Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






One Week with the Best Man 4 страница




– Что тебе понравилось? – спросил он, гадая, что могло пробудить в Гретхен такую реакцию. Она вроде не носит много украшений.

– Этот кулон, – призналась она, показывая на опал в форме слезы, горящий голубым и красным огнями. – Это мой камень по гороскопу. Никогда раньше не видела природного опала такой игры.

Камень был красив, но Джулиан не ожидал, что она выберет такой в витрине, где сверкали бриллианты и другие дорогие драгоценности. Он сомневался, что Бриджет хотя бы имеет представление о существовании опалов. Он медлил, пытаясь поймать выжидающий взгляд, из тех, которые привык видеть. Но Гретхен только пожала плечами и продолжала рассматривать витрину. Она не переставала изумлять его. И возможно, заслуживала ответного сюрприза.

– Мистер Купер! – приветствовал хозяин магазина, выходя из задней комнаты. – Пойдемте со мной. У меня все готово для вас.

Их повели в отдельную комнату, где можно было рассмотреть кольца и подписать чек. Речь шла о большом количестве золота и бриллиантов, и Джулиан хотел убедиться, что для Марри и Келли все будет идеальным.

– Я могу еще что‑то сделать для вас? – спросил владелец.

– Собственно говоря, да. В витрине лежит опаловый кулон. Я бы хотел приобрести его для моей спутницы.

Мужчина кивнул:

– Превосходный выбор.

Он позвал продавщицу, чтобы принесла кулон. Джулиан проигнорировал потрясенное выражение лица Гретхен при виде кулона.

– Все прекрасно, спасибо.

– Положить в коробочку?

– Нет, мы его наденем прямо сейчас.

Джулиан потянулся к кулону и расстегнул цепочку. И прежде чем Гретхен успела возразить, поднялся, встал за ее спиной, осторожно отвел с шеи прядь темных волос и надел кулон. Камень улегся чуть ниже ключицы, как раз в треугольнике выреза.

– Прелестно! – похвалил ювелир. – Я положу коробочку в пакет с кольцами.

Джулиан протянул черную карту «Америкэн экспресс». Ювелир вышел.

– Зачем это? – выдавила наконец она, когда они остались одни. – Это очень дорогой кулон.

Он пожал плечами и отверг возражения так же, как она отвергла идею купить кулон.

– Он заставил тебя улыбнуться. Это стоило каждого цента.

Гретхен сжала кулон и покачала головой.

– Мне уже заплатили абсурдные деньги за все это. Совершенно необязательно ничего мне покупать.

Джулиана покоробила эта неуместная фраза. Он почти забыл, что ей заплатили за привилегию быть его спутницей. Она так не походила на других людей в его жизни, вечно протягивавших руку за деньгами, что воспоминание о том, что она, как и все остальные, тоже захотела получить с него свою долю, стало неприятным шоком. И все же он почему‑то твердо знал, что она другая.

Но в конце концов это не имело значения. Он хотел купить кулон и купил.

– Это подарок. Наслаждайся.

Ювелир вернулся с его картой и чеком.

– Могу я сделать для вас что‑то еще?

Когда они встали, Джулиан снова подумал о поджидавших их репортерах. Он заметил маленькое кафе в начале квартала, но не желал, чтобы их сопровождали. Хотел спокойно посидеть с Гретхен, прежде чем начнется свадебный хаос.

– Только одно: нет ли у вас здесь черного хода?

 

Глава 5

 

– Это все, что ты съешь? – удивилась Гретхен. – Но мне страшно подумать, что будет, когда эти папарацци покажутся и заснимут меня с полной тарелкой, пока ты ковыряешься в шпинатовом салате без заправки!

– Я говорил, – улыбнулся он. – Берегу место для торта Амелии.

Гретхен оглядела сэндвич и пожала плечами, прежде чем откусить очередной кусок.

– Мог бы по крайней мере иметь совесть и заказать больше еды, хотя бы для приличия, а потом ничего не съесть.

– Никто на нас не смотрит, Гретхен. Мы спрятались в укромном уголке крошечного кафе. Расслабься и наслаждайся едой.

Гретхен откусила еще несколько кусочков, прежде чем набралась храбрости задать вопрос:

– Ты когда‑нибудь устаешь от этого?

– От чего именно?

– Устаешь от того, что на тебя смотрят как на кусок мяса?

Джулиан фыркнул, но вовремя сдержался.

– По правде говоря, да, но я не буду выглядеть так всегда. Пока что я молод. В прекрасной форме. Поэтому и подумал, что нужно этим воспользоваться, пока можно. Полагаю, когда стану старше и людей больше не будут интересовать мои бицепсы, займусь более талантливыми сценариями.

– Дело не в бицепсах, – поправила Гретхен, – а в «кубиках».

– Спасибо, что заметила, – ухмыльнулся он.

Она покраснела.

– Я не заметила. Просто хотела сказать, что…

Она осеклась и прикусила губу.

– Все в порядке, тебе дозволено восхищаться моими кубиками. С моей стороны было бы лицемерием использовать мое тело, чтобы делать деньги, а потом критиковать кого‑то за то, что его заметил.

– А ты подумываешь сниматься в других фильмах уже сейчас? Ну, сколько боевиков ты можешь осилить в год? Наверняка у тебя найдется время сделать что‑то еще.

– Мне бы очень хотелось, – вздохнул Джулиан. – У меня в номере есть сценарий, который мне действительно нравится. Настоящая образная роль. Такого рода, которая может наконец получить критическую оценку моей игры.

Гретхен заметила, как он выпрямился при упоминании о сценарии и роли алкоголика, который теряет все и возвращается домой к когда‑то покинутой семье. Роль, похоже, изумительная и могла бы изменить траекторию всей его карьеры.

– Почему бы тебе ее не сыграть?

– Мой менеджер не считает это хорошей идеей. И он прав. Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что эта роль для меня не годится.

– Почему? Разве не любопытно попробовать?

Выражение глаз Джулиана стало отчужденным.

– Любопытство здесь ни при чем. Мне повезло иметь то, что я имею сейчас. У меня достаточно денег, чтобы поддержать родных, жить прекрасной жизнью и никогда не волноваться о том, как за что‑то заплатить. Но киноиндустрия изменчива, и можно потерять все за единое мгновение.

– Но как ты можешь сделать нечто такое ужасное, чтобы погубить всю карьеру?

– Я давно не играл по‑настоящему. И возможно, у меня просто не хватит на это способностей. С самой первой роли я демонстрировал тело, и с тех пор немногое изменилось. Что, если я… – Он снова вздохнул. – Что, если я попытаюсь сняться в серьезном фильме и ничего не выйдет? А если меня начнут разносить критики за то, что вообразил, будто могу сделать что‑то большее, чем стрелять или водить вертолет?

– По крайней мере, ты бы попытался. Прости, что так говорю, но эти боевики не дают тебе удовлетворения. Я натура творческая и понимаю, каково это. Если идешь на компромисс и не делаешь то, чего любишь, рано или поздно потеряешь интерес к работе.

– А тебе твоя работа нравится, верно? Могу судить по тому, как ты вся меняешься, когда говоришь о ней.

Гретхен не замечала раньше и удивилась, что он уделяет этому так много внимания.

– Я не уверена, что это так уж меня меняет, но действительно люблю мою работу. Я не художник в традиционном смысле слова и не скульптор, но делаю много различных креативных вещей. Мне никогда не бывает скучно. И работаю с лучшими друзьями, что приносит мне радость каждый день.

– Должен признать, завидую.

Глаза Гретхен широко раскрылись.

– Завидуешь мне? Правда? – удивилась она.

– Именно, – кивнул он. – Ты живешь как хочешь! Выполняешь работу, которая тебе нравится. И счастлива этим.

– Но я не миллионер. Возможно, в каждом занятии есть плохие и хорошие стороны.

– Деньги всего не заменяют. Но они необходимы, и я благодарен судьбе за то, что у меня достаточно средств, хотя мысль о том, что можно все потерять, удерживает от рискованных шагов. Взгляни на меня. Я сижу во вкусно пахнущем кафе, у меня почти текут слюнки из‑за ягодного пирожного, которое не имею права съесть. Я не ем того, что хочу, не делаю того, что хочу, не играю в фильмах, в каких хотел бы. И все из‑за денег.

Гретхен покачала головой:

– Только тот, у кого есть деньги, может считать их бременем.

Джулиан с любопытством уставился на нее:

– Можно спросить, почему ты согласилась участвовать вместе со мной в этом спектакле?

Она рассмеялась. Удивительно, почему он так долго держался и не спрашивал об этом.

– Хороший вопрос. Первые несколько дней я тоже себя об этом спрашивала. Отчасти потому, что оказалась в том месте, но не в нужное время и стыжусь признаться, что в основном дело в деньгах. Это всего несколько дней моей жизни. А когда все кончится, у меня появится возможность отправиться в путешествие, о котором я давно мечтала. А без них кто знает, когда у меня появится шанс.

– Я люблю путешествовать, – кивнул Джулиан, отодвигая недоеденный салат. – Куда хочешь поехать?

Гретхен улыбнулась.

– В Италию, – мечтательно протянула она. – Я об этом грезила еще в старших классах, когда мы изучали Ренессанс. Хочу поехать и впитывать эту красоту. Картины, архитектуру, еду и людей. Хочу увидеть все. И эти деньги позволят осуществить все планы.

Джулиан кивнул:

– Италия прекрасна! Ты ее полюбишь!

– Ты там был?

– Однажды. Несколько недель. Мы снимали фильм в Тоскане, и я поехал посмотреть Флоренцию. Изумительное место. Я всегда хотел вернуться, но времени не было.

– Я тебя понимаю. Даже с деньгами нелегко улучить время. Я постоянно работаю. Такова моя жизнь с тех пор, как мы основали предприятие.

– Думаю, тебе нужно выкроить время. Если будут деньги, поезжай. Время всегда трудно найти, не успеешь оглянуться, как жизнь истощит все твои сбережения и ты упустишь шанс.

– Не думаю, что…

– А ты поезжай следующей весной, – уговаривал Джулиан с заговорщической улыбкой. – В конце апреля или начале мая. Идеальная погода и не слишком много людей.

– Ты меня подначиваешь? – ахнула Гретхен.

– Именно.

Его голубые глаза смотрели так пристально, что стеснило грудь.

– Ты не способна уклониться от вызова.

Она усмехнулась.

Что же. В эту игру могут играть двое.

– Прекрасно. Принимаю. Но и в свою очередь бросаю вызов.

– Да неужели?

Он скрестил руки на груди, словно желая показать, что не испугался.

– Не дождусь, когда услышу, в чем дело. В колледже я ни разу не уклонился от вызова.

– Хорошо, мистер Уверенность. Я бросаю вам вызов! Подойдите к стойке, купите пирожное с ягодами, которое так сильно хотите, и съешьте до последнего кусочка. Дайте себе свободу, хотя бы сегодня. Кто знает, может, сегодня это пирожное, а завтра – премьера на фестивале «Санданс».

Джулиан молча смотрел на нее. Она знала: он борется с собой, но вызов есть вызов, верно?

Гретхен решила, что, может, стоит бросить ему кость? Потому что лучше других знала, каково это – сидеть на диете, когда родные и друзья ненамеренно пытаются разрушить твои планы.

– Я разделю его с тобой, если хочешь, – пообещала она.

Его лицо просветлело.

– Заметано!

Он оставил ее на несколько минут, чтобы купить пирожное.

Оставшись одна, она впервые за почти полчаса глубоко вдохнула. Потому что не могла дышать в его присутствии. Ей нравилось быть с ним. Она никогда не ожидала такого. Они такие разные. По крайней мере, ей так казалось.

Но сейчас Гретхен поняла, что у них больше общего, чем ожидалось. Они достаточно много времени проводили вместе, и ей все легче становилось увидеть за актером человека.

Как ни прекрасны эти мысли, они опасны. Бессмысленны. Они обсуждали, что она сделает с полученными за спектакль деньгами. Как только свадьбу отпразднуют, их время вместе закончится. Пусть сейчас кажется, что между ними существует связь, но он актер.

Она не позволяла себе это забывать. Через несколько дней он вернется в Лос‑Анджелес и забудет о ее существовании.

Ну и повезло ей, что первый парень, с которым она чувствует себя непринужденно, оказался голливудским актером и скоро исчезнет, не захочет иметь с ней ничего общего.

При таких условиях ей никогда не лечь в постель с мужчиной.

 

Джулиан едва не застонал, дожевывая ягодное пирожное. За весь год он не ел ничего вкуснее. Чаще всего о его диете заботились тренеры и личные повара, державшие его дальше от соблазна. Бриджет сидела на еще более строгой диете, поэтому было легче пережить день, зная, что ему не дадут съесть то, что он действительно хотел. С глаз долой, из сердца вон.

Гретхен не зацикливалась на диетах. Позволяла себе все, что хотела, и свидетельством тому ее довольная улыбка. Ну что такое несколько лишних фунтов? Ее женственная фигура, искренняя улыбка куда лучше, чем тонкая, как палка, Бриджет и ее вечно голодный взгляд. Она никогда не казалась удовлетворенной, всегда искала в жизни чего‑то большего.

И ягодное пирожное может стать именно тем, что она ищет.

– Так стыдно, – сказала Гретхен, кладя вилку на пустую тарелку. – Клянусь, ты набрал целых три фунта, когда съел это!

– Невозможно! – встрепенулся Джулиан. – Правда?

Она рассмеялась и покачала головой:

– Нет. Ты в полном порядке. Половина ягодного пирожного – еще не конец света. Зато ты получил богатые клетчаткой ягоды.

Только сейчас Джулиан заметил крошечное пятнышко клубничной глазури в уголке ее губ. Потянулся с салфеткой, чтобы стереть его, но поколебался. У него возникла идея получше.

– Держись. – Он потянулся к ней. Одной рукой лаская ее шею, прижался губами к этому пятнышку, слизал остатки десерта, прежде чем поцеловать ее.

И как всегда, стоило коснуться ее, он немедленно отреагировал. Ее мягкие губы прижимались к его губам. Запах кожи наполнил ноздри. Он не мог от нее оторваться. Каждый раз, когда они целовались, желание переполняло его. Он знал, что они связаны деловым соглашением, но ничего не мог с собой поделать. Потому что хотел ее сильнее, чем любую женщину.

Но поскольку сейчас они не практиковались, чтобы обмануть репортеров, Гретхен немедленно отстранилась. Он не ожидал этого и даже немного растерялся:

– В чем дело?

Она смотрела на него настороженными темными глазами.

– А зачем это?

Его брови взлетели.

– Поцелуй?

– Да.

Она оглядела кафе и опустила глаза.

– Я думала, мы больше не практикуемся. Сейчас за нами никто не наблюдает.

Она и представить не могла, что он способен поцеловать ее просто потому, что может это сделать. Потому что хочет!

– Этот поцелуй не для камер. Для меня!

Она с подозрением прищурилась. Свела брови.

– Не понимаю.

Джулиан взял ее руку.

– Что тут понимать, Гретхен? Ты мне нравишься. Я хотел поцеловать тебя и поцеловал. Все очень просто. Парень встретил девушку и тому подобное.

Она кивнула, хотя он был не совсем уверен, что ей стало лучше.

– Я говорила тебе, что не слишком хороша для подобных встреч.

Да, говорила, но он до сих пор не сознавал, насколько это серьезно. Как это возможно, что она не поняла, почему он хочет поцеловать ее? Неужели настолько низка самооценка, что она считает, будто не стоит его внимания? Если так, он немедленно развеет ее заблуждение.

– Ты сказал, я тебе нравлюсь. Что это значит?

– Это значит, ты мне нравишься. И да, меня влечет к тебе. Я знаю, что между нами деловое соглашение, и не хочу, чтобы ты чувствовала себя неловко. Но я к тебе неравнодушен, Гретхен. Честно.

Повисло молчание. Гретхен отхлебнула чаю со льдом. Похоже, не знала, как отвечать, словно он признался в любви слишком рано, слишком поспешно. Неужели неверно истолковал сигналы? Он не хотел, чтобы она подумала, будто их контракт предусматривает дополнительные упражнения в постели. Он уже хотел сказать что‑то, смягчить свои слова, но тут она пристально взглянула на него:

– Меня тоже тянет к тебе.

Джулиан сдержал улыбку. Вдруг она подумает, что он смеется над ней! Ничего подобного! Он подозревал, что она тоже неравнодушна к нему, но наверняка не знал. Правда, даже от одних предположений становилось легче.

– Я рад, что мы все выяснили.

Она кивнула и снова опустила глаза. Любые фантазии, которые у него возникали насчет того, чтобы отвезти ее в отель и заняться любовью, в этот момент растаяли.

«Будем идти шаг за шагом», – напомнил он себе. Кроме того, их ждет работа. Даже если она хочет его так же отчаянно, как он ее, скоро свадьба, и нужно срочно декорировать бальный зал.

– Полагаю, нам лучше вернуться в часовню, – вспомнил он. – Я обещал тебе помочь с украшениями.

– Это ни к чему, – отрезала она. – Ты оплатил мне ланч и, что важнее всего, этот кулон. Я с радостью останусь на всю ночь, чтобы наверстать потерянное время.

Он покачал головой:

– Так легко ты от меня не избавишься. И хотя я лишен художественного восприятия, однако помогу тебе, и это окончательно.

Гретхен кивнула и бросила салфетку на стол.

– Прошло больше часа. Как по‑твоему, репортеры сдались или все еще ждут у ювелирного магазина?

Джулиан пожал плечами и встал.

– Не важно. Я счастлив, что мы пробыли наедине целый час.

Он взял ее за руку и повел к выходу. Репортеры сдались и уехали. Машина стояла в конце квартала. По дороге в часовню оба неловко молчали, смущенные какой‑то странной энергией, бушевавшей между ними. Это продолжалось, пока они не вернулись в бальный зал. Работа закипела. Они погрузились в новое занятие – завязывать на спинках стульев черные банты из органзы. Джулиана к этому не допустили, очевидно, он не умел завязывать банты, только узлы, и ему было поручено складывать полотняные салфетки. Слава богу, никаких причудливых оригами из ткани не требовалось, всего лишь складывать обычные прямоугольники с карманчиками.

Когда банты были завязаны, Гретхен расставила стеклянные подтарельники с серебряными бусинами. Джулиан драпировал салфетки вокруг подтарельников и вкладывал в карманчики меню. Он помог ей внести примерно сорок декоративных ваз и поставить на сцену вместе с большими серебряными вазами и канделябрами.

– Что дальше? – спросил он. – Расставить их по столам?

Гретхен уселась на край сцены и покачала головой:

– Не сегодня. – И глянула на мобильник: – Уже поздно. Сделаю это завтра.

Джулиан сел рядом и оглядел комнату. Они многое успели, но, зная Гретхен, можно с уверенностью утверждать, завтра ей предстоит гораздо больше.

– Уверена? Я могу остаться хоть на всю ночь.

– Разве ты здесь не ради Марри? Не следует ли вам играть в покер или весело проводить время?

– Вовсе нет. – Он пожал плечами. – Сегодня с утра мы играли в гольф и ели барбекю. Завтра только репетиция, обед и мальчишник.

Гретхен понимающе улыбнулась:

– Что запланировано? Стриптизерши и пиво?

– Нет! – возразил он оскорбленным тоном. – Все должно быть классно. Я снял старый бар с пианино в деловом центре. Местная мини‑пивоварня поставит бочонки с их лучшим пивом. Выступать будут несколько дам из бурлеска.

Все это он пытался говорить с серьезным лицом, но долго не выдержал и рассмеялся:

– Ладно‑ладно! Стриптизерши и пиво. Но очень дорогие стриптизерши и пиво.

– Уверена, это делает мальчишник куда более классным, – улыбнулась она.

– Я так и посчитал.

– В таком случае нам лучше доставить тебя домой. Тебе понадобится отдых перед ночью разгула.

Гретхен встала и вытерла ладони о джинсы.

Джулиан повел ее из бального зала. Подождал, пока она выключит свет и запрет двери. Когда они пришли на парковку, он заметил, что стало гораздо холоднее. Застегнул кожаную куртку, хотя бы немного защищавшую от ветра.

Гретхен казалась более подготовленной. Она вышла в темно‑красном жакете до бедер и шарфе. Он проводил ее к крохотному седану, хотя не желал расставаться и не решался сказать то, что нужно в таких случаях, чтобы продлилась ночь. Придвинулся ближе, чтобы попрощаться. Она подняла глаза, в которых отражался свет уличных фонарей.

– У тебя есть теплая куртка? – спросила она, когда он вздрогнул.

– Не привез. У меня есть куртка, которую я ношу, когда катаюсь на лыжах в Аспене, но не представлял, что она здесь понадобится.

Он обратил внимание, что изо рта вырывается пар. Оказывается, чертовски холодно. Следовало тщательно проверить прогноз, прежде чем собирать вещи, а не быть таким легкомысленным.

– Может, завтра успеешь заехать в магазин и выбрать хорошее шерстяное пальто. Нельзя, чтобы шафер простудился перед свадьбой.

– Хорошая мысль. А может, до завтра сумеешь помочь мне согреться.

Гретхен с улыбкой обняла его и притянула к себе. Ее губы находились вблизи от его губ.

– Это как?

Джулиан прижался к ней всем телом и обхватил за талию.

– Становится определенно теплее. Но мне все еще немного холодно.

Сжав его лицо ладонями, она коснулась губ губами. Жар разлился по его венам, когда их губы соприкоснулись. А когда язык сплелся с ее языком, он уже распалился так, что едва не сбросил куртку. Это простое невинное прикосновение заставило кровь закипеть от желания.

Джулиан обвел губами контуры ее подбородка, оставляя дорожку из поцелуев, пока не добрался до чувствительного изгиба шеи. Гретхен ахнула и прильнула к нему. Звук был музыкой в его ушах, посылая озноб по его телу. Отчаянно желая вновь дотронуться до нее, он повел ладонью по ее боку, пока не сжал грудь.

И был вознагражден стоном, хотя ее руки немедленно уперлись в его грудь.

Джулиан чуть отодвинулся и уронил руки.

– Что случилось? – спросил он, задыхаясь.

– Я… – начала она, но тут же покачала головой. – Просто для меня это немного слишком быстро, Джулиан.

– Быстро? Сегодня четверг, Гретхен. К понедельнику я уже буду в Калифорнии. Не хотелось бы, чтобы ты чувствовала себя неловко, но у нас нет впереди целой вечности.

Гретхен вздохнула:

– Знаю.

– Что в действительности тебя беспокоит? Скажи мне.

– Я говорила, что почти не встречалась с мужчинами. Но дело не в этом, Джулиан. И не то чтобы я тебя не хотела. Хочу. Очень. И с радостью зашла бы далеко настолько, насколько ты готов меня вести. Но думаю, если узнаешь правду, ты…

– Я – что?

Что она способна сказать такого, чтобы он смог задушить в себе желание к ней?

– Я девственница, – почти выплюнула она, словно стремясь выговориться, прежде чем успеет передумать.

Джулиан вытаращил глаза и отступил, словно от удара. Она это серьезно?

– Девственница? – пролепетал он.

– Да. И это для меня не проблема. Откровенно говоря, вы сделаете мне огромное одолжение, избавив от бремени, которое я несу столько лет. Но я усвоила, что люди плохо реагируют на эту новость.

Он не мог понять. Потому что сам реагировал не так уж хорошо. Не то чтобы она объявила, что оказалась гермафродитом или кем‑то в этом роде. Но все же застала его врасплох. За какое‑то мгновение идея о забавном коротком романе, пока он в Нэшвилле, вдруг сильно усложнилась.

– Черт, – прошептала Гретхен.

Ее проклятье вернуло его к действительности. Он нахмурился и взглянул на нее:

– Что?!

– Опять! Я отпугнула тебя. Судя по взгляду, ты готов бежать от меня на край света.

– Нет‑нет, – решительно покачал головой Джулиан. – Это просто не то, чего я ожидал. Но мне следовало…

Он прикусил губу. А ведь все на это указывало. Он просто не думал, что такое возможно.

– Что ж, становится поздно, и ты, скорее всего, замерзла. – Слова звучали фальшиво даже в его собственных ушах. – Завтра предстоит долгая ночь, так что я позволяю тебе уехать. Увидимся на репетиции в шесть?

– Да.

Гретхен даже не пыталась скрыть разочарование в лице и в голосе. Его быстрое отступление ранило ее чувства. Но он не представлял, что делать.

– Доброй ночи, Джулиан.

Она, даже не чмокнув его в щеку, открыла дверь машины и села. Едва он успел закрыть дверь, как взревел двигатель и она выехала с парковки.

Когда габаритные огни ее машины исчезли на расстоянии, Джулиан осознал, какой он идиот. Очевидно, умеет обращаться с женщинами, только руководствуясь написанным сценарием.

 

Глава 6

 

Ей бы следовало держать свой проклятый рот на замке. Больше она не скажет правды ни одному мужчине. В следующий раз, когда найдет кого‑то, кто бы захотел спать с ней, пусть этот мужчина выясняет правду на собственном опыте. Пусть ей тоже придется нелегко, но к тому времени, когда он сообразит, что к чему, все будет кончено, и ей не придется терпеть этот позор снова и снова.

В этот момент так легко поверить, что прошлой ночью ничего не случилось. Они с Джулианом и еще несколькими приглашенными сидели за столом. Репетиция ужина заканчивалась, официанты обходили столы с подносами десертов. Джулиан обнимал ее за плечи. На губах играла преданная улыбка всякий раз, когда он смотрел на нее. Ему как актеру это не составляло труда. Но ей было не так легко, особенно потому, что Бри стояла у стены, делая снимки и понимающе улыбаясь.

Как раз в тот момент, когда она посчитала, что преодолела все потенциальные проблемы, связанные с фиктивными встречами, сама же все испортила. Ей следовало бы сохранить все на уровне первоначального сценария и не сближаться с ним. Зря призналась в кафе, что ее влечет к нему. Он нравится ей, она нравится ему. Что помешало тому, чтобы их рассчитанные на публику отношения стали более личными?

Девственная плева, вот что.

Выражение лица Джулиана, когда она все рассказала, потрясло ее. Вот только сейчас он смотрел на нее глазами, затуманенными желанием. В тот момент она не сомневалась, что он искренне хотел ее. Даже низкая самооценка не помешала этой убежденности. Но желание в мгновение ока сменилось паникой. Едва слова слетели с губ, она поняла свою ошибку.

Джулиан хотел непритязательного, ни к чему не обязывающего секса. Страстного, но одноразового. Дефлорация какой‑то тридцатилетней девственницы, скорее всего, в его планы не входила. Она обвинила его в попытке сбежать, но в тот момент хотела того же куда более отчаянно, чем он. Ей нужно много времени, чтобы приехать домой, лечь в постель и истязать себя.

К счастью, сегодняшний день был посвящен приготовлениям к свадьбе. Почти весь день Гретхен посвятила приведению в порядок часовни перед репетицией церемонии бракосочетания. Это занимало ее мысли настолько, чтобы не думать о постыдном инциденте. Когда они с Джулианом снова увиделись, времени поговорить почти не было. Сначала была репетиция, и он находился на возвышении вместе с Марри и Келли. У них не было и двух секунд наедине, не говоря уже о каких‑то беседах.

Она отчасти даже радовалась. Не хотелось анализировать прошлый вечер с ним. Просто нужно пережить следующие два дня, а потом отрешиться от прошлого и идти дальше. Но это трудно, потому что он все время дотрагивался до нее. Держал руку, прижимал к себе, шептал что‑то на ухо. Хотелось бы, чтобы он относился к ней более холодно.

Официант поставил перед ней горячую порционную формочку с персиковым пирогом и таявшим на нем шариком ванильного мороженого. Выглядело все просто восхитительно, и мысли о вкусном угощении оказалось достаточно, чтобы пробудить Гретхен от мрачных мыслей. Ей нужно разыгрывать счастливую подружку Джулиана, невзирая на то, что происходит между ними.

– Выглядит прекрасно, – вздохнул Джулиан, изучая десерт. – Даже чересчур роскошно.

– А тебе не подали десерт? – спросила она, зная ответ, но пытаясь поддерживать вежливую беседу.

Он покачал головой и глотнул воды. Весь вечер он жевал тилапию с овощами, жаренную на гриле.

– Если ты подбила меня на пирожное, еще не значит, что я вышвырнул в окно здоровый образ жизни.

– Хочешь кусочек? Всего один! Я знаю, ты не желаешь быть первым, но подумала, что неплохо бы предложить тебе второй.

Она не смогла удержаться от укола под прикрытием обсуждения десерта, чтобы сидевшие за столом ничего не поняли.

Джулиан удивленно посмотрел на нее и скривил губы в веселой улыбке:

– Только, чтобы ты знала, я не возражаю против первого кусочка. Просто чувствую себя виноватым из‑за первого кусочка, зная, что не могу остаться, чтобы съесть все целиком.

– Уверяю, пирог не оскорбится и просто молит о том, чтобы его съели, пока он горячий и сочный. А если помедлить, он превратится в холодную, горькую, жесткую массу.

– Искренне в этом сомневаюсь. Я знаю, что вчерашний отказ от угощения был ошибкой. Зато прошлой ночью провел два часа в гостиничном тренажерном зале.

– Чувствуя себя виноватым?

Он кивнул.

– После твоего отъезда я ощутил в себе скопившуюся энергию. Две мили на беговой дорожке очень помогли, но, даже закончив, я чувствовал себя последним дерьмом.

– Можешь бегать сколько хочешь, но беговая дорожка не поможет тебе решить проблемы.

– Мудрые слова, – согласился он. – Зато тренировки помогают думать. У меня наступило просветление в голове.

Гретхен прищурилась. Сердце внезапно затрепетало.

– Что это означает?

– Это означает, что мы должны поговорить.

Она закатила глаза и вернулась к десерту. Поговорить? Сколько можно говорить? Если это все, чего он хочет, она спасет бедный пирог от такой же участи, как у нее.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных