Глава 3. Любовь и красота

Не претендуя на особую оригинальность, я хотел бы дать свое определение любви, причем с точки зрения мужчины. Стремление мужчины к красоте приводит к тому, что для него любовь — это некий идеальный образ, который он делает своей внутрен­ней сущностью. А затем начинаются мучительные поиски этого идеала в реальной жизни и неизбеж­ное трагическое разочарование.

О том, что любовь мужчины тесно связана с жен­ской красотой, писали еще древнегреческие филосо­фы. Парадокс соотношения между любовью и красо­той заключается, на мой взгляд, в том, что пока лю­бовь мужчины замыкается исключительно на внеш­ней женской красоте и молодости, эта любовь лише­на индивидуальности. По мнению философов, такая абстрактная любовь характерна для античности.

(Хотя очевидно, что и в то далекое время имели место исключения. Об этом свидетельствует, к при­меру, стихотворение античного поэта Павла Силен-циария «Стареющей подруге».

Краше, Филиппа, морщины твои,

Чем цветущая свежесть девичьих лиц.

И сильней будят желанье во мне,

Руки к себе привлекая,

Повисшие яблоки персей,

Нежели дев молодых прямо стоящая грудь.

Ибо милей, чем иная весна,

До сих пор твоя осень.

Зимнее время твое

Лета мне много теплей.)

Но идеалы красоты меняются со временем (Вене­ра Милосская в глазах современного мужчины зна­чительно уступает, скажем, Клаудии Шиффер), зави­сят от национальности, расы, социального слоя, на­вязываются средствами массовой информации и так далее. Красота — в глазах смотрящего, и самым уди­вительным в процессе восприятия мужчинами жен­ской внешности является то, что здесь много от са­мовнушения. Как отмечает психолог Владимир Леви, мужчина настоящей внешности женщины практи­чески никогда не видит. Каждый вроде бы всегда отличит стройные ноги от кривых, ровненький но­сик от бульбочки, стройную фигуру от такой, что в двери не пролезает. Но различия эти в женской внеш­ности мужчина видит весьма своеобразно. Например, талия и нос у женщины мужчинам нравятся, если у женщины красивые стройные ноги, ноги же всегда покажутся стройными, когда у женщины красивый рот. А рот красив только в том случае, если у женщи­ны красивые глаза. Красивыми глаза покажутся в том случае, когда женщина улыбается. И не просто глупо улыбается или кому попало улыбается, а лич­но нам улыбается. И не просто так лично нам улы­бается, а с особым значением лично нам улыбается.

И получается, что эта улыбка с особым значением и делает стройными ноги и талии, красивыми носы, рты и все остальное. Вот вам и вся тайна женской красоты.

Иначе говоря, не в ту женщину мужчина влюбля­ется, которая на самом-то деле красивая, а та, в ко­торую он влюбляется, и кажется ему красивой.

О том, что любовь на практике предстает как клас­сический пример иллюзии восприятия, мы погово­рим особо, а сейчас отметим, что мужчина всякий

раз видит не подлинную внешность женщины, а ту, которую она ему умело внушает.

Здесь скептики заметят: «О каком внушении мо­жет идти речь? Если я вижу красивую стройную жен­щину, то это не результат чьего-то внушения или моего воображения, а объективный факт. Можно, конечно, попытаться повнушать, но вряд ли из этого что-то получится. Как можно внушить себе, что женщина с большим, кривым носом, злым ртом, маленькими косыми глазками, с талией в метр — ангел неземной красоты? Может быть, кто-то и разглядит здесь анге­ла, но большинство мужчин увидят рептилию».

И все-таки душевное состояние влюбленного че­ловека очень похоже на состояние человека, подвер­гнутого внушению; его сны наяву, сужение созна­ния, которое ограничивается образом возлюбленно­го (возлюбленной); иллюзии, возникающие в отно­шении к этому идеалу; ошибочность суждений о ка­чествах любимой (любимого) и, наконец, подчине­ние всех действий одной идее. Иначе говоря, все со­стояния влюбленного являются точным отражением состояния загипнотизированного.

Однако надо сразу разграничить любовь — про­явление инстинкта и индивидуализирующую любовь к определенному лицу. В первом случае любовь яв­ляется животным чувством, она мало разборчива и при выборе руководствуется только признаками, которые находятся в соответствии со специальным направлением ее инстинкта. Она проявляет себя как любой инстинкт, пробуждается без внешних побуж­дений, периодически требует удовлетворения (при­чем сознание иногда затуманено страстью и следует общим законам физического развития). Это инстинкт, то есть не внушение.

2. Зак. 164. 33

Животной, инстинктивной любви противопостав­ляется любовь индивидуализированная, при которой все стремления направлены на одно определенное лицо. Это поэтическая любовь, любовь Ромео и Джу­льетты, Тристана и Изольды и так далее; при этой любви сердце полно образом любимого человека, оно расцветает при виде его и перестает биться, теряя его. Такую любовь можно назвать небесной. Такая любовь всецело находится под влиянием самовну­шения. Она видит все сквозь призму своего жела­ния, она глуха к возражениям, что у возлюбленной (возлюбленного) могут быть недостатки, она ведет к иллюзорному отношению к действительности и, по­добно внушению, толкает к действиям, имеющим целью исполнение ее (его) желаний. Подлинное вы­ражение такого любовного самовнушения следующее: «Только ее (его) я могу любить, только с нею (ним) я могу быть счастливым; я умру, если ее (его) поте­ряю». Иначе говоря, такая любовь находится под властью внутреннего принуждения и обладает си­лой, подобной силе внушения, которая делает чело­века рабом.

Сравнение состояния влюбленности с состоянием подчинения внушению является, конечно, относи­тельным. Некритичное восприятие, правда, суще­ствует, но не присутствует аффект — и в этом ко­ренное отличие влюбленности от подчинения вну­шению, лишенного аффектов; наоборот, при влюб­ленности существует односторонний сильный аффект: это состояние, отличающееся повышенной воспри­имчивостью к внушению, но только в смысле одно­родного аффекта. Разумеется, что первоосновой вся­кой нормальной любви является шопенгауэровская «воля»; следующие же моменты аналогичны внуше-

нию. Подобный взгляд объясняет многое в психоло­гии любви; например, становится совершенно ясным, что к простой влюбленности может присоединиться действие внушения и усилить ее.

Если бы любовная склонность не поддавалась воз­действию внушения, непонятно было бы действие чар и амулетов. В средние века изготавливали лю­бовные напитки и отваривали корни мандрагоры, в Древней Греции такой репутацией пользовалась вода Селемноса. Любовные напитки сыграли свою роль в «Фаусте» и «Тристане и Изольде».

Многие влюбленные действительно ведут себя не­сколько странно. У них бессонница, пропадает ап­петит, учащается сердцебиение; они то бледнеют, то краснеют, то падают в обморок и вообще выглядят как самые настоящие больные. Весьма неустойчи­вой становится и психика влюбленных: то они бес­причинно веселятся, то на них находит уныние, они не слышат, что говорят им окружающие, или вдруг взрываются и грубят близким из-за какой-нибудь ерунды. Стоит ли удивляться, что в старину такое необычное поведение влюбленных приписывалось действию зелья или колдовских чар?

Человек, способный любить, чувство которого в состоянии выдержать испытание временем, словно бы излучает особую энергию, нежность, преданность и внимание. Такой человек обязательно расположит к себе своего избранника, поскольку потребность быть любимым заложена в каждом из нас. Эту «переда­чу» чувств от любящего к любимой (или наоборот) мы называем эмоциональным воздействием.

Психологи уже давно задумывались над феноме­ном роковых женщин (разлучниц, как говорят в народе). Что в них такого, почему ни один мужчина

2* 35

не может устоять перед их чарами и способен бро­сить все, лишь бы находиться рядом с такой жен­щиной? Может, они обладают исключительным умом и невероятной красотой, может, они окружены осо­бым биополем? Ничего подобного. И внешности са­мой обычной, и ума особого нет, но зато они до тон­костей изучили секреты мужской психологии. И умело исполняют простенькую, но притягательную для всех мужчин мелодию любви. В этой мелодии всего несколько нот. И хватает! В принципе, любая женщина может влюбить в себя любого мужчину, если ей известна волшебная фраза из четырех слов, оказывающая магическое воздействие на уязвимую мужскую психику. Если женщина желает покорить мужчину — ей нужно подойти к нему поближе (но не следует подходить слишком рано, когда мужчина еще не проснулся и плохо соображает. Также не ре­комендуется подходить до обеда, когда мужчина го­лоден, зол и думает только о еде; лучше всего подой­ти через час после сытного обеда), многозначительно улыбнуться и сказать заветную фразу: «Ты такой замечательный человек!» Боже мой, сколько достой­нейших мужчин попались на столь примитивную наживку! Но если и попадались удальцы и гордецы или непрошибаемые гиганты с толстой кожей, кото­рые не реагировали на эту наживку или горделиво отвечали: «Сам знаю, какой я замечательный, мне бабушка это с детства говорила», то и на них в ко­нечном счете находилась управа. Достаточно было подойти к ним еще раз, но уже ближе к вечеру, и улыбнуться с тихой печалью и жалостью, и добить их второй фразой: «Странно, что кроме меня этого никто не понимает». После этого любой мужчина ощущает себя загнанным в клетку, ключик от кото­рой находится в руках у коварной дамы.

Ну ладно, я пошутил. Феномен роковых женщин описан слишком просто. Дело не только в прими­тивной лести. Кто же они, роковые женщины? Ско­рее всего, это крайне уверенные в себе дамы, без комплексов, независимые и знающие азы психоло­гии (в этой части определения трактовка верна). Очень важно то, что они не имеют комплексов «Я некрасивая», «Никто меня не по любит», «Я толстая», «Он меня бросит, как только узнает поближе» и пр. Их воспитали победительницами, им никогда не го­ворили о них самих ничего дурного (по крайней мере, в детстве, когда идет формирование своего «Я»), чаще всего они не знают слов «нельзя», «неудобно», «непо­рядочно». Несомненно, они знают, как себя вести — как привлечь, как говорить, как согласиться, как отказать, чтобы согласиться через некоторое время.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: