Приложение М 9 Хорошо!

(отрывок из поэмы)

В. В. Маяковский

Я

земной шар чуть не весь

обошел,— и жизнь

хороша, и жить

хорошо. А в нашей буче,

боевой, кипучей,— и того лучше. Вьется

улица-змея. Дома

вдоль змеи. Улица —

моя. Дома —

мои. Окна

разинув, стоят

магазины. В окнах

продукты: вина,

фрукты. От мух

кисея. Сыры

не засижены. Лампы

сияют. «Цены

снижены». Стала

оперяться моя

кооперация.

Бьем

грошом. Очень хорошо. Грудью

у витринных

книжных груд.

Моя

фамилия

в поэтической рубрике.

Радуюсь я,—

это

мой труд

вливается

в труд

моей республики. Пыль

взбили

шиной губатой — в моем

автомобиле мои

депутаты. В красное здание на заседание. Сидите,

не совейте в моем

Моссовете. Розовые лица. Револьвер

желт. Моя

милиция меня

бережет. Жезлом

правит, чтоб вправо

шел. Пойду

направо. Очень хорошо. Надо мною

небо. Синий

шелк! Никогда

не было так

хорошо!..

Жизнь прекрасна и

удивительна. Лет до ста

расти нам

без старости. Год от года

расти

нашей бодрости. Славьте,

молот

и стих, землю молодости.

Приложение № 10

Тексты для пересказа

Картошка с салом

Ю. Герман

Страна голодала, голодали и чекисты. В доме на Лу­бянке большими праздниками считали те дни, когда в столовой подавали суп с кониной или рагу из конины.

Обедал Дзержинский вместе со всеми — в столовой — и сердился, когда ему подавали отдельно в кабинет.

— Я не барин,— говорил он,— успею сходить пообедать.
Но часто не успевал и оставался голодным. В такие дни

чекисты старались накормить его получше — не тем, что было в столовой.

Один чекист привез как-то восемь больших картофелин, а другой достал кусок сала. Картошку почистили, ста­раясь шелуху срезать потоньше. Эту шелуху сварили от­дельно и съели — тот чекист, что привез картошку, и тот, который достал сало. А очищенные картошки порезали и поджарили на сале.

От жареного сала по коридору шел вкусный запах. Че­кисты выходили из своих комнат, нюхали воздух и гово­рили:

— Невозможно работать. Такой запах, что кружится го­
лова.

Постепенно все узнали, что жарят картошку для Дзер­жинского. Один за другим люди приходили в кухню и со­ветовали, как жарить.

— Да разве так надо жарить,— ворчали некоторые. —
Нас надо было бы позвать, мы бы научили.

— Жарят правильно,— говорили другие.

— Нет, неправильно,— возражали третьи.
А повар вдруг рассердился и сказал:

— Уходите отсюда все. Двадцать лет поваром служу —
картошку не зажарю. Уходите, а то нервничаю.

Наконец картошка изжарилась. Старик-курьер понес ее так бережно, будто это была не картошка, а драгоцен­ность или динамит, который может взорваться.

— Что это? — спросил Дзержинский.

— Кушанье,— ответил курьер.

— Я вижу, что кушанье,— сердито сказал Дзержин­
ский,— да откуда картошку взяли? И сало. Это что за са­
ло? Лошадиное?

— Зачем лошадиное,— обиделся курьер. — Не лошади­
ное, а свиное.

Дзержинский удивленно покачал головой, взял было уже вилку, но вдруг спросил:

— А другие что ели?

_ Картошку с салом,— сказал курьер.

— Правда?

— Правда.

Дзержинский взял телефонную трубку и позвонил в сто­ловую. К телефону подошел повар.

— Чем сегодня кормили людей? — спросил Дзержин­
ский.

Повар молчал.

— Вы слушаете? — спросил Дзержинский.

— Сегодня на обед была картошка с салом,— сказал
повар.

Дзержинский повесил трубку и вышел в коридор. Там он спросил у первого же встреченного человека:

— Что вы ели на обед?

— Картошку с салом.

Тогда он вернулся к себе и стал есть. Так чекисты «обманули» Дзержинского, один раз за всю его жизнь.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: