ДЕБРИ БОЛЬШОЙ ПОЛИТИКИ

XVI столетие стало эпохой великих потрясений. Колонизация Нового Света, борьба Валуа и Габсбургов за верховенство в Европе, экспансия Османской империи, усобицы в Англии, борьба с берберийскими корсарами, войны в Италии и Германии и конечно же Реформация со всеми ее перипетиями не могли не найти отражения в «Пророчествах» Нострадамуса. Первый же катрен, содержащий собственно предсказание, предрекает очередные глобальные перемены:

1-3

Quant la lictiere du tourbillon versee,

Et seront faces de leurs manteaux couvers,

La republique par gens nouveaux vexee,

Lors blancs & rouges jugeront a l'envers.

Когда носилки опрокинуты вихрем,

А лица укрыты плащами,

Государство мучимо новыми людьми,

Тогда белые и красные будут судить наоборот.

В этом катрене толкователи позднего времени видели предвестие Французской революции 1789 года. На самом же деле речь вновь идет о продигии (предзнаменовании). Здесь ураган, переворачивающий портшез правителя и вынуждающий людей закутываться в плащи, выступает предзнаменованием политических катаклизмов. Во времена Нострадамуса понятия «красные» и «белые» (республиканцы и роялисты эпохи революции) имели совсем иное значение;

красно-белые мантии носили судьи. Таким образом, грядущие перемены будут сопровождаться и изменением законов. Возможно, в катрене идет речь о реформатах («новые люди») и их конфликте с королевской и папской властью.

1-4

Par l'univers sera faict ung monarque,

Qu'en paix & vie ne sera longuement:

Lors se perdra la piscature barque,

Sera regie en plus grand detriment.

Будет один вселенский монарх,

Который недолго пребудет в мире и жизни.

Тогда заблудится рыбачья барка

И будет управляться с наибольшим ущербом.

Здесь рыбачья барка святого Петра – символ католической церкви, «вселенской монархии», – сбивается с пути; папа римский умрет, а Церковь ждут смутные времена.

1-7

Tard arrivé l'execution faicte

Le vent contraire, letres au chemin prinses

Les conjures xiiij. dune secte

Par le Rosseau senez les entreprinses.

Прибудет слишком поздно: казнь уже состоялась.

Встречный ветер, письма перехвачены в пути.

Четырнадцать заговорщиков из одной секты.

Предприятие одобрено Россо.

Последняя строка неясна: провансальское слово sener («одобрять кивком головы») употреблялось крайне редко, возможна опечатка от fener – «срезать», «скашивать». Ключевые слова катрена – «казнь» и «секта». В первой строке речь, видимо, идет об опоздавшем помиловании. Что же касается «Россо» (Rosseau), то это, вероятнее всего, итальянизм, означающий «красный»; в данном контексте – кардинал. Нострадамус часто употребляет это слово именно для обозначения кардиналов: «Новые красные люди будут избраны на величайшей и верховной конфирмации Церкви» (Pronostication for 1559, DQ april).

1-8

Combien de foys prinse cité solaire

Seras, changeant les loys barbares & vaines:

Ton mal s'aproche: Plus seras tributaire

La grand Hadrie reovrira tes veines.

Сколько раз ты будешь взят, город Солнца,

Меняя варварские и пустые законы!

Твоя беда приближается. Будешь платить еще большую дань.

Великая Адрия вновь отворит тебе жилы.

«Великая Адрия» – Венеция, в XVI веке гегемон на Адриатическом море. Город Солнца – Гелиополис; в античное время городов с таким названием было несколько, но здесь, скорее всего, имеется в виду остров Мальта (Мелита), принадлежавший в то время рыцарям-госпитальерам. За Мальту сражались Габсбурги и Османская империя. Венеция также имела виды на остров, и Нострадамус предсказывает, что она вновь попытается захватить его.

В следующем катрене снова появляются «Адрия» (Венеция), мусульмане и Мальта:

1-9

De l'Orient viendra le cueur Punique,

Facher Hadrie & les hoirs Romulides,

Acompaigne de la classe Libycque,

Trembler Mellites: et proches isles vuides.

Пунийское мужество Востока

Измучит Адрию и наследников Ромула

В сопровождении ливийского флота.

Содрогнется Мелита, соседние острова будут опустошены.

Пунийцами римляне называли финикийцев, населявших Карфаген; в XVI веке так именовали берберийцев, а также арабов и мусульман вообще (в одном из альманахов Нострадамус называет арабский язык «пунийским»). Катрен описывает тогдашние события – набеги берберийских пиратов, союзников Турции, на Италию, населенную «наследниками Ромула», и их попытки овладеть Мальтой. В 1568 году остров подвергся осаде громадного османско-берберийского флота, но был спасен отвагой рыцарей, которых возглавлял Великий магистр Жан де Ла Валлетт.

1-14

De gent esclave chansons, chantz & requestes,

Captifs par princes & seigneur aux prisons:

A l'avenir par idiots sans testes

Seront receus par divins oraisons.

Песни, песнопения и молитвы рабского народа,

Заключенного в тюрьмы принцами и правителями,

В будущем безголовыми простаками

Будут восприняты как Божественные откровения.

Здесь описаны гонения на протестантов с их публичным пением псалмов на французском языке. Хотя во Франции к «новой вере» примыкала масса дворян, она (особенно на юге страны) оставалась демократическим движением, вызывавшим репрессии со стороны королевской власти и местных феодалов. Нострадамус предрекает протестантизму большое будущее, хотя и в негативном тоне.

1-15

Mars nous menasse par sa force bellique

Septante foys fera le sang espandre:

Auge & ruyne de l'Ecclesiastique

Et plus ceux qui d'eux rien voudront entendre.

Марс угрожает нам своей военной силой,

Семьдесят раз прольется кровь,

Апогей и разорение Церкви,

А потом – тех, кто не желает ничего о ней слышать.

Вследствие влияния Марса (в традиционной астрологии считавшегося «злой» планетой) Европу ждут многочисленные войны, а также падение некогда мощного престижа Церкви—с последующим наказанием тех, кто ее отверг. Крайности Реформации в Англии, Германии и Швейцарии давали обильную пищу для подобных пророчеств.

Катрен 2—38 указывает на мирные соглашения между королями Франции (Франциском I и Генрихом II) и императором Карлом V; периоды замирения монархов, как правило, сопровождались усилением гонений на протестантов. Впрочем, передышки длились недолго:

Des condemnes sera fait un grand nombre

Quand les monarques seront concilies:

Mais a l'un d'eux viendra si malencombre

Que guerres ensemble ne seront ralies.

Приговоренных будет великое число,

Когда монархи помирятся;

Но один из них встретит такие невзгоды,

Что [они] никоим образом не смогут стать союзниками.

О религиозных войнах в Германии явно идет речь в знаменитом катрене 2—24:

Bestes farouches de faim fluves tranner:

Plus part du camp encontre Hister sera,

En caige de fer le grand fera treisner,

Quand Rin enfant Germain observera.

Дикие звери, движимые голодом, переплывут реки.

Большая часть лагеря станет на Истре.

В железной клетке потащат великого,

Когда Рейн обратит внимание на дитя Германии.

В книгах многочисленных толкователей этот катрен относят к событиям Второй мировой войны. Правда, они несколько искажают перевод: «Большая часть лагеря будет против Гистера». Последняя строка в оригинале неясна, и перевести ее можно по-разному, однако не оставляет сомнений, что речь идет о неких катастрофических событиях, связанных с Германией. Третья строка, где речь идет о железной клетке, как известно, не сбылась. В этой связи приводится ничем не подтвержденная легенда, будто то ли Черчилль, то ли Сталин собирались провезти фюрера по Европе в такой клетке. Но главное, говорят толкователи, – имя Гитлера, которое фигурирует во второй строке в слегка измененной форме «Гистер». Оно приводится ими в качестве доказательства удивительного пророческого дара Нострадамуса.

На деле же Hister (Истр) – греческое название Дуная в его нижнем течении, между Паннонией и Мезией. Голодные звери действительно массово мигрируют в поисках пищи; железная клетка для преступников – вполне реальное изобретение Средних веков, популярное и во времена Нострадамуса. Вторая половина катрена совершенно неясна. Возможно, третья строка означает «Великий потащит [другого] в железной клетке» или «В железной клетке великий повлечет по воде». Четвертая строка допускает еще больше вариантов перевода: «Когда [это] будет наблюдать Рейн, дитя Германии»; «Когда ребенок будет наблюдать за германским Рейном»; «Когда германский ребенок будет наблюдать за Рейном». Жан-Поль Клебер предлагает интересное прочтение: «Когда германец увидит Рейн-дитя», то есть у истока. Интересно, что Рейн и Дунай (Данувий) берут начало в Шварцвальде, недалеко друг от друга. Вероятнее всего, катрен повествует о современных автору событиях вокруг Германии и борьбе курфюрстов против императорской власти.

Какой-то масштабный конфликт описан в катрене 1—92:

Sous un la paix par tout sera clamee,

Main non long temps pille & rebellion,

Par refus ville, terre & mer entamee,

Morts & captifz le tiers d'un milion.

При одном [правителе] повсюду провозглашен мир,

Но ненадолго, [начнутся] грабеж и мятеж;

Из-за отказа [сдаться] город атакован [с] земли и моря,

Мертвых и пленных – треть миллиона.

В этом случае смысл так туманен, что применить предсказание к какому-либо конкретному региону или событию не представляется возможным. Впрочем, у Нострадамуса такое происходит нередко.

2-68

De l'Aquilon les effors seront grands:

Sus 1'Ocean sera la porte ouverte,

Le regne en l'isle sera reintegrand:

Tremblera Londres par voile descouverte.

Север приложит большие усилия,

На Океане будет открыта дверь.

Царство на острове будет восстановлено,

Лондон задрожит, заметив парус.

После смерти Генриха VIII Англия («остров») долго страдала от внутренних междоусобиц, а французский флот неоднократно приближался к ее берегам. В этом катрене жители Северной Европы открывают путь в Атлантический океан (в то время его называли просто Океаном). Так и случилось в XVI веке, когда англичане и французы начали плавания в Америку и создали там свои колонии, нарушив колониальную монополию Испании и Португалии.

1-39

De nuict dans lict le supresme estrangle

Pour trop avoir subjourne, blond eslue:

Par troys l'empire subroge exancle,

A mort mettra carte, pacquet ne leu.

Ночью в постели Верховный задушен,

Потому что слишком зажился; светловолосый избранник, —

Империи домогаются трое, – [его, ] изнуренного,

Предаст смерти, записка в конверте не прочитана.

Здесь Нострадамус предрек насильственную смерть императору Карлу V. На Франкфуртском соборе 1519 года на титул императора, кроме Карла, претендовали Франциск I и Генрих VIII Английский («Империи домогаются трое»). Брат Карла Фердинанд Габсбург в 1531 году был избран «римским королем», что делало его фактическим наследником короны империи. В то же время Карл и Фердинанд (блондин, с точки зрения южанина Нострадамуса и в сравнении со жгучим брюнетом Франциском I) были в очень плохих отношениях друг с другом. Известен случай, о котором рассказывает их младший современник, хронист Брантом. Карл и Фердинанд однажды проезжали через военный лагерь, и немецкий ландскнехт крикнул императору: «Ваше Величество, если Вы заставите Вашего братца подстричься, я прощу Вам все жалованье, которые Вы мне задолжали». Император рассмеялся и двинулся дальше, сопровождаемый бледным от гнева и обиды Фердинандом.

Видимо, Нострадамус считал, что Фердинанд не остановится перед физическим устранением своего брата, причем тот не успеет прочитать донос о готовящемся покушении – именно при таких обстоятельствах, согласно Светонию, погиб Юлий Цезарь: «Кто-то из встречных подал ему записку с сообщением о заговоре: он присоединил ее к другим запискам, которые держал в левой руке, собираясь прочесть» (Божественный Юлий, 81.4). Однако записку он не прочел и был убит. Карлу V напрасно предрекали ту же участь – он умер своей смертью в 1556 году, после чего империя в самом деле досталась Фердинанду I Австрийскому.

Следующий катрен, 1—60, очень любят толкователи пророчеств Нострадамуса. В нем, по их мнению, предсказано правление Наполеона:

Un Empereur naistra pres d'ltalie,

Qui a 'Empire sera vendu bien cher:

Diront avecques quels gens il se ralie

Qu'on trouvera moins prince que boucher.

Близ Италии появится император,

Который будет задорого продан империи,

Скажут: «К каким людям он примыкает!» —

[Он], которого будут считать менее принцем, нежели палачом.

Однако первая строка может указывать не только на Корсику; «близ Италии» лежат и германские земли. Скорее всего, Нострадамус имел в виду императора Священной Римской империи (других императоров в его время не было), хотя бы того же Карла V Габсбурга. Действительно, тот очень дорого обошелся империи – на подкуп немецких князей, избравших его на трон, ушли колоссальные средства. С точки зрения французов, Карл был жестоким и негибким правителем.

Земельной реформе, которая могла бы спасти Францию от гражданской войны, посвящены катрены 1—78 и 2—95:

D'un chef viellard naistra sens hebete,

Degenerant par savoir & par amies

Le chef de France par sa soeur redoute:

Champs divises, concedes aux gendarmes.

От вождя-старика родится тупоумный,

Вырожденец в [том, что касается] знаний и оружия;

Вождь Франции устрашен своей сестрой;

Поля разделены, пожалованы воинам.

Les lieux peuples seront inhabitables:

Pour champs avoir grande division:

Regnes livres a prudents incapables:

Lors les grands freres mort & dissension.

Населенные места станут необитаемыми,

Чтобы произвести великое разделение полей.

Царства отданы недальновидным [правителям].

Тогда между братьями-сеньорами – смерть и распря.

В контексте истории Древнего Рима перераспределение земельной собственности при императоре Октавиане Августе помогло установлению гражданского мира. Очевидно, повторение этого опыта, по Нострадамусу, не даст ожидаемых плодов, а наоборот, послужит причиной смуты.

В катрене 3–9 будущее Франции оказывается зловещим – Бретань откалывается от королевства и вместе с Испанией, принадлежавшей ей Фландрией и союзной испанцам Англией вытеснит французов с их исконных земель:

Bourdeaux, Rouen, & la Rochele joints

Tiendront autour la grand mer oceane:

Anglois, Bretons, & les Flamans conjoints

Les chasseront jusques au-pres de Roane.

Бордо, Руан и Ла-Рошель, объединившись,

Будут удерживать [земли] вокруг Океанского моря;

Англичане, бретонцы и фламандцы в союзе

Погонят их до Роны.

В катрене 3—24 итальянская политика Франции расценивается как бесперспективная:

De l'entreprinse grande confusion,

Perte de gens, thresor innumerable:

Tu ny dois faire encor extension

France a mon dire fais que sois recordable.

Из экспедиции [выйдет] большое смятение,

Потери людей и бесчисленных сокровищ.

Ты не должна идти дальше,

Франция, пусть мои речи будут услышаны тобой!

Тема грядущего мятежа в Аквитании при поддержке Англии звучит в катрене 2–1:

Vers Aquitaine par insults Britanniques,

Et par eux mesmes grandes incursions

Pluies, gelees feront terroirs iniques,

Port Selyn fortes fera invasions.

На Аквитанию из-за британских атак

И из-за них самих – большие набеги.

Дожди, заморозки сделают земли бесплодными.

[Через] порт Селин будут осуществляться сильные вторжения.

Порт Селин здесь – «соляной порт»; речь идет о Ла-Рошели или Бордо.

В катрене 5—34 английское военное вторжение в Аквитанию начинается под прикрытием торговой операции:

Du plus profond de l'occident Anglois,

Ou est le chef de l'isle britannique:

Entrera classe dans Gyronde par Blois,

Par vin & sel, feuz caches aux barriques.

Из самой глубины английского запада,

Где находится глава Британского острова,

В Жиронду через Блуа войдет флот

Со спрятанными в винных и соляных бочонках огнями.

В Жиронду, эстуарий рек Гаронна и Дордонь, через Блуа (город в континентальной Франции) войти никак невозможно; здесь явная опечатка от Blais – Блай, ключевой портовый город в эстуарии. Соль и вино активно закупались Англией именно в Жиронде.

Тема английского вторжения через город Ла-Рошель (rochelle означает «скала») развивается в следующем катрене 5—35:

Par cite tranche de la grand mer Seline,

Qui porte encores a l'estomach la pierre:

Angloise classe viendra soubz la bruine,

Un rameau prendre du grand overte guerre.

Через вольный город большого соленого моря,

Который еще носит в груди камень,

Английский флот в тумане

Возденет ветвь большой явной войны.

Отметим несомненные поэтические достоинства катрена, ощутимые даже в русском подстрочном переводе.

Катрен 9—49, как полагают комментаторы, предсказывает казнь английского короля Карла II в 1649 году:

Gand & Bruceles marcheront contre Envers

Senat de Londres mettront a mort leur roy

Le sel & vin luy seront a l'envers,

Pour eux avoir le regne en desarroy.

Гент и Брюссель выступят против Антверпена,

Сенат[оры] Лондона предадут смерти их короля.

Соль и вино его опрокинут,

Из-за них в царстве беспорядок.

Тент, богатый город в Испанских Нидерландах, был известен своим вольнодумством; в Брюсселе находилась резиденция правителя Нидерландов. Антверпен же представлял собой крупнейший и богатейший порт этой страны. Первая строка, таким образом, предсказывает антииспанское восстание в Нидерландах. Соль и вино были главными статьями экспорта Франции в Англию; следует также упомянуть, что консортом (нецарствующим королем) Англии до 1558 года был Филипп II Испанский, супруг Марии Тюдор. Катрен, таким образом, предупреждает Англию от вовлечения в войну на стороне Испании, что может привести к гибели английского монарха. Толкователи, применяющие это предсказание к Карлу I, считают «соль» и «вино» символами торгово-промышленной буржуазии, ставшей движущей силой антимонархической революции. Однако вино в этом случае было бы логичнее заменить пивом – как известно, лидер революции Оливер Кромвель был пивоваром…

В катрене 3—32 Нострадамус предсказывает новый виток войны («Марс») в Италии и Германии, когда немало французов найдет свою могилу на территории Великого герцогства Тоскана:

Le grand sepulcre du peuple Aquitanique

S'aprochera aupres de la Tousquane,

Quand Mars sera pres du coing Germanique,

Et au terroir de la gent Mantuane.

Большая гробница аквитанского народа

Окажется вблизи Тосканы,

Когда Марс будет близ германского края

И на земле народа Мантуи.

В катрене 3—46 предсказываются перемены в Лионе, «городе Планка» (Лион под именем Лугдуна был основан в 43 году до н. э. римским консулом, цензором и полководцем Луцием Мунацием Планком):

Le ciel (de Plancus la cite) nous presaige

Par clairs insignes & par estoiles fixes,

Que de son change subit s'aproche l'aage,

Ne pour son bien, ne pour ses malefices.

Небо города Планка предвещает нам

Посредством ясных знаков и неподвижных звезд,

Что приближается время его внезапного изменения

Ни к лучшему, ни к худшему для него.

Богатейший торговый город Лион в середине XVI века представлял собой яркое и колоритное зрелище. Крестьяне из Савойи и Дофине осаждали городские ворота в поисках заработка, на улицах плакали голодные дети – и в то же время крупные торговые кланы купались в роскоши; классическая картина социального неравенства. В 1527 году в Лионе произошло восстание городских низов – бедняки взломали муниципальный хлебный амбар и разграбили дома нобилитета.

В катрене 8—62 Нострадамус письменно зафиксировал предсказание разграбления и осквернения лионского собора Святого Иоанна:

Lots qu'on verra expiler le saint temple,

Plus grand du rosne leurs sacrez prophaner

Par eux naistra pestilence si ample,

Roy fuit injuste ne fera condamner.

Когда увидят разграбление священного храма,

Величайшего на Роне, осквернение их святынь,

От них родится обильнейший мор.

Король уклонится, не заставит осудить неправедное дело.

Нострадамус неоднократно бывал в Лионе; там выходили его книги, там жили многие его друзья и знакомые. Как мы помним, согласно свидетельству современника Нострадамуса Габриеля де Саконе, пророк, будучи в Лионе в 1560 году, предрек тамошнему кафедральному собору печальное будущее. И действительно, 30 апреля 1562 года, когда город оказался в руках гугенотов, собор Святого Иоанна был разграблен и осквернен.

В катрене 3—55 предсказан сложный политический конфликт во Франции:

En l'an qu'un oeil en France regnera,

La court sera a un bien faschux trouble:

Le grand de Bloys son ami tuera:

Le regne mis en mal & doute double.

В году, когда во Франции будет править одно око,

Двор будет ввергнут в весьма тягостное смятение.

Великий из Блуа убьет своего друга;

Царство ввергнуто во зло, и страх удваивается.

Под «одним оком» можно понимать всевидящего монарха, но чаще этот эпитет понимают как «одноглазый». Так трактовал его и сам Нострадамус, утверждая, что именно в нем он предрек убийство короля Генриха II на турнире летом 1559 года. В предисловии к альманаху на 1562 год, обращаясь к своему другу Жану де Возелю, он хвалил его за то, что тот-де верно понял многие его катрены, «как, например, „в год, когда во Франции будет править одно око, семя Блуа убьет своего друга“». Чтобы подогнать катрен под событие, Нострадамус здесь заменил слово grand («великий») на grain («семя»). Позднее этот катрен стали истолковывать как предсказание убийства герцога де Гиза в Блуа по приказу Генриха III в декабре 1588 года.

Один из самых сложных и многозначных катренов, 3—57, охватывает европейскую историю на протяжении почти 300 лет:

Sept foys changer verres gent Britannique

Taintz en sang en deux cent nonante an:

Franche non point par apui Germanique.

Aries doute son pole Bastarnan.

Увидят, как семь раз меняется британский народ,

Крашенный кровью на двести девяностом году, —

Вовсе не свободный, но благодаря германской поддержке.

Овен боится своей широты в Бастарнии.

Бастарния – область в бассейне реки Прут и на берегу Черного моря до дельты Дуная. Согласно «Тетрабиблосу» Птолемея, она управляется зодиакальным знаком Овна наряду с Британией, Галлией, Германией, Палестиной, Идумеей и Иудеей – землями, лежащими между 48-м и 52-м градусами северной широты. Бастарны, племя европейской Сарматии, обитали на территории, примерно соответствующей нынешним землям Чехии и Словакии.

Очевидно, катрен повествует о политических переменах на Британских островах в связи с неясными событиями на европейском материке. Непонятно, от какой даты следует отсчитывать указанные 290 лет; вполне возможно, что имеется в виду большой цикл Сатурна, состоящий из 10 оборотов планеты и примерно соответствующий 290 годам. Окончание этого цикла в 1789–1792 годах и события, которые оно принесет, активно обсуждались астрологами уже с первых лет XVI века, когда завершился предыдущий цикл.

Мишель Монтень писал в «Апологии Раймона Себонда»: «С моего рождения я трижды или четырежды видел, как менялись [законы] у наших соседей англичан, и не только в том, что касается политики, каковая лишена постоянства, но и в самом важном, что только может быть, а именно религии». Монтень имеет в виду англиканскую реформу 1534 года, проведенную Генрихом VIII, католическую контрреформу Марии Тюдор (1553) и англиканскую реставрацию королевы Елизаветы (1559). В этом контексте «семь перемен» Нострадамуса могут означать семь царствований, хотя около 40 лет – чересчур долгий средний срок для правления одного монарха.

3-58

Aupres du Rin des montaignes Noriques

Naistra un grand de gents trop tart venu,

Qui defendra Saurome & Pannoniques,

Qu'on ne saura qu'il sera devenu.

Близ Рейна и Норикских гор

Родится великий от людей, пришедших слишком поздно,

Который защитит сарматов и Паннонию,

[Да] так, что не узнают, кем он стал.

В первой и третьей строках вновь появляются римские топонимы и этнонимы. Норикские горы – Австрийские Альпы; сарматами римляне называли обитателей обширных территорий между Вислой и Волгой; во времена Нострадамуса имя Сарматии часто прилагалось к Польше и Литве. Паннония – провинция Римской империи, примерно соответствующая нынешней Венгрии.

Новый «великий» из молодого, не особенно знатного рода, происходящего из земель австрийских Габсбургов, будет оборонять Восточную Европу – скорее всего, от турков, натиск которых на эти территории не ослабевал на протяжении первой половины XVI века. Последняя строка не столь очевидна; видимо, Нострадамус хочет сказать, что головокружительная карьера уведет этого нового полководца на большое расстояние от родной земли, где о нем ничего больше не услышат.

В катрене 3—63 Нострадамус иронизирует над претензиями германских императоров (во время написания текста – Карла V) на преемственность от Древнего Рима. Единственное, что, по мнению Нострадамуса, объединяет Рим и Германию, – это то, что Германская империя рухнет при тех же обстоятельствах, что и Римская:

Romain pouvoir sera du tout abas,

Son grand voysin imiter ses vestiges:

Occultes haines civiles, & debats

Retarderont aux bouffons leurs folliges.

Римская империя будет полностью повержена.

Ее великий сосед отправится вслед за ней.

Скрытая гражданская злоба и сведение счетов

Опередят безумства шутов.

Центральной фигурой катрена 3—66 выступает реальное историческое лицо:

Le grand ballif d'Orleans mis a mort

Sera par un de sang vindicatif:

De mort merite ne mourra, ne par sort:

Des pieds & mains mal le faisoit captif.

Великий бальи Орлеана предан смерти

Будет неким с мстительной кровью.

Не умрет ни заслуженной смертью, ни случайной;

По рукам и ногам [связанному], ему причиняет боль плен.

Бальи – чиновник короля, осуществлявший административную и судебную власть. В Орлеане эта должность была наследственной и принадлежала клану Гроло; в годы написания и публикации «Пророчеств» орлеанским бальи был Жером Гроло, один из виднейших лидеров гугенотов. Неясно, что заставило Нострадамуса предсказать этому человеку столь жестокую смерть; третья строка указывает на то, что его гибель будет не предусмотрена ни грузом греха, ни роком (фатумом). Так умирала Дидона у Вергилия (Энеида, 4, 696–697):

Ибо судьбе вопреки погибала до срока Дидона,

Гибели не заслужив, лишь внезапным убита безумьем…

В 1560 году Генеральные штаты собирались в Орлеане в присутствии Екатерины Медичи и юного короля Франциска II. Королева-мать и ее сын остановились в доме Жерома Гроло, куда явились Антуан Бурбон, король Наварры, и его брат принц Конде, вождь протестантов. Король приказал арестовать всех троих, однако вождей протестантской партии спасла болезнь Франциска II; через месяц он умер (в особняке бальи), а Гроло благополучно бежал в свой замок в Иль-Бурдоне. Смерть настигла Жерома Гроло в 1572 году, во время печально знаменитой Варфоломеевской ночи в Париже; его зарезали прямо на улице, без всякого пленения.

В катрене 4–3 предсказатель описывает крупномасштабную войну Франции против Испании:

D'Arras & Bourges, de Brodes grans enseignes

Un plus grand nombre de Gascons batre a pied,

Ceulx long du Rosne saigneront les Espaignes:

Proche du mont ou Sagonte s'assied.

Из Appaca и Буржа, из Эбродуна [идут] большие отряды,

Большее число гасконцев сражается в пехоте.

Жители берегов Роны пустят испанцам кровь

Близ горы, где расположен Сагунт.

На марше – сборное войско с французского севера (Ар-рас), из центральной Франции (Бурж), из Альп (Эбродун, он же Амбрен), а также южане (гасконцы считались лучшими солдатами во всем королевстве) идут в Валенсию, где у подножия горы лежит Сагунт (исп:. Сагунто). В античные времена Сагунт был богатым процветающим городом, затем пришел в упадок. Любопытно, что во время Наполеоновских войн, в октябре 1811 года испанская армия была разбита под Сагунто французами, а город после долгой осады капитулировал.

Предлогом к войне могла стать смерть, как в катрене 4–2:

Par mort la France prendra voyage a faire

Classe par mer, marcher monts Pyrenees,

Hespagne en trouble, marcher gent militaire:

Des plus grand dames en France emmenees.

Из-за смерти Франция предпримет экспедицию.

Флот – по морю, маршем по Пиренейским горам.

Испания в смятении, военный люд на марше;

Знатнейшие дамы увезены во Францию.

Поводом для войны 1536 года стала смерть миланского герцога Франческо II Сфорца; для Пармской войны 1547 года – убийство герцога Пармы, сына папы Павла III. В 1542 году война началась из-за убийства на территории Миланского герцогства двух французских посланников, направлявшихся по приказу Франциска I к турецкому султану. Французская армия неоднократно преодолевала Пиренеи (например, в 1521 году).

О некоем «вольном городе» повествует катрен 4—16:

La cite tranche de liberte fait serve:

Des profliges & resveurs faict asyle.

Le roy change a eux non si proterve:

De cent seront devenus plus de mille.

Вольный город, ставший рабом свободы,

Станет убежищем изгнанников и бродяг.

Король переменится, [отныне] не столь заносчив по отношению к ним.

Из ста [их] станет более тысячи.

Статус вольного города предусматривал целый ряд значительных привилегий, в том числе финансовых, наподобие освобождения от налогов. Крупнейшими и самыми известными вольными городами во Франции были Бордо и Ла-Рошель. С началом реформационного движения в этих городах начали собираться гугеноты и вообще лица, враждебные королевской власти. Франциск I вел медленное наступление на права и привилегии Ла-Рошели; ответом на его централизаторскую политику стало восстание 1543 года. Мятеж был подавлен, и в январе следующего года король простил ларошельцев, лишив, впрочем, город всех привилегий. При Генрихе II, однако, город начал вновь набирать силу. Ла-Рошель при поддержке из-за границы стала укрепленной базой гугенотов и полностью вернулась под контроль короны лишь в 1628 году после войны, сопровождавшейся знаменитой длительной осадой.

В катрене 4—31 описан один из духовных лидеров Реформации:

La lune au plain de nuit sus le haut mont,

Le nouveau sophe d'un seul cerveau la veu:

Par ses disciples estre immortel semond

Yeux au mydi. En seins mains, corps au feu.

Луна посреди ночи на высоком холме;

Новый мудрец узреет ее одиноким умом, —

Призванный своими учениками к бессмертию,

Глаза на юг, руки на груди, тело в огне.

Связь ума «нового мудреца» с Луной содержит намек на его психическую неадекватность; Луна – покровительница лунатиков и безумцев, в традиционной астрологии она представляет инстинкт, неконтролируемые порывы души, в противовес Солнцу, символизирующему осознанный дух человека. Кроме того, слово sophe (буквально «софист») носит презрительный оттенок, в среднефранцузском языке оно имело значение «резонерствующий обманщик». Итак, перед нами – полоумный лжепророк, обративший лицо, подобно языческому авгуру, на юг, надменно скрестивший руки на груди и обожествляемый последователями. Последние слова катрена указывают либо на горячий энтузиазм этого лжепророка, либо на гибель его на костре (возможно, даже самосожжение во славу своего учения).

В катрене 2—67 описано реальное событие из истории противоборства Франциска I и Карла V:

Le blonde au nez forche viendra commetre

Par le duelle & chassera dehors:

Les exiles dedans fera remetre,

Aux lieux marins commetants les plus forts.

Блондин вызовет [человека] с раздвоенным носом

На поединок и изгонит его наружу.

Он вновь поместит изгнанников вовнутрь,

Поручая самым сильным [охрану] морских мест.

«Человек с раздвоенным носом» – Франциск I (мужчины из рода Валуа гордились своими фамильными длинными «ястребиными» носами, считавшимися признаком благородного происхождения). «Блондин» же – император Карл V, происходивший от светловолосых Габсбургов. Раздосадованный отказом Франциска от навязанных в плену обязательств Карл предложил ему сразиться лично, поставив на кон Бургундию и Неаполитанское королевство; кто выиграет – забирает и то и другое. Франциск в ответ высмеял императора, напомнив, что король не может сражаться на дуэли.

В третьей строке катрена звучит тема политических эмигрантов. Дворяне, лишенные на родине привилегий и собственности, во множестве наводняли Европу XVI века, сеяли семена войны и ненависти, желая вернуть себе власть и блага с помощью военной силы давших им приют монархов: «Изгнанники, которых именовали fuorusciti, приносили в советы и в окружение короля бациллы войны, производимые ненавистью и злобой. Во время приливов и отливов Итальянских войн потоки королевской армии приносили из-за гор элемент редкостной опасности. Альфьери говорит, что «человек-растение нигде не появляется на свет охотнее, чем в Италии». Fuoruscito представляет собой тип, обладающий неукротимой энергией. Как правило, это мятежник или банкрот, принц, солдат, авантюрист, жертва или же герой политических драм, каждодневно заливавших кровью [Апеннинский] полуостров, а зачастую и вовсе обычный преступник, отягощенный предательствами и убийствами».[148]

Нострадамус видел в изгнанниках серьезную угрозу миру и стабильности внутри страны: «Я весьма опасаюсь, что (если Господь не приложит к этому свою руку) очень значительное число людей изгнанных и высланных как добровольно, так и по принуждению, не имея возможности набраться терпения, как им было велено их принцами и суверенами, пожелают предпринять некий величайший заговор, как бы желая затмить Солнце, чего им не удастся никогда, если только подобно мелким мушкам» (A l m. 1566, PL octobre).

В катрене 4—69 изгнанники проявляют себя в полную силу:

La cite grande les exiles tiendront,

Les citadins mors, murtris, & chasses:

Ceulx d'Aquillee a Parme promettront,

Monstrer l'entree par les lieux non trasses.

Изгнанники возьмут большой город,

Горожане мертвы, убиты и изгнаны.

Люди Аквилеи пообещают Парме

Показать вход через не обозначенные [на карте] места.

Аквилея – город к западу от Триеста, на адриатическом побережье Италии. В эпоху Римской империи он был важным стратегическим пунктом, мостом между Италией и дунайскими землями. Однако в V веке его разграбили гунны и он утратил былое значение. Пармское герцогство было создано папой Павлом III в 1545 году для своего внебрачного сына Пьера Луиджи Фарнезе; в 1547 году он стал жертвой политического убийства, и в Парму вошла армия Карла V. Римский папа обратился за помощью к Генриху II, и в 1551 году началась так называемая Пармская война между Францией и империей.

В катрене 4—100 появляются нормандские сепаратисты:

De feu celeste au Royal edifice.

Quant la lumiere de Mars deffaillira:

Sept mois grand guerre, mort gent de malefice,

Rouan, Evreux au Roy ne faillira.

От небесного огня на королевском здании,

Когда угаснет свет Марса,

Семь месяцев [продлится] большая война, народ умирает от несчастий.

Руан, Эвре не уступят королю.

В первой строке возникает продигия: удар молнии во дворец. Нечто подобное описано Нострадамусом и в альманахах: «С неба низойдет огонь, который появится в нескольких странах и сожжет некий дворец: [этот] огонь будет велик» (PPI, 366). Светоний (Гай Калигула, 57) сообщает о такой трактовке этого знамения: «В Капуе в иды марта молния ударила в капитолий… и нашлись толкователи, уверявшие, что… знаменье возвещало опасность господину от слуг».

Руан, столица Нормандии, был видным центром гугенотского движения; Эвре, мало чем примечательный городок, расположен недалеко от Руана. Нормандский сепаратист действует и в катрене 5—84:

Naistra du gouffre & cite immesuree,

Nay de parens obscurs & tenebreux:

Qui la puissance du grand roy reveree,

Vouldra destruire par Rouan & Evreux.

Появится у залива и необъятного города,

Рожденный от родителей безвестных и темных,

Тот, кто почитаемое могущество великого короля

Пожелает уничтожить посредством Руана и Эвре.

В трех катренах в ряду фигурантов европейской политики появляется загадочный (на первый взгляд) персонаж – «Морская лягва»:

5-3

Le successeur de la duche viendra.

Beaucoup plus oultre que la mer de Toscane,

Gauloise branche la Florence tiendra,

Dans son giron d'accord nautique Rane.

Наследник герцогства зайдет

Много дальше Тосканского моря.

Флоренция удержит галльскую ветвь

В своем геральдическом треугольнике по соглашению с Морской лягвой.

Тосканское море – Лигурийское или Тирренское море (оба омывают Тоскану с запада). Цветок лилии упоминается здесь в связи с геральдическим совпадением: он присутствовал как на флорентийском гербе, так и на французском. Представительница правящего дома Флоренции Екатерина Медичи была женой французского короля Генриха II. Нострадамус здесь высказывает надежду на сохранение и упрочение альянса между Валуа и Медичи, а также на расширение французского влияния в Северной Италии. Этой идиллии способствует согласие таинственной Морской лягвы. Персонаж с этой кличкой выглядит достаточно могущественным, чтобы воскресить тени Древнего Рима и угрожать турецким владениям в Южной Европе, а также навигации османского флота:

5-95

Nautique rane invitera les umbres,

Du grand Empire lors viendra conciter:

La mer Egee des lignes les encombres,

Empeschant l'onde Tyrrene desflotez.

Морская лягва вызовет тени

Великой империи, затем начнет возбуждать

Эгейское море заграждениями из легких кораблей,

Мешая плаванию по тирренской волне.

Наконец, в катрене 9—60 происходит столкновение с мусульманами («измаильтянами») на Адриатике при участии Португалии и той же Лягвы:

Conflict Barbar en la Cornere noire.

Sang espandu trembler la d'Almatie,

Grand Ismael mettra son promontoire

Ranes trembler secours Lusitanie.

Столкновение с варварами в Черном Рожке.

Пролилась кровь, содрогнулась Далмация.

Великий Измаил воздвигнет свой отрог.

Лягвы задрожат, подмога Лузитании.

«Черный Рожок» – Кварнер, пролив между Истрией и островом Црес в северной Адриатике. Лузитания – Португалия. Разные комментаторы и исследователи предлагали десятки гипотез о том, кто (или что) назван Нострадамусом Лягвой. Под ним видели французов, тосканцев, даже абстрактных еретиков (Жан-Поль Клебер). Между тем тайны никакой нет. Морская лягва, она же морской черт, у Нострадамуса nautique rane – не что иное, как калька с латинского r ana marina. Так называется рыба, с незапамятных времен хорошо известная рыбакам средиземноморского побережья. О ней писали, в частности, Плиний, а также Гийом Ронделе – знакомый Нострадамуса по медицинскому факультету в Монпелье и автор «Естественной истории рыб». В современной ихтиологии она именуется Lophius piscatorius, а офицальное русское название ее – европейский удильщик. Это крупная (до 1,5 метра в длину и массой до 15 килограммов) хищная рыба с очень неприятной внешностью (нижняя челюсть сильно выступает вперед). Удильщик известен своей прожорливостью и жадностью; нередко он погибает, давясь слишком крупной добычей.

Чтобы понять, кого имел в виду Нострадамус под Морской лягвой, достаточно посмотреть на эту рыбу. Природа наградила ее подобием удочки для привлечения жертв, а также способностью к мимикрии (изменению цвета в зависимости от окружения). Образ мимикрирующей прожорливой рыбы, обладающей удилищем, – живая карикатура на папский престол, символом которого издавна была рыбачья лодка святого Петра: «И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков» (Лук. 5:10).

Климент VII, папа римский в 1523–1534 годах, родной дядя Екатерины Медичи, на первых порах являлся ярым сторонником союза папства и Франции; в частности, он был инициатором брака между Екатериной и Генрихом в 1533 году. Его политическое лавирование между Габсбургами и Валуа действительно было похоже на мимикрию; впрочем, то же можно сказать и о других папах. В этом контексте становится ясной и роль Лягвы в катрене 5—95. Замысел «последнего крестового похода» папский престол лелеял еще с середины XV века, после взятия турками Константинополя.

С согласия главных христианских государств папа Лев X составил, наконец, план этой священной войны. Германский император обязывался выставить армию, к которой должна была присоединиться венгерская и польская кавалерия, чтобы, пройдя Болгарию и Фракию, атаковать турок по ту сторону горы Гема (Балкан). Король Франции со всеми своими силами, с войсками Венеции и других итальянских государств и с 16 тысячами швейцарцев должен был отплыть из Бриндизи и высадиться на берегах Греции, между тем как флоты испанский, португальский и английский выступили бы из Картахены и соседних с нею портов для перевозки испанских отрядов на берега Геллеспонта. Сам папа предполагал отправиться из Анконы морским путем к стенам Константинополя, назначенного общим сборным пунктом всех христианских сил.[149]И хотя «последний крестовый поход» не состоялся (помешали Реформация и нарастающие французско-габсбургские противоречия), слухи о нем устойчиво курсировали по Европе на протяжении всего XVI века.

В катрене 5—13 появляется Бельгия – топоним, забытый с окончания античных времен и возрожденный лишь в XIX веке:

Par grand fureur le roy Romain belgique,

Vexer vouldra par phalange barbare:

Fureur grinsseant chassera gent lybique,

Despuis Pannons jusques Hercules la hare.

В большом бешенстве король римский Бельгию

Захочет притеснить фалангой варваров.

Скрежеща зубами от ярости, изгонит ливийцев

От Паннонии до Геркулесовых столпов.

Римский король – титул наследника престола Священной Римской империи; в год публикации катрена (1557) его носил Фердинанд Габсбург. Бельгия, южная часть Испанских Нидерландов, служила ареной постоянных столкновений между империей и Францией. Именно здесь, по мнению пророка, один из Габсбургов проведет широкомасштабное наступление на турок и их вассалов – североафриканских («ливийских») пиратов.

В катрене 5—28 Нострадамус предсказывает заговор против «великого генузца», кондотьера Андреа Дориа. Первоначально союзник Франции, он затем перешел на службу к императору Карлу V, а в 1528 году стал фактическим правителем Генуэзской республики:

Le bras pendu & la jambe liee,

Visaige, pasle au seing poignard cache:

Trois qui seront jures de la meslee,

Au grand de Gennes sera le fer lasche.

С подвешенной рукой и перевязанной ногой,

С бледным лицом, спрятав на груди кинжал,

Трое, которые составят заговор,

Выпустят сталь в великого из Генуи.

Здесь отразились события известного заговора Фиески, прославленного много лет спустя в трагедии Фридриха

Шиллера. В 1547 году трое братьев из знатного рода Фиески ди Лаванья попытались убить Дориа, но потерпели неудачу. Возможно, Нострадамус предвидел новые покушения на власть генуэзского правителя, но их не случилось – Андреа Дориа мирно скончался в ноябре 1560 года.

В катрене 5—38 пророк исподволь критикует своего монарха:

Се grand monarque qu'au mort succedera,

Donnera vie illicite & lubrique:

Par nonchalence a tous concedera,

Qu'a la parfin fauldra la loy Salique.

Тот великий монарх, который унаследует мертвому,

Поведет недозволенную, похотливую жизнь.

Из-за беспечности будет всем уступать,

Так что в конце концов потребуется соляной закон.

Имеется в виду, скорее всего, не Салический закон (согласно которому во Франции женщинам запрещалось наследовать корону), а жаргонно-ироническое значение словосочетания la loy salique – габель, соляной налог. Генрих II предоставил широкую свободу действий фаворитам и, в частности, своей любовнице Диане де Пуатье. Их аппетиты требовали все возраставших расходов, что подтолкнуло Генриха уже в начале своего царствования к повышению табели. Это вызвало широкое недовольство населения.

В катрене 5—72 вновь подвергаются осуждению любовные утехи Генриха II:

Pour le plaisir d'Edict voluptueux,

On meslera la poyson dans l'aloy:

Venus sera en cours si vertueux,

Qu'obfusquera du Soleil tout aloy.

В угоду сладострастному эдикту

В закон подмешают отраву.

Путь Венеры будет столь доблестным,

Что [она] затмит всю пробу Солнца.

Венера – планета любви и чувственных наслаждений и одновременно медь, которую примешивают к золоту при порче монеты. Солнце в астрологии «ведает» королевской властью и золотом. В катрене проводится параллель между снижением полноценности монеты и эдиктами, дающими королевским любовницам невиданно широкие права.

В катрене 8—14 Нострадамус вновь выступает с морализаторскими проповедями, обращенными к власти:

Le grand credit d'or, d'argent l'abondance

Fera aveugler par libide l'honneur

Sera cogneu d'adultere Poifence,

Qui parviendra a son grand deslionneur.

Большой кредит, избыток золота и серебра

Ослепит честь безудержным влечением.

Станет известно о грехе прелюбодеяния

Впавшего в величайшее свое бесчестие.

Геральдическое сходство гербов Флоренции и Франции обыгрывается и в катрене 5—39, написанном во славу Екатерины Медичи, рожденной в Этрурии (Тоскане):

Du vray rameau de fleur de lys issu,

Mis & loge heritier d'Hetrurie:

Son sang antique de longue main tissu,

Fera Florence florir en l'armoirie.

Отпрыск подлинной ветви цветка лилии

Помещен и поставлен наследником Этрурии.

Его древняя кровь, вытканная очень давно,

Заставит расцвести Флоренцию на гербе.

В катрене 5—41 итальянка Екатерина Медичи, по французским представлениям принадлежавшая к незнатному роду, приведет Францию к процветанию, влив свою «молодую» кровь в жилы древнего рода Валуа:

Nay soubz les umbres & jornee nocturne,

Sera en regne & bonte souveraine:

Fera renaistre son sang de Pantique urne,

Renouvelant siecle d'or pour l'aerain.

Рожденный в тени, в ночное время

Пребудет в царствовании и высочайшей доброте;

Возродит свою кровь из античной урны,

Возобновляя золотой век вместо бронзового.

Согласно данным Джироламо Кардано, Екатерина Медичи родилась в 4 часа 38 минут утра, до восхода (на астрологическом языке – «ночное рождение», с Солнцем под горизонтом). Под «возрождением из античной урны» подразумевается смешивание «новой» крови Медичи с «древней» кровью Валуа.

В катрене 5—40 Франция терпит притеснения от Испании (Гесперии, «западной страны») при весьма туманных обстоятельствах:

Le sang royal sera si tresmesle,

Constraint seront Gaulois de l'Hesperie:

On attendra que terme soit coule,

Et que memoire de la voix soit perie.

Королевская кровь очень сильно перемешается,

Галлы станут притесняться Гесперией.

Будут ждать окончания срока

И гибели памяти о голосе.

Очередная итальянская кампания французской армии изображена самыми мрачными красками в катрене 5—63:

De vaine emprise l'honneur indue plaincte

Gallotz errans par latins froit, faim, vagues:

Non loing du Tymbre de sang terre taincte,

Et sur liumains seront diverses plagues.

Из-за тщетного захвата оплакана поруганная честь.

Галлы блуждают в латинской земле, холод, голод, скитания.

Неподалеку от Тибра земля окрасится кровью,

И на людей обрушатся разные бедствия.

В катрене 5—83 протестанты замышляют заговор против короля:

Ceurx qui auront entreprins subvertir,

Nompareil regne puissant & invincible:

Feront par fraude, nuictz trois advertir,

Quand le plus grand a table lira Bible.

Те, кто затеют ниспровергнуть

Бесподобное, могущественное и неуязвимое царство,

Путем обмана, ночью известят троих,

Когда самый главный будет за столом читать Библию.

Стоит отметить, что за столом (то есть за едой) Библию читали только протестанты.

Осквернению храмов протестантами и кончине монарха или римского папы посвящен катрен 6–9:

Aux sacres temples seront faictz escandales

Comptfts seront par honneurs & louanges

D'un que on grave d'argent, d'or les medalles,

La fin sera en tormens bien estranges.

Совершенные в освященных храмах греховные дела

Будут приняты с почестями и похвалами.

Того, кого запечатлевают на серебряных и золотых медалях,

Конец случится в тяжелейших муках.

В катрене 5—85 нашествие насекомых служит предвестием войны в немецких землях из-за интриг кальвиновской Женевы:

Par les Sueves & lieux circonvoisins,

Seront en guerre pour cause des nuees:

Camp marins locustes & cousins,

Du Leman faultes seront bien desnuees.

Свевы и прилегающие земли

Вступят в войну по причине туч

Морских гусениц, саранчи и комаров.

Грехи [озера] Леман будут сильно обнажены.

Свевы – жители Швабии, германского княжества со столицей в Штутгарте; Леман – Женевское озеро.

В катрене 5—87 Нострадамус предсказывает династический союз между Испанией и Францией. Известно, что во время написания катрена велись переговоры о браке дочери Генриха II Елизаветы Валуа с принцем Астурии, сыном Филиппа II Испанского:

L'an que Saturne sera hors de servaige

Au franc terroir sera d'eaue inunde:

De sang Troyen, fera son mariage.

Et sera seur d'Espaignolz circonder.

В год, когда Сатурн выйдет из серважа,

Франкская земля окажется затопленной водой,

Троянская кровь справит свою свадьбу,

И сестра будет окружена испанцами.

Серваж – самая тяжелая форма крепостной зависимости, близкая к рабству. Имеется в виду выход Сатурна из знака «заточения» (Овен) или «изгнания» (Рак, Лев), отмеченный в 1505, 1507, 1528, 1535 годах и т. д. 1557 год, осенью которого был напечатан катрен, отмечен масштабными наводнениями в Европе и особенно во Франции. Елизавета Валуа в 1559 году вышла замуж за Филиппа II.

В катрене 6–3 Кёльнское архиепископство выходит из-под контроля императора:

Fleuve qu'esprove le nouveau nay Celtique,

Sera en grande de l'Empire discorde:

Le jeune prince par gent ecclesiastique,

Ostera le sceptre coronal de Concorde.

Река, которая испытывает кельтского новорожденного,

Окажется в великом раздоре с империей.

Юный принц посредством церковников

Освободит державный скипетр от соглашения.

В первой строке Нострадамус подразумевает древний кельтский обычай проверять законнорожденность младенцев путем погружения в реку на мишенях для стрельбы из лука; если младенец тонул, то он считался незаконным. В XVI веке предпринималось несколько попыток секуляризации Кёльна. Архиепископ Герман V фон Вид в 1543 году поручил одному из лидеров протестантов Филиппу Меланхтону разработать основания для проведения Реформации в своих владениях, но был смещен. В итоге Кёльнское архиепископство было секуляризировано лишь в 1801 году Наполеоном.

Тема Кёльна, стоящего на берегу «кельтской реки» (Рейна), продолжается в катрене 6–4:

Le Celtiq fleuve changera de rivaige

Plus ne tiendra la cite d'Agripine:

Tout transmue ormis le vieil langaige,

Satume Leo, Mars, Cancer en rapine.

Кельтская река сменит берега,

Более не будет идти по городу Агриппины.

Изменится все, кроме старого языка,

Сатурн [во] Льве, Марс [в] Раке, в грабеже.

Римское название Кёльна – Colonia Claudia Augusta Ara Agrippinensum или просто Colonia Agrippinensis, отсюда и «город Агриппины». По астрологическим правилам, две «злые планеты», Сатурн и Марс, оказываясь во Льве и в Раке соответственно, оказываются «в изгнании» и «в падении», и их влияние становится особенно негативным. Такая конфигурация повторяется примерно каждые 30 лет и продолжается около двух месяцев: 08.08–28.09.1505, 29.08–05.11.1535, 10.04–22.05.1564, 08.05–25.06.1594 и т. д.

Рейну были свойственны периодические изменения русла из-за особенностей таяния ледяных торосов после особенно суровых зим. Нострадамус полагает, что следующее изменение будет настолько сильным, что река вообще уйдет за пределы города. Хотя этого не случилось, предсказание нельзя назвать совсем уж фантастическим. Известно, что город Нейс, например, некогда стоявший на берегу Рейна, ныне находится в пяти километрах от «кельтской реки».

В катрене 6—17 в туманной форме описаны преследования евреев («людей Сатурна», то есть субботы), отказавшихся принять христианство (гонениями на иудеев особенно «славилась» Испания):

Apres les limes bruslez les asiniers

Constrainctz seront changer habitz divers:

Les Saturnins bruslez par les meusniers,

Hors la pluspart qui ne sera couvers.

После пыток будут сожжены погонщики ослов.

Будут принуждены переодеться в другие одежды

Люди Сатурна, сожженные мельниками,

Кроме большей части, которая не будет одета.

Погонщик ослов (мулов) – как правило, невежественный человек простого происхождения. Мельники также котировались невысоко; их считали людьми крайне нечестными и вороватыми. «Мельники чаще всего плуты», – говорит Панург у Рабле. Однако в данном случае речь может идти о инквизиторах-доминиканцах (они носили белые рясы). Так или иначе, социальные низы активно помогали инквизиции в преследовании и уничтожении евреев, отказавшихся перейти в католичество или заподозренных в верности религии предков. В Испании в XV–XVI веках от 100 до 200 тысяч евреев (в том числе и крещеных) были вынуждены покинуть страну, спасаясь от гибели.

Еврейскую тему продолжает катрен 6—18:

Par les phisiques le grand Roy delaisse,

Par sort non art de l'Ebrieu est en vie:

Luy & son genre au regne hault poulse,

Grace donnee a gent qui Christ envie.

Король, оставленный врачами,

Еврейским волшебством, не [врачебным] возвращен к жизни.

Он и его род, высоко поднявшиеся в царстве,

Окажут милость народу, отказывающемуся от Христа.

Здесь король, которого отказались пользовать врачи, призывает мага-еврея, который и спасает его. В благодарность монарх вводит послабления для его народа. Многие монархи Европы (особенно в Италии) держали при себе врачей-евреев; они имели оправданную репутацию хороших лекарей, хотя их медицинские практики, основанные на традициях высокоразвитой арабской медицины, расходились с общепринятыми (клизмы и кровопускания) и нередко считались колдовскими.

Отношениям Франции и Дании посвящен катрен 6—41:

Le second chef du regne Dannemarc.

Par ceulx de Frise & l'isle Britannique,

Fera despendre plus de cent mille marc,

Vain exploicter voyage en Italique.

Второй вождь королевства Дании

Посредством людей Фрисландии и Британского острова

Потратит более ста тысяч марок, [чтобы]

Впустую предпринять экспедицию в Италию.

Фрисландия – область в Северных Нидерландах. Марка – мера веса, равная 233,8 грамма. Под «вторым вождем» Дании здесь явно понимается Кристиан II, король Дании и Норвегии в 1513–1523 годах, позже завладевший и Швецией. Объединив Скандинавию под своим скипетром, он стал союзником Франциска I в его планах покорения Италии, однако в 1523 году потерял престол в результате восстания. В дальнейшем Кристиан пытался вернуть себе власть, но в 1559 году умер в заточении. Возможно, Нострадамус считал, что ему удастся вернуть себе свободу и трон и даже вовлечь Данию в Итальянские войны. Известно, что Карл V покровительствовал Кристиану II и признал его права на Северную Германию.

В катрене 6—76 народ лишает жизни тирана и его приспешников:

La cite antique d'antenoree forge,

Plus ne pouvant le tyran supporter:

Le manchet fainct au temple couper gorge

Les siens le peuple a mort viendra bouter.

Древний город, творение Антенора,

Более не сможет терпеть тирана.

Притворный однорукий в храме перережет [ему] горло,

Народ предаст его приближенных смерти.

«Творение Антенора» – Патавия (Падуя), основанная легендарным троянцем Антенором, братом Приама. С XV века принадлежала Венеции.

Вопрос тирании поднимается и в катрене 10–90:

Cent foys mourra le tyran inhumain.

Mys a son lieu scavant & debonnaire,

Tout le senat sera dessoubz sa main,

Fache sera par malin themeraire.

Сто раз умрет бесчеловечный тиран,

На его место поставлен [человек] сведущий и добрый.

Весь сенат окажется у него под рукой,

Будет измучен злым смельчаком.

В катрене 6—78 Нострадамус предсказывает переход Италии на сторону Франции и ее монарха («басилевса»):

Crier victoire du grand Selin croissant,

Par les Romains sera l'Aigle clame:

Turin, Milan, & Gennes n'y consent,

Puis par eulx mesmes Basil grand reclame.

[Будут] возглашать победу великого Селина-полумесяца,

Римляне пожалуются на Орла.

Тицин, Милан, Генуя не согласны с этим.

Потом ими самими будет затребован великий басил[евс].

В катрене 6—95 династические проблемы, возможно, связанные с дележом наследства, становятся причиной восстания:

Par detracteur calumnie a puis nay,

Quant istront faictz enormes & martiaulx:

La moindre part dubieuse a l'aisnay,

Et tost au regne seront faictz partiaulx.

Из-за хулителя, оклеветавшего младшего,

Когда произойдут ненормальные и военные события,

Меньшая часть сомнительно [присуждена] старшему,

И скоро в царстве случатся мятежные дела.

В катрене 6—99 чума в действующей армии и партизанские атаки вынуждают Карла V или его наследника отказаться от плана вторжения во Францию через Пиренеи и Альпы:

L'ennemy docte se toumera confus,

Grand camp malade, & defaict par embusches,

Montz Pyrenees & Poenus luy seront fait refus,

Proche du fleuve descouvrant antiques cruches.

Ученый враг оконфузится:

Большой лагерь болен и разгромлен засадами.

Пиренейские горы и Апеннины станут ему недоступными,

Вблизи реки найдут античные вазы.

Таким образом, Габсбургу придется удовлетвориться археологическими находками…

В катрене 7—10 армия под командованием герцога Гиза выходит из Нормандии в море, минует Гибралтар (Кальпу) и наносит удар по «барселонским островам» (вероятно, Балеарам):

Par le grand prince limitrophe du Mans,

Preux & vaillant chef de grand exercite:

Par mer & terre de Gallotz & Normans,

Caspre passer Barcelone pille isle.

Великий принц, сосед [Ле-]Мана,

Храбрый и отважный вождь большой армии,

Морем и землей галлов и нормандцев

Пройдет через Кальпу, разграблен остров Барселоны.

Ле-Ман – столица Мена, исторической области в северо-западной Франции. Майенн, важнейший город Мена, в то время принадлежал Гизам. О тирании некоего священнослужителя («бритоголового») в приморском городе идет речь в катрене 7—13:

De la cite marine & tributaire,

La teste raze prendra la satrapie:

Chasser sordide qui puis sera contraire,

Par quatorze ans tiendra la tyrannie.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: