Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Почему Учитель переехал в деревню 2 страница




– Нет, года два назад мы зарегистрировали всю территорию в нашу коллективную собственность. Внесли изменения в Устав и внутреннее распределение решали на общем собрании. Но об этом попозже.

– Ну, в общем всё понятно, с президентской подписью оформление было лёгким.

– Представь, не всегда. У нашего нового главы района, Грабанюка, чуть инфаркт не случился, когда он увидел, что лучшие куски земли у него отбирают. Начал вставлять исподтишка палки в колёса. Но когда ему позвонили из администрации президента, то вопросы он стал решать молниеносно. Более того, стал просить нас о помощи району.

– А как люди восприняли всё это?

– Мы собрали всех на улице, у сельсовета. Всё рассказали и сказали, что теперь их жизнь в их руках. Да, я забыл сказать, что наши доброжелатели пробили из Германии благотворительность в виде одежды и продуктов питания. Целый вагон. И мы этот запечатанный вагон пригнали в лётную часть по их ветке.

– А как раздавали, скандалов не было?

– Нет. С вагоном приехал их человек из благотворительного общества вместе со своим коллегой из Германии. А немец есть немец. Сначала всё на бумаге. Списки, предварительные заказы… В общем, так всё организовал, что недовольных не было. Наоборот, люди нам поверили.

– А как начали работать?

– Сначала Быстрякова избрали ген. директором ТОО "Рассветы".

– А почему не вас?

– Меня тоже выдвигали. Но я отказался. У меня другие жизненные цели. Кроме того, решил поднять нашу школу. А Константина Егоровича я сам рекомендовал. У него два зама из наших сёл. Так что баланс между лётчиками и селянами был соблюдён. А вот когда начали более внимательно смотреть на то, что нам досталось, то… прослезились. Ни одного целого объекта. Поначалу не знали, с чего начать. Заложили земли и взяли большой кредит в банке. Купили семена, удобрения. Это было очень опасно. Но люди были на подъёме и хорошо работали. Особенно лётчики. Ведь каждый из них – готовый механизатор. Сам понимаешь… После военного самолёта вождение трактора или комбайна… А агрономические работы выполняли селяне. Решили сеять зерновые и восстановить птицефабрику. Своими силами отремонтировали несколько тракторов и один комбайн. Отремонтировали один вертолёт. На нём возили недостающие запчасти с других брошенных хозяйств. Увидев, что всё очень серьёзно, многие бросили пить. Быстряков и замы работали по 18 часов в сутки. И мы получили хороший урожай зерновых. А вот с продажей тут же возникли проблемы. Всё было настолько монополизировано, что кроме многочисленных "жучков-спекулянтов" покупать было некому. А "жучки" платили гроши. Тогда мы опять обратились к верхам. Нас показали по телевидению. А это ведь прямая реклама. Наши цены устроили нескольких крупных покупателей с севера. Но главное было не это. За нами закрепилось молва, что мы всё производим натурально. Вот это нам потом очень помогло. Мы начали поставлять продукцию в пищевые комбинаты администрации президента, разные там министерства и школы некоторых районов.

– Значит всё пошло гладко и хорошо?

– Ничего подобного. Я сейчас не буду пересказывать все тяготы. Проблем было очень-очень много. Во-первых, больших денег заработать не удавалось. Во-вторых, некоторые начали роптать, что работают больше других, получают мало. Тогда Быстряков на собрании провёл решение: таким дать отдельно землю. Пусть, мол, сами поработают. А продукцию пусть продают вместе с нами. Но не прошло и года, как они прибежали проситься обратно.

– Понятно. Без техники, без другой помощи…

– Вот здесь ты не угадал. Технику мы им дали. Семена дали. Топливо дали.

– Так в чём же дело?

– А в том, что им пришлось работать намного больше, буквально на износ, чтобы обслуживать выданную им территорию. К тому же, мы начали строить отдельные дома для семей лётчиков и нуждающихся селян. С подачи Быстрякова была образована бригада, которая ненужные постройки в бывшей военной части разбирала по кирпичику и годное использовала для постройки новых домов и детсадика. В общем, люди почувствовали, что зависят друг от друга. Быстряков оказался очень рачительным хозяином. Ничего напрасно не пропадало. А главное – он никогда не тянул одеяло на себя. Ему удалось создать особую трудовую и нравственную атмосферу в "Рассветах". Народ ему верит и идёт за ним. Сейчас он заканчивает строительство большого центра отдыха. С киноконцертным залом и несколькими спортзалами.

– Учитель, если б рассказывали не вы, то я бы воспринял всё это как фантастическую повесть, как что-то из будущего…

– Это всё правда, Серёжа, и я думаю, что ты в недалёком будущем во всём этом убедишься. Основная заслуга здесь Быстрякова. К тому же лётчики привыкли видеть в нём командира и по-военному подчиняться. Любое его распоряжение выполняют как военный приказ. А за ними подтянулись и наши селяне.

– Скажите, а какие предприятия принадлежат "Рассветам"?

– О птицефабрике ты знаешь, кроме этого удалось восстановить молокозавод, деревообрабатывающий комбинат, мясокомбинат, звероферму и, главное, небольшой механический завод. Построили два элеватора, восстановили фермы для крупного скота. Недавно построили совместно с банком пивной завод. Скоро сдадим кирпичный завод. В общем, сегодня у нас никто больше не голодает.

– Так вот почему вы поставили ветряки?

– Именно поэтому. Когда лётчикам за долги отключили электричество и воду, то они пережили самую страшную зиму за свою жизнь. А двое пьяных буквально замёрзли ночью в своей же квартире. Поэтому Быстряков поставил целью создать независимый от энергосистемы государства источник энергии. Лётчики его поддержали, работали день и ночь и восстановили ремонтно-механический завод. Цеха светлые, окрашены яркими красками, прекрасно вентилируются. Собрали с других заводов брошенные станки, привели их в рабочее состояние. Пристроили новые корпуса. А идею и чертежи ветряка создали двое талантливых авиационных механиков. Очень надёжная модель. Да, забыл сказать, что Быстряков нашёл, списался и пригласил к нам многих мало-мальски толковых авиамехаников. Каждый приезжающий сам начинает участвовать в строительстве своего дома. А их жёны даже более активно работают, чем мужья. И они очень грамотно стали поднимать производство на наших предприятиях. И первым делом начали делать ветряки. Вообще нагрузка на механический завод очень большая. Он ведь обслуживает не только заказ на ветряки, но и другую технику: ремонт тракторов, комбайнов, грузовых машин, вертолётов. А недавно мы получили разрешение возить продукцию в военные части, даже на дальний Север. Лётчики привели в порядок взлётную полосу и брошенный транспортный самолёт. Сейчас возят на нём молоко, творог, сыры, яйца и много другого…

– Я всё хочу спросить… А откуда название "виндмел"?

– Дело в том, что немец, который привёз нам вагон с благотворительностью, оказался очень известным в своих кругах человеком. Везде, где он выступал, рассказывал о нас. К нам приехало немецкое телевидение и сняло нашу тогда ещё убогую жизнь. Этот фильм через какое-то время посмотрел некий американец-филантроп русского происхождения и тоже привёз разные товары и продукты. А к тому времени мы уже поставили несколько ветряков. Он их случайно увидел и от изумления начал кричать по-английски на всю деревню: "ит из виндмелз! ит из виндмелз!".[45] Собрался народ. Переводчик у него спрашивает, почему, мол, вы кричите. А потому, отвечает он, что меня обманули. Тогда я подошёл к нему и спрашиваю: вы, что, раньше ветряков не видели? А он ещё больше обалдел от моего английского и говорит, что это либо мистификация, либо страшный обман. Я, мол, ехал туда, где голодают дети, а у вас тут чуть ли не в каждом дворе стоят дорогие энергоустановки и крестьяне изъясняются на английском. Куда вы меня привезли?

Сергей рассмеялся:

– Он думал, наверное, что в Африку приехал!

– Не исключено. Американцы известны своими незнанием жизни в других странах. В общем, еле его успокоили. А мы это слово "виндмел" запомнили и в шутку часто повторяли, а потом и по привычке продолжали называть ветряки "виндмелами".

– А со школой вам удалось что-то сделать?

– И да, и нет. Дело в том, что в нашем бизнес-проекте о школе ничего не написали. И этим воспользовался районный отдел образования. Начали присылать проверки, новые, высосанные из пальца программы… Иногда кажется, что хотят из наших детей сделать дебилов. Сократили часы на математику и русский язык. Ввели ОБЖ[46] и историю Московской области. Я ругался, ездил, но… бесполезно. Пришлось вводить дополнительные часы. А Константин Егорович несмотря на ограниченность наших финансов ввёл доплату учителям. Мы преподаём так, как это было раньше.

– Почему вы ушли из школы?

– Года три назад назначили нового директора. Он оказался настоящим самодуром и солдафоном. Начал учителей прилюдно стыдить за малейшие просчёты. Обожал издавать вычурные и бессмысленные приказы. Чтобы выглядеть современным либералом на своих уроках, на школьных собраниях, при каждом удобном случае ругал прошлую власть, хотя сам в прошлом был освобождённым секретарём партийной организации на крупном заводе. Учителя начали подавать заявление об уходе.

– Вот мой тесть такой же человек… Да бог с ним… А как новый директор относился к вам?

– Мы тоже не сошлись во взглядах. Ему не нравилось, что мы пользуемся большим уважением, а он – нет. Начал придираться к урокам Даши, хотя специалистом по литературе он не был. Сам он вёл ОБЖ. О его выкрутасах узнал Константин Егорович. Вызвал и поговорил с ним. Но всё бесполезно. В общем, Быстряков добился его увольнения, но и мы тоже ушли. Пора уступать дорогу молодым. Уже год с лишним мы с Дарьей больше не преподаём. Однако удалось привлечь к работе моих бывших учеников – очень подготовленных учителей. Кроме того, мы взяли на работу из числа жён лётчиков четырёх учительниц с педагогическим стажем и образованием, а также детского врача и медсестру. Так что школа опять пользуется большим уважением и не пустует. К нам опять приезжают из других сёл.

– Учитель, а почему за эти дни к вам никто из соседей не пришёл? Поговорить, пообщаться.

– На селе ничего не скроешь. Соседи знают, что ко мне приехал мой племянник после семейной трагедии. Сильно переживает. Мы его выхаживаем. На ноги ставим. Поэтому и не ходят. Это вполне понятная деликатность. А пока спрашивают. Я говорю, что ещё месяца три надо, чтоб привести тебя в порядок. Если кто придёт, то пока тебя показывать не станем. Это вполне естественно.

– А это не опасно?

– Нет. Милиция приезжает очень редко. А бандиты… Как-то попытались на нас надавить "братки". Приехали на пяти джипах от какого-то очень авторитетного бандита. Быстряков их встретил и организовал такой отпор, что сюда никто больше не сунется. Он приказал поднять в воздух вертолёт и на глазах бандитов приказал расстрелять один джип. А потом главарю объяснил, что вся округа просматривается радарами, и что будет бомбить и расстреливать всех, кто посягнёт на людей или территорию "Рассветов". После этого никто сюда больше ни приезжал. А мы с тобой никуда не спешим. Месяца через три ажиотаж уляжется. Ты отпустишь бородку, наденешь простые очки и ни одна собака тебя не узнает по тому фиговому листочку, который висит в райцентре. В розыск объявлено столько людей, что к тому времени вместо наших портретов будут висеть другие. Ты забыл, как я пришёл к тебе в больницу?

– Учитель, я этого никогда не забуду.

– Речь сейчас не об этом. Скажи, тогда кто-нибудь меня узнал? А ведь за тобой следили.

– Да-да, я согласен с вами, – проговорил Сергей, облегчённо вздыхая.

– Давай на этом сегодня закончим. Отдыхай. Да, я забыл у тебя спросить: тебе литургия Рахманинова понравилась?

– "Всенощное бдение"? Очень. Честно говоря, не ожидал, что такой жизнелюбивый композитор как Рахманинов писал церковную хоровую музыку. Я уже послушал и другую литургию – "Св. Иоанна Златоуста" – и в восторге от этой музыки.

– Мне это очень приятно слышать. Я тоже люблю музыку Рахманинова.

Письмо от матери

На следующий день после завтрака Учитель сказал, что у него радостное известие. Пришло письмо из Белоруссии. С этими словами он вручил запечатанный конверт Сергею, который тут же взялся его вскрывать. Вытащил письмо и хотел было его зачитать. Но его остановила Дарья Георгиевна:

– Серёженька, мама ведь письмо лично тебе написала? Может ты отдельно его для себя прочитаешь? А потом, уж, если захочешь, расскажешь, что в письме.

– У меня от вас нет секретов. Да и написано оно всем нам. Вот, послушайте:

"Сыночка, родной мой, здравствуй! Здравствуйте, дорогие Дмитрий Николаевич и Дарья Георгиевна! Вот уже второе письмо получаю от Серёжи, а сама всё никак не соберусь с силами, чтобы ответить. Всё плачу от радости, что Серёжа мой жив, на свободе, и ничего плохого с ним не случилось. Да и быть не могло иначе. Если что, я бы сердцем почувствовала беду. Как-то в детстве он простыл, тяжело заболел и положили его в больницу. А меня к нему не пускали. Я каждый день стояла под окнами его палаты, бросала снежок в окошко, и мы смотрели друг на друга через оконное стекло. До сих пор вижу его во сне: он смотрит на меня в окно и тянет ко мне ручки. Значит всё хорошо. Сыночка! Ты ни о чём не жалей. Не терзайся! Жизнь умнее нас. Сначала думаешь, что всё плохо, а потом глядишь – а оно-то и к лучшему. Вот об этом и думай, рассуждай. Ты у меня умный, сам всё поймёшь. А сердце моё подсказывает, что найдёшь ты ещё своё счастье, и все беды твои отойдут. Главное – живёшь ты с хорошими настоящими людьми. Знаю, что заботятся они о тебе. За это благодарю и кланяюсь им в ноги. Очень, очень хочу тебя увидеть и обнять, а твоим благодетелям слова мои благодарственные сказать. Да знаю, что пока нельзя. Ничего. Я это вытерплю. Ради тебя".

Сергей сделал паузу и сглотнул ком в горле обратно. Подняв голову, увидел, что из глаз Дарьи Георгиевны катятся слёзы, а Учитель низко опустил голову, поддерживая её обеими руками. Никто не проронил ни слова. Наступила тишина. Сергей, сделав усилие над собой, продолжил:

"Главное, чтоб ты от своих хворей избавился. Дарья Георгиевна! Вручаю вам сына моего. Он хороший и добрый. Во всём будет вам помощником. Дмитрий Николаевич! Вы дважды спасли от смерти моего Серёженьку. Нет у меня слов, чтоб сказать вам о том, что в душе моей. До последнего дня моего помнить и молиться за вас и вашу семью буду. Простите меня! Сейчас не могу я больше писать.

Ваша всегда

Елизарова Татьяна Владимировна."

Последние слова были написаны более размашистым и неровным, чем остальное, почерком. Из конверта выпал листочек, на котором другим почерком был написан номер телефона, который купила мать Сергея.

– Она ещё прислала номер своего телефона, – тихо произнёс Сергей.

– Позвони ей, обязательно позвони, – подавшись вперёд, быстро проговорила Дарья Георгиевна.

Сергей поднялся по лестнице в свою комнату и вскоре вернулся с телефоном в руке. Он сел за стол и слегка дрожащими руками набрал номер материнского телефона. Прошла минута и телефонная мисс металлическим голосом сообщил, что услуга роуминга[47] не подключена.

– Говорит, что роуминг не подключён, – Сергей был сильно огорчён.

– Да как же я не сообразил международную связь подключить, – не менее огорчённо произнёс Учитель. – Ведь Белоруссия теперь – заграница.

– Эх вы, мужчины! – воскликнула Дарья Георгиевна. – Как же вы забыли, что мать будет ждать звонка от сына. Я сейчас сама съезжу в райцентр и всё там велю подключить!

– Дарья, успокойся! Это дело поправимое. Кто забыл, я? Значит мне и исправлять свой промах. Сергей, ты не волнуйся, я сейчас же…

В этот момент раздался звонок на телефоне Сергея.

– Боже, кто это может быть? – испугалась Дарья Георгиевна.

– Так, спокойно. Дарья возьми телефон и отвечай. Но недолго.

Дарья Георгиевна взяла телефон в руки и нажала на кнопку ответа на вызов. Приложила к уху:

– Алло! Слушаю! Что?.. кто?.. о, боже, да, это я!.. здравствуйте… вы… да-да, он здесь, рядом, передаю трубку! Сергей, это мама, из Белоруссии звонит…

Сергей лихорадочно выхватил телефон из рук Дарьи Георгиевны.

– Если это не она, выключай. – быстро проговорил Учитель.

– Алло, кто это? Да, я… мам, это ты… да-да, слышу, говори, прошу тебя, говори, я хорошо тебя слышу. – Сергей прикрыл на секунду глаза и покивал головой Учителю, показывая, что говорит действительно его мать. – Мам, родная моя, у меня всё хорошо, сейчас только получили твоё письмо, вот, читаем… Да, конечно, да, да, очень хорошо, мам, а ты как? Скажи хоть два слова… да… да… да… понял… понял… получила? какое ещё спасибо!.. условия там какие?.. а как Таисия Яновна… когда придёт, привет ей передай, скажи что буду регулярно звонить… прекрати плакать, сейчас же… Да, понял… понял… ну всё, ждите звонков, да… да… завтра же… Хорошо… вот, кланяюсь… скажу… да… всё отлично, я подробно напишу… Пока, пока…

Сергей нажал на кнопку отбоя, в изнеможении откинулся на спинку стула и закинув голову назад, прикрыл глаза. Он тяжело дышал, грудь его вздымалась. Наступила тишина. Подошёл Джим и положил голову Сергею на колено. Тот начал гладить собаку. Учитель и жена беспокойно переглянулись. Тишина затягивалась. Джим вытащил голову из-под руки Сергея и громко тявкнул.

– Молчать, – приказал Учитель.

Но Джим не послушался и тявкнул опять.

– Дарья, налей водички, – попросил Учитель.

Дарья Георгиевна со стаканом сока в руке подошла к Сергею.

– Серёженька, попей немножко, здесь твой любимый сок, малиновый.

Сергей выпрямился на стуле, взял стакан и не пригубив, поставил его на стол. Потом уронил голову на руки и зарыдал. Учитель побледнел, а из глаз Дарьи Георгиевны опять пошли слёзы. Джим подошёл к Сергею, лизнул несколько раз его в ухо и заскулил. При этом он положил лапы на стол, что ему категорически запрещалось. Но никто ему замечаний не сделал. Почувствовав собачий язык и услышав скуление пса, Сергей затих. Потом медленно поднял голову. Взял стакан и залпом всё выпил:

– Простите меня, не сдержался. Я как… я когда… Я как голос услышал… Это от радости…

– Всё хорошо, Серёженька, всё хорошо. И мама здорова, и ты идёшь на поправку…

– Да, да. У неё всё в порядке… Всё думал, как она там… А тут письмо… потом звонок…

– Сергей, мы всё понимаем. Любой на твоём месте разволновался бы. – Учитель подошёл и положил свою руку ему на плечо. – Расскажи, что мама тебе сообщила?

– Говорит, что живёт хорошо. Дом большой кирпичный, два этажа… у них тоже собака живёт, правда, маленькая… Говорит, что Таисия Яновна маме очень рада. Мама ей о моих делах ничего не рассказала. Говорит, что она помогла ей телефон купить и научила звонить. У них роуминг есть… Велела вам кланяться, говорила, что надо помогать…

– Бог ты мой, какая ещё помощь, ты сначала сам выздоравливай… – Дарья Георгиевна уже успокоилась и улыбалась. – Это же чудо! Как же всё совпало… Дима, это чудо, настоящее чудо…

Волнение спало. Учитель тоже начал улыбаться.

– Хорошим людям тоже везёт. Решено. Завтра оформим этот, как его, роуминг, и Сергей будет сам звонить. Так что, волноваться больше не надо.

– Учитель, я сейчас вспомнил, что можно выбрать три или пять номеров, сообщить их на фирму, и тогда звонок будет стоить значительно дешевле. Например, внукам, Андрею и Ларисе.

– А я не только Дарье, и себе тоже такой тариф выберу, – сказал Учитель, – буду и сам звонить внукам.

– Вон как тебя разобрало. Звони, дедушка, звони! – засмеялась Дарья Георгиевна.

Между дедушкой и бабушкой начались шутливые споры о том, кого внуки больше любят. Потом стали вспоминать о разных смешных случаях: как внуки разговаривали с собакой и детёнышем кролика, как маленький Димка нашёл ёжика… В этом приподнятом настроении был закончен завтрак. Учитель и Дарья Георгиевна вышли из дома по хозяйственным делам, а Сергей прошёл в кабинет.

Земля

Часа через полтора Учитель вернулся. Лицо его было красным, усы и борода влажными. Усиленно потирая замёрзшие руки, спросил:

– Что читаешь?

– Да вот, читаю сборник "Воспоминания о Рахманинове". Я не знал, что во время войны он пожертвовал большие деньги на вооружение Советской Армии.

– Умер он в самый разгар войны, в 1943 году. Говорят, до последних дней своих слушал по радио фронтовые сводки из России, то есть из СССР. Такие вот дела. Скажи, на чём мы остановились в прошлый раз?

– Учитель, расскажите ещё о "Рассветах", – попросил Сергей.

– Главное я тебе уже рассказал.

– Я всё помню, но от изумления не могу прийти в себя. Нельзя ли поподробнее, чтоб понятнее было.

– Тогда кое-что придётся повторить. А вообще, мне казалось, что подробности неинтересны.

– Очень интересны. Начните с того, что явилось самым важным для успеха.

– Сейчас, по прошествии полтора десятка лет, я могу сказать, что кроме удачи, очень многое зависит от руководителя.

– Мой тесть любил повторять: "Кадры решают всё".

– Здесь я бы с ним согласился. Посуди сам. Быстряков получил в своё управление заброшенную землю, разваленные предприятия, списанное авиационное оборудование и разрушенную взлётно-посадочную полосу. Ну и морально униженных людей, не верящих никому. Что делать? Как действовать? И он решил основные усилия приложить к ремонтно-механическому заводу и получению первого урожая. Потом уже он мне признался, что если б идея не сработала, то всё бросил бы и уехал. Так вот. Об урожае я уже рассказал. Повезло с погодой, работали хорошо и т. д. А насчёт завода… Как раз в это время наш район начали осваивать телефонные компании – строить свои передаточные вышки для сотовой связи. А на нашем заводе остались в живых только несколько сварочных аппаратов. Вот он и предложил этим компаниям за умеренную плату сварить их вышки. Одна компания согласилась. Заказала пробную вышку. Быстряков не только контролировал соответствие чертежам, но и сам варил и красил. Вышка получилась отличная. Когда её водрузили на место был получен заказ ещё на шесть вышек. Тут появились и другие телефонные компании.

– Понятно: пронюхали, что задёшево и прибежали.

– Именно так. Сотовая связь развивается очень бурно. Пошли заказы. Причём не только на наш район, но и на вышки для других районов. Людям стали платить зарплату. Как-то Быстряков пришёл грустный на работу. Говорит, что заказы скоро кончатся. А на заводе ведь работали люди с инженерным образованием. Один подошёл и говорит, что есть идея и проект. Показали ему чертежи виндмела, то есть ветряка. Быстряков загорелся. Велел срочно изготовить. Сделали, поставили. Агрегат стал давать ток. Тогда Быстряков связался с председателями садово-дачных товариществ. Он хорошо знал, что провести электричество к дачному посёлку – тяжёлая проблема. Электричества не всем хватало. Люди получали разрешение на электроэнергию через огромные взятки чиновникам и бумажную мороку. А строительство дач тоже переживает бум. Особенно в нашем районе. В общем, Константин Егорович пригласил людей, показал установку. Получил заказы. А сам разместил уже свои заказы. На двух авиазаводах и одном трансформаторном для нас стали делать лёгкие пропеллеры и комплектующие. И пошло-поехало. Даже сегодня за нашими ветряками стоит очередь.

– Но вы же говорили, что в средней полосе невыгодно…

– Говорил, но ведь обслуживание рядом. У нас шесть бригад только на их обслуживание работают. Да ещё семнадцать работают по договорам с нами, с "Рассветами". Благодаря этому мы даём работу сотням людей. Дач ведь очень много. Тысячи. Чуть что, звонок, и ребята уже на месте. А главное – цены вполне доступные.

– Да-а, каких же денег вы лишили чиновников.

– Мы, конечно, от государственной электроэнергии не отказались. Сохранили то, что нам было положено ещё с советских времён. Но для себя построили множество ветряков. И платим за электричество мало. Говорят, что в наш район на должность начальника Энергосбыта назначают в качестве наказания. В общем, суть тебе понятна.

– В целом, да. Завод начал хорошо зарабатывать, развиваться и вытягивать за собой другие предприятия.

– Верно. Завод и первый урожай. Дальше – больше. Восстановили молокозавод. Потом воссоздали мясокомбинат. Но есть и другая сторона. Земля. Как на ней работать, чтоб доход давала? Причём уже не только выращивать надо, но и продавать. И Константин Егорович решил начать… с индивидуальных хозяйств. Собрали общий сход. Земля, говорит, общая. Но для работы каждый может взять столько, столько хочет. Можно сеять зерновые, можно разводить коров, свиней и кроликов. Но работать надо самим. Поднялся шум. Селяне стали кричать, что без кормов, удобрений и техники землю и скотину не поднять. Тогда Быстряков сказал, что технику берёт на себя. Будем, мол, выдавать в аренду мини трактора, сеялки и косилки. В счёт будущих доходов. А корма сейте на своих участках. Зерновые, картошку – что хотите. К тому времени завод начал выпускать малую сельхозтехнику: трактора, косилки и сеялки. Работает не только на солярке, но и на электричестве.

– Учитель, я ведь немного во всём этом разбираюсь. Для одного человека это непосильная задача. Наладить выпуск новой техники?! Да на это годы нужны! Кроме того: как может трактор работать на электричестве?

– Во-первых, маленький трактор на придомных участках прекрасно работает и на аккумуляторном электричестве. Месяца через два-три я тебе это продемонстрирую. Во-вторых, Константин Егорович, конечно же, не всё сам делает. У него очень опытные замы и специальные помощники. Его неделя расписана поминутно вперёд. Но фамилию свою Быстряков оправдывает полностью. Он восстановил взлётно-посадочную полосу и обслуживающее её оборудование. Добился разрешения и летает по всей стране. Размещает заказы. Если наш завод что-то не может изготовить, то комплектующие мы получаем железнодорожным транспортом прямо на территорию. Он договаривается с руководством ближайших районов, демонтирует и привозит с заброшенных заводов самые разные станки и оборудование. И всё это ремонтируется и работает. А недавно станки покупать начал. Я помню, для чего-то важного понадобились два высокоточных токарных станка. Через два дня он их привёз на нашем транспортном самолёте..

– А сколько же бензина вы тратите на такие полёты?

– Ты задал один из самых болезненных вопросов. Но Быстряков получает авиационный керосин с такими же льготами, как и другое топливо. Мы же сельское производство. Это нас спасает от очень больших трат.

– А где вы берёте такое количество квалифицированных рабочих и инженеров?

– Земля слухами полнится. Ведь в нашем и соседних районах действовали десятки, сотни предприятий. А на них работали местные жители. Вот те, кто ещё не совсем спился – пришли. Быстряков платит достаточно, чтобы можно было спокойно восстановить хотя бы прежние стандарты жизни. Как-то пришёл мужчина. На вид – старенький. Не взяли. Тогда он пошёл к Быстрякову жаловаться. Тот взял деда и пришёл с ним на завод. Велел дать ему заготовку. Точи, говорит, вот по этим чертежам. Дед попыхтел и выточил. А потом от радости прослезился. Говорит, руки по настоящей работе соскучились. Быстряков его назначил мастером по обучению. Квалифицированных рабочих-инструментальщиков осталось мало. И многие начали учится и переучиваться. В общем, сейчас ситуации такая. Работники, включая тех, кто внесён в реестр ООО "Рассветы", делятся на три категории. Это механизаторы, включая производителей и ремонтников сельхозтехники, инженеры-конструкторы…

– Как, у вас и конструкторское бюро есть?

– Есть. Недавно открыли. Какой же завод без КБ… Далее идут рабочие на наших предприятиях и индивидуальщики. То есть, как я: сами производят и отдают продукцию ООО "Рассветы". Остальные – это работники социалки и сферы услуг, включая образование, медицину и торговлю.

– А как поддерживается дисциплина?

– Этим занимается бывший замполит, Знаменский. Прекрасный психолог. Благодаря его работе срывов у людей становится всё меньше и меньше. Но главное даже не в этом. Представляешь, индивидуальщики, работающие на арендной земле, стали объединяться. Стали понимать, что можно взять на двоих не два, а один трактор. Что в случае неурожая вдвоём или втроём выживать легче. А сейчас ставится вопрос о воссоздании совхоза.

– То есть как? Это значит, что возвращаемся к советской системе? Значит коллективные хозяйства себя оправдывают?

– В нашем случае оправдывают. Но я сейчас не буду никаких выводов делать. Это очень сложный вопрос. Сам я работаю индивидуально и никуда не вступил. Но главное вот в чём: у нас назревает нечто вроде кризиса.

– А из-за чего?

– Из-за земли. Дело в том, что в некоторых семьях стали образовываться финансовые излишки. Скажем, в одной семье работают муж, жена и дочь, а в другой – муж, жена, четверо сыновей, их жёны и двое внуков. Деньги в руках главы семьи. Вот он и хочет получить ещё один участок, нанять людей и получать ещё больше денег.

– А наёмным людям кто будет платить?

– Они сами. Из своего кармана. Но дело в том, что это – гастарбайтеры, приехавшие из республик бывшего СССР. Готовы работать за зарплату в три раза меньше.

– А-а, вот теперь понятно. Разбогатевшие семьи хотят за счёт разницы в оплате труда получить дополнительную прибыль.

– Верно. Но скажи мне: это плохо или хорошо?

– Ну и вопрос! Та-ак, для ООО "Рассветы" это плохо. Потому, что рано или поздно, появятся и другие семьи или просто группы, желающие заработать намного больше других. А вот для самих людей это хорошо. Но выход есть.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных