Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 3 страница

Глава 4

Вынырнув из поцелуя, Зара обнаружила, что лежит на кровати в незнакомой комнате. Она с ужасом вспомнила, как в прошлый раз, когда она очутилась в спальне наедине с мужчиной, ее, полуголую, приковали наручниками к металлической панели над кроватью, и именно из-за этого жуткого случая в свои двадцать два года она все еще была девственницей. От этих воспоминаний ее бросило в дрожь. Она напомнила себе, что сама целовала и поощряла его. И в этот раз она даже не была пьяна.

— Что-то не так? — Витале, в наполовину расстегнутой рубашке, открывавшей взгляду мускулистую грудь, сразу подметил ее напряженность.

А он слишком умен, чтобы не заметить, как она нервничает, недовольно подумала Зара. Она почувствовала себя так неловко, что покраснела, и попыталась подавить свои опасения, ставшие прямым следствием того давнего предательства. Витале не будет ее шантажировать. Он не вытащит сейчас фотокамеру. Он богатый и успешный бизнесмен, ему не нужно использовать ее как источник доходов.

— Все в порядке… Дело не в тебе… Просто у меня был дурной опыт… — сбивчиво пролепетала Зара.

Витале плавно развел руками, успокаивая ее:

— Я пойму, если ты передумаешь.

От столь щедрого предложения у нее на глазах выступили слезы: она понимала, что это нелегко ему далось. Он не был эгоистом, ставящим превыше всего свои потребности. Ему действительно важны чувства Зары, и это очень много значило для нее. Джулиан, что бы он ни говорил, никогда не думал о ее чувствах. Он относился к ней только как к средству достижения своих целей, удобному пути к банковскому счету ее отца. Она вздернула подбородок и скинула туфли, утверждаясь в собственном решении. Пора наконец сбросить мрачную тень прошлого, пора поверить, что не каждый мужчина пытается изнасиловать либо использовать ее.

— Я остаюсь, — дрожащим голосом сообщила Зара.

Все еще девственница в двадцать два года… Нет, она совершенно точно не собиралась сообщать ему этот позорный факт. Она где-то прочитала, что мужчины не могут определить, насколько девушка неопытна, поэтому, если она не выдаст себя, явно продемонстрировав свою неуверенность, он так ничего и не узнает.

Витале хотел сказать, что она не пожалеет, что оказалась в его постели, но он не был лицемером и точно знал, что потом она сильно раскается в принятом решении. Но что значила очередная интрижка на одну ночь для такой опытной женщины? Однако его решение не было настолько окончательным, как казалось раньше. Его мучили сомнения, что было для него весьма необычно.

Как получилось, что фееподобная блондиночка угрожала встать между ним и его способностью рассуждать? Витале всегда точно знал, что делает, и контролировал свою судьбу на каждом жизненном этапе. Сейчас же, надо это признать, он желал дочь Монти Блейка гораздо больше, чем ему вообще когда-либо казалось возможным. Даже зная, что эта бессердечная маленькая лгунья помолвлена с другим, он хотел обладать ею. Впрочем, важно ли, что он чувствовал? Или важно только, что он наконец сможет отомстить за трагическую гибель своей сестры из-за старого похотливого труса? А женщина, лежащая в его постели, — ключ к осуществлению заветной цели.

— Сними шорты, — хрипло попросил он.

Напрягшись, Зара замерла на миг, а потом вылезла из постели. «Это еще довольно скромная просьба», — сказала она себе. Он ведь не просил ее снять всю одежду. Но все равно она чувствовала себя очень неловко, пока непослушными пальцами расстегивала пуговицу на шортах. Наконец она сбросила шорты, обнажив худые бедра и оставшись в голубых атласных трусиках с высокой талией.

Что-то было не так. Витале не мог понять, в чем проблема, но инстинктивно чувствовал ее напряжение, а интуиция обычно не подводила его. Зара раскраснелась и отводила глаза, опуская ресницы, а ее движения были очень скованны. Женщина, стоявшая перед ним, не чувствовала себя уверенно в спальне. В ее лавандовых глазах явно читалась тревога, и она скрестила руки на груди, как будто пытаясь защититься. Он вспомнил, что она упомянула о каком-то дурном опыте. Интересно, насколько все должно было быть плохо, чтобы лишить уверенности в себе такую красивую молодую женщину. Слегка сбитый с толку направлением, которое приняли его мысли, Витале одернул себя: он хочет провести с ней одну ночь, а не понять ее или подвергнуть психоанализу. Он никогда не погружался в отношения, никогда не отдавался им полностью. Ему нравились легкие романы. Так что же такого особенного в ней, что выводит его из равновесия?

Зара вспомнила, как Джулиан смеялся над ее плоской фигурой. Он тогда сказал, что фотомоделью ей, с формами как у мальчика, не быть. Теперь же ей захотелось стать идеальной ради Витале.

— В чем дело? — спросил он, приблизившись к ней и обхватив ее хрупкие плечи.

— Я ужасно стесняюсь, — поспешно ответила она.

Он подхватил ее на руки и усадил на край кровати, а потом поцеловал, зарывшись руками в ее мягкие, шелковистые волосы и прижимая к себе. Это был жадный и требовательный поцелуй. Зара забыла, кто она, забыла, кто он. Ее руки гладили его крепкую, мускулистую грудь. А он прижимался к ней, твердый, распаленный желанием и жаждущий ее прикосновений. Теперь она убедилась, что, несмотря на свою неопытность, была желанна, и почувствовала прилив решимости.

Несмотря на полное отсутствие опыта, Зара точно знала, чего хочет. Она хотела, чтобы он накрыл ее собой, желала ощутить тяжесть его тела. Однако вместо этого он губами нашел ее небольшую грудь, нежную, как лепесток розы, и искусно исторг вздох из ее приоткрытых губ.

— Ты здесь очень чувствительна, gioia mia, — не вполне разборчиво выдохнул Витале, в восхищении рассматривая ее изящную грудь.

Зара, не переживавшая больше по поводу своей фигуры, задрожала, отчетливо чувствуя нарастающий внутри ее влажный жар. На какой-то момент, когда он снял трусы и она увидела мощное приподнятое проявление его желания, нервы чуть не подвели ее. Ее тело желало его, но она боялась, что это будет больно. Впрочем, в раздражении она тут же отбросила этот страх, а потом все мысли покинули ее: он добрался до самого укромного уголка ее тела, который она хотела скрыть от него. Но желание было слишком острым, а ощущения, которые она испытывала с ним, — слишком сильными, чтобы она могла отказать ему из скромности.

Витале нагнулся и поцеловал ее. Это был долгий и страстный поцелуй. Его темно-золотистые глаза пылали желанием.

— Ты так соблазнительна, что я сгораю…

— Так чего же ты ждешь? — задыхаясь, поторопила Зара, неспособная долее выдерживать это томительное ожидание. Ее бедра против воли придвигались к нему, раскрывая ее устремления.

Витале сорвал обертку с презерватива и осторожно натянул его. Она наблюдала, снедаемая любопытством перед тем, чего она никогда еще не испытывала, но в то же время ощущая тревогу, которую старалась подавить. Разумеется, он влезет, ведь так задумано природой. Он опустился на нее, такой сильный и уверенный, и она явно ощутила его у своего влажного лона. Когда он погрузился в нее, она вся задрожала от ожидания.

Было больно, и у Зары вырвался протестующий стон. Витале замер, глядя на нее, полный смущения и непонимания. Ей стало очень неловко.

— Зара? — начал он. — Я причинил тебе боль. Прости меня…

— Я не хочу это обсуждать, — поспешила заверить его Зара. Она уже чувствовала, как боль отступает, а напряжение рассеивается, и подозревала, что не из-за чего было поднимать столько шума. — Продолжай.

От этого приказания, высказанного весьма официальным тоном и совершенно не подходившего к обстоятельствам, Витале чуть не расхохотался. Он с трудом сдержал веселье, прочитав на ее прелестном лице беспокойство и смущение.

— Но я причинил тебе боль…

— Просто есть слишком личные вещи, чтобы говорить о них, — сказала Зара.

— Ты действительно хочешь продолжить? — поинтересовался Витале вполголоса, старательно скрывая эмоции и раздумывая, почему еще никто из женщин не смешил его так, как она.

— А почему бы и нет? — прозаично заметила Зара.

Витале до предела погрузился в нее, и дрожь пробежала по ее телу, как если бы ее кожи коснулось пламя. Когда он начал двигаться, она попыталась сдержать удивленный вздох. Ощущения были слишком необыкновенными, как если бы их тела слились воедино. Сладкая мука удовольствия все нарастала. На миг он отдалился, затем снова глубоко вошел в нее. Она уже не могла контролировать свою реакцию и гортанно закричала. Ее охватило острое, всепоглощающее наслаждение, она едва могла дышать. Все возраставшее возбуждение закрутило ее в вихре яркого света. В тот момент, когда ей показалось, что больше она не вынесет, она достигла пика и каждой клеточкой тела ощутила эту тонкую вспышку чувств. Глаза ее были широко распахнуты, а губы приоткрыты от изумления. В это время он, вздрогнув, также достиг вершины наслаждения.

— Ты удивительна, — хрипловато простонал он. — Это было достойное продолжение.

Чувствуя себя необычайно умиротворенно, Зара нежно прижалась губами к его атласному плечу. Приходилось признать, что этот мужчина точно знал, как доставить ей удовольствие. Он отбросил простыню, поднялся и неспешно пошел в ванную. Она повернулась на бок, до сих пор оглушенная силой испытанного в его объятиях.

Она все еще чувствовала отголоски этого изумительного наслаждения, и у нее слегка кружилась голова. «Великолепный секс», — решила она, но ей уже хотелось больше, и она спрашивала себя, собирался ли Витале продолжать то, что они начали. Или она была только маленьким развлечением на выходные? Такой унизительный вариант тоже возможен. Следует признать, что это была случайная страсть, а не романтические чувства. По иронии судьбы, она так многим пожертвовала, чтобы быть с ним, печально признала она. Теперь вопрос о ее браке с Сергиосом Демонидесом даже не стоял. Более того, ей не верилось, что она была так слепа и игнорировала риск влечения, когда согласилась выйти за нелюбимого человека, только чтобы порадовать родителей. Это было очень глупо и неразумно, разве нет? О, насколько проще была бы ее жизнь, прислушайся она к предостережениям Би. Надо было сказать Сергиосу, что ей очень жаль, но она передумала!

«Но лучше уж изменить решение за несколько недель до того, как будут напечатаны приглашения на свадьбу, — иронично подумала она, — чем обрекать себя на неудачный брак». Разумеется, Сергиос будет раздражен, что она отняла у него стол ко времени. Она у всех отняла много времени, а отмена всех приготовлений к свадьбе, несомненно, обойдется ее родителям в кругленькую сумму. Она была очень глупа и непредусмотрительна. Но что сделано, то сделано, и теперь все по-другому. Она уже не могла вернуться к умонастроению, владевшему ею до Италии и до Витале Рокканти. Он перевернул все, что она о себе знала. Теперь она хотела от брака гораздо большего, чем Сергиос мог ей предложить.

— Присоединяйся ко мне в ванной, — хрипло произнес стоявший в дверях Витале.

Зара выскользнула из постели.

Она очень хотела быть с Витале, и ей казалось, что всю свою жизнь она ждала столь сильного чувства. Но в то же время прекрасно понимала, что на следующее утро улетает в Лондон и что дальнейшее развитие событий — если оно вообще последует — будет определять он. Зара уж точно не будет гоняться за ним, слишком горда для этого.

Витале подхватил ее на руки и прижал к своему стройному загорелому телу.

— Я могу привыкнуть к миниатюрным женщинам, gioia mia. Тебя так легко перемещать!

Ее лицо озарила улыбка, яркая, как сноп солнечных лучей. Все мысли о будущем отступили на задний план: сейчас она будет наслаждаться настоящим. Почему бы и нет? Единственным, что омрачало момент, был ее секрет, который она боялась открыть Витале, чтобы не уничтожить его доброе мнение о ней.

Душ уже работал. Когда на нее обрушились потоки воды, у Зары перехватило дыхание. Потом Витале поцеловал ее, и важно было только быть как можно ближе к нему. Он обхватил ее за бедра и приподнял, чтобы она могла обвить руками его шею и пылко и страстно ответить на поцелуй. Когда Зара гладила его сильную спину, она почувствовала под пальцами глубокие шрамы. Возможно, он когда-то попал в аварию. Но вскоре жаркий поцелуй его губ вытеснил любопытство.

— Ты такая обжигающе сексуальная, — задыхаясь, произнес Витале, опуская ее на кафель. Его возбужденная плоть касалась ее живота.

Он вспенил между ладонями гель для душа и нанес на ее наэлектризованную кожу. Его пальцы умело ласкали напрягшиеся холмики груди, прежде чем медленно и невообразимо волнующе скользнуть к нежнейшей точке ее тела. Вся дрожа, она прижалась к нему всем телом в поисках опоры. Она не могла и дальше притворяться, что все под контролем, и полностью отдалась во власть заставлявшей ее трепетать и пронизывавшей все ее тело потребности. С жадным стоном Витале снова поднял ее и повернулся, прижимая спиной к покрытой плиткой стене.

— Не могу больше ждать, — выдохнул он, раздвигая ее бедра, крепко прижимая ее к себе и входя в нее. Крепко держа ее за бедра, он погрузился глубже, а затем поднял ее, чуть отдаляя от себя, прежде чем снова пронзить ее дрожащее тело.

Это было чрезвычайно волнующе и возбуждающе. В какой-то момент он вынес ее из-под душа и положил на пол, чтобы продолжать услаждать ее с неутолимой страстью. Она изогнулась, давая выход несдержанной, безумной страсти, и снова достигла пика. У нее перехватило дыхание, перед глазами все расплывалось.

— Ух ты… — слабо прошептала она, только теперь чувствуя, что пол под ней был жестким, а Витале — тяжелым.

— Это не было запланировано, — выдохнул Витале, освобождая ее от своего веса и поднимаясь вместе с ней.

— Запланировано? — Зара, все еще окутанная пеленой чувственности, похлопала ресницами и потянулась за полотенцем. — В каком смысле… запланировано?

— Я забыл воспользоваться презервативом. Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

Зара замерла и подняла на него глаза. Его красивое лицо вдруг стало очень серьезным.

— Нет, — сказала она, понемногу осознавая риск, на который они пошли. — А мой цикл начался примерно две недели назад.

— В будущем я буду более осторожен, обещаю, — заверил Витале, нежно обводя кончиками пальцев контур ее полной нижней губы, слегка припухшей от его поцелуев. — Просто ты так невероятно соблазнительна. Рядом с тобой я становлюсь опасно импульсивным.

— Я уверена, что все обойдется, — пробормотала она, стараясь подавить тревогу. Если в этом она в мать, которая всегда хотела иметь больше детей, но смогла забеременеть только однажды, то ей не о чем волноваться, подумалось ей.

Он отвернулся, чтобы взять полотенце, и Зара увидела его спину. Ужас сжал ей горло. Его мускулистую спину в разных направлениях пересекали выступающие линии шрамов. Кроме того, по всей спине и плечам были разбросаны небольшие круглые отметины более темного оттенка.

— О боже! Что с тобой произошло? — потрясенно спросила она.

Витале, который в это время вытирался, замер и взглянул на нее через плечо.

— Это старая история, — уклончиво ответил он… И замолчал.

Витале натянул рубашку и трусы, чтобы спуститься вместе с ней вниз и опустошить холодильник. Они оба очень проголодались. У Джузеппины был выходной, но перед уходом она набила холодильник едой. Он зажег свечу на террасе. Они ели острую холодную курицу с салатом, запивая ее вином и оживленно беседуя. Она собиралась спросить его о спине, но решила не совать нос не в свое дело. Каким-то образом она оказалась у него на коленях. Его руки проникли под рубашку и обхватили ее грудь. Она прижалась к нему, неспособная противостоять моментально вспыхнувшему желанию. Они вернулись в постель и снова занялись любовью. После, раскинувшись на кровати, она наблюдала, как Витале спит, и чувствовала себя нелепо счастливой.

Витале проснулся и не мог уснуть. Все еще было темно. От присутствия рядом Зары ему было некомфортно. Он привык спать один. По своей натуре Витале был одиночкой, но, после такого детства, считал это неудивительным. Он мрачно отодвинулся от нее, пытаясь противостоять этому сближению. Скоро все это закончится. Он только не мог понять, почему не был счастлив от этой мысли. Но он никогда не любил заниматься самокопанием.

— Надо было раньше меня разбудить! — жаловалась Зара несколько часов спустя, с трудом застегивая молнию чемодана.

Витале проснулся рано, но не стал сразу ее будить, и теперь, чтобы успеть к назначенному часу отъезда, ей пришлось второпях одеваться и собирать вещи. Сначала ей было очень приятно, что он сам повезет ее в аэропорт, но даже самая бесчувственная женщина заметила бы, что Витале неожиданно как-то отдалился и вел себя подчеркнуто вежливо. А может, это была связь на одну ночь? Может, на этом их отношения закончатся? От этих вопросов у нее тревожно сжалось сердце. Какова вероятность, что он захочет поддерживать с ней отношения на расстоянии? Ездит ли он в Лондон по работе? Зара впервые призналась себе, что, возможно, никогда больше не увидит Витале. Из ее потенциального клиента он превратился в любовника, и весьма вероятно, что теперь откажется от мысли нанять ее.

— Ты еще хочешь посмотреть на чертежи сада? — сухо поинтересовалась Зара.

— Si, разумеется, — подтвердил Витале, сдержанно взглянув на нее.

Казалось, напряжение между ними было осязаемым. Сильными руками он подхватил чемодан и понес его вниз.

Зара внимательно наблюдала за ним. Интересно, ему уже пришло в голову, что нужно посоветовать ей не беспокоиться насчет планов? Разве это не будет достойным предлогом положить конец этой неловкой ситуации? «Я никогда его не увижу. Я больше никогда в жизни его не увижу», — от этих мыслей у Зары совсем упало настроение. Она пыталась убедить себя, что это не важно, ей все равно, что она всего несколько дней назад впервые услышала его имя. И, мысленно прокручивая все это снова и снова, Зара гордо вскинула голову. С холодной деловитостью она договорилась, когда представит ему планы на рассмотрение, уточнив попутно, насколько детальными они должны быть. Она была уверена, что, увидев план, он откажется от ее услуг. Однако в «Цветущем саде» всегда брали плату за первоначальный проект, так что она не совсем впустую потратила время.

Витале распахнул входную дверь и вынес ее небольшой чемодан к машине. Стоя на крыльце, она накинула пиджак. Под маской непроницаемости она отчаянно старалась вернуть себе самообладание и горько упрекала себя за то, что поставила личные интересы выше профессиональных. Это ощущение дискомфорта, это острое чувство утраты были расплатой за ее безрассудство.

— Зара…

Когда она подняла на него глаза, он обнял ее и наклонил голову, чтобы поцеловать. Она была сбита с толку: из-за его отчужденности она совершенно не ожидала никакого физического контакта. Но стоило только его чувственным губам коснуться ее, как ее руки уже устремились к его темным волосам. Она обняла его всего на долю секунды и тут же разжала руки и откинула голову назад, смущенно осознавая, что он просто чмокнул ее в губы, а не страстно прижал к себе.

Но когда она отпустила его, ей показалось, что земля перед ней разверзлась. Изумленная и напуганная, она увидела, как всего в нескольких метрах от них двое мужчин, присев на корточки, направляют на них фотоаппараты. Сфотографировав Зару и Витале в объятиях друг друга, они подскочили и скрылись между деревьями, окружавшими дом.

— Откуда, черт побери, они взялись здесь? Кто они такие, бога ради? — сердито потребовала объяснений Зара. — И какого черта они нас фотографировали?

Глава 5

— Папарацци. Должно быть, они следили за домом в надежде, что им улыбнется удача. Зару встревожило невероятное спокойствие, с которым Витале высказал это предположение. В этот момент она заподозрила, что что-то не так. Казалось, что вторжение в частную жизнь его не удивляет.

— Но зачем? — спросила Зара, удивляясь его кажущемуся спокойствию и отстраненности. Все ее знаменитые знакомые ненавидели, когда журналюги копались в их личной жизни, потакая вкусам любителей грязных подробностей.

— Я думаю, ты знаешь, почему папарацци стремятся сфотографировать тебя с другим мужчиной, — жестко возразил Витале. Из-за холодности интонации его красивого, глубокого голоса он казался совершенно чужим.

Сбитая с толку этим тоном, Зара посмотрела на него с недоумением:

— Если это папарацци, то откуда им было знать, что я здесь с тобой? С другим мужчиной? О чем ты?

Витале решительно изогнул бровь, его удивительные глаза помрачнели.

— А-а-а… ты уже забыла своего греческого жениха? Забыла, что этим летом выходишь за Сергиоса Демонидеса? В свете этих обстоятельств явные свидетельства твоей близости со мной можно продать в желтую прессу за огромные деньги.

Воздух оцарапал горло Зары, сдавив мышцы так, что она не могла вздохнуть. Она была потрясена его осведомленностью.

— Так ты знаешь о Сергиосе?

— Разумеется, — сухо признал Витале.

Было совершенно ясно, что Витале осудил ее за обстоятельства, которые она скрыла от него.

— Мы с Сергиосом не любим друг друга…

Витале поднял руку, заставляя ее умолкнуть.

— Нет. — Зара не станет молчать. Она твердо решила оправдать свое поведение, насколько это возможно. — Я собиралась сказать Сергиосу, как только вернусь в Лондон, что не могу выйти за него. Я не крутила роман у него за спиной, я так не могу. Когда я встретила тебя, то поняла, что не могу следовать плану…

— Меня это не интересует.

— А ты знал о Сергиосе, но ничего не сказал, — парировала Зара. Его чудовищное безразличие потрясло ее до глубины души.

— Если ты хочешь успеть на самолет, нам пора ехать, — ровным тоном, не выражающим никаких эмоций, напомнил Витале.

— Я полечу позже за свой счет, — слегка дрожащим голосом озвучила Зара только что принятое решение. — Сейчас мне важно выяснить, что здесь происходит. Кажется, что я провела ночь с одним мужчиной, а проснулась рядом с его злобным братом-близнецом. Если ты знал о Сергиосе, то почему ничего не сказал?

Витале так и подмывало спросить, почему она сама ничего не сказала, но он промолчал. Какая разница? Она вела себя бесчестно, забыв обо всем в погоне за удовольствием. Она не значила для него ничего, даже меньше, чем ничего. Он медленно сделал глубокий вдох, ничем не показывая своих чувств. Ему хотелось поскорее закончить этот разговор. Внезапно ему пришло в голову, что, возможно, лучшим в сложившихся обстоятельствах будет честность. Откровенное признание позволит подвести черту под их затруднительной ситуацией лучше чем что-либо другое.

— Я сделал все от меня зависящее чтобы сорвать твою свадьбу.

Зара была настолько ошеломлена этим объяснением, что у нее подкосились ноги. Она неуклюже села на низкую ограду вокруг кустов и вопрошающе посмотрела на Витале:

— Зачем это тебе?

— Я подставил тебя, — мрачно сознался Витале, без колебаний приводя факты. — С самого начала все было спланировано. Когда я связался с твоей фирмой и пригласил тебя приехать сюда, когда…

Он запнулся. Зара была бледна как смерть.

— Когда ты спал со мной? — отрывисто перебила она. От острого отвращения ей было больно, как если бы ее сердце пронзил нож. — Это была часть плана? Что ж, если ты хотел, чтобы Сергиос бросил меня, то продать доказательства неподобающего поведения его невесты в желтую прессу — это прекрасный способ добиться этого.

— Я тоже так думал, но, хочешь — верь, хочешь — нет, я никогда не хотел причинить боль лично тебе. Сорванная свадьба расстроит планы твоего отца относительно продажи отелей Демонидесу. Моей мишенью всегда был твой отец…

— Мой отец? — От изумления у Зары одеревенели все мышцы. Она сидела очень прямо, ноги были плотно сжаты, как у ребенка в церкви, когда ему велели сидеть спокойно, а руки она, пытаясь сдержаться, сцепила так крепко, что у нее заболели пальцы. — Но при чем здесь мой отец?

В его выразительных глазах появилась печаль.

— Шестнадцать лет назад в выходные твой отец поехал кататься на яхте вместе с моей сестрой, Лореданой. Когда яхта начала тонуть, он спасал свою драгоценную шкуру, а ей позволил утонуть. Ей было двадцать, и она ждала от него ребенка.

Эта история ужаснула Зару, и она медленно покачала головой, словно это могло помочь ей упорядочить мысли. Шестнадцать лет назад ее отец уже развелся с матерью Би, но еще не был женат во второй раз. Ее родители поженились только несколько лет спустя, но ни обручальное кольцо, ни даже дети не могли удержать отца от похождений. Теперь она припоминала: что-то действительно случилось, какое-то происшествие, из-за которого родители много ругались. В чем же было дело? Что же тогда произошло? Ее гладкий лоб прорезали морщинки. Но нет, похоже, память подвела ее. Ведь шестнадцать лет назад она была только шестилетним ребенком. И тем не менее Витале выбрал ее своей жертвой, чтобы отомстить Монти Блейку за случившееся с его сестрой.

— Теперь ты знаешь правду.

Зара так стиснула зубы, что они заскрежетали. Она боялась пойти на поводу у чувств и все ему высказать. В ее судьбу снова вторгся мужчина с коварным планом. Наверное, все, кто называл ее глупой, включая родителей, были правы: пока Витале очаровывал ее, у нее не возникло ни малейших подозрений.

Она заметила, как изменилось его настроение и отношение к ней, только этим утром. О чем это говорило? О том, что она была преступно глупа и слепа и что ее не стоило никуда отпускать без присмотра. Если после Джулиана Херста она выбрала Витале Рокканти, у нее серьезные трудности с оценкой мужчин. Уже дважды она поддалась чарам мужчин, которые стремились воспользоваться ею в своих корыстных целях и причинить ей боль. А сейчас казалось, что земля уходит у нее из-под ног, что ее бросили одну, потерявшуюся, на чужой территории. Как вышло, что она влюбилась в мужчину, который так беззастенчиво и безжалостно использовал ее? Этот удар был тяжелее других, но он отрезвил ее и напомнил о гордости.

— Вызови мне такси до аэропорта, — холодно сказала Зара.

— В этом нет необходимости. — И Витале распахнул перед ней пассажирскую дверцу, видно всерьез полагая, что она, как послушная собачонка, залезет в машину.

Нежные черты лица Зары стали тверже, она перевела на него взгляд, полный презрения, и проигнорировала приглашение.

— Значит, ты спал со мной, чтобы сорвать крупную сделку между моим отцом и Сергиосом. По крайней мере, теперь я знаю, какой ты гнусный тип, — выпалила Зара на одном дыхании. — Прикрываясь дизайнерским заказом, ты заманил меня в ловушку, лгал мне, обманул мое доверие и лишил девственности!

— Девственности? — недоверчиво переспросил Витале. — Но ты не могла быть…

— И тем не менее! Ты был моим первым любовником. Ты что, веришь всем сплетням, которые обо мне печатают в газетах? — яростно спросила Зара. Она встала, расправила узкие плечики и без стеснения высказывала свои чувства: — Разумеется, я очень сожалею, что спала с тобой, но теперь, зная, какой ты беспринципный подлец, я позабочусь, чтобы у нас больше не было ничего общего…

— Зара…

— Нет, теперь ты послушай меня! — оборвала его Зара страстно и решительно. — Я не сделала ничего плохого ни тебе, ни твоей сестре. До нашей встречи я даже не подозревала о твоем существовании. Если у тебя какие-то претензии к моему отцу, было бы честно и правильно обсудить это с ним напрямую, а не втягивать меня в свою месть. Ты не имел права поступать так.

Витале выслушал эту гневную тираду в мрачном молчании. Было видно, что он признает за ней право высказаться.

— Ты садишься в машину? — ровным голосом спросил Витале.

— Нет. Вызови мне такси. Я бы не поехала с тобой, даже если бы была при смерти! — выкрикнула Зара, подходя к машине и с яростью вытаскивая свой чемодан.

Витале позвонил по мобильному.

— Такси будет через десять минут. — Он опустил телефон и пристально посмотрел на Зару. — Я правда был твоим первым любовником?

Двумя очень грубыми словами Зара объяснила, куда он может отправиться. Этим кратким, но емким ответом она шокировала его почти так же сильно, как и саму себя: обычно она не пользовалась подобной лексикой. Но не могла же она поддерживать вежливую беседу с мужчиной, который так подло с ней поступил.

— Ты хотел убедиться, что папарацци увидят нас вместе — вот почему ты поцеловал меня! — внезапно сообразила Зара. В ее глазах сверкнуло горькое презрение и осуждение. В то же время ее мучили угрызения совести: пускай Сергиос уже не собирается на ней жениться, все равно ему будет неприятна огласка. «Теперь ты знаешь правду», — сказал Витале, закончив историю своей сестры. Но так ли все было? Она знала, что у правды бывает много оттенков, и сомневалась в его версии. Действительно ли Монти Блейк просто стоял и смотрел, как тонет молоденькая беременная девушка? Она не могла поверить в это. Зара недолюбливала своего отца и боялась его, когда он был в гневе. Он был помешан на деньгах и социальном статусе. Его можно было обвинить в распутстве, жадности, неконтролируемых приступах агрессии и склонности к рукоприкладству, однако, насколько она знала, он никогда не давал повода назвать себя абсолютным подлецом.

Зара понимала, в какое бешенство придет отец, узнав о случившемся. Даже на солнце Зара ощутила холодок дурного предчувствия. Мать тоже будет в ярости. Еще придется избегать Би, чтобы и ее не втягивать во все это: поддержка Би совсем взбесит отца. А как отреагируют окружающие на появление фото ее поцелуя с Витале, страшно было представить. Ведь многие уже догадывались, что свадьба не за горами.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: