Трое в лодке, не считая собаки 45 страница

We attracted a good deal of attention at the Alhambra (мы привлекли много внимания в «Альгамбре»). On our presenting ourselves at the pay-box we were gruffly directed to go round to Castle Street (когда мы появились у театральной кассы, нас грубо направили на Касл-стрит; to present — дарить; представлять, предъявлять; to go round — обойти, сделать крюк), and were informed that we were half-an-hour behind our time (нам сообщили, что мы опаздываем на полчаса).

We convinced the man, with some difficulty (мы убедили кассира с трудом), that we were not "the world-renowned contortionists from the Himalaya Mountains (что мы не «всемирно известные люди-змеи с Гималайских гор»; renown — слава, известность; contortionist — «человек-змея», акробат)," and he took our money and let us pass (и он взял наши деньги и позволил нам пройти/пропустил нас).

Inside we were a still greater success (внутри мы имели еще больший успех). Our fine bronzed countenances and picturesque clothes were followed round the place with admiring gaze (наши замечательные загорелые лица и живописные костюмы повсюду сопровождались восхищенным взглядом; bronzed — бронзовый, загорелый; countenance — выражение лица; лицо). We were the cynosure of every eye (мы были центром внимания каждого взора = все взоры были устремлены на нас; cynosure — Малая Медведица; Полярная звезда; центр внимания).

It was a proud moment for us all (это была великолепная минута для нас; proud — гордый; вызывающий чувство гордости, удовлетворения; счастливый, великолепный).

contortionist [kqn`tLS(q)nIst] countenance [`kauntInqns] cynosure [`sInqzjuq]

We attracted a good deal of attention at the Alhambra. On our presenting ourselves at the pay-box we were gruffly directed to go round to Castle Street, and were informed that we were half-an-hour behind our time.

We convinced the man, with some difficulty, that we were not "the world-renowned contortionists from the Himalaya Mountains," and he took our money and let us pass.

Inside we were a still greater success. Our fine bronzed countenances and picturesque clothes were followed round the place with admiring gaze. We were the cynosure of every eye.

It was a proud moment for us all.

We adjourned soon after the first ballet (мы отбыли вскоре после первого /номера/ балета; to adjourn — откладывать; делать перерыв; расходиться, переходить в другое место), and wended our way back to the restaurant, where supper was already awaiting us (и отправились обратно в ресторан, где ужин уже ожидал нас; to wend one`s way — держать путь, направляться).

I must confess to enjoying that supper (должен признаться, я наслаждался этим ужином). For about ten days we seemed to have been living, more or less (примерно десять дней мы жили до некоторой степени = почти), on nothing but cold meat, cake, and bread and jam (на одном только холодном мясе, пирогах и хлебе с вареньем). It had been a simple, a nutritious diet (они были простой, питательной едой); but there had been nothing exciting about it (но в них не было ничего волнующего), and the odour of Burgundy, and the smell of French sauces (аромат бургундского, запах французских соусов), and the sight of clean napkins and long loaves (и вид чистых салфеток и длинных батонов; loaf — буханка, каравай, булка), knocked as a very welcome visitor at the door of our inner man (постучались, словно званый/желанный гость в дверь нашей души; the inner man — душа, внутреннее «я»).

ballet [`bxleI] nutritious [nju`trISqs] Burgundy [`bq:g(q)ndI]

We adjourned soon after the first ballet, and wended our way back to the restaurant, where supper was already awaiting us.

I must confess to enjoying that supper. For about ten days we seemed to have been living, more or less, on nothing but cold meat, cake, and bread and jam. It had been a simple, a nutritious diet; but there had been nothing exciting about it, and the odour of Burgundy, and the smell of French sauces, and the sight of clean napkins and long loaves, knocked as a very welcome visitor at the door of our inner man.

We pegged and quaffed away in silence for a while (мы ели и пили молча некоторое время; to peg — прикреплять колышком; протыкать; корпеть, прилежно работать; to quaff — пить большими глотками, осушать залпом), until the time came when, instead of sitting bolt upright (пока не настала минута, когда, вместо того, чтобы сидеть прямо), and grasping the knife and fork firmly (и держать крепко нож и вилку), we leant back in our chairs and worked slowly and carelessly (мы откинулись на /спинки/ стульев и /стали/ есть медленно и небрежно) — when we stretched out our legs beneath the table (мы вытянули ноги под столом), let our napkins fall, unheeded, to the floor (позволили салфеткам упасть на пол; unheeded — незамеченный, не принятый во внимание), and found time to more critically examine the smoky ceiling than we had hitherto been able to do (и нашли время, чтобы более критически рассмотреть закопченный потолок, чем могли раньше; hitherto — ранее, до этого времени) — when we rested our glasses at arm's-length upon the table (мы отодвинули стаканы на расстояние вытянутой руки = подальше на столе; to rest — отдыхать, давать отдых; класть, прислонять), and felt good, and thoughtful, and forgiving (и чувствовали себя благодушными, и внимательными, и всепрощающими; thoughtful — задумчивый; заботливый, чуткий).

Then Harris, who was sitting next the window (затем Гаррис, который сидел у окна), drew aside the curtain and looked out upon the street (отодвинул занавеску и выглянул на улицу; to draw aside).

knife [naIf] hitherto [,hIDq`tH] curtain [kq:tn]

We pegged and quaffed away in silence for a while, until the time came when, instead of sitting bolt upright, and grasping the knife and fork firmly, we leant back in our chairs and worked slowly and carelessly — when we stretched out our legs beneath the table, let our napkins fall, unheeded, to the floor, and found time to more critically examine the smoky ceiling than we had hitherto been able to do — when we rested our glasses at arm's-length upon the table, and felt good, and thoughtful, and forgiving.

Then Harris, who was sitting next the window, drew aside the curtain and looked out upon the street.

It glistened darkly in the wet (она мрачно блестела под дождем), the dim lamps flickered with each gust (тусклые фонари мерцали при каждом порыве ветра; to flicker — мерцать, дрожать, колыхаться), the rain splashed steadily into the puddles and trickled down the water-spouts into the running gutters (дождь монотонно шлепал по лужам и устремлялся по водосточным трубам в канавы; to trickle down — стекать, просачиваться вниз; running — текущий; водопроводный, проточный). A few soaked wayfarers hurried past (несколько промокших путников торопливо прошли мимо), crouching beneath their dripping umbrellas, the women holding up their skirts (согнувшись под мокрыми зонтиками; женщины поддерживали юбки; to crouch — припасть к земле, согнуться, склониться; dripping — капающий, стекающий каплями; мокрый).

"Well (итак)," said Harris, reaching his hand out for his glass (сказал Гаррис, протягивая руку к стакану), "we have had a pleasant trip, and my hearty thanks for it to old Father Thames (мы совершили славное путешествие, и мои сердечные благодарности за него нашей старушке Темзе = сердечно благодарю за него нашу старушку Темзу /реки в английском языке мужского рода/) — but I think we did well to chuck it when we did (но, думаю, мы сделали правильно, что оставили ее, когда оставили = вовремя; to chuck — /вы/кинуть, /вы/бросить; выгнать; отказаться от). Here's to Three Men well out of a Boat (за здоровье Троих, спасшихся из Лодки; to be well out — освободиться от чего-либо; выйти из затруднительного положения)!"

And Montmorency, standing on his hind legs, before the window, peering out into the night (и Монморенси, стоявший на задних лапах у окна и смотревший в ночь), gave a short bark of decided concurrence with the toast (издал короткий лай /в знак/ полного согласия с этим тостом; decided — определенный, бесспорный; решительный, явный).

water-spout [`wLtqspaut] concurrence [kqn`kAr(q)ns]

It glistened darkly in the wet, the dim lamps flickered with each gust, the rain splashed steadily into the puddles and trickled down the water-spouts into the running gutters. A few soaked wayfarers hurried past, crouching beneath their dripping umbrellas, the women holding up their skirts.

"Well," said Harris, reaching his hand out for his glass, "we have had a pleasant trip, and my hearty thanks for it to old Father Thames — but I think we did well to chuck it when we did. Here's to Three Men well out of a Boat!"

And Montmorency, standing on his hind legs, before the window, peering out into the night, gave a short bark of decided concurrence with the toast.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: