Как научиться разбираться в людях 31 страница

Но высказываются отрицательные оценки больше не в глаза, а за глаза. Не хочется встречать сразу сопротивление, хочется получить сочувствие. Так что чаще -- за глаза!

Впрочем, истероид может пойти и на открытый конфликт, в открытый бой -- я, мол, нелицеприятный. Тогда в ход идут эпитеты с резко отрицательной окраской: это некрасиво, прошло, мерзко. Оценки перерастают в обвинения. Истероиды, как паранойяльные и эпилептоиды, тоже распекают, хотя, в отличие от тех, редко наказывают. Но беспардонность у истероидов не меньше. Широко известен истерический крик.

Конфликты

Конфликты у истероида чаще происходят в виде скандалов. Истероидка без разгона, без этапа холодной напряженности в конфликтной ситуации или просто так начинает сразу истерически кричать, визжать, царапаться в прямом и переносном смысле.

То есть истероид с полоборота врубается в неуправляемый конфликт с его передозировками ответных конфликтогенов.

Но все же можно сказать, что он скорее раздражителен, чем гневлив. Он может и сдержать в себе раздражение. Но если у эпилептоида это внешне не выражается, то у истероида все написано на лице: он молчит, но грозно молчит. Это затишье перед бурей. Эпилептоид же молчит с каменным лицом.

Истероиды любят пошептаться, они наушничают, говорят плохое за глаза, они доносчики.

Юмор

Истероиды любят юмор, они его с радостью воспринимают, любят посмеяться в ответ на чужую шутку. Шутки они понимают очень хорошо и принимают их, если эти шутки направлены не на них, понимают и комедийный юмор. И смеется истероид вместе со всеми, когда видит что-то смешное в жизни. Смеется заливисто, заражаясь и заразительно. А может и неестественно, манерно, чопорно смеяться -- в зависимости от того, где какой смех принят.

Но с юморотворчеством у него плоховато -- так, заимствованное все. Остроумных ходов истероид может придумать мало, для этого надо быть шизоидом. Но шутить любит. Он, как и паранойяльный, набирает в запас остроты типа "короче, Склифософский" и швыряется ими направо и налево. В День смеха истероид может придумать несложный розыгрыш типа "пойди за премией в бухгалтерию", а там человека поднимают на смех или искренне не понимают. Шутки у него хорошо сыграны, с модуляциями в голосе, вот и розыгрыши ему удаются, люди верят им.

Юмор истероид направляет чаще на партнера, чем вверх ни на кого, чтобы покрасоваться, чтобы все видели, какой он острослов, не лезет за словом в карман, может ответить шуткой на шутку или первым подсмеивается над кем-то, вызывая на юмористическую дуэль.

Истероид может смешить специально, он знает много анекдотов -- нахватал их в разных компаниях, иногда даже записывал впрок, чтобы потом других веселить анекдотами. Он может направить юмор даже на себя, чтобы посмешить публику, он ерничает, но скорее не в целях психозащиты, а просто дурачится, чтобы привлечь внимание, и у него это действительно кривлянье, а не принятие на себя вынужденной роли шута, как чаще бывает у гипертима, шизоида или сензитива. Истероид может быть намеренно неуклюжим, падать, подставляя сам себе ножку.

Шутки в свой адрес он переносит хуже, чем гипертим, но все, же лучше, чем паранойяльный. Истероид знает, что необходимо понимать юмор, иметь чувство юмора, и может даже разыграть удовольствие от шутки в свой адрес, но потом в удобный момент отомстит.

Если истероида сделать объектом шутки, он отобьется более изящно, чем гипертим. С того вообще юмор как с гуся вода: он шутит незамысловато и неумно, но без обид.

А вот одна истероидка по имени Клара страшно страдала от того, что каждый дурак, знакомясь с ней, тут же шутил: а как, дескать, у вас с кораллами, кларнетом и Карлом. На занятиях по психотехнике общения ей подсказали идею отвечать, используя другие скороговорки: "Вы, право, со мною так не по-колпаковски обходитесь", "С кораллами все хорошо, а вот курлы уже кончились, остались только мурлы. Вам мурлы завернуть или так донесете?" -- и все наладилось.

У истероидов развит интонационный юмор, то есть не фраза юмористическая, а интонация, ироническая вальяжность типа: "Ну конечно, большое вам спасибо, что вы лишь мне на ногу наступили".

Истероидов предупредим: если вы будете соревноваться с шизоидом, то, пожалуй, только раздразните его и он выдаст вам порцию перца, высмеяв по полной программе, поскольку он продуцирует юмор, а вы только цитируете.

Дружба, компании

У истероида много друзей: и старых, и новых; он беспрерывно расширяет круг общения, стараясь знакомиться с престижными и влиятельными людьми, подчеркивает связь с ними, делая это не всегда тактично. Впрочем, все зависит еще от ума, воспитания и вкуса. Но вкус вкусом, а подчеркнуть престижное знакомство надо. Это делается как бы вскользь:

"Вчера мы с Женькой встретились в Домжуре, он себе такой шарф нацепил, обхохочешься".

"Женька" -- известный поэт. Близость к нему обозначена фамильярностью высказывания. Истероид подчеркивает связь не только с известными людьми, но и с начальством, с властями, с именитыми зарубежными гостями или даже не именитыми, но все же из дальних стран. Он устраивает встречи с ними, застолья, угощает их, часто за счет других, менее именитых

друзей или родственников. Кстати, если у него есть богатые и именитые родственники, это тоже, естественно, при случае пускается в ход.

Истероид обожает праздники, карнавалы, уличные шествия. Паранойяльному на это наплевать, в праздник поработать можно, никто не мешает, как и ночью. А истероид готовится, придумывает, какие бы сделать подарки поярче, сам ждет подарков-"сюрпризов". Для истероидки само слово "сюрприз" настолько значимо, что одна такая заявила своему любовнику: "Сделай мне сюрприз -- подари колье", -- забыла, что сюрприз -- это неожиданный и неизвестный заранее подарок. Особенно важны истероиду подарки и тем более сюрпризы к празднику: что за праздник без подарка... А сам праздник для истероида -- тоже выход на авансцену, где он выступит перед друзьями и новыми людьми, заведет новые знакомства, попробует новые лакомства.

С друзьями, которых много, истероид любит поболтать, обсудить с ними и осудить других. Но это все по секрету, "только тебе и больше никому", -- и в разговоре с другим, тоже "только тебе и больше никому", и так со всеми он обсудит всех. Сам же он сказанное ему по секрету, доверительно, передает тому, о ком шла речь. И поскольку круг его друзей широк, тому, о ком он говорил нехорошо, становится об этом известно, а поскольку говорить о других плохое истероиду приятно, то со многими у него отношения портятся. Но вот он меняет круг общения, и вначале все идет неплохо, а потом -- по тому же сценарию. Когда круг замкнулся, когда "пропеты все песни", когда истероид показал все свои положительные стороны и им перестали восхищаться, то он переходит в другой круг.

Истероид переходит из компании в компанию, в каждой из которых быстро производит впечатление, но из-за отсутствия истинной глубины, философичности, свойственной психастеноиду и шизоиду, или подлинной деловитости, свойственной паранойяльному и эпилептоиду, интерес к нему скоро улетучивается. Если, впрочем, это красивая женщина, то интерес к ней может поддерживаться за этот счет. А если мужчина, то интерес быстро утрачивается, так как к мужчине предъявляется больше требований в отношении интеллекта и деловых качеств.

Но всетаки компании без истероида немыслимы, это человек яркий, он, как уже упоминалось, "гвоздь программы" и "звезда сезона". Истероид легок на подъем, если его зовут в новую компанию. "Пойдем", -- и он идет, если там, куда его зовут, будут поднимать его в глазах публики: "Ты там споешь, тебя хотят послушать".

Причина его хождения из компании в компанию в том, что в новой компании можно блеснуть старым запасом знаний и нарядов. Ведь истероид всегда хочет быть в центре внимания, но чтобы остаться в центре внимания в старой компании, надо приобрести и предъявить что-то новое, а это требует серьезных усилий, на которые его не хватает.

Например, все песни в старой компании он уже пропел, и они уже людям поднадоели, а разучить новую -- это несколько часов труда. А чтобы заработать на новую нарядную вещь, вообще уйма времени и сил потребуется.

Но вот сменил компанию -- и снова блистаешь.

Впрочем, нередко практикуется слет истероидов с лозунгом "давно не виделись". Действительно, давно не виделись, но кто-то свистнул -- "и вот летит на пламя мотылек" (не тот, что у Джордано Бруно "о смерти он своей не помышляет", а тот, что в "Подсолнухе" Леонида Мартынова: "Те мотыльки толклись и кувыркались, пыльцу сшибая с крылышек друг другу..."). К моменту этой встречи как раз сменились наряды, кое-что, даже при лености и праздности ума, поднакопилось, выучены новые песни, собрана занимательная информация из разных других компаний... И вот: "Ой, ты знаешь, что я тебе расскажу, обхохочешься..."

Истероид любит многое обещать, этим он тоже привлекает к себе людей. Но он ненадежен в своих обещаниях: наврет с три короба, наобещает, но ничего не выполнит, ведь нужны более серьезные усилия, на которые его не хватает. Причем он всегда найдет себе оправдание, нередко фантастическое, но искренне и правдоподобно преподносимое.

У меня был приятель, "истероид по профессии", года три его не было видно, вдруг приехал, свалился на голову, я его отмыл, откормил, а он меня развлекал разноцветными историями. В их числе была такая.

Он, дескать, проигрался вдрызг в казино, и тот, кто его обыграл, пригласил его в Бельгию в свой тамошний замок, и теперь он его первый помощник, "хочешь, я и тебя сделаю вторым первым помощником? Правда, сделаю, ему нужен такой, как ты".

Звонит при мне, мол, есть мужик "первый класс", ученый с жизненным опытом, ты только не отказывайся сразу... Назначен день, час, место, форма одежды, пьем за успех предприятия (я тоже выпил, отчего нет, ведь за успех же)...Но ни в назначенный день, ни на следующий приятель мой не появляется, а возникает лишь через неделю, удрученный, и мы с ним снова пьем, только за упокой души его благодетеля, который, надо же, пересел с "мерседеса" на "шестерку" и, не справившись с необычным для него управлением, разбился вместе с любовницей, так что и опознать не смогли...

Предательство он тоже оправдывает легко: ты, мол, сам этого хотел.

Любовь

Истероид многое любит делать громогласно: громко читать стихи, громко выкрикивать лозунги... И любить он любит громко. Вот он познакомился и влюбился. Тут же ведет ее в свою компанию хвастаться. И чтобы все одобряли -- если не одобрят, может фыркнуть и уйти с ней показывать ее в другой компании, но может и интерес утратить к своей новой любви. А если одобрят, будет любить еще крепче и ходить с ней во все остальные компании. Он всем друзьям звонит и сообщает о своей новой любви. И как только кто-нибудь к нему с трудом дозвонится (а это он рассказывал о своей новой любви предыдущему "абоненту"), он тут же взахлеб начинает по полной программе рассказывать ему то же самое. В любви истероид гонится за красотой, и когда он ее заполучил, то щеголяет: смотрите, у меня лучшие женщины. На вопрос: "Что вам больше всего нравится в женщине?" -- истероид скажет что-то вроде: "Ну, конечно, шея..." А может быть, это будут глаза или линия бедер -- словом, истероиду важны детали внешности. (Шизоид больше ценит ум, эпилептоид -- аккуратность, паранойяльный -- преданность). Истероидка может тоже ценить в мужчине красоту и элегантность, а если он некрасив, то должен обладать какими-то социально значимыми качествами (богатство, статус, слава, знатность рода). И этим она тоже всячески хвастает.

Свадьба -- это тоже как бы шоу: вот смотрите, какая у меня новая большая, серьезная любовь. Истероиды обожают свадьбу как общественный институт. Она должна быть пышной, на ней должно быть много гостей, которым следует прийти с множеством дорогих подарков. И все на свадьбе этой напоказ -- даже поход к Могиле Неизвестного Солдата, и "Чайки" или "мерседесы" и вынос невесты на руках, и наряд Снежной королевы, утративший уже свой первозданный смысл символа "невинности", и запечатление на кодаке или лучше на видео. А потом все это с упоением просматривается с теми же или другими гостями, и чтобы все говорили: "Любо".

В любовных отношениях истероиды -- манипуляторы.

Вот истероидка вроде бы уходит от него... но "вернулась за вещами", а он уже "понял", какую жуткую, непростительную ошибку совершил, отпустив ее и не уступив ее требованиям. Ведь она явно важнее, чем ею требуемое, -- ион кидается к ней с мольбами.

Так ему и надо. Мужчины-эпилептоиды слишком быстро привыкают к женам, которые составляют часть их благоустроенного быта. Но у мужчины срабатывает охотничий инстинкт: он не пошевелится, если "объект не убегает", но если "убегает", то он за ним бросается. Истероидки бессознательно это чувствуют и начинают стимулировать мужа как раз такими демонстративными уходами.

Секс

У истероидов секс расцвеченный, театрализованный. В оргазме она извивается, чтобы он видел, как ей хорошо. И стон ее, страстный, яростный, слышен на других этажах, чтобы всем было известно, какой у нее великолепный мужчина и какая она роскошная женщина. Если у любовника не расцарапана в кровь спина, то с пиршества любви она ушла как бы без десерта... Это можно назвать эксгибиционизмом, в противовес вуайеризму (готов раздеть глазами и поглощать взором) эпилептоидов и паранойяльных. Истероид приемлет эротическое искусство, групповой секс.

Истероиды склонны к бисексуальности. Облигатная гомосексуальность (когда приемлем лишь свой пол) среди истероидов крайне редка и объясняется скорее всего самовнушением этой "моноидеи". Но при явно превалирующем интересе к противоположному полу склонность к гомосексуальности легко осуществляется благодаря пластичности их психики, готовой к различным перевоплощениям. Ведь почему гомосексуальность распространена больше в артистической среде? Потому что там больше истероидов, готовых к перевоплощению вообще. Если актер может вжиться в роли то Гамлета, то Федора Иоанновича, то самого Ивана Васильевича, то он столь же "естественно" может "перевоплотиться" в женщину.

И облигатная гомосексуальность, включая лесбиянство, часто тоже истероидна по психологической природе: я не как все, "я голубой" или "я розовая".

Садо-мазохистские игры в истероидных эротических спектаклях занимают не последнее место. Но это, скорее, именно игры, разнообразные по сюжетам и по атрибутике, чаще всего неопасные и неглубокие.

Если рассуждать о системе "мазохизм -- садизм", то истероид не "садист" и не "мазохист" как таковой. Он и то, и другое. "Два в одном". Сразу или попеременно.

Но следует говорить не только о собственно сексуальном садомазохизме, но и о бытовом. Здесь тоже все перемешивается. И это уже игры опасные и глубокие. Вот она допекает его придирками, оскорблениями, высмеиванием, пощечинами -- это психический садизм. А он ее бьет физически, и даже убивает. Такой "рабоче-крестьянский" садомазохизм. При этом не люди играют своими инстинктивными потребностями, а инстинкты играют людьми. Лучше, когда наоборот.

Истероид может быть также вуайеристом и эксгибиционистом. Опять "два в одном". Правда, женщина скорее эксгибиционистка, а мужчина чаще всего вуайерист. И это может комплементарно (взаимодополнительно) сочетаться с преимущественно эксгибиционистскими тенденциями истероидки.

Истероиды, перефразируя известное выражение Станиславского, любят себя в сексе, а не секс в себе. Но это, конечно, с некоторой натяжкой -- секс в себе они все-таки тоже любят, как, впрочем, и искусство.

Сексуальность истероида -- игрушечное суденышко в море морали. Она зависит от ханжей, от собственных комплексов, от компании, которая для него авторитет, от показного нонконформизма. Упомянутая уже куртизанка Таис у Франса "молитвами" Пафнутия (см. главу о паранойяльном) обращается к Богу и умирает на крыльях ангелов. Так вот таких, как Таис, сначала наблудивших, а потом приблудившихся к "монастырям", среди истероидок предостаточно. Таис умерла просветленная, но Франс использует это, чтобы оттенить падение Пафнутия. На самом же деле истероидки из монастырей потом, как правило, уходят, находят новую любовь с новыми разочарованиями.

Роскошь

Истероиды предпочитают жить в роскоши и богатстве, не заботясь о том, что это всегда за чей-то счет. Если есть возможность хитростью, лестью, обманом взять себе что-то от другого, даже близкого человека, истероид это сделает, не задумываясь над нравственной стороной проблемы, а если кто-то и скажет ему об этом, он моментально отыщет психозащитные аргументы.

Его не очень волнует социальная справедливость как таковая. При слове "политика" истероидка чаще всего состроит кислую мину, уйдет на кухню, включит развлекательные телепередачи или рекламу роскоши. Впрочем, истероид может и "похипповать", не расставаясь, как уже говорилось, со своими правами на собственность, чтобы всегда можно было к ней вернуться. Он уходит от богатых родителей, может пораздражать их, зная, что те его остановят, а если не остановят, то все равно не оставят.

Хиппование -- это кокетство, еще один способ привлечь к себе внимание, а стремление к роскоши -- смысл жизни для истероида.

Начав с любви к бедному паранойяльному революционеру, истероидочка легко переключается на любовь к богатому импозантному старцу, а то и к уродливому, но богатому мужчине средних лет и утешает себя и других тем, что "она его за муки полюбила". Но и от него при случае уйдет, добавив тех мук, за которые его "полюбит" очередная истероидная женщина.

Телефон

Истероид, как и паранойяльный, держит телефонный аппарат всегда рядом с собой, около постели, несет телефон в кухню, ему не терпится быстрее взять трубку -- а вдруг кто-то интересное развлечение предложит, сплетенка какая "интересненькая" или еще что-нибудь... Но трубку истероидка берет не сразу, а выдерживает приличные три-четыре гудка, чтобы вдруг не подумали, что она ждет не дождется звонка -- зачем признаваться в таком комплексе неполноценности -- нет, три-четыре или даже пять, а потом эдак важно-вальяжное: "Алло-у..." И дальше, как мы уже смаковали, часами, нога на ногу, перед зеркалом, покуривая сигарету, ведет бесконечный утомительный разговор. Помните, эпилептоид снимет трубку на пятый гудок, но не из-за стремления "не показаться", а просто потому, что телефон у него обычно стоит на своем месте и к нему надо подойти. Гипертим может вовсе не снять трубку, если он развлекается -- "гулять так гулять", пусть себе звонят.

Вообще, телефон и для истероида, и для паранойяльного -- чуть ли не самая значимая вещь. Тут тоже создается впечатление, что не телефон при истероиде, а истероид при телефоне. А что уж говорить, если есть сотовый телефон или хотя бы пейджер.

Эти средства не только улучшают возможности связи, но и являются признаком респектабельности, богатства, поэтому мы часто видим истероидов, которые демонстрируют на улице, как они "работают" по сотовому телефону: смотрите, дескать, какой я деловой, какой я важный и какой богатый.

Религия

Истероид и религия -- о, это поэма, роман в стихах. Как я буду смотреться в гробу? Меня не будет, как меня все будут хоронить и оплакивать в церкви? А пойдет мне монашеское одеяние? И все это рассматривается с эстетических позиций. Взгляните, как истероидка крестится, как целует иконы...

Я как-то прогуливался в Париже по улице Сен-Дени, где проститутки штабелями стоят у каждого подъезда, вертя ключи на пальце, причем все они в основном в белых или по крайней мере в светлых одеждах. Увлекательное зрелище.

И вот одна из них открывает сумочку, бросает туда ключи и, склонив голову, решительным шагом направляется к готическому храму Сен-Дени (потому и улица так зовется). А я в это время как раз и направлялся в храм, когда мы поравнялись, я пропустил ее вперед, она взглянула на меня искоса, слезы закапали на белое платьице "мини"; кажется, во взгляде промелькнуло что-то вроде благодарности: я отнесся к ней как к даме. Но дальше я просто оторопел, так поразило меня увиденное. Храм был почти пуст: три человека причащались у священника. А моя героиня плашмя упала на пол и медленно поползла к священнику, извиваясь и завывая -- словно призывая смотреть на нее... Мне вспомнились тогда кадры из гуманистического итальянского фильма "Ночи Кабирии", когда героиня Феллини приходит с подругой в церковь. Но "моя" героиня была явно живописней.

Подобно тому как и в политике, в религии истероид может уйти за чудотворцем-пророком и вписаться в его паству-свиту. Истероидка может стать монахиней. Истероиды -- наилучшая почва для магических религиозных чудесных исцелений, потому что и болезнь их -- это тоже демонстрация страданий, а исцеление -- прилюдная демонстрация чудотворства пророка. И происходит это не как в "Празднике святого Иоргена", где Игорь Ильинский притворился калекой и когда Кторов его "излечил", то он и пошел в пляс. Нет, в реальной жизни у истероида -- самовнушение болезни и самовнушение исцеления -- все развивается на бессознательном уровне. И особенно ярко это проявляется в случаях "бесноватости" -- то бес вселился, а то его взяли да выгнали. Это кликушеством называется. Это тоже частая роль истероидов в религиозных шоу.

Истероидки, как говорилось, нередко и в монастырях встречаются, чаще в качестве послушниц, потом, может быть, и в роли игуменьи (вспомним милый фильм "Небесные ласточки"). Там они, "одержимые бесом", не только чудесно исцеляются, но и убегают с любовниками, а потом, несчастные и кающиеся, возвращаются, чтобы затем снова сбежать...

Часто, очень часто истероиды увлекаются не религией, а эзотерикой, околорелигиозными течениями. Истероиду очень хочется быть ближе к таинственному миру, быть "посвященным", каким-то особым, не таким, как все. Особенно модны у сегодняшних европейцев восточные веяния.

Просто христианство --это для истероидки уже мало. Нет, она должна стать колдуньей, целительницей, гадать на картах Таро, быть экстрасенсом или клиенткой экстрасенса, летать с пришельцами в космос, знаться с полтергейстом...

Истероидка часто ориентируется на гадания, на гороскопы, при этом верит в то, что ей подсказывают ее иррациональные потребности: она должна выйти замуж за директора, ей на роду написано быть актрисой...

Грех

Грех и истероидность -- понятия нерасторжимые. Они словно созданы друг для друга. Это дуга лука и его тетива. Если паранойяльный грешит и не кается, эпилептоид, как правило, не грешит и потому не кается, то истероид грешит, чтобы каяться. В прилюдном грехе и прилюдном покаянии он получает особое удовольствие. Совершать что-нибудь незапретное ему неинтересно, ему нужен скандал вокруг его греха. А потом -- всеобщее сочувствие и прощение после публичного покаяния. В общем, кающаяся Магдалина, такой сияющий образ истероидки на все времена. И если гипертим тоже грешит и кается, то у него грех -- естественное состояние тела, не более чем физиологический процесс, а у истероида грех -- это естественное состояние души. Покаяние у гипертима выражено просто, дескать, прости меня грешного, -- перекрестился и опрокинул чарку. Покаяние у истероида -- это почти шекспировская трагедия. Это "всюду страсти роковые, и от судеб защиты нет".

Это налагание эпитимьи, самоуничижение, чуть ли не самоуничтожение, со слезами, расцарапанным лицом, раскачиванием в согбенной позе, катанием по грязному полу или по роскошному, хорошо пропылесосенному ковру.

А потом -- просветление, душа очистилась в покаянии, так что можно снова сладко грешить, Бог простит.

Греховность у истероида связана с мазохистскими склонностями. Возьмем даже само устрашающее понятие ад. Ад -- это то, что ждет грешника на том свете за его грехи. И смотрите, если то или иное действие, даже и очень "недостойное", не грозит мучениями в аду, если оно незапретно, то оно как бы и не так интересно. А вот если за грех будешь мучиться на том свете -- это уже что-то, это уже некий смысл этой жизни.

Но ведь и на этом свете можно устроить себе ад: заявите, что вы голубой, и будете обеспечены скандалами на всю оставшуюся жизнь: осмеяние, оплевывание, освистывание, избиения. Но они же хотят, очень хотят, чтобы их избили физически и морально, а потом пожалели, приголубили, додали бы родительскую любовь, которой им так не хватало в детстве. Несчастность, которая испытывается при такой мазохистской провокации агрессии на себя, должна спровоцировать жалость.

Такое психоаналитическое толкование имеет естественное продолжение. Паранойяльные пророки-садисты придумывают ад, испытывая наслаждение от самого только описания будущих мучений грешников. А эпилептоидные "инквизиторы" испытывают райское блаженство от того, что здесь и теперь они этого грешника фейсом об сейф (так больнее и впечатлительнее, чем об тэйбл -- сравните-ка: дерево или железо?). Ну а уж если это настоящая, католическая, инквизиция, то можно и на костер. Часть истероидов уподобляется в этом отношении и паранойяльным, и эпилептоидам, с той, может быть, разницей, что садистские и мазохистские тенденции у истероидов в основном взаимозаменяемы.

В науке

Приблизительно такие же процессы, как в сфере религии, происходят и в сфере науки. Он склонен безоговорочно принимать (эпилептоиды -- критично) позицию новоявленного паранойяльного ученого, его доктрину, он участвует в его скандальных научных шоу, которые поражают воображение отрицанием прежних истин и открывшимися перспективами покорения природы, развития промышленности, облегчения труда, оздоровления людей. И, как обычно, позднее к ним присоединятся и эпилептоиды, которые составят действительно научную гвардию, а наш истероид уйдет, скорее всего поссорившись, к другому паранойяльному ученому или лжеученому и будет светить его отраженным светом и создавать нимб вокруг него.

Истероидов в науке не так много, все больше шизоиды, паранойяльные и эпилептоиды. Но истероидке может быть приятно блистать на научной трибуне, быть причисленной к лику ученых.

И вот тот или иной статусный профессор, увлекшись хорошенькой студенткой, принимает ее в аспирантуру, пишет за нее диссертацию, ну не полностью вместо нее пишет, но возится, правит тексты, печатает статьи в соавторстве с ней.

И смотришь -- она помыкалась-помыкалась и защитилась, в двадцать пять лет уже кандидат наук. Для разбавления скучной научной общественности вроде бы даже и не так уж плохо. Но если бы, не дай Бог, истероидов в науке оказалось много и все они старались только блистать, то это уже была бы не наука, а сплошной театр.

Профессии

Истероид по своей сути -- не политик. Но, выражаясь словами Есенина, в политической жизни он -- "самый яростный попутчик". Неважно, по какому пути движутся его лидеры, главное, что они ему симпатичны. Он больше ориентируется не на согласия или разногласия, а на симпатии или антипатии. И в то же время без истероидов немыслима ни одна революция и ни одна война -- ни гражданская, ни отечественная, ни захватническая.

А какие сферы деятельности ему еще подходят? Что ж, исходя из основной черты -- тотальной демонстративности, легко видеть, что

это прежде всего артисты -- эстрады и театра, кино, телевидения, радио, это ведущие различных ток-шоу, это эстрадные музыканты, а нередко и исполнители классической музыки, ну а дальше -- это некоторые учителя, лекторы, дикторы, представительные и представительствующие секретарши, продавцы, рекламные агенты и т. д.

А если отбросить предвзятость, то проституция -- тоже в основном истероидная профессия. Чего стоят одни рекламные проспекты преуспевающих проституток, в каких только позах и какие только интимные места они не выставляют на всеобщее обозрение, не говоря уже о порнофильмах. И для всех этих видов деятельности надо хотеть и уметь быть в центре внимания, не бояться этого. Но могут быть и другие романтические занятия, например (как и у паранойяльных), переплыть океан на парусничке, чтобы получать аплодисменты и раздавать автографы.

Артисты -- они почти что всегда истероиды. И, как истероиды, они любят себя в искусстве, а не искусство в себе. Станиславский, получается, именно о них придумал эту глубокую фразу. Далеко не все, кто связан с театром, -- истероиды. Режиссер, например, -- не истероид. Но кто такой режиссер? Это человек, которого нет на сцене. Он выходит туда только раскланиваться. Это актеры-истероиды -- на сцене. А он -- за кулисами. Он, как "серый кардинал", -- всем управляет, но его не видно. Его и не надо видеть. Он паранойяльный. Как другие паранойяльные ставят политические спектакли (и в них задействованы свои "актеры"), так и режиссер театра или кино воплощает свои художественные идеи, которые непосредственно зрителю несет актер-истероид.

Однако и ученый нуждается в том, чтобы как можно лучше представить свои работы, нуждается в продвижении своих результатов к людям, а для этого надо уметь сделать с блеском краткий содержательный доклад или держать аудиторию в состоянии напряженного внимания в течение всей вынужденно длинной лекции. Но если артист обходится своими истероидными качествами (художественностью, эмпатичностью), то ученый не может обойтись только этим. Чтобы добиться в науке чего-то дельного, он должен обладать качествами шизоида или эпилептоида. Так же как и в искусстве, истероиды любят себя в науке, а не науку в себе, не то что шизоиды, эпилептоиды или паранойяльные. Но слава богу, ученых среди истероидов мало, так что это все-таки будет наука, а не, как мы опасались, сплошной театр.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: