Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Хозяйка медной горы 11 страница




Он вновь смерил взглядом Нестерова, Каролину, улыбнулся и добавил:

- Сфера управления Проводником позволяет перемещаться не только в пространстве, но и совершать квантовые переходы. Нам был доступен переход первого уровня, которые осуществлялся внутри пространства нашей метагалактики. Переход второго рода способен забросить путешественника в другие метагалактики, образованные инфляционными взрывами. Эти инфляционные мешки ограждены друг от друга потенциальными барьерами, и преодолеть их можно несколькими способами. Помощь Проводника – один из таких способов. Но если вы думаете, что Вселенная на этом заканчивается, то вы сильно ошибаетесь. Переход третьего рода дает возможность очутиться в квантовых копиях Мультиверса. Третий вид перехода – это своеобразное сочетания способности перемещаться как во времени, так и в пространстве. Каждая квантовая копия Вселенной ограждена еще одним дополнительным потенциальным барьером, дабы эти копии не взаимодействовали друг с другом. Вот собственно все, что я могу сказать вам касательно Проводника.

- Подожди, - перебил Максим Павловича Федор, - а как же переход четвертого рода? Он был заблокирован, я помню, но он существует. Что это такое?

Соболев задумчиво уставился в пол, потом перевел взгляд на Стражей, которые, однако, стояли как вкопанные и, вообще, напоминали собой больше памятники, нежели живых существ. Наконец, он молвил:

- Проводник неслучайно сказал, что перемещения четвертого рода невозможны, точнее невозможны с его помощью, поскольку плоть от плоти Мультиверса не способна проложить дорогу за его пределы.

- А есть что-то за пределами Мультиверса? – ахнула Каролина, для которой сама весть о существовании Мультивселенной – совокупности квантовых копий Вселенной –явилась настоящим откровением.

- Конечно, есть. Наша Мультивселенная – многоэтажная, но это не значит, что она существует в единственном числе. С учетом того, что физические законы, порой, заметно разнятся даже в инфляционных мешках нашей Мультивселенной, не сложно сделать вывод, что в других Мультивселенных нас может поджидать черте чего. Вот и еще одна причина, закрыть возможность перехода четвертого уровня.

Грандиозная картина мироздания, вкратце описанная полковником, поражала воображение и не сразу укладывалась в неподготовленных головах молодых людей. Если учесть, что одна только наша метагалактика, в которой находились триллионы и триллионы галактик, скоплений и всего прочего, имела гигантские размеры, то каковы же были истинные объемы Мультивселенной со всеми ее инфляционными мешками, сиречь такими же метагалактиками, и всеми ее квантовыми копиями?

- Это колоссально, - выдохнул Федор, так и не ощущая всю целостность предоставленной ему картины. – Это тебе Ашраны рассказали?

- Нет. Это я сам узнал. Внутренняя память содержит в себе очень многое. Кода научишься ей пользоваться, время задавать вопросы отпадет само собой. Хотя, разумеется, и у меня есть вопросы, вот только Того, кому я могу их задать, пока с нами нет. Но, давайте не будем о грустном. Знаю, что вы еще хотите спросить…, куда же нас, в конце концов, занесло…? Что ж, ответ на этот вопрос получить самостоятельно довольно сложно, хоть и можно. Вообще хочу сказать, что любую сложность можно решить самостоятельно и к этому нужно привыкнуть как можно скорее. Но я отвлекся. Эта планетарная система находится по другую сторону войда от того сверхскопления, в котором существует галактика Млечный путь и, следовательно, находится Солнечная Система.

- Какой именно войд? – тут же попытался сориентироваться Федор, вспоминая свои астронавигаторские навыки.

- Войд Скульптора, разумеется, - ответил Соболев таким тоном, как будто бы сказал что-то само собой разумеющееся. – Планетарная система находится в сверхскоплении Скульптора в шестистах тридцати миллионах световых лет от родного для нас всех голубого шарика Земли.

- Опупеть, - осоловело произнесла Каролина не в силах поверить в то, что услышала. – Шестьсот тридцать миллионов… - это ж прорва какая… Как нас сюда занесло?

- По воле Федора, разумеется. Он лишь следовал Проводнику.

- А что это за планета вообще? Я теперь догадываюсь, почему она была помечена на сфере управления Проводником, но все же, чем еще знаменита эта пустынная планета?

Соболев по ставшей уже традиции ответил не сразу. Стражи по-прежнему молчали и стояли как истуканы, словно не живые.

- Это нерв, - неожиданно ответил Максим Павлович. – Данная планета является полуискусственным небесным телом, своеобразным видом астроинженерных объектов, хотя понятия об искусственности и естественности весьма относительны. Та же система Гоарм или Со… хотя нет, этого вам еще рано знать, сами все увидите и узнаете. Так вот, продолжу… нерв, как я уже сказал, не совсем естественное образование, а раз так, то на нее возложена дополнительная очень важная функция, а именно локация космоса. Не буду вдаваться в физику, тем боле, что сам себе ее объяснить до конца не могу, а, значит, вы вообще ничего не поймете. Скажу лишь, что нервы – это своеобразные базы Ашранов, где они могут, как бы это сказать, прослушивать эфир космоса и вовремя реагировать на обстоятельства.

Федор несколько раз хлопнул глазами, однако удивляться чему бы то ни было он уже перестал, поэтому вопрос задал практически налету:

- И сколько таких нервов в данной галактике?

Максим Павлович, тихо засмеялся:

- В галактике… ну, один, но если ты хочешь спросить, где расположен соседний нерв, то я отвечу, что он располагается в сверхскоплении Северной Короны.

- Где? – невольно вырвалось у Федора. – Да это же… полтора миллиарда световых лет отсюда…

- Что-то около того.

- Но как… Это же невозможно! Только представь себе, что где-нибудь сейчас в миллиарде световых лет от нерва происходит битва двух цивилизаций, грозящая уничтожить пару другую звездных систем. Как быстро вы сможете отреагировать на это событие?

- Никак, - совершенно искренне ответил Соболев. – Миллиард световых лет, это пространство ответственности соседнего Нерва и там есть другие Ашраны, вот они и будут воздействовать на нарушителей. Нерв контролирует сферу радиусом чуть более семи ста миллионов световых лет, и каждому из них прикреплены Ашраны. Информация о событиях поступает мгновенно в координационный центр. Мы, кстати, в нем сейчас находимся. Те магнитные камни и обелиски, похожие на надгробные плиты, на самом деле своеобразные приемники-резонаторы. Ими утыкана практически вся поверхность Нерва-планеты, благодаря чему оперативный центр ныне здравствует и отменно выполняет все свои функции.

- И все равно не стыкуется, - не унимался Федор. – Допустим, информация поступает в этот центр мгновенно. Мы уже убедились в том, что перемещаться во Вселенной можно с колоссальными скоростями, наплевав при этом на все законы физики, нам известные, но… здесь другое. В зоне ответственности каждого из Нервов просто гигантское число не просто звездных систем, но целых галактик. Согласно расчетам в любой галактике, схожей характеристиками с Млечным путем, а таких уйма, имеются порядка тридцати-сорока цивилизаций, достигших уровня звездной эпохи. Даже если предположить, что не во всех подобных галактиках эти цивилизации встречают друг друга в ножи, то все равно число конфликтов между различными расами в объеме, ограниченном сферой радиусом семьсот миллионов световых лет, должно быть просто огромным. Как же за всеми ними уследить?

Соболев покачал головой в знак одобрения. Похоже, вопрос Федора его очень даже обрадовал.

- Во-первых, число цивилизаций, достигших, как ты выразился, звездной эпохи, несколько ниже тобой озвученных, и почти никогда не превышает двадцати-двадцати пяти на триста миллиардов звездных систем. Во-вторых, ты, наверное, решил, что со всем должны справляться лишь они двое? – Соболев кивнул в сторону стоявших столбом Стражей. – Нет, каждый узел имеет несколько больше активных Стражей, которых всегда хватает для выполнения поставленных перед ними задач. Кроме того, Ашраны вмешиваются не во все конфликтные ситуации между космическими цивилизациями, а лишь в те, в которых без них уж никак не обойдется.

- И ты теперь будешь работать с ними?- заговорила девушка.

- Возможно, - уклончиво ответил Соболев. – У меня еще остались неоконченные дела… Сперва я разберусь с ними.

Как-то внезапно полковник всем своим видом дал понять, что объяснения, разговоры с бывшими коллегами по группе путешественников он считает больше не целесообразными. Наступила самая грустная пора расставаний и прощаний. Никто из них не знал, встретятся ли они еще раз или же судьбе будет угодно раскидать друзей по просторам такого большого космоса.

- Надеюсь, - еле сдерживаясь, чтобы не зареветь, произнесла Каролина, - мы еще увидимся, и ты обязательно расскажешь о своих путешествиях.

- Думаю, это можно будет устроить, - ответил Соболев.

Он посмотрел на Федора, который обнимал девушку и добавил:

- Береги ее. Она твоя судьба. Берегите друг друга, и тогда ничто не сможет одержать над вами верх.

- Спасибо, - ответил Нестеров.

Мужчины пожали друг другу руки, крепко обнялись. Каролина на прощание неловко махнула рукой, и в следующий миг тройка Ашранов растворилась в воздухе.

Целую минуту ребята, словно в оцепенении, стояли и смотрели на то место, где еще совсем недавно находился их друг.

- Мы обязательно встретимся, - заверил девушку Федор, поглаживая ее по голове.

Она не ответила, лишь сильнее прижалась к Нестерову.

Федор вызвал перед собой сферу управления Проводником и уже не удивился, когда увидел пару свежих штрихов на ее поверхности.

- Нам пора, - сказал он с грустью в голосе. – Мы должны пройти путь до конца. Один из нас выполнил свою миссию, теперь очередь за нами.

Каролина заплаканными, но полными надежды, любви и жажды жизни глазами посмотрела на Федора, и мир перед его глазами потух.

В следующее мгновение помещение оперативного центра Нерва опустело.

 

Глава 21.

Адам и Ева.

Весь день перед предстоящим заседанием Совета глав земного правительства Владимир не находил себе места. Его постоянно что-то тревожило, что-то раздражало, и матерый космический волк, командор ставшей уже легендарной миссии «Содружества» предпринимал над собой колоссальные усилия, чтобы выглядеть подобающим образом и держать все под полным контролем.

Три года прошло с тех пор, как «Содружество» вернулось с той злополучной экспедиции, где он потерял своего брата, начальника собственной же службы безопасности и одного из самых талантливых врачей, которыми на тот момент располагала человеческая цивилизация. Долгих, томительных, мучительных три года, половину из которых длилось специальное закрытое расследование по линиям Мирового Правительства, Комитета Безопасности, Министерства Обороны и бог знает кого еще. Его грозились упечь за решетку, но в последний момент помощь пришла оттуда, откуда он не ожидал. Эдуард Сергеевич Петроградский все же оказался больше человеком, чем прагматичной, упрямой человекоподобной бюрократической машиной, наделенной громадной властью и полномочиями. Именно Петроградский сказал свое веское слово, которое легло в основу оправдательного вердикта многочисленных судебных коллегий, занимавшихся разборами полетов межпланетной экспедиции. И Владимира не просто оправдали, а сделали героем. И, признать, было за что. После того, как Федор Нестеров, Максим Павлович Соболев и доктор Каролина Фрейм таинственным образом исчезли внутри объекта, могучая кучка ученых во главе с академиком Карамзиным и, в большей степени, господином Шарлем Пере на полном серьезе хотела и могла бы устроит бунт на корабле. Что бы в итоге у них получилось, сложно было бы сказать, поскольку умный люд в тот момент действовал явно на эмоциях, но бед они могли натворить преизрядно, поэтому, чувствуя это, Владимир Петрович совместно с Эдуардом Сергеевичем и горсткой вменяемых членов экипажа приняли довольно суровые меры, чтобы удержать ситуацию под контролем.

И удержали, что позволило вернуть «Содружество» на орбиту Земли в целости и сохранности, сохранив также весь оставшийся экипаж. Однако, как ожидалось, злоключения Владимира Петровича на этом не закончились. Взыгравшая у ученых кровь (опять же не у всех, а лишь у Шарля Пере и каким-то образом поддвашегося на его уговоры академика Карамзина), заставила их всячески вставлять палки в колеса капитану корабля и его помощникам, усложнив и не без того неприятную судебную ситуацию. К ответственности за пропажу аж трех людей добавились еще обвинения чуть ли не в намеренном саботаже важнейшей научной миссии. К счастью, Пере перегнул палку и обвинил в этом же полковника Петроградского, который, видимо, не собирался терпеть клевету в свой адрес от какого-то сопляка и включил свои властные рычаги.

Теперь всей планете было известно, что миссия была завершена удачно, капитан Нестеров был признан героем, чей профессионализм и железная воля сумели в нужный момент сплотить экипаж воедино и противостоять трудностям. Пропажу троих членов экипажа, которую скрыть, естественно, так и не удалось, объяснили внезапно возникшей на корабле чрезвычайной ситуацией, в результате предотвращения которой доблестные астронавигатор, глава медицинской службы и начальник службы безопасности экспедиции, проявив человеческие качества, достойные героических сказаний, ценой собственных жизней спасли корабль, что позволило оставшимся членам экипажа выполнить наиважнейшую миссию и вернуться домой. Шарля Пере быстро заткнули, академику Карамзину был, секретно, выписан выговор, остальные же участники экспедиции получили кто награды, кто - скупое «спасибо».

Однако наивно было бы полагать, что на этом обсуждения результатов экспедиции «Содружества» прекратятся. Объект, мягко говоря, обозначил людям свое нежелание подчиняться их воле и, в добавок ко всему, фактически объявил о том, что человечество ему нисколько не симпатично. И пусть подобные выводы можно было бы сделать, руководствуясь только словами Михаила Петровича, Шарля Пере и Коджи Миками, их (выводы) стоило тщательно проанализировать и как-то на них отреагировать.

И вот сегодня должно было состояться наиважнейшее заседание совета глав земного правительства, в ходе которого планировалось выработать стратегию дальнейшего взаимодействия человечества и объекта. Приглашены были все. Во-первых, заслушивать разные точки зрения и принимать судьбоносные решения будут главы восьми наиболее развитых стран мира, интегрированных друг в друга экономически, информационно и технологически. Во-вторых, речь держать будут многие члены научной группы первой и пока единственной миссии «Содружества» и, конечно же, Эдуард Сергеевич Петроградский, занимающий в настоящее время не пойми какой пост, но представляющий собой отнюдь не малое сосредоточение власти. В-третьих, раз по распоряжению совета глав на заседание был приглашен капитан экспедиции Владимир Нестеров, то логично предположить, что и его мнение будет выслушано. Насколь весомым оно явится, покажет время, но Владимир Петрович не питал особых иллюзий по поводу собственной значимости, ему бы в очередной раз уклониться от прямого словестного боя с зубрами конференц-баталий.

Владимир Петрович Нестеров в настоящее время находился в ЦУПе, где в прямом эфире наблюдал за строительством собрата «Содружества», космического корабля «Европа», который строился на деньги Европейского космического агентства хоть и не без участия России, Китая и США. «Европа» по своим параметрам ничем не отличалась от «Содружества» и два этих корабля планировалось задействовать входе полетов на дальние рубежи Солнечной Системы или же к объекту. То, что исследования наследия таинственных Создателей, не прекратятся, Владимир Петрович не сомневался, и откровенно этого боялся. Он помнил о предупреждении человечеству, и воспринимал идеи насильственных экспериментов над объектом негативно.

В два часа по общеземному времени, которому соответствовало два часа дня по времени Гринвичского меридиана, за ним прибыл автомобиль с двумя сопровождающими ни то телохранителями, ни то конвоирами, вежливо предложившими Владимиру Петровичу проследовать за ним.

- Началось, - буркнул себе под нос Нестеров, скользящим взглядом рассматривая сопровождающих. Здоровые, за метр девяносто, под сотню килограмм весом, с цепкими все замечающими глазами, наверняка вооруженные – гости могли оказаться сотрудниками, как Комитета Безопасности, так и Министерства Обороны.

Нестеров проследовал за громилами до дверей роскошного седана, отметил про себя еще два мобиля, явно сопровождения. Лимузин представительского класса плавно тронулся с места, через минуту миновал территорию подземного паркинга под зданием ЦУПа, резко набрал крейсерскую скорость. Владимир щелкнул пальцами перед встроенными в передние сидения визорами, дождался, пока они оживут объемными изображениями, вошел в систему мобильной связи и совершил звонок своей супруге.

Вероника, одетая в строгий деловой костюм, в компании еще одной очень привлекательной особы, судя по всему, совершала экскурсию по Третьяковской картинной галерее. Она ничуть не удивилась звонку мужа, мило улыбнулась и приободряюще ему подмигнула.

-Ты где? - спросила она, пытаясь понять, куда направляется Владимир.

- Еду на заседание совета, - коротко ответил Нестеров, изучая такое родное знакомое лицо.

Ника мгновенно подобралась, сделалась серьезной. Глаза ее наполнились неподдельной грустью. Девушка невольно куснула нижнюю губу, прерывисто задышала.

- Уже? Так быстро?

- Да. Что поделать, ехать надо.

С минуту они смотрели друг на друга, не в силах отвести глаза, словно чувствовали, что видят друг друга в последний раз, хоть и понимали при этом, что, по сути, волнуются и терзают себя напрасно.

- Будь осторожен, милый. Думай лишний раз, прежде чем что-либо сказать.

Владимир кивнул, принимая напутственные слова жены.

- Не волнуйся, Ника, - сказал он успокаивающим тоном. – Меня уже оправдали, да еще героем сделали. Ты же знаешь, что я полностью согласен с первым, но не согласен со вторым, однако власть распорядилась именно таким образом, и с этим приходится мириться. Одно радует: я все же герой, а не преступник.

Вероника неловко улыбнулась и поцеловала цифровое изображение мужа.

- На счастье, - сказала она, подмигивая.

- Спасибо. Теперь я ничего не боюсь.

Он отключился, в миллионный раз подумав при этом, как же ему повезло с супругой.

Колонна из трех мобилей, тем временем, выехала на широкую площадь, залитую солнечным светом, и Владимир Петрович, мимолетно взирая на окрестности, подумал, что сегодня просто-таки не может случиться ничего плохого. Волна уверенности вдруг накрыла его с головой, подобно цунами, сердце учащенно забилось, захотелось двигаться, делать что-то непременно хорошее, петь танцевать. Оставшиеся километры до новой, недавно отстроенной штаб-квартиры ООН, Владимир еле высидел, а когда, наконец, колонна остановилась, Нестеров выскочил из лимузина подобно чертику из табакерки.

- С Вами все в порядке?- поинтересовался его состоянием один из охранников.

- Я в норме, - весело ответил ему Нестеров. – Ты здесь все знаешь?

- В смысле, куда идти?

- Ну да. В новом здании я ни разу не был, так что без посторонней помощи заблужусь.

Владимир откровенно врал, поскольку любое здание имело адаптированную информационную систему, а уж штаб-квартира ООН и подавно. Используя эту систему, можно было отыскать любой кабинет в любом месте здания за считаны секунды и проследовать в точку назначения кратчайшим путем. Охранник, похоже, об этом тоже был прекрасно осведомлен, но виду, по крайней мере, внешне, не подал.

- Не заблудитесь, я Вас провожу.

- Ну, тогда я спокоен, ведите.

Большой зал заседаний располагался в самом центре комплекса на двадцатом этаже, и имел весьма впечатляющие габариты. Он был овальным, не круглым, с потолками, поднимавшимися над основной трибуной на добрых тридцать пять метров. Это было сделано для того, чтобы система видеопроецирования изображения могла создавать объемные голограммы прямо над головой выступающего, тем самым, помогая ему быстрее и доступней донести собственную мысль для окружающих. Окружающие же располагались за персональными местами, расположенными в несколько десятков рядов, каждый последующий из которых был выше предыдущего. Таким образом, схема амфитеатра, придуманная еще в дохристианскую эру, сохранялась и здесь.

Когда Владимир вошел в зал заседаний, тот был еще полупустой.

- Семнадцатый ряд, место сорок пятое, - услужливым тоном сказал охранник, сопровождая Нестерова.

- Благодарствую, - ответил Владимир Петрович, краем глаза замечая знакомые лица.

Многие при виде него улыбались, несколько человек приветливо махнули рукой, и он ответил им тем же.

- Простите, - поинтересовался Владимир у своего конвоира, - а кому принадлежат места рядом со мной?

Почему-то была уверенность, что его соседи окажутся знакомыми до боли людьми.

- Справа от Вас будет сидеть профессор Ли, а слева представитель Министерства Обороны. Его им я не вправе разглашать.

Секретность, всюду секретность, даже там, где не надо. Вновь в душе Владимира Нестерова родилось ощущение, что этим таинственным представителем Министерства Обороны окажется Эдуард Сергеевич Петроградский.

- Что ж, поживем-увидим, - ответил вслух своим мыслям Владимир, усаживаясь в мягкое анатомически адаптивное кресло.

Охранник если что-то и заподозрил, то предпочел промолчать и удалиться восвояси.

Зал заседаний, тем временем, спешно заполнялся. С каждой минутой прибывали гости все почетнее и почетнее. Вот мелькнула лысина одного из ведущих академиков РАН, вслед за ним в зал вошел председатель правительства Российской Федерации в сопровождении канцлера Германской Республики и председателя конгресса США. Даже представитель русской православной церкви был здесь, чье появление, откровенно говоря, вызвало у Нестерова недоумение. Для чего необходимо было примешивать сюда еще и религию, было решительно непонятно.

Вскоре появились и первые лица государств. Один за другим колонной в зал заседаний вошли президенты России, США, Китая, Германии, Японии, Великобритании, Франции, Бразилии, Франции, появился председатель Европарламента, главный комиссар НАТО, министры обороны ведущих стран мира. Среди этой кучи политических зубров Владимир не без удивления заметил знакомое лицо, которое, поздоровавшись за руку с министрами и президентами, начало подниматься по трибунам и вскоре осело рядом с Нестеровым.

- Приветствую Вас, Владимир Петрович, - поздоровался Петроградский, протягивая Нестерову руку. – Как Ваши дела?

- Спасибо, не жалуюсь, - скупо ответил Владимир, пожимая руку Петроградского, окидывая его фигуру пристальным взглядом.

Эдуард Сергеевич был облачен в парадный мундир с генеральскими погонами на плечах. И не просто генеральскими, а с тремя звездами, то есть Петроградский сейчас был целым генерал-полковником. Как, а, самое главное, за какие такие заслуги за три года можно было превратиться из полковника в генерал-полковника, Владимиру было решительно непонятно.

Петроградский плюхнулся в кресло, поерзал туда-сюда, устраиваясь поудобней.

- Вас что-то беспокоит, мой друг? – спросил он, глядя в зал, и улыбаясь абсолютно всем, при этом, Нестеров был в этом уверен, многих из тех, кто сейчас здесь присутствовал, Петроградский, мягко говоря, не любил.

- Еще с утра – да, но сейчас…. Даже не могу этого объяснить, но… я во всем уверен, в себе, в Вас, в людях…. Во всем и во всех.

Петроградский повернулся к Владимиру лицом, удивленно взглянул на соседа.

- С чего Вы со мной так разоткровенничались?

- Понятия не имею,- улыбнулся Владимир. – Кстати, Эдуард Сергеевич, а что это Вы выбрали место рядом с моей скромной персоной?

Петроградский засмеялся, и как показалось Нестерову, вполне доброжелательно.

-Знаете, - сказал он,- все эти чиновники, министры настолько скучные и неинтересные люди, что находиться с ними рядом меня заставляет лишь положение, не более того. Друг мой, учтите, это не я делаю Вам честь, находясь рядом, а Вы мне.

- Даже так? – неподдельно удивился Владимир.

- Именно. После того, что мы с Вами пережили и что меня связывает со всей вашей семьей, - по щекам Петроградского на мгновение промелькнула едва заметная тень, - я просто обязан находиться рядом с Вами, а не с ними.

Призрачной тенью появился профессор Ли, молча пожал руки сначала Владимиру, потом Эдуарду Сергеевичу, поинтересовался их самочувствием и настроением, молча залег в своем кресле.

- Вы сегодня без доклада?- Поинтересовался Петроградский.

- Да. Толку-то от меня, - с досадой отвели Ли Вей Йен. – лучше уж послушать, что будут говорить другие.

Петроградский мрачно усмехнулся:

- Что, господин Пере спуску никому не дает?

- Именно. Как мне надоел этот напыщенный павлин, если б Вы только знали.

- Представляю. Он амбициозен, самолюбив, умен, что уж тут скрывать, талантлив и, следовательно, слеп и неосторожен. Подобные ему принесут больше вреда, чем пользы.

Владимир чуть не подпрыгнул от услышанного. Эдуард Сергеевич всегда держал нейтралитет, не принимая ничью сторону. Он, казалось, то поддерживал Карамзина и Шарля Пере, то, наоборот, упрекал их за чересчур слепое следование собственным исследовательским принципам. И вот теперь Петроградский в присутствии третьего лица откровенно признался в своей антипатии к Шарлю. Прозрел что ли генерал-полковник? Или же новое звание раскрепостило Эдуарда Сергеевича, и теперь ему стало не нужно носить маски?

- Он теперь под крылом Карамзина, не забывайте это.

- Они оба ничего не решают, - тоном знатока ответил Эдуард Сергеевич. – Хотя, конечно, если им удастся убедить совет, то…

- То что? – насторожился Владимир. – Вы вообще в курсе, о чем сегодня пойдет речь?

- В общих чертах. Да это и не тайна вовсе. Любой, обладающий острым умом, сможет заранее понять, на чем сегодня будет настаивать совет по науке.

- Не весь, - скривился Ли.

- Не весь, то правда, но оппозиция нынче не в цене, не так ли, уважаемый Ли?

Профессор обиженно засопел, видимо не любил, когда ему в тысячный раз напоминали о его положении.

Владимиру показалось, что именно сейчас настал тот момент, когда можно было прояснить все относительно статуса самого Петроградского. Вопрос получился, что называется в лоб:

- Эдуард Сергеевич, скажите, а Вы что-нибудь решаете?

Владимир, конечно, не надеялся на прямой ответ, но чем, как говориться, черт не шутит?

Петроградский изобразил на лице таинственную улыбку, ответил столь же туманно:

- Знаете, уважаемый Владимир Петрович, я всегда привык держать все под контролем. Я понятия не имею, чем закончится сегодняшнее заседание, вот честно Вам в этом признаюсь. Однако я уверен, что его необычность переплюнет все, что мы с вами когда-либо видели.

- Вот даже как?- удивился Владимир. – И откуда у Вас подобная информация? Впрочем, Вы все равно не раскроете своих секретов.

- Раскрыл бы, да толку от этого будет не много. Потерпите чуток, сами все увидите.

Заинтригованный сверх меры Владимир Нестеров стал ждать начала заседания совета глав земного правительства. Ждать пришлось недолго, буквально пару минут. Председательствующий в этом году в совете канцлер Германской Республики Ханс Ройтер вполне стандартной для таких мероприятий речью поприветствовал собравшихся, пожелал всем продуктивного вечера, выразил надежду на то, что нынешнее заседание станет поистине историческим событием и, не долго думая, пригласил первого докладчика на центральную трибуну.

Владимир не удивился, что этим первопроходцем стал господин Пере.

- Как стандартно, - захихикал Петроградский, радуясь каким-то своим мыслям. – Ну-с, послушаем Вас, что Вы нам нового расскажете.

Нового Пере рассказать, естественно, не мог. Выдумывать он ничего не хотел, да и права не имел, а вот свежих научных данных касательно животрепещущей проблемы объекта, у него не было. Однако физик вышел на доклад не просо так покрасоваться и в очередной раз засветить свое дражайшее имя пред сильными мира сего. Шарль, как истинный патриот науки, рассчитывал убедить собравшихся здесь высоких чиновников (делал он это не в первый раз) санкционировать и щедро профинансировать исследования объекта, даже несмотря на возможную опасность. В качестве руководителя научной группы он, естественно, видел себя и академика Карамзина, без помощи которого ему бы никогда не удалось достичь нынешних высот.

- Объект, - пламенно говорил Шарль, - является кладезю технической и технологической базы будущего, которая по воле случая была расположена к нам так близко и удобно. Не воспользоваться этим подарком, на мой взгляд, будет просто преступлением. Преступлением перед всем Человечеством! Я напоминаю, что сам факт существования объекта, доказывает то, что люди отнюдь не одиноки во Вселенной. Уровень технологий, заложенных в объект, поражает воображение. Создатели сего бесценного артефакта опередили нас в развитии на сотни тысяч лет! Только вдумайтесь в эти фантастические, кажущиеся нереальными цифры: сотни тысяч лет! – Он сделал эффектную паузу, словно сам вдумывался в то, что только что сказал. – И если существует или существовала в прошлом такая высокоразвитая цивилизация, то будет настоящим преступлением считать, что других охотников за чужими секретами в окружающем нас космосе не существует. Поверьте, они есть, и лишь огромные просторы Вселенной пока еще не свели нас с ними, но так долго продолжаться не может. Кто вам сказал, что представители инопланетных цивилизаций милые, добрые и пушистые? Не спорю, такие тоже должны быть и очень хорошо, если мы осуществим свой первый контакт именно с представителями подобной цивилизации, но что, если нам не повезет? Я не говорю, что нам обязательно использовать полученные технологии исключительно в военных целях, я ратую лишь за то, чтобы исследования были начаты, точнее, продолжены, потому что вполне возможно, что в настоящее время к объекту движутся представители иных миров и цивилизаций, дабы заграбастать нашу находку! Вот к чему я вас всех призываю. Не сидеть, сложа руки, плюнуть на бестолковые предупреждения и расколоть этот, признаюсь, крепки, но очень лакомый орешек, чтобы быть уверенными в завтрашнем дне.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных