МЕЖДУ ИСТИНОЙ И ВЫМЫСЛОМ

Существование общества всегда непосредственно зависят от эффективности экономики. Этим и определяется ответственность экономической науки, взявшейся за изучение и улучшение экономики. Увы, - сегодня можно, пожалуй, подвести безрадостный итог: экономистов, утверждающих неясное, но в то же время прямо противоположное, становится всё больше. Отсюда - соответствующие к ним чувства неэкономистов: и пользы никакой, и расстаться страшно.

Так способна ли на что-нибудь экономическая наука? На очень немногое: построить умозрительные модели экономики и показать на них оптимальное состояние, т.е. то состояние, которое абсолютно недостижимо в реальности. Не удивительно: экономические модели слишком абстрактны из-за принимаемых посылок их построения. Эти посылки, способные рассмешить даже не специалистов, специалистов-практиков доводят до отчаяния.

*

Но стоит ли тогда изучать экономическую теорию? Конечно, - это вообще единственное, что можно и должно изучать: пусть знание экономической теории не избавляет от ошибок, зато её незнание неумолимо обрекает на социальное дикарство.

Постоянная драма экономической науки состоит в двойственности её предмета: экономика есть причудливая смесь объективного и субъективного, поэтому ей присущи: не законы, а – закономерности; не зависимости, а - тенденции; не определенность, а – неопределенность.

Действительно, там, где царствует субъективность, там - непознаваемость, загадочность, непредсказуемость. Таково, например, самое великое таинство - любовь: уж и химики всё разложили, и физиологи всё изучили, и психологи всё протестировали, а любовь по-прежнему загадка - и не дай бог когда-нибудь разгадать тайну её зарождения... умолкнет поэзия, исчезнет музыка, жизнь станет бессмысленной.

Там же, где господствует объективность, там, напротив, - царство познаваемости и предсказуемости, мощь знания, а не хлипкость интуиции. Объективное не в силах укрыться от познающего разума, - дело только во времени.

Таковы две - объективная и субъективная - крайности бытия. Между ними-то и расположилась экономика, потому и принимающая двойственное выражение «объективно-субъективного». Вот почему трудно быть экономистом: ведь понятно, что деятельность человека и общества задана внешними условиями и - в этом смысле – она объективна; с другой же стороны, человек и общество сами во многом создают эти «внешние условия» и потому их деятельность - субъективна. Эти два аспекта одной и той же деятельности настолько альтернативны, что экономисты порой теряются в оценке механизмов функционирования того или иного экономического процесса, явления или отношения. «Объективное в субъективном» - такова, пожалуй, самая лаконичная характеристика сущности экономической сферы общества.

В чем же познавательная сложность, порождаемая «субъективно-объективной» двойственностью экономики? В том, что, изучая какой-либо процесс, нельзя игнорировать цели и мотивы экономической активности людей (иначе впадешь в «объективизм»), но нельзя и всё сводить только к ним (впадая в этом случае в «субъективизм»).

Подлинная экономическая наука требует за «субъективным» видеть «объективное», т.е. не останавливаться на идеальных побудительных мотивах экономической активности, а находить её объективную обусловленность внешними обстоятельствами. Это и будет означать достижение высшего уровня экономического анализа, ибо, как справедливо говаривал один забытый ныне экономист, - далее познавать нечего.

Изнуряющая экономический анализ субъективно-объективная двойственность экономики требует и особого инструментария экономического познания. Очевидно, что при всей важности количественных измерений сами по себе они могут предоставить только так называемый исходный (фактический, эмпирический) материал для разумного, рационального и - при доказательстве его объективности - научного объяснения. Следовательно, экономист должен быть и философом, и эмпириком, и психологом, знать историю и социологию, производство и технологию, хитрости финансовых операций и миражи фиктивного бума.

Но укажем и на отрадное свойство экономики - объективность делает экономику независимой от экономической науки (тихо шепнём, вспомнив порушенные мифы-теории, - слава богу!), придаёт экономике ту самодостаточность, которая не только выводит из циклических тупиков экономическую практику, но и помогает преодолевать постоянные ошибки экономической теории.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: