Железные Фейри: Зов забытого — 3 18 страница

Кейран вздрогнул.

— Не думаю, что хоть кто-то их испытывает, — пробубнил он и снова посмотрел на кольцо желтых глаз, наблюдающих за всеми нами. — Я только надеюсь, что правители пощадят Позабытых, — прошептал он. — Они больше не представляют угрозы, и я пообещал, что позабочусь о них, как-нибудь. — Эш прищурился, и Кейран опустил взгляд. — Если… Если дворы позволят. Если я все еще буду способен на это… после того, как они решат, что со мной делать.

Эш мрачно кивнул.

— Над вопросом Позабытых надо будет поразмыслить, — сказал он и посмотрел на Пака, который ответил пожатием плеч. — Дворам придется решить, что с ними делать. Но об этом мы подумаем позже. А сейчас… — Он вздохнул одновременно устало, нетерпеливо и с облегчением. — Возвращаемся домой. Меган нас всех ждет.

Меня это устраивало. Взяв Кензи за руку, я переплел наши пальцы и последовал за Эшем и Кейраном. Позабытые смотрели, как мы уходим, не пытаясь ни остановить нас, ни вмешаться. Невозможно было разглядеть их лица, но я заметил, как их глаза следили за уходящим Кейраном, и у меня в животе образовался комок. Они думали, что больше его не увидят.

— Забавно, — пробормотал Пак. — Мне кажется, что я что-то забыл… Что же..? О, точно! — Прошагав вперед, он сильно стукнул Кейрана по темечку.

— Ой! — Кейран круто развернулся, хватаясь за голову, и увидел вызывающую ухмылку пака. Плутишка поднял бровь, мол, давай, скажи что-нибудь, и Кейран поморщился. — Ладно, думаю, я это заслужил, — пробубнил он.

— Ты думаешь? — ответил Пак, и в глазах появился опасный блеск. — Поверь мне, ребенок, я тебе все спускаю только потому, что тебе, друг мой, еще придется встретиться с Меган, когда мы доберемся до Небывалого. Так что да, удачи с этим. А иначе я бы скорее всего надрал тебе уши за все, через что ты заставил ее пройти.

Волк у ворот фыркнул и поднялся на ноги.

—Вы все идиоты, — заявил он, тряся массивной головой. — Я буду рад вернуться в Глубокие Дебри. Подальше от всей этой драмы. — Он посмотрел на Кейрана с Паком и скривил губы. — Вы — самая преступная шайка, которую я когда-либо встречал.

Я хмыкнул, но Кензи неожиданно остановилась. Я в замешательстве посмотрел на нее и увидел, что она оглянулась на двор. На лице читалось сожаление.

— Кензи?

Сожаление переросло в печаль.

— Мне показалось, я его услышала, — прошептала она. — Всего лишь на секунду мне почудилось… — Она шмыгнула и провела рукой по глазам. — Я буду скучать по нему, — сказала она. — Черт возьми, я буду скучать по его пронзительному голоску.

У меня сжало горло при мысли о самой крошечной из наших потерь.

— Мне так жаль, — сказал я ей, потому что больше сказать было нечего. — С тобой все будет нормально?

Она кивнула.

— Ага, — пробормотала она, сжимая мою руку. — Все будет хорошо. Просто… давай уйдем отсюда.

Я обнял ее за плечи, и мы отвернулись от замка госпожи, двинувшись вслед за Эшем, Паком и остальными.

— Подождииииите!

В этот раз мы оба замерли. Я затаил дыхание, Кензи напряглась подле меня, прислушиваясь к слабому голоску, раздавшемуся в ветре. Я отсчитывал секунды в голове, молясь, чтобы мне не послышалось, чтобы уши меня не обманывали.

— Подождите! — снова позвал голос… и затем он появился, огромные уши показались из-за стены. Кензи зажала рот руками, распахнув глаза, а гремлин подтянулся и вскарабкался на стену при помощи одной руки. — Подождите! — тяжело дышал он, смотря на нас огромными глазами. — Не уходите! Не оставляйте Разора! Разор тут! — И он прыгнул Кензи на руки.

ГЛАВА 23

ПОЗАБЫТЫЙ КОРОЛЬ

Когда мы шагнули через разрыв в Междумирье, в последний раз войдя в Небывалое, в лагере фейри стояла тишина. Земля вокруг нас носила отпечатки недавней ожесточенной битвы. Выкорчеванные деревья и сломанные ветки валялись повсюду, палатки разметало к краям лагеря, а длинные траншеи украшали грязь, как следы когтей. Было тихо, когда мы прошли через Завесу. При нашем появлении отряд Летних и Зимних рыцарей резко выпрямился, но, если не считать стражей, фейри нигде не было видно.

— М-да, — заметил Пак, скрестив руки на груди и оглядывая разрушения. — Ну что ж, я разочарован. Где толпа, которая радостными криками приветствует героев? Я оскорблен.

— Мы понесли много потерь, — мрачно ответил Эш. — Полагаю, они перегруппировываются и пытаются оправиться после последней битвы.

Пак хмыкнул.

— Неважно, кто-то же должен был нас приветствовать… О, как вовремя.

И появилась Железная Королева, поднявшись с пенька рядом с лесом, очевидно, ожидавшая нас. Прошагав к центру поляны, она с облегчением и благодарностью оглядела нас всех, прежде чем взгляд остановился на Кейране.

Кейран тяжело сглотнул. Эш бросил на него предупреждающий взгляд, который говорил «Никуда не уходи», и начал пересекать поляну, легко шагая по вздыбленной земле и через разбросанные ветки длинными ногами. Через секунду Кейран глубоко вздохнул и последовал за отцом, пока оба не оказались перед Железной Королевой.

Эш не остановился и не снизил темпа, а подошел прямо к Меган, обнял ее и горячо поцеловал. В этом действии было больше облегчения, чем страсти но Меган ответила с той же настойчивостью, крепко его обняв. И в первый раз меня это не покоробило. Я наконец понял, почему Меган ушла столько лет назад. Если бы я был на ее месте, то поступил бы так же ради Кензи.

Эш и Меган отстранились друг от друга, Меган быстро погладила его по щеке и повернулась к Кейрану. Он стоял, опустив голову и уставившись в землю между ними, и не посмотрел наверх, когда королева вышла вперед. Я увидел, как движутся губы Меган, но голос был слишком тих, чтобы услышать, и предназначался только для Кейрана. Принц поднял голову. Руки дрожали, когда он отвечал, опять неслышно дня нас, и Меган положила обе руки ему на плечи. Одно слово, один взгляд — и Кейран тихо всхлипнул и бросился к ней в объятия.

Кензи вздохнула, и я придвинулся к ней и обнял ее. Разор фыркнул, бросив на меня обреченный взгляд, прежде чем переместиться на другое ее плечо. Я едва заметил. Наблюдая за Меган, Кейраном и Эшем, я чувствовал, как последнее напряжение наконец уходило. Все было кончено. Я не знал, что ожидало сейчас Кейрана, какое наказание установят дворы, но для нас, по крайней мере, все было кончено. Госпожи больше нет, амулет уничтожен, а Железный Принц дома. Эта половина моей семьи наконец в безопасности.

Хотя потери были все еще неимоверно большими. У меня сжимало горло при мысли об Анвил, отдавшей жизнь, чтобы спасти любимого принца, и последних словах Тонкого Человека, обращенных к Позабытым. В Небывалом творилось черте что, Междумирье было рискованно неустойчиво. Война Кейрана разнесла в пух и прах этот мир, и эти раны будут залечиваться долго. Ничто уже не станет прежним.

Пак рядом с нами преувеличенно громко шмыгнул и вытер глаза.

— Ах, какой знаменательный момент, — вздохнул он, а Волк фыркнул и закатил глаза. — Если что, напомните мне никогда-никогда-никогда не заводить детей. Ни-ког-да.

Волк ухмыльнулся:

— Думаю, весь мир обрадуется, Плутишка.

— Видите? И не говорите потом, что это я эгоист. — Посмотрев обратно на троицу на поляне, Пак скорчил рожицу. — А вот и дворы объявились. Все интереснее и интереснее.

Я повернулся. Действительно, прибыли дворы. Оберон, Титания и Маб возглавляли шествие, большая толпа фейри плелась позади. Мы быстро присоединились к Меган, Эш и Кейрану, а армии Лета, Зимы и Железа заполонили поляну. Дюжины сердитых фейри устремились к принцу.

Кейран мягко высвободился из объятий Меган, отошел и опустился на колено, склонив голову. Повелители Страны Фейри остановились в нескольких ярдах от него. Я прямо чувствовал, как энергия злости кружит в воздухе, от низкой температуры у меня пошли мурашки по коже, а от статического электричества волоски встали дыбом.

— Принц Кейран. — Заговорил Оберон, и голос его был отнюдь не дружелюбным. — Вы вернулись. Где Первая Королева?

— Мертва, Лорд Оберон, — ответил Кейран, не поднимая голову. — Она больше не представляет угрозы дворам и Междумирью. Война кончена. Позабытые вышли из битвы… — Его голос слегка упал. — Как и я.

— Как удобно, — послышался мелодичный, полный ненависти голосок Титании. — Теперь, когда Первой Королевы больше нет, ты пытаешься вымолить прощение дворов. Но я не забыла твои преступления, разрушения, которые ты принес в Небывалое, жизни, которые ты отнял, и твою попытку уничтожить Завесу. В этот раз Железная Королева не сможет тебя защитить, Принц. — Титания прищурилась, с ненавистью и выражением победы на лице скривив губы. — Ты предатель Страны Фейри и, согласно законам, должен быть наказан. Смертью или изгнанием из Небывалого. Вот она, награда за измену. И ни Маб, ни Железная Королева не могут с этим поспорить. Таков древний закон.

— К черту закон, — вмешался я, удивив всех, даже себя. Какого фига я опять его защищаю? Я просто не мог себя сдержать, когда дело касалось семьи. Кейран заслуживал наказания, несомненно, но я скорее думал об общественных работах или домашнем аресте до тех пор, пока ему не стукнет сотня. Смерть или отлучение от его мира и семьи казались немного слишком, даже для него.

А еще, будь я проклят, если злобная стерва-королева Лета сможет тут устанавливать свои правила. Меня, может, и бесил мой племянник, но Титанию я ненавидел еще больше.

— Он убил Первую Королеву, — продолжил я, с вызовом смотря на правителей. — Госпожа бы уничтожила Завесу, но Кейран принял решение остановить ее и самому закончить войну. Это должно чего-то стоить.

— Ты ничего не знаешь о наших законах, Итан Чейз. — В этот раз заговорила Маб, хоть ее голос и не сочился ядом, как у Титании. Зимняя Королева говорила почти… с сожалением. Почти. — Принц Кейран — изменник для всей Страны Фейри. Он вел войну против дворов, пытаясь привести узурпаторшу к власти. Более того, он пытался уничтожить Завесу и погрузить и мир смертных, и Небывалое в хаос. Он в ответе за сотни жизней и, если бы преуспел, то был бы в ответе за тысячи. Любой с таким списком преступлений должен подвергнуться смерти или изгнанию. Мы не можем просто закрыть глаза, даже если Железный Принц— сын королевы. Даже если он наш родственник. — Маб повысила голос, добавив в него льда. — Закон абсолютно ясен. Кейран должен понести наказание за свои действия.

— Если Железная Королева откажется, — добавила Титания, ухмыльнувшись Меган, — ей придется воевать и с Летом, и с Зимой. Не думайте, что принц просто так уйдет. Восстанет все Небывалое.

— Я прекрасно об этом знаю, Королева Титания, — сухо произнесла Меган. — Разве я в чем-то возразила? Кейран понесет наказание, но, может, вы позволите мне решить судьбу собственного сына самой?

Летняя Королева пробуравила ее взглядом.

— Он заслуживает смерти, — прошипела она, от чего я напрягся, а Кензи в ужасе замерла. — Изгнание — слишком мягкое наказание. Не при том разрушении, что он причинил. Этот мальчишка — угроза Небывалому и всей Стране Фейри. И мы должны убедиться, что ему больше никогда не представится шанса поднять восстание.

— Если кто-то хочет попробовать, — раздался низкий пугающий голос Эша, и корочка льда покрыла землю, — они могут прямо сейчас выйти вперед. — Неудивительно, что никто не шевельнулся.

— Чего вы тогда от нас хотите, Железная Королева? — спросил Оберон. — Титания подняла серьезный вопрос. Ваш сын — принц Страны Фейри, обладающий магией трех дворов. Вы своими глазами видели ужасы, на которые он способен. Если мы его изгоним, то откуда нам знать, что в один прекрасный день он не вернется с армией изгнанных, чтобы снова угрожать Небывалому?

— Ой, да перестаньте! — воскликнула Кензи. — Он прямо перед вами, стоит на коленях. Неужели он выглядит так, как будто снова попытается захватить Небывалое? — Ее голос смягчился, и она с жалостью посмотрела вниз на принца. — Он тоже многое потерял. Больше, чем вы можете себе представить. Вы бы это поняли, если бы просто поговорили с ним.

— Это так? — Оберон не выглядел убежденным. — Тогда, возможно, он должен нам об этом рассказать. Говорите, Железный Принц, — велел он, смотря на преклонившего колени фейри. — Это ваш шанс заявить о своих намерениях, пока мы не решили вашу судьбу. Вам есть, что сказать в свою защиту?

— Я отдаю себя на милость дворов, — ровным голосом ответил Кейран, все еще не поднимая головы. — Мне нечего сказать в свою защиту. Делайте со мной, что пожелаете. Но… — Он заколебался и тихо вздохнул. — Прошу, пощадите Позабытых. Они были пешками в игре госпожи, и она… точнее, мы, ужасно с ними обращались. Он не представляют угрозы Небывалому. Они просто действительно хотят выжить.

— Не представляют угрозы? — издевательским тоном переспросила Титания, от чего мне захотелось ей врезать. — Армия, которая напала на нас этим вечером, которая следовала за Первой Королевой и убивала по ее приказу, не представляет угрозы? Они почти так же опасны, как ты, Железный Принц. С ними надо разобраться, так или иначе.

— Вы что, хотите еще одной войны, Королева Титания? — вопросила Меган. — Или вы просто предлагаете совершить полный геноцид целой расы фейри? Эти Позабытые не такие опасные, как Железные фейри, когда те находились под предводительством Феррума и Машины. Конечно же, существует способ, при котором Позабытые могут жить и не нести опасности Стране Фейри.

Очень громкий скучающий зевок прервал то, что должно было стать очередным возражением Титании.

— Я думаю,— сказал большой серый кот, вдруг оказавшийся сидящим на камне, на котором раньше ничего не было, — что вы все не видите очевидного решения.

— Позабытые кучкуются в Междумирье, — продолжил Грималкин, обвив себя хвостом, когда Летний, Зимний и Железный дворы вылупились на него. — Они не должны стать угрозой Небывалому, это ясно, как божий день. Кто, кроме Первой Королевы, может перемещаться между мирами? Кто уже создал целое королевство внутри Завесы? Кого Позабытые уже слушаются? — С очередным зевком кот покачал головой и начал вылизываться. — Господи, как Страна Фейри вообще столько простояла? — протянул он. — Меня трясет при мысли о том, что случилось бы, если бы я тут не указывал на очевидное.

После заявления Грималкина воцарилась тишина. Титания будто бы хотела что-то сказать, но не могла подобрать слов для протеста. Оберон выглядел задумчивым, но на губах Маб мелькнула тень улыбки и следующую секунду исчезла.

Я посмотрел на Меган и увидел, как она переглянулась с Эшем. Он мрачно кивнул, и она закрыла глаза. Выпрямившись, она посмотрела на Кейрана.

— Принц Кейран, — властно прогремел её голос, и наступила гробовая тишина, от которой перехватывало дыхание. Кейран стоял неподвижно, напряженно глядя на землю в ожидании. — Вы были признаны виновным в измене Железному, Зимнему и Летнему дворам. Как правитель Маг Туиред, я приговариваю вас к изгнанию…. В Междумирье. Отныне вам не рады в Небывалом. Тропы навсегда для вас закроются, и вам запрещено входить в Страну Фейри сквозь Завесу или любым другим путем. — Ее голос дрогнул всего лишь на секунду и снова воспрянул силой. — Начиная с этого дня, вы станете Позабытым Королем, Стражем Завесы, и сделаете все возможное, чтобы ваши подчиненные больше никогда не представляли угрозы Небывалому. Вам все ясно?

— Да, Ваше Величество, — ошеломленно прошептал Кейран.

— Тогда поднимитесь, Король Позабытых. И возвращайтесь к своим подданным. — Она часто заморгала, когда все еще шокированный Кейран поднялся. — Отправляйтесь к Позабытым. Теперь они — ваша ответственность. Передайте им, что война окончена и что дворы оставят их в покое, если они ответят тем же.

— Хорошо, Ваше Величество, — сказал Кейран изменившимся голосом. Решительным и серьезным, с тем же упрямством, что я слышал раньше, но без пустоты. — Обещаю, что все исправлю. Я заслужу свой титул и прощение, даже если на это уйдет тысяча лет.

— Так и может произойти, Позабытый Король, — мягко произнесла Маб. Зимняя Королева не казалась сердитой или враждебной, но в голосе послышалась скрытое предупреждение. — Мы фейри. Мы не забываем. Мы не прощаем. И этот день мы будем помнить вечно. Если вы надеетесь на прощение, я боюсь, что вам придется долго ждать.

Кейран поклонился всем.

— Тогда мне лучше приступить поскорее.

— Подожди, — остановила его Меган, когда Кейран сделал шаг назад. Повернувшись к другим правителям и армии фейри позади, она повысила голос. — Приговор вынесен. Кейран вскоре покинет Небывалое, но до того, как он уйдет, я желаю поговорить с сыном наедине.

Оберон кивнул. Все три правителя отвернулись после того, как Титания бросила на Меган злобный взгляд, полный отвращения. Армия позади них начала рассеиваться. Вскоре остались только я, Кензи и Пак напротив Меган, Эша и Кейрана. Я огляделся и с удивление обнаружил, что Волк тоже исчез, ускользнув в то неизведанное, откуда прибыл, наконец устав от толпы и бесконечной политики фейри. Грималкин сидел на том же камне в нескольких футах от нас, все еще умываясь, но скорее всего прислушиваясь ко всему. Разор высунул голову из волос Кензи, оскалил зубы на кота и снова скрылся, тихонько бормоча «плохая киса».

— Ну что ж, — вздохнул Пак, закидывая руки за голову. — Приехали. Опять. Я так полагаю, что это «Чао-какао» для всех нас. — Он посмотрел на Кейрана и поднял бровь. — Надеюсь, ты не ждешь, что я теперь буду называть тебя «Ваше Величество», мелочь пузатая. Держи карман шире.

Кейран печально улыбнулся.

— Спасибо, — прошептал он так тихо, что никакие другие фейри не смогли бы расслышать. — Всем вам. Я знаю, что не заслужил, но… Постараюсь заслужить. Ради Позабытых. И Анвил. Итан? — Он тяжело сглотнул и поднял на меня глаза. — Я знаю, что все делал неправильно. Но ты все равно возвращался за мной. Вы с Кензи. — Он посмотрел на девушку рядом со мной, и она улыбнулась, хоть Разор и зашипел на Кейрана и пробормотал «Плохой хозяин», прежде чем повернуться к нему спиной. Глаза Кейрана заволокло болью и виной, и ему понадобилась секунда, чтобы взять себя в руки.

— Я… должен вам больше, чем свою жизнь, — продолжил Кейран, немного запинаясь. — И после всего, что я вам сделал, я не могу даже надеяться на прощение, но…— он провел руками по волосам, — я просто… просто хотел, чтобы вы знали…

— Ой, да заткнись уже, — вздохнул я и протянул руку. — Извинения приняты. Просто пожми мне руку и перестань нести чушь, пока нам не стало еще более неловко.

Кейран улыбнулся. Сделав шаг вперед, он схватил мою руку, от облегчения чуть пальцы мне не сломав. Я стиснул зубы и стерпел, в ответ тоже крепко пожав его руку.

— Наверное, ты отправишься домой? — предположил он, наконец отпустив меня. — В мир смертных?

Я кивнул:

— Ага. Надеюсь, в тот раз навсегда. — Я подумал о родителях и о том, как давно я их не видел. В мире смертных мой восемнадцатый день рождения давно прошел, а меня даже там не было, чтобы отметить. Мысль о маме, сидящей дома в мой день рождения, льющей слезы над нетронутым тортом со свечками, все внутри перевернула. Мне тоже за многое придется ответить.

Он кивнул.

— Тогда до свидания, Итан. Может, еще увидимся. Кензи, ты тоже.

— Погоди, — сказала Кензи, когда он отступил. — Ты должен еще кое перед кем извиниться, Кейран. — Когда он в замешательстве остановился, она указала на гремлина на своем плече. — Ты же хочешь кое-что сказать Разору, не так ли?

— А. — Кейран моргнул и печально улыбнулся. — Да. Я бы и раньше извинился, но гремлины же фейри. Обижаются — так навсегда. У него есть все причины на меня злиться.

— Это не оправдание! Ты швырнул его через стену, не говоря уже обо всем остальном.

— Ты права. — Кейран поднял руки и посмотрел на гремлина. Разор отвернул голову, подчеркнуто не смотря на него. — Прости меня, Разор, — очень торжественно произнес принц. — Я знаю, что ты злишься, и это нормально. Спасибо, что позаботился о Кензи.

Уши гремлина дернулись. Он медленно повернул голову, встретил взгляд принца, и шмыгнул.

— Плохой хозяин. — Это прозвучало, как выговор. — Не заботился о Разоре. Больше не обижай красивую девушку. Обещай!

Кейран в шоке вскинул брови.

— О, — выдавил он, а гремлин буравил его взглядом. — Я… больше не буду. Обещаю.

Пак засмеялся при виде лица принца, качая головой.

— Кажется, тебя только что отругал гремлин, Ваше Величество, — усмехнулся он и скрестил руку. — Эх, не могу сказать, что не буду скучать по вам двоим. Было время, мы хорошо веселились, да, принц? А самое печальное то, что я больше никогда не услышу, как снежный мальчик ноет, что я тебя совращаю. Но видимо, все хорошее должно заканчиваться. — Он вздохнул, шутливо пихнул Кейрана в плечо и поднял руку. — Увидимся, ребенок. Постарайся не дать всем этим Скользким Тенякам высосать все веселье. Итан Чейз? — подмигнул мне Пак. — Уверен, что мы еще увидимся, хочешь ты того или нет.

— Ага, — сделал я морду кирпичом. — Жду с нетерпением.

Пах снова хохотнул.

— Не забывай об этом. До следующего приключения, малышня. — Сунув руки в карманы, Плутишка вальяжной походкой пошел прочь, насвистывая, дошел до края деревьев и исчез в тенях.

Кейран смотрел, как он уходит, и затем вздохнул.

— Похоже, пора, — пробормотал он, уставившись на лес, как будто запоминая его. — Странное чувство. Никогда не думал, что будет так сложно оставить это позади.

Меган снова обняла его.

— Я люблю тебя, Кейран, — прошептала она, а принц уткнулся ей в плечо. — И всегда буду любить. Где бы ты ни был. Не забывай этом.

— Не забуду, — выдавил Кейран. — И ты будешь мной гордиться. Когда-нибудь я заслужу прощение и вернусь домой. Обещаю.

Она отстранилась и поцеловала его в лоб. Эш схватил его за плечо, обменявшись с сыном коротким понимающим взглядом. Затем Кейран сделал шаг назад, поклонился им обоим и повернулся.

Мы смотрели, как он идет по поляне туда, откуда раньше вывалились Позабытые. Как он поднимает руку и раздвигает Завесу, открывая в проеме темноту Междумирья. Кейран оглянулся в последний раз, голубые глаза и серебряные волосы блеснули в свете луны. На мгновение я вспомнил ту первую ночь, первый раз, когда я встретил своего племянника, сидящего на перилах балкона в Железном Дворце, яркого и беззаботного, освещенного луной. Он мимолетно улыбнулся…

… и исчез в Междумирье, ускользнув, как будто его никогда там и не было.

Меган заморгала, по щеке поползла слеза. Но она вытерла глаза и повернулась ко мне.

— Ну ладно, — сказала она и, хоть на лице и сохранилось выражение ужасного горя, попыталась улыбнуться. — Ночь была очень, очень долгой. Давайте отправим вас обоих домой.

ЭПИЛОГ

Восемь месяцев спустя

Я стоял посреди своей комнаты, скрестив руки на груди и уставившись на свою кровать, разглядывая разнообразие одежды, сложенной в открытый чемодан. Рубашки, штаны, белье, носки, зубная щетка… Не забыл ли я чего? Кроме штучек против фейри, которые я запихнул в рюкзак. Не то чтобы они мне были нужны. Имея иммунитет к магии, я уже не был такой хорошей мишенью для шуток, как многие фейри вскоре поняли и оставили меня в покое. Жаль, что от людей так просто не отвяжешься.

Прошел целый год с тех пор, как Завеса исчезла и как люди смогли увидеть фейри. И хоть длилось это всего несколько минут, след остался. Ничего глобального или явного, но мир действительно неуловимо изменился. Даже в моей маленькой реальности. Школьные кружки по искусству и музыке стали безумно популярны, и невозможно было и недели провести без того, чтобы не увидеть объявления о выступлении поэтов или о наборе в драм-кружок. По крайней мере, так говорила Кензи. Пять месяцев назад я пережил настоящий шок, когда на моем пороге объявился Тодд Уиндхэм с полностью восстановленной памятью и горящий желанием обсудить все, что случилось. Он все еще был человеком, но снова мог видеть фейри. Мы провели несколько долгих вечеров, болтая о Скрытом Мире. Мы не были близки, но все же Тодд был еще одним человеком, который видел фейри, понимал эту часть моей жизни и знал, через что я прошел. Когда он со своей семьей этим летом переехал в другой штат, мне было грустно.

Изменился не только Тодд. Куда бы я ни пошел, люди казались… менее хаотичными, что ли. Менее циничные и понурые, они были больше готовы поверить в разные вещи, таящиеся в темноте. Мир фейри также не остался прежним, по крайней мере, с этой стороны Завесы. Фейри, которых мне довелось заметить в мире смертных, стали ярче, реальнее… чем до краха Междумирья. Я понял, что с капелькой магии, капелькой веры Они смогли проткнуть Завесу и стать видимыми для тех, кто хотел Их увидеть.

Или может я просто чокнулся. Может то, что я так долго видел фейри, изменило мое восприятие реальности. Но с самого своего возвращения из Небывалого я замечал, что мир вокруг меня (на самом деле, оба мира) был немного другим, нежели раньше. Думаю, пройдет много времени, пока все действительно встанет на свои места. Если вообще встанет. Возможно, это и хорошо.

— Итан? — Мама постучала в дверь моей комнаты. — Пришла Маккензи. Сказать ей, что ты занят?

Я подскочил.

— Нет! Уже иду, — крикнул я. Захлопнув чемодан, я застегнул молнию, поставил его на пол рядом с рюкзаком и открыл дверь.

Кензи с порога мне улыбнулась.

— Привет, крутой парень, — поздоровалась она, а Разор хохотнул и спрыгнул с ее плеча. Несмотря на радостную улыбку, глаза были грустными. — Я подумала, что приду пораньше, раз уж завтра я тебя потеряю.

Я притянул ее к себе и горячо поцеловал.

— Ты меня не потеряешь, — заверил я ее, когда отстранился. — Мне просто… надо выбраться отсюда, Кензи. Ты же знаешь. Слишком много шепотков. Слишком много слухов витают вокруг меня и моей семьи. Я должен найти место, где меня никто не знает, где я смогу попытаться начать все сначала. — Кензи вздохнула, и я обнял ее крепче. — Я вернусь, — пообещал я. — Я тебя не оставлю.

— Знаю, — шмыгнула она.

— К тому же, — поддразнил я, гладя ее по волосам, — ты скоро уедешь в колледж, мисс я-получила-грант. И ты будешь так занята со всеми тамошними тусовками, уроками и женскими университетскими клубами, что совсем забудешь обо мне.

— Очень даже сомневаюсь, — произнесла Кензи, метнув взгляд на Разора, который грыз карандаш на моем столе. — Сложно забыть, через что мы прошли, когда на тебя все время пялится гремлин. — Она нахмурилась и покачала головой. — Не знаю, что будет, когда я уеду в колледж, так как Разор точно поедет со мной. Когда на прошлой неделе я сказала ему возвращаться в Железное Королевство, он в истерике чуть не устроил мне короткое замыкание в доме. Так что похоже, я от него не отделаюсь. — Она закатила глаза. — Что бы ни было, будет интересно.

Выпутавшись из моих объятий, она прошла к моей кровати и плюхнулась на матрас. Я пересек комнату и закрыл дверь.

— Слушай, как там твои сеансы психологии? — спросил я, отбирая у Разора чернильную ручку. Тот раздраженно зажужжал и прыгнул к Кензи. Она фыркнула, рассеянно погладив гремлина по голове, когда тот забрался ей на плечо.

— Да вроде нормально. Папа все еще не хочет говорить о маме, но докторша настойчивая. Он в прошлый прием чуть не задохнулся. — Кензи изумленно помотала головой. — Этим утром у нас наконец произошел разговор по душам без всяких прерываний. Он не знает о моем… эээ… таланте, касающимся невидимых вещей, но не думаю, что это важно. Тем не менее, я думаю, что к тому времени, как я уеду в колледж, он уже начет обращаться со мной, как с дочерью, а не как с очень хрупким предметом мебели. — Она вздохнула. — Хотя было бы неплохо покинуть дом без нотаций по поводу наркотиков и ранней беременности.

Я усмехнулся.

— Он все еще меня ненавидит, да?

— «Ненавидит» — слишком сильное слово. — Кензи состроила рожицу. — Теперь это скорее стойкая неприязнь. И я все уши ему о тебе прожужжала. Сказала, что ты получил аттестат за лето, и все такое. Он просто непробиваемый.

— Ну да. — Я выкинул мысль об отце Кензи из головы, решительно настроенный не портить момент. — Иди-ка сюда. — Она нахмурилась, но встала и подошла туда, где я облокотился на стол. С колотящимся сердцем я повернулся, открыл ящик стола и достал белую коробочку. — У меня… эм… кое-что для тебя есть, — сказал я, наблюдая за тем, как ее глаза зажглись. — Типа поздравительного подарка. Сегодня шесть месяцев, как у тебя не было никаких приступов. Надеюсь еще на шесть лет. Больше, чем на шесть лет. Надеюсь, это навсегда.

У меня в горле встал комок, и я с трудом сглотнул. Навсегда может и не получиться, напомнил я себе. Ремиссия — это не исцеление, тут никаких гарантий. Болезнь Кензи может когда-нибудь напомнить о себе. Кто знает, сколько еще у нас времени? Но это реальный мир. Магия фейри не сможет все исправить. Нельзя взять волшебную палочку, махнуть ей и исполнить все желания. Реальная жизнь — это вам не сказка.

Но я с этим смирился. Мне не надо, что магия все решала. Сколько бы времени ни было у нас с Кензи, я не буду тратить его зря.

Она заморгала, глаза заблестели.

— Ничего особенного, — предупредил я, протягивая коробочку. — Просто напоминание, что, даже если я буду далеко, я всегда буду принадлежать тебе.

Она осторожно открыла коробочку. Внутри находился простой кулон с двумя сердцами — одно золотое и одно серебряное, пересекающиеся посередине. На одном была выгравирована надпись «Крутой парень», другое просто гласило «Навсегда».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: