Взвешенный коэффициент предпочитаемых (отвергаемых) женских портретов (КР±), отражающий эмоциональное отноше­ние к женской половой роли. 5 страница

Некоторые матери по натуре достаточно уравновешены, и им нетрудно ухаживать, воспитывать умственно отсталого ребенка. Но иная мать, которая также любит своего ребенка, может становиться все более нетерпеливой и раздраженной, заботясь о нем. Это может вредно сказаться на ее отношениях с мужем и другими детьми. Такая мать нуждается в помощи и совете, которые помогут ей более терпимо и адекватно относиться к своему ребенку.

Бывает, что мать всей душой отдается заботам об «особом» ре­бенке и находит удовлетворение в своей преданности ему Однако посторонний человек ясно видит, что ее чувство долга по отноше­нию к ребенку настолько сильно, что она не оказывает внимание ни мужу, ни другим детям и лишает себя всех радостей жизни.

Совсем иная обстановка складывается в семье, если мать нахо­дит в себе силы и сохраняет душевное равновесие. Такая мать ста­новится активным помощником своему малышу Она старается как можно лучше понять проблемы своего ребенка, чутко прислушива­ется к советам специалистов, вырабатывает в себе целый ряд новых качеств и прежде всего наблюдательность, отмечая малейшие пере­мены в состоянии младенца. Она не забывает и о домашнем уюте, о проблемах мужа, оставаясь не только любящей женой, но и его советчиком и другом, она постоянно старается расширить свой кругозор, следит за своей внешностью. При такой ситуации наибо­лее благоприятная семейная атмосфера создается для помощи больному ребенку (Г.А.Калюжин, М.П.Дерюгина, 1993).

Многие матери совершают буквально подвиги, добиваясь успе­хов в развитии своих детей, имеющих различные психические на­рушения. В их руках и невозможное часто становится возможным. Они, имея умственно отсталого ребенка, умеют сохранить присут­ствие духа, душевное равновесие, веру в возможность добиться по­ложительных результатов в развитии ребенка. Эти мужественные женщины, не скрывая трудностей и многочисленных препятствий, возникающих в процессе работы с больным ребенком, щедро де­лятся своим опытом с окружающими. Они своей подвижнической деятельностью вселяют бодрость и энергию во всех тех, кого на­стигло несчастье.

Итак, счастье в семье, где растет ребенок инвалид, перемежает­ся с чувством тревоги и опасениями за своего больного ребенка, за его будущее. Решение проблемы «ребенок — общество» возможно лишь тогда, когда рядом с ребенком находится мать. Именно мать помогает ребенку усвоить образы окружающего мира, сформиро­вать у него чувство «базового доверия» к миру. Сформировать это чувство может только любящая мать. Она любит своего ребенка, потому что не может иначе.

Чтобы упрочить связь «мать-ребенок со сниженным интеллек­том», необходима помощь психолога. Она в одинаковой степени нужна и матери, и ребенку, но, прежде всего в психологической помощи нуждается мать. Психолог должен помочь ей изменить от­ношение к ребенку, к его дефекту Для этого матери необходимо преодолеть давление социальных стереотипов и пересмотреть свое отношение к ребенку, те. не бояться его и больше доверять самой себе. Такая, психологически подготовленная мать легче принимает ситуацию своего ребенка и поможет ему адаптироваться в обществе.

7.2. Социальная адаптация матери, воспитывающей ребенка с умственной отсталостью

Социальная адаптация матери, воспитывающей ребенка с на­рушением психического развития, имеет свои психологические особенности и закономерности.

Ситуация рождения и воспитания такого ребенка является кри­тической. Переживание, сопровождающее ее, представляет собой долговременные цепные процессы и вызывает одновременно стресс, фрустрацию, конфликт и кризис. Неудачные попытки совладания с ними влекут за собой неблагоприятные для социаль­ной адаптации женщины последствия. Означенная ситуация по своему воздействию может быть отнесена к «сильным». И, следова­тельно, именно ситуация, влияя на личностные переменные, обус­лавливает поведение женщины-матери.

Помимо внутрисемейных трудностей, рождение ребенка с на­рушениями психического развития ставит перед семьей проблемы во взаимосвязях с социальным окружением. Именно мать выпол­няет нелегкую роль, смягчая конфликты и налаживая взаимоотно­шения. Возникающие на этом пути сложности, постепенно могут приводить к социальной изоляции семьи. Как следствие этого, воз можно, снижение у женщины-матери уровня социальной и психологической компетентности и неумение правильно вести себя в напряженных, сложных ситуациях. Со временем порог чувствительности понижается и все больше ситуаций попадает под категорию «сложных», вызывая ошибочные поведенческие реакции.

Недостаточная психологическая поддержка со стороны родственников и знакомых, при особой чувствительности женщины и свойственной ей базальной тревоге, ведет к эмоциональной неустойчивости и росту уровня тревожности. Утрата произвольности эмоций проявляется в невозможности справится со своим состоянием, в навязчивом характере переживаний. Причем невозможность сознательного управления эмоциями актуализируется не только в особых, трудных ситуациях. Любое, даже малозначимостью событие, может привести к утрате контроля. При этом масштаб переживания несоразмерен событию. Сверхценное отношение матери к ребенку является тем фактором, который приводит к патологии эмоциональной составляющей при тревожном расстройстве.

Социальная изолированность, сопровождающая семью, и связанные с этим эмоции, относящиеся к проблеме идентичности и влияют на формирование у женщины таких защитных механизмов как отрицание и проекция. Симбиотическая связь с ребенком - включение его в свои собственные границы, вызывает у него аффективные состояния, относящиеся к проблеме территории. Следствием этого может являться актуализация защиты механизмов группы интеллектуализации. Неприятие ребенка бессознательном уровне и порождаемое этим чувство вины слаживается с помощью реактивного образования, которое гиперкомпенсацией и проявляется в виде гиперопеки. Уровень защитных механизмов группы компенсации является результатом проблемы временности, которая, остро актуальна для матери ребенка с нарушением психического развития.

К особенностям социальной адаптации женщины в ситуации «особого» материнства относятся недостаточная социальная актив­ность и эгоцентрические цели. Поведение ее характеризуется от­сутствием гибкости, стереотипностью проявлений. Социальное не­соответствие ребенка ведет к изоляции семьи, росту тревоги у мате­ри, что, в свою очередь, усложняет взаимодействие ее с социумом и ограничивает возможности продуктивного функционирования. Нарушение социальных взаимоотношений искажает способность матери адекватно прогнозировать события, что ведет к дезориента­ции и усиливает неудовлетворенность.

Рождение ребенка с нарушением психического развития изме­няет жизненные перспективы семьи, порождая трудности, связан­ные как с резкой сменой образа жизни, так и с необходимостью решения множества специфических проблем.

Традиционно именно женщина занимается воспитанием, обра­зованием и лечением ребенка. Все это часто становится смыслом ее жизни. Воспитание ребенка с нарушением психического развития влияет на личностные характеристики матери и определяет ее по­ведение.

Проводя большую часть времени с нуждающимся в постоянном уходе ребенком, мать оказывается наиболее уязвленной возника­ющими при этом трудностями при взаимодействии, как с члена­ми семьи, так и с различными социальными структурами. Имен­но поэтому невротические проявления становятся практически постоянной составляющей ее поведения. Эгоцентризм, тревож­ность, напряженность, утрата длительной временной перспективой - характеризуют мать ребенка с нарушением психического развития.

Активное включение механизма психологических защит позволит женщине оправдать и принять как должное весь спектр существующих у нее негативных ощущений, связанных с «особым» материнством. Следствием этого является нарушение адекватного восприятия ситуации, ощущение несправедливости судьбы по отношению к себе.

Многолетние усилия, направленные на улучшение состояния ребенка, терпение и настойчивость, являются образцом самоотверженности. Вместе с тем собственные возможности часто оцениваются как минимальные, помощь ожидается извне.

Реакция отрицания реальности формирует ожидание «чуда». возможна и такая «парадоксальная адаптация», как обращение к традиционным методам лечения ребенка и уход в различные системы.

Все это может нарушать способность к познанию поведения окружающих, понимание отношений «Я- общество», умение выб­рать социальные ориентиры и умение организовать свою деятель­ность в соответствии с этими ориентирами.

Таким образом, рождение и воспитание ребенка с нарушением психического развития обусловливает поиск женщиной особых путей адаптации. Изучение феноменологии таких семей приводит к пониманию необходимости изыскания конструктив­ных моделей социальной адаптации женщины и разработки специ­альных маршрутов поддержки.

7.3. Исследование личностных качеств матерей методом наблюдения

Для изучения психологических особенностей матерей, оценки их отношений к себе самой, своему сыну (дочери), к жизненной ситуации в целом, нами были исследованы различные группы ма­терей, воспитывающих детей с нарушением интеллекта, особенно с умеренной, тяжелой и глубокой степенью умственной отсталос­ти, среди которых были дети, подростки, взрослые молодые люди, в том числе и синдромом Дауна, множественными комплексными нарушениями. Всего было обследовано 147 матерей таких детей. Среди обследованных матерей:

средний возраст — 39,5 лет;

с высшим образованием — 55%;

со средним специальным — 35%;

имеют только одного ребенка — 60%;

имеют двух и более детей (в том числе одного из них инва­лида) - 40%;

— полных семей — 60%, третья часть из них гармоничные. Прежде чем изложить характерные особенности психического состояния матерей, воспитывающих детей с нарушением интел­лекта, рассмотрим несколько наиболее типичных примеров.

Пример 1. Елена, 35 лет. Имеет среднее специальное образо­вание, закончила политехнический техникум. Но из-за своего больного ребенка вынуждена была пойти работать прачкой в детс­кий сад для детей со сниженным интеллектом. Сын ее находится в этом же детском саду

Коля — так называемый, «чернобыльский ребенок», Лена находилась на втором месяце беременности, когда поехала отдыхать к родителям мужа в Гомельскую область. Там ее и застала чернобыль­ская трагедия. Когда ей предложили сделать аборт, отказалась не

думая, что последствия могут быть такими серьезными. Потом она не раз жалела об этом.

У мальчика, помимо основного диагноза, — умственная отста­лость, еще и гидроцефалия, что наложило отпечаток на внешность ребенка: большая голова с длинным уплощенным лицом, крупные верхние и нижние конечности, непропорциональные туловищу.

Лена всячески старается облагородить внешность своего ребен­ка. Помимо того, что она сформировала культурно-гигиенические навыки у Коли, много времени уделяет развитию речи и общения ребенка: читает ему, беседует о прочитанном, включает аудиозапи­си любимых детских произведений. Мальчик очень разговорчив, с удовольствием идет на контакт, что сглаживает первое, не очень приятное впечатление от внешности ребенка.

Кроме Коли, у Лены еще есть дочь 13 лет, которая успешно учится в школе, занимается живописью в детской изостудии.

Воспитанием детей, в основном, занимается Лена, так как муж ее часто находится в рейсе — он моряк дальнего плавания. Правда, Лене помогают ее родители — берут Колю к себе на выходные дни, ездят с ним в отпуск.

Лена очень общительный, интересный человек, приятный со­беседник. Любит поэзию и при случае с удовольствием декламирует стихи. Про таких говорят «душа компании». Она обладает завидным терпением и внешним спокойствием. Глядя на нее, трудно пове­рить, что эта женщина живет с глубокой душевной раной. Хотя Лена и приняла ситуацию своего ребенка, и внешне вроде ничего не из­менилось в ее жизни, с каждым годом ей все труднее нести свою боль. В последнее время она все чаще выражает недовольство своей семейной жизнью, тем, что не находит понимания со стороны сво­его мужа. Елена обратилась к религии. Это не был какой-то душев­ный порыв, а вполне осознанный шаг В вере она черпает силы, находит успокоение. «Меня там понимают», - говорит она. И уже на протяжении года они с сыном регулярно посещают церковь.

Пример 2. Наталья, 31 год. Имеет высшее образование, рабо­тает инженером — синоптиком в городском метеорологическом центре.

В 24 года она родила сына. Роды были преждевременными, тя­желыми. И мальчик родился очень болезненным. Помимо наруше­ния интеллекта, страдает врожденным пороком сердца, хроничес­ким пиелонефритом, амблиопией.

Наташа рано заметила, что мальчик отстает как в физическом, гак и в психическом развитии. По рекомендации специалистов она определила ребенка в детский сад для детей с нарушением интеллекта.

Женя, обласканный ребенок, окутанный атмосферой любви своих близких. И главный источник этой любви, доброты, понима­ния — Наташа. Она самозабвенно любит своего сына, принимая его таким, какой он есть. Она старается всегда быть рядом с ним, поддерживает его, когда ему плохо, и очень радуется самым ма­леньким успехам сына. В своем стремлении помочь сыну она не одинока. У нее прекрасная семья: муж и родители мужа, которые живут вместе с ними. Все они прекрасно ладят между собой, и в доме у них царит дух взаимопонимания. Правда, муж часто отсут­ствует из-за длительных командировок, но, когда он дома, старает­ся больше времени уделять сыну.

Наташа давно для себя решила: сделать все возможное и, может, даже невозможное во благо своему сыну. Конечно, не всегда все удается и получается, но она не теряет присутствие духа и терпение. Ежедневно вместе с Женей она трудится, чтобы чему-то научиться. Наташа много читает специальной литературы с тем, чтобы лучше разобраться в особенностях нарушения развития своего ребенка и знать, как помочь ему Всегда внимательна к советам и рекомен­дациям специалистов.

Пример 3. Светлана, 28лет. Имеет высшее образование, рабо­тает переводчицей. Муж - старший научный сотрудник в научно-исследовательском институте. Внешне очень благополучная семья.

Настя — единственный ребенок, родилась в срок от нормально протекавших родов. Раннее психофизическое развитие девочки, со слов мамы, было нормальным. И родители не сразу заметили, что с девочкой не все благополучно. Обратились к специалисту, когда ребенку было 3 года. Психиатр отметил у девочки снижение интеллекта, РДА (ранний детский аутизм) и рекомендовал ей специальный детский сад. Светлана отказалась и устроила дочь в логопечеческую группу детского сада. После двухгодичного пребывания Насти в этой группе, Светлана все-таки поняла, что ее девочка явно не справляется с программой и заметно отличается от других детей. И тогда она привела дочь в детский сад для детей со сниженным интеллектом.

Но и здесь Светлана не находит успокоение. Она постоянно взвинчена, ее раздражает буквально все, что касается девочки и внимание окружающих людей из-за неадекватного поведения ребенка, и то, что девочка не всегда понимает ее и делает не так, как это нужно.

Она мечется, постоянно обращается к специалистам и не специалистам в надежде на то, что ребенку снимут этот диагноз. В несчастье обвиняет всех, и, прежде всего, своего мужа. Надо отметить, что муж Светланы, в отличие, от нее, гораздо спокойней, более уравновешен, находит общий язык с дочерью. Приятно на­блюдать, как они, общаются. Но из-за специфики своей работы (частые экспедиции) он мало бывает с девочкой. Чаще всего девоч­ка дома предоставлена сама себе. Светлана, всегда уставшая, изму­ченная предоставляет ей полную свободу дома.

Беда Светланы в том, что она никак не может принять диагноз своего ребенка. Не может прислушаться к специалистам, которые советуют принять и осознать ситуацию своего ребенка, помочь сво­ей девочке адаптироваться в этом мире.

Из приведенных выше примеров видно, что каждая мать по-разному реагирует на заболевание своего «особого» ребенка.

Елена, хотя и приняла ситуацию своего ребенка, но с каждым годом ей все труднее справляться с ней, так как она не находит под­держку у своего мужа, одинока в своем горе. Обращение Елены к религии, является своего рода защитой.

Наталья - редкий пример матери, которая нашла в себе силы преодолеть социальные стереотипы и полностью принять ситуа­цию своего ребенка. Она любит его таким, какой он есть, и всеми силами старается помочь адаптироваться в социуме.

Светлана — представитель большей части матерей детей с нару­шенным интеллектом. Таким матерям особенно нужна помощь психолога, задача которого заключается в том, чтобы изменить от­ношение матери к ребенку, к его заболеванию.

Наблюдение за матерями, воспитывающими ребенка с наруше­нием интеллекта, позволило выявить ряд характерных особеннос­тей, присущих им.

Так, отклонение в развитии ребенка в ряде случаев интерпретируется матерями как собственная неполноценность. Особенно в тех случаях, когда они отождествляют себя с ребенком. Из-за этого рез­ко нарушаются или искажаются цели их жизни. В большинстве случаев мать вынуждена была оставлять работу, любимое дело, пер­спективы карьерного роста. Всего лишь 10% матерей смогли про­должить работу по выбранной ранее специальности.

Со слов одной из матерей: «С детства я мечтала о творческой карьере, так как любила сочинять стихи, писала рассказы. Закончила литературный институт. После рождения ребенка не то, чтобы со­чинять стихи — разговаривать ни с кем не хотелось. А дальнейшей моей карьерой стала работа няней в специализированном детском саду, в который с большим трудом удалось устроить ребенка».

Родители, предчувствующие пренебрежение, жалость или удивление окружающих и утрату общественного престижа, забо­тится больше о том, чтобы ребенок лучше выглядел на людях или даже скрывают его от людей. Из дневниковых записей матери ре­бенка с синдромом Дауна: «Детство и юность моего ребенка про­шли в недопустимой для цивилизованного общества изоляции. С сыном практически никто не хотел общаться. «Убери своего уб­людка!» — вот что чаще всего слышали мы на детских площадках, в очередях, в транспорте. Мы покорно «выгуливали» своего ребен­ка, когда стемнеет». Вот почему этих детей редко встретишь на ули­цах — «невидимки», вроде бы живут среди нас, а вроде бы и нет.

Такое отношение со стороны общества наложило отпечаток на отношение матерей к детям, когда одновременно они переживают и любовь, и неприязнь к ребенку Своеобразные способности таких детей являются источником дополнительных разочарований, вы­зывающих гнев и негодование. Так, беседы с матерями и наблюде­ния за их отношением к детям показали, что примерно 32% отцов в разное время и с разной степенью силы желали избавиться от про­блем своего ребенка, а тем самым и от самого ребенка, отдать его на воспитание в государственное учреждение или вообще уйти из семьи с ребенком-инвалидом.

Перманентное давление проблем ребенка, необходимость сис­тематических и упорных (а именно это и требуется от родителей) занятий по его обучению и воспитанию проявляются у матерей то отвержением, то сверхопекой. Так, в ситуациях, когда с ребенком необходимо чем-либо заниматься, понять и удовлетворить его желания у многих матерей наблюдается в той или ино1 форме от­вержение. В ситуациях, требующих самостоятельных действий ре­бенка и доступных ему, эти матери считают необходимым самим выполнить за него эти действия, оградить ребенка от мнимых или возможных опасностей.

Среди матерей и особенно отцов нередки случаи острого пе­реживания критики в адрес своего ребенка, что порой сопровож­дается негодованием и воинственной реакцией. До 90% родителей проявляют крайне отрицательное отношение к всевозможным за­мечаниям, высказываниям и даже «косым» взглядам окружающих в адрес своего ребенка, готовность к активному противостоянию. Вот пример из дневниковых записей одной из мам: «Когда я выхо­жу с сыном на улицу, то чувствую себя волчицей, которую обложи­ли со всех сторон красными флажками и все вокруг кричат: «Ату! Ату!»... «Взгляды на остановках, в транспорте - я научилась их не замечать. Порой даже не замечаю людей, стоящих рядом или иду­щих мимо меня. Это, наверное, защита от бестактности окружаю­щих. Выходя из дома, я сразу внутренне напрягалась и готова была на любое слово в адрес сына ответить дерзостью. А вообще, что па людей обижаться, если у нас в обществе до недавнего времени не было инвалидов».

Сложности взаимоотношений матерей и их больных детей с обществом являются следствием того, что нередки случаи, когда они отвергают даже само существование недоразвития, оправды­вая недостатки ребенка. В результате страдает ребенок, не получая соответствующего воспитания, лечения и ухода.

Душевный дискомфорт, длительное время преследующий мать больного ребенка, влечет возникновение у нее чувства депрессии и тревоги. Наблюдения в основной группе показали, что депрес­сивные состояния отмечались у 60% матерей, а постоянная тревож­ность — у 90%. Причинами этой тревожности являются каждоднев­ные проблемы, с которыми сталкиваются родители. Проблемы эти часто не могут быть решены до конца, независимо от усилий, при­лагаемых матерями для их разрешения. Например, невозможность скорого изменения отношения общества к инвалидам, снятия с де­тей ярлыка «необучаемые», что, по сути, оборачивается отверганием обществом, или проблемой их социальной дезадаптации.

Другим важным фактором, формирующим чувство тревожнос­ти у родителей, чьи дети уже повзрослели, является неизвестность в ожидании ближайшего будущего. Видя символическое продол­жение своей жизни в детях, а затем и во внуках, матери и отцы умственно отсталого переживают, кроме всего прочего, ещё и веро­ятность прекращения их рода, особенно если этот ребёнок - един­ственный (Д.Н.Исаев, 1993).

Психическое недоразвитие ребенка оживляет тревоги, связан­ные с чувством беспомощности, которые драматически напомина­ют родителям, что их мечты могут быть целиком уничтожены и никто не сможет ничего с этим сделать. Такие мысли приводят к «опусканию рук». Перед лицом своей незащищенности они не могут заставить себя сделать все необходимое для воспитания и ле­чения своего ребенка. В обследуемых семьях многие матери в той или иной степени оказывались беспомощными, когда встречались с неразрешимыми педагогическими, медицинскими и социальны­ми проблемами. «Когда нас поражает несчастье, мы сначала цепе­неем, затем приходим в бешенство, а затем пугаемся. Мы «ропщем, ропщем, не желая, чтоб свет угас...» (М.Айшервуд, 1991).

Многие матери, узнав о диагнозе ребенка, оказываются сраженными грандиозностью кажущейся несправедливости. В отчаянных поисках ответа на вопрос: «Почему? За что?», они думают о своей тяжкой виновности, за которую им пришлось нести наказание, либо к ним приходит мысль о том, что в природе нет справедливости. Первая мысль приводит к чувству вины, угрызениям совести, само- и взаимообвинениям. «Искупление вины» отражается в чрезмерной заботе, приводящей почти к полному параличу активности ребенка, к его неприспособленности, лишению возможности мо­билизовать имеющиеся потенции для социальной адаптации.

Количественная оценка числа матерей, которым присущи те или иные вышеперечисленные переживания, представляет боль­шую трудность при использовании метода наблюдений, так как при этом отсутствует жесткая регламентация перечня необходимых наблюдений, причинно-следственных связей между явлениями и выводами. И, тем не менее, наблюдения, проведенные в течение длительного времени, как правило, дают представления о пережи­ваниях и их оценке.

Выявленные в ходе наблюдения особенности переживаний ма­терей, воспитывающих детей с глубокими нарушениями интеллек­та, позволяют сделать вывод, что они обусловлены формированием у родителей под воздействием многих неблагоприятных социаль­но-психологических факторов таких личностных качеств, которые выделяют их из общего ряда, делают отклонения в их поведении явными, создают специфику их видения и оценки окружающей действительности.

Следующим методом, использованным нами для изучения лич­ностных особенностей матерей, имеющих детей с нарушениями интеллекта, являлась беседа, которая проводилась лишь с желаю­щими и исключительно конфиденциально. В этом исследовании приняли участие 40 матерей.

7.4. Исследование личностных качеств матерей методом беседы

Психологическая беседа с участниками исследования имела ос­новными целями следующие:

— установление взаимоотношений сотрудничества и положи­тельного принятия, так как необходимым условием являлось доб­ровольное согласие в исследовании и доверие, а также активность и адекватное отношение к собственным проблемам;

— изучение психологического самочувствия женщины;

— выявление особенностей оценивания жизненной ситуации. Структура беседы предполагала наличие следующих блоков:

1 - семья, 2 - профессиональная деятельность, 3 - личностные характеристики женщины, 4 - воспитание, обучение и лечение ре­бенка.

В беседе выявляли особенности социальной ситуации, возни­кающей вокруг семьи, обсуждали возможности профессиональной и творческой самореализации, анализировали личностные особен­ности материи, исследовали восприятие ею своего «особого» ре­бенка.

Выясняли:

— проблемы, в которые погружены родители ребенка с наруше­нием психического развития;

— адекватность оценки состояния ребенка;

готовность к сотрудничеству в процессе коррекционной ра­боты;

продуктивность использования психолого-педагогических и медицинских рекомендаций;

восприятие будущего для ребенка;

особенности роли матери в семье и социуме;

позиция семьи в обществе;

ожидание помощи и ее направленность;

отношение женщины к профессиональной деятельности;

реализация творческого потенциала;

личностные особенности матери, состояние ее здоровья;

отношение к религии;

— ожидание психологической помощи и поддержки со сторо­ны специалистов.

Все обследуемые женщины считают свою семью необычной, «особой», отдаленной от обыденных проблем. Отмечают, что с рож­дением ребенка жизнь их полностью изменилась. Круг друзей со­кратился, остались те, кто «принимает» их и понимает проблемы семьи. Большая часть матерей говорит об ухудшении взаимоотношений в семье после рождения ребенка. Часть, наоборот, отметила улучшение отношений. Однако все считают, что родственники не понимают ребенка, так как понимает его мать, вследствие чего ре­бенок часто становится причиной разногласий.

Матери детей-инвалидов считают, что они недостаточно оцене­ны обществом, которое равнодушно к ним и их детям. От государ­ства ожидают помощи в виде повышения пенсии и расширения льгот.

Признавая значимость роли матери, отмечают неудовлетворен­ность своим положением. В семьях, где есть второй - здоровый ребенок, ожидания в отношении него явно завышены.

Находясь с ребенком в общественных местах, женщины отме­чают, что ощущают постоянное напряжение и тревогу, так как ожи­дают осуждения его поведения и внешнего вида окружающими, считают, что они сами адекватно воспринимают состояние своего ребенка, не отрицают необходимость сотрудничества с педагогами и медицинским персоналом, хотя при этом отмечают, что педагоги и врачи не всегда понимают их ребенка, а иногда недооценивают его возможности. Отмечают свою пассивность в ряде случаев и мо­тивируют это усталостью, раздражением, либо устоявшейся пози­цией в отношении средств воспитательного воздействия. При ле­чении ребенка стараются соблюдать полученные от специалистов рекомендации. Однако многие пытались лечить детей с помощью средств нетрадиционной медицины.

Мысли о будущем стараются отгонять, так как не ждут от него ничего хорошего. В своих мечтах видят ребенка здоровым.

О профессиональной деятельности рассуждают неохотно, счи­тая, что для женщины это неважно, хотя 55% матерей работает; 40% из них поменяли работу после рождения ребенка, найдя место с ухудшением условий и более низким статусом, но более удобным графиком.

Большая часть женщин говорит о самореализации в различных видах ручного женского труда — шитье, вязание, вышивка. Многие считают себя верующими.

Во время беседы наблюдалась заинтересованность в работе с психологом, особенно среди женщин, посещающих психотерапев­тические занятия при клубах для родителей. В начале беседы в ряде случаев прослеживались оборонительные реакции в форме эмоци­онально-экспрессивной речи, тревожности, аудиально-дигитального типа восприятия информации. Женщины сенситивны, впе­чатлительны. Характерны такие реакции как слезливость, повы­шенная возбудимость. Отмечается склонность к формированию сверхценных идей, заинтересованность в определенной тематике беседы.

Таким образом, в ходе беседы с матерями, имеющими умствен­но отсталых детей, было выявлено следующее:

семья, воспитывающая ребенка с нарушением психического развития, ощущает свою изолированность и необычность;

круг общения ограничен близкими по ценностным ориентациям людьми;

рождение ребенка вызывает в ряде случаев ухудшение взаи­моотношений в семье;

ребенок часто становится причиной разногласий между членами семьи, особенно с супругом;

женщина не испытывает удовлетворение от роли матери «особого» ребенка;

действия и эмоциональные реакции матери по отношению к умственно отсталому ребенку не всегда адекватны;

общим для всех является негативный эмоциональный знак восприятия временных планов;

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: