу и, потеряв интерес к разговору, направился в кухню. – Меня она тоже постоянно так ловит. Даже с лучшими из нас такое случается.

Как только Джейс скрылся за дверью, Изабель повернулась к Алеку и одарила его ожидающим взглядом:

- Ну, - сказала она, - ты расскажешь мне какие-нибудь подробности?

- Ни за что. К тому же, рассказывать всё равно нечего.

Нахмурившись, Иззи наморщила носик. Так она всегда давала ему понять, что распознала его неуклюжую ложь. К счастью, сестра решила до поры до времени оставить брата в покое, раз уж не собирался ничего признавать.

- Ладно, - медленно произнесла Изабель, - но ты в любой момент можешь со мной поговорить, если вдруг что, ты же знаешь?

- Знаю, - вздохнул Алек. Единственное, чего ему сейчас хотелось, так это пробраться к себе в комнату и хоть раз в жизни насладиться покоем.

Изабель снова удивила его. Поднявшись на цыпочках, она обняла Алека, крепко прижимая к себе.

- Я тебя люблю.

Он несколько раз удивлённо моргнул, опешив от этого внезапного и абсолютно искреннего заявления. Изабель никогда не была любительницей спонтанного выражения чувств, да и он тоже, и именно поэтому Алек не мог даже припомнить, когда они в последний раз говорили друг другу что-то подобное. Не было нужды говорить о любви, это было нечто само собой разумеющееся, нечто, чего они никогда не обсуждали и в чём никогда даже не сомневались. Они – все трое, даже все четверо, несмотря на то, что Макс был слишком мал для того, чтобы постоянно проводить время вместе – всегда были командой.

И, хотя Алеку было приятно услышать слова Изабель, он не знал, как на них отреагировать, только неловко обнял её в ответ, а, когда она отстранилась, спросил:

- Ты же говоришь это не потому, что пытаешься выманить на эту сегодняшнюю вечеринку?

Изабель улыбнулась во весь рот, и всё снова вернулось к нормальному течению жизни.

- Может быть, - призналась она. – Если я пообещаю не доставать тебя насчёт того, во что ты одет, ты пойдёшь?

Вздохнув, Алек откинул чёлку с лица.

- Конечно, - обречённо сказал он, признавая своё поражение.

На этот раз, к его радости, Изабель не стала ни визжать, ни бросаться к нему на шею с удушающими объятиями, а просто счастливо улыбнулась:

- Круто!

Ну, вот что с ними можно поделать?

Закатив глаза, Алек развернулся и направился в свою комнату, но возле лестницы он остановился, поражённый внезапной догадкой.

- Из, - нерешительно позвал он, - ты случайно ничего не знаешь о каком-нибудь журнале, посвящённом рок-музыке?

Изабель удивлённо моргнула.

- Ну, самый большой журнал о рок-музыке – это «the Rolling Stone»…

- Его редакция находится в Нью-Йорке?

- Думаю, да.

- Спасибо, - быстро улыбнулся ей Алек и заспешил вверх по ступенькам.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: