ОБЩЕНИЕ С ДРУГИМИ ДЕТЬМИ 2 страница

Я нашёл небольшую, но очень уютную квартирку на Лонг-Айленде, в Греческом квартале, на той же улице, что и мои друзья. После «Менудо», где в нашем распоряжении было столько роскошных вещей – наш частный самолёт, пятизвёздочные отели, невероятные обеды – всё, что я хотел сейчас, так это пожить простой жизнью. Конечно, я мог бы найти квартиру на Манхэттене недалеко от лучших ресторанов и в самых красивых районах, но это было не то, что я искал в то время. В своей квартире в Квинсе я жил простой жизнью, у меня было всё необходимое. Впервые в жизни я мог жить так, как хочу, без давления со стороны родителей, менеджеров, продюсеров или ещё кого-то, кто бы говорил мне что делать. Я делал всё, что хотел, когда хотел и как хотел. И если я чувствовал, что ничего не хочу делать, то абсолютно ничего и не делал.

На выходных я ездил в музыкальный магазин на Манхэттене, где у меня проходили платные «встречи и приветствия», на которых я подписывал записи, значки и другие атрибуты «Менудо». Это было идеально для меня, ведь это занимало всего несколько часов в неделю, но приносило мне доход. На выходные ко мне в гости приезжали друзья, которые учились в Бостоне. Почти каждый день я ложился спать на рассвете, но это происходило не потому, что я был на какой-нибудь вечеринке. На самом деле, когда вам восемнадцать лет, у вас не очень большой выбор занятий, потому что вы не можете пойти в бар или клуб, ведь вам ещё нет двадцати одного года. Мои друзья – которые в отличие от меня ходили на вечеринки с удовольствием – всегда звали меня с собой, но я всегда говорил им, что мы встретимся позже. Я оставался дома, расслаблялся и проводил часы за просмотром фильмов, прогулками, живописью. На самом деле, если я всё правильно помню, мои картины того времени были немного меланхоличны. Всё это свободное время давало мне пространство для раздумий и размышлений. Я хотел в полной мере использовать это время и узнать себя.

С того времени, как мне было двенадцать и до момента, когда мне исполнилось семнадцать – пять лет становления подростка – всё, что я слышал, было: «Одень это. Постригись так. Пой это. Учись танцевать так. Скажи журналистам это». У меня никогда не было возможности самому принять решение, поэтому я понятия не имел, как это делать! За эти самые пять лет меня обучили – или внушили – воплощать концепцию. Я был вынужден скрывать свои чувства и свою личность любой ценой. Я не мог быть Кики или Рики…. Единственное, что имело значение, я был хорошим «Менудо»!

Пока я был в Нью-Йорке у меня было много времени подумать, и я понял, что за последние несколько лет я стал экспертом по скрыванию своих эмоций. Я говорил себе: «Нет, я не хочу это чувствовать», и мог это скрыть. Мне было трудно сказать: «Я люблю тебя», потому что я очень боялся услышать отказ. Я провёл так много времени думая, что единственное, что имеет значение, это следовать определённому набору правил, установленных для таких же людей, как и ты, поэтому я понятия не имел, что значит быть подлинным и выражать свои чувства.

За девять месяцев, что я счастливо прожил среди людей в огромном Нью-Йорке, я узнал, что значит жить как «нормальный человек», а не знаменитость. Это не была жизнь монаха или аскета, но я создал мирный и спокойный образ жизни для себя, и это тот образ жизни, которым я и продолжаю жить с тех пор. Я мог сесть на скамейку в парке и смотреть на проходящих мимо людей, не ожидая, что они попросят у меня автограф или захотят со мной сфотографироваться. В этом городе миллионов людей, я был анонимом. Наслаждаясь этой простой жизнью и замечая такие простые вещи, как смена времён года, я обрёл свой внутренний мир, который потерял. Я вспомнил все мечты и фантазии своей юности, и я всё ещё верил, что они могут сбыться.

Тишина позволила мне подумать о будущем и искренне спросить себя, чем же на самом деле я хочу заниматься. Одной из возможностей было обучение в действующем Нью-Йоркском университете, но я не знал, хочу ли вернуться на сцену. Шоу-бизнес всё ещё был источником смешанных чувств, и однажды я сказал маме, что хочу изучать информатику. Она, конечно же, сразу сказала: «Сынок, пожалуйста, не делай этого».

Я был недоволен тем, что она не собирается поддержать меня в том, чем я хочу заниматься, поэтому ответил: «Мамочка, я сказал тебе, что хочу учиться. Это именно то, чего хотят все мамы для своих детей. А ты говоришь мне, что не хочешь, чтобы я это делал? Как такое возможно?»

«Сынок, - сказала она, - ты ещё не можешь понять, что твоя судьба – это сцена». Она уже знала, что ещё не был готов принять правду.

«Мама, даже не думай об этом!» - сказал я ей. «Я никогда не вернусь на сцену. С меня хватит».

Я был раздражён, поэтому не затрагивали эту тему снова. Несколько месяцев спустя она приехала ко мне в гости, и мы пошли на концерт в Радио Сити. Вдруг, в середине шоу, я повернулся к ней, чтобы что-то сказать, но увидел, что она плачет. Она рыдала, как ребёнок.

«Мамочка, что случилось?» - спросил я с тревогой.

«Сын, ты не можешь просто взять и отказаться от сцены», - сказала она. «Твоё место там, в центре сцены, в центре внимания».

Слова моей матери остались в моей голове. Они подействовали на меня, конечно, но не настолько, чтобы заставить меня изменить своё решение. Теперь, думая об этом, я понимаю, что никогда не искал сцены. Это сцена нашла меня. Я сделал это, потому что возможность появилась сама собой. Как и всё в моей жизни, будто сама судьба предоставила мне возможность, и единственное, что мне нужно было сделать, это решить, использовать ли мне эту возможность. Сейчас более чем когда-либо, после всего, что я пережил, я убеждён, что это, как и всё в жизни, была магия и это прекрасно. Все мы идёи по кармическому, духовному пути, и у каждого из нас есть возможность решить, что делать со своей собственной жизнью. Это как если бы мы бродили по пустыне и вдруг увидели лошадь. Мы можем игнорировать её и продолжать идти, а можем оседлать её. И если мы на коне, мы можем сидеть и ничего не делать, позволив лошади везти нас, а можем взять в руки вожжи и скакать галопом туда, куда мы действительно хотим прийти. Когда на моём пути появилась возможность, только я решал использовать эту возможность или нет.

Примерно в то же время, на моём пути появилась возможность, которая пришла ко мне по телефону. Я позвонил своему бывшему коллеге в Мексику просто сказать «привет» и узнать как у него дела. Пока мы говорили, он пригласил меня провести с ним в Мехико несколько дней, и поскольку я был всё это время в мире, я не раздумывая принял его приглашение. Несколько дней спустя я полетел в другой большой город. Изначально я собирался остаться только на одну неделю, но когда прилетел в Нью-Йорк, мои планы изменились….

Через несколько ночей после моего прилёта, я пошёл в театр посмотреть пьесу, в которой участвовали трое моих близких подруг, которые оказались большими звёздами мексиканской сцены: Анжелика Ортис, Анжелика Мария и Анжелика Вэйл. Пьеса называлась «Моя мама любит рок», это была музыкальная комедия. Кроме того, что я был рад увидеть своих друзей, я всегда любил ходить в театр и никогда не упускал возможности посмотреть новое шоу. Прошло много времени, с тех пор, как я видел своих друзей последний раз, поэтому когда мы начали разговаривать, они спросили меня, что я делал в Нью-Йорке.

«Я учусь», - ответил я.

Какая ложь! Я просто не хотел вдаваться в подробности.

«Ладно, забудь про учёбу», - ответила одна из них. «Ты должен остаться здесь». Её уверенность меня удивила, а она тут же добавила: «Видишь парня, который стоит там?» Она указала на одного из актёров. «Он уезжает на неделю, и я не знаю, что делать. Ты не хотел бы заменить его?»

Недолго думая, я сказал «да». Таким было моё начало в театральном мире.

ДОСТАТЬ ДО ЗВЁЗД

МОЯ СЕМЬЯ И мои друзья в Нью-Йорке не могли поверить, когда я сказал им, что переезжаю в Мексику, но все они были очень рады за меня. Они знали, что для меня будет здорово вернуться к работе. И просто так, из ниоткуда, я вернулся очень быстро и сосредоточился на работе. У меня была только неделя, чтобы подготовиться к своему театральному дебюту. Да, за одну неделю я выучил хореографию, узнал сюжет, проблемы, всё. Я вернулся к тому, чтобы снова стать дисциплинированным солдатом из моих дней в «Менудо», но я получал от этого огромное удовольствие, потому что я снова мог пережить ту эйфорию, которой у меня не было уже целый год. Было безумием погружаться во что-то совершенно новое для меня, но опыт работы с «Менудо» научил меня работать в быстром темпе и справляться с тяжёлой работой. И как говорится, De los cobardes no se escrito nada (трус не играет в хоккей), и поэтому, отбросив все страхи, я с головой погрузился в эту возможность, которая появилась на моём пути.

Я очень быстро привык к жизни в Мексике, без каких-либо серьёзных трудностей. У меня уже появились не только друзья и профессиональные связи. Мне также повезло, так как я переехал к своему старому коллеге по работе. Его родители и сестра приняли меня, как члена их семьи, и благодаря этому я никогда не чувствовал себя одиноким. Мне нравилось жить с ними, но через несколько месяцев, когда я немного освоился, я почувствовал, что пришло время стать более независимым и снял свою собственную квартиру.

В мексиканском театре есть традиция: всякий раз, когда представление идёт в сотый (двухсотый, трёхсотый, четырёхсотый) раз подряд, какой-то известный актёр, режиссёр или продюсер выходит на сцену и показывает табличку с признанием этого достижения.

Когда я начал работал в «Моя мама любит рок», я не знал об этой традиции и не представлял, какое это большое дело. Поэтому, когда пришло наше время получать награду, я просто решил сосредоточится на возможности сделать лучшее шоу. Остальные актёры, однако, сильно нервничали, потому что знали, что сегодня в зале сидит кто-то важный. Все они хотели поставить лучшее шоу в истории, и когда занавес поднялся, напряжение было ощутимым.

Я, однако, вёл себя как обычно, совершенно спокойно. Я отыграл свою роль как можно лучше и пошёл домой спать. Если бы я знал, что в этот вечер на нас будет смотреть известный продюсер, я бы, наверное, нервничал так же, как и все остальные. Но так как я понятия об этом не имел, то был совершенно спокойным. На следующий день мне позвонил продюсер и сказал, что хочет встретиться со мной лично. Мы поговорили некоторое время, и в конечном итоге он предложил мне роль в знаменитой мыльной опере «Достать до звёзд». Я согласился, и так в моей жизни началась новая глава: мыльные оперы. «Мыло» имело огромный успех не только в Мексике, но во всём мире, его достижение не отличалось от High School Musical или Glee, которые годами позже сняли в Соединённых Штатах.

Я попал во второй сезон, который назывался «Достать до звёзд 2». В основе сюжета была история шести парней, которые были участниками группы «Бумажные куклы». Я играл роль Пабло Лоредо, одного из участников группы. Сериал был настолько успешным, что позднее даже был снял фильм «Достать до звёзд: по ту сторону», в которой я также сыграл одну из главных ролей. В конце концов, продюсеры сериала организовали тур «Бумажных кукол». Излишне говорить, что для меня это было полным повторением «Менудо» - хотя этот тур был не таким интенсивным, как там – я должен признаться, что был не в восторге от перспективы собираться на гастроли; всё, что я хотел делать, так это играть. Я уже достаточно гастролировал! Но я, в конце концов, согласился и даже получил от этого удовольствие, потому что из нас получилась отличная команда, члены которой прекрасно ладили между собой.

Удивительно, но благодаря своей роли в фильме, в том году я получил премию Эральдо – мексиканский аналог Оскара – за свою работу. Это было огромной честью для меня, и по сей день эта премия является одной из моих самых заветных наград в моей карьере.

Теперь, когда я думаю об этом, я понимаю, что всё, что я делал за это время – даже когда я играл на сцене – было связано с музыкой. Это было почти неизбежно. И хотя есть соблазн сказать, что всё это было всего лишь совпадение и не обязательно было работать в этом направлении, но это также могла быть судьба, указавшая мне правильное направление. «Менудо» дал мне невероятный опыт, давший мне много знаний не только о шоу-бизнесе, но и о самом себе. Но работа была столь интенсивна, что это заставило меня усомниться в моей страсти. Я думаю, что в глубине души я никогда не хотел бросать петь, но я каким-то образом похоронил это желание глубоко внутри. За время, проведённое в Нью-Йорке, я честно поверил, что не хочу снова ступать на сцену, но я думаю, что это произошло из-за того, что я просто перегорел. Усилия были столь монументальны, а моя жизнь в то время была настолько сумасшедшей, что я просто не представлял, как я буду жить дальше в таком темпе. Но возможности, появившиеся на моём пути в Мексике постепенно изменили мою точку зрения, и я понял, что жизнь на сцене не всегда может быть такой интенсивной, как это было в «Менудо». Каким-то волшебным образом актёрство активизировало мою страсть к пению, и хотя мне очень нравилось играть, я чувствовал желание и необходимость выразить себя через музыку.

Не нужно говорить, что все мы должны выбирать лучшее из возможностей, встречающихся на нашем пути, но при этом мы никогда не должны забывать и о нашей истинной страсти. Если в глубине души вы чувствуете себя поэтом, независимо от того врач вы или бухгалтер, вы никогда не должны перестать писать стихи. Но при этом вы должны помнить, что то, кем вы работаете и то, кем вы являетесь в жизни – это не всегда одно и то же. Обе эти стороны являются частью жизни, частью одного пути. Если вы не попробуете заниматься тем, что вам действительно нравится, вы никогда не воплотите ваши мечты в реальность. У вас может быть много вещей, например, красивый дом и дорогие машины. Вы можете встретить свою любовь и создать семью, которая будет обожать вас. У вас может быть всё это и многое другое. Но если вы поэт, и вы не пишете стихи, то как вы сможете получить за них награду, о которой всегда мечтали? Если вы не развиваете свою страсть, то всегда будете чувствовать себя нереализованным. Вы всегда будете чувствовать, что вам чего-то не хватает. Я не призываю вас бросать свою работу и писать стихи двадцать четыре часа в сутки, но каждый из нас должен стараться изо всех сил никогда не отказываться от своей мечты.

С юных лет я знал, что музыка заполняет всю мою душу. Я также люблю связь, возникающую между мной и зрителями во время выступлений. Энергия, исходящая от толпы, с каждым движением в такт моей музыки, это невероятно. Это как электричество! Нигде нет ничего подобного, и ничто не сравнится с этим. Мне нравится сниматься в фильмах и работать на телевидении, но всему этому не хватает немедленной реакции и интенсивности живой аудитории, потому что ты находишься на экране. Не имеет значения, что говорят люди, для меня нет ничего удивительнее, чем та связь, которая возникает с толпой во время концерта. Я хочу – нет, мне нужна – немедленная реакция. Аплодисменты и энергия публики – это моя страсть, мои пороки.

Вот так – благодаря ряду случайных событий – я вернулся к музыке. Я всегда буду бесконечно благодарен Мексике за всё, что она дала мне, и те возможности, которые предложила. Это был мой трамплин в мир, потому что из театра я перешёл к телевизионным мыльным операм, от «мыла» к фильмам, а благодаря фильмам я вернулся к музыке. Никто не знает, куда тебя приведут повороты судьбы, ведь иногда это не самый очевидный путь. Благодаря мыльным операм и фильмам, кто-то из «Sony Music» заметил меня и предложил записать мой первый сольный альбом. Очевидно, что я был в восторге. Идея записать сольный альбом, в котором я смог бы свободно выразить себя так, как я хотел, была моей мечтой, ставшей реальностью.

Представитель «Sony Music», предложивший сделку, протянул мне контракт и сказал: «Рики, ты должен подписать контракт сейчас же. Если ты не подпишешь этот контракт до моего отлёта в Мадрид сегодня, меня уволят».

Я рассмеялся про себя и сказал себе: «Что за сукин сын».

Само собой разумеется, что сегодня я бы ждал своих адвокатов для рассмотрения контракта. Но так как я был всего лишь восемнадцатилетним парнем, который хотел петь, я закрыв глаза, подписал контракт и сказал себе: «Независимо от того, что может произойти, я хочу записать этот альбом, так не всё ли равно как?» Всё, чего я хотел – это начать запись как можно скорее. Я был так взволнован своим возвращением в мир музыки, что меня не волновали условия.

Это было ошибкой – огромной ошибкой. Этот представитель звукозаписывающей компании – и он безусловно, признаем себе, когда он прочтёт это – воспользовался моим невежеством и предложил мне сделку, по условиям которой я получал что-то вроде одного цента роялти (плата автору с каждого проданного экземпляра) за каждую проданную запись. Грабёж! Сегодня, когда я думаю об этом, я смеюсь над этим абсурдом. Но кроме этой незначительной подробности договора, альбом был началом чего-то феноменального для меня – чего-то, к чему я готовился всю свою жизнь. Я знал, что хочу быть артистом с тех пор, как мне исполнилось шесть, потому что когда я брал в руки ложку и пел для моих дядь и тёть, я чувствовал в душе, что это был правильный поступок. Все мои усилия и тяжёлая работа, наконец-то, начали приносить удовольствие, и музыка окончательно и бесповоротно вернулась в мою жизнь.

Конечно, это было бы замечательно, если бы представитель «Sony Music» появился тогда, когда закончатся съёмки фильма. Но такова жизнь и всё происходит не тогда, когда мы этого хотим; всегда кажется, что все события происходят сразу! Это значительно осложняет жизнь, но я искренне верю, что если сидеть сложа руки, ожидая подходящий момент, мы никогда в жизни его не дождёмся. Жизнь сложна, и мы всё должны решать сами. Вот так «Рики Мартин», мой первый сольный альбом, был записан во время моих съёмок в эпизодах «Достать до звёзд 2». Я работал круглые сутки – но я был невероятно рад, что всё впереди. Каждый день был сложным, но если бы я узнал что-нибудь во время моего пребывания в Нью-Йорке, это было бы то, что я никогда не упущу из вида больших целей. Благодаря тому времени, что я дал себе на обдумывание и отдых, я был готов к тому дню, когда судьба постучит в мою дверь. В глубине души я, наконец, понял чем хочу заниматься: я хочу быть на сцене.

Альбом вышел в 1991 году, вскоре после того, как я вернулся из тура с «Бумажными куклами». Это был огромный успех. Одна из песен вышедшего альбома называлась «Огонь от огня» («Fuego Contra Fuego»), которая получила статус «золотой» записи в Аргентине, Мексике, Пуэрто-Рико и Соединённых Штатах. Получение награды (не имеет значение сколько их было) является очень важным достижением, но больше всего мне нравилось, что запись дала мне шанс вернуться на сцену и поехать в тур по Латинской Америке, где я снова оказался лицом к лицу со своей аудиторией. Я выступал и видел, как люди поют и танцуют под мою музыку. Это было неописуемое чувство, как будто я вернулся домой. Я чувствовал, что я именно там, где я должен быть, как будто я, наконец, нашёл своё место в мире.

ВЛЮБЛЁННОСТЬ

ХОТЯ МОЯ профессиональная жизнь протекала чудесно, на самом деле я вернулся к работе со скоростью голубя и работал, как сумасшедший, не останавливаясь. У меня даже не было времени на что-то другое. Поэтому моя мама приехала поддержать меня в то время, пока я проходил через всё это. Моя мама любит Мексику и время, которое мы провели там вместе, было особенным – я больше не был мальчиком, который вернулся в Пуэрто-Рико, став мировой звездой, я стал более взрослым, и у нас с ней появились крепкие отношения.

Я знаю многих людей, которые могут сказать о своих матерях, что они невероятные – но моя мать необыкновенная женщина, которой я многим обязан. Не только за такие очевидные вещи, как моё воспитание, забота обо мне, но и за то, что она всегда была важным источником поддержки и вдохновения в моей жизни. Например, в значительной степени я обязан именно матери за свою большую страсть к музыке, в частности, к сальсе, меренге, болеро, трио…. Она отдала весь свой энтузиазм музыке, у неё дома всегда были сотни альбомов. И когда я и мои братья проводили время, слушая классический рок, она выключала его и заставляла нас слушать музыку нашего острова. Как-то раз она взяла нас на Fania All-Stars концерт, это то, за что я ей безмерно признателен! И хотя тогда она не смогла обратить мой взор на латинскую музыку, в дальнейшем эта музыка будет иметь огромное влияние на мою карьеру. Когда мы жили в Мексике, она всегда приносила мне диски таких артистов, как Фания, Селия Крус, El Gran Combo, Жильберто Сантароса, и медленно, но верно и именно благодаря этим записям на протяжении всего моего пути от Мексики, я начал ценить богатую культуру моего острова. Всё это благодаря моей матери.

Несколько лет назад в музыке произошёл известный Латинский Бум, явление, которое и породило мою карьеру, но семена, давшие позднее всходы, уже тогда были посажены. Однако моя профессиональная жизнь постепенно налаживалась, моя любовная жизнь проходила в общем потоке. С тех пор, как я покинул «Менудо», у меня были связи как с мужчинами, так и женщинами, но ни одна из них не длилась достаточно долго, чтобы рассматривать это как отношения. Вскоре после того, как я прибыл в Мексику – в то время я играл в пьесе – я встретил замечательную женщину, которая была ведущей очень успешного телевизионного шоу. И с того момента, как я увидел её, она привлекла меня. Помимо того, что это была одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал – высокая, белокурая, элегантная, как первая леди, стильная, умная как Коко Шанель, прекрасная и чувственная, как Брижит Бордо – она блестящая женщина, милая и заботливая. Мы очень быстро начали встречаться, и вскоре она стала моим партнёром, моим другом, всем. Наши отношения были чем-то волшебным, она стала идеалом для меня, потому что она была прекрасной женщиной. Мне нравилось чувствовать её тело рядом с собой, её волосы, ласкающие мою грудь, когда она была полностью погружена в свой собственный мир, в наш мир. Она любила меня, и я любил её, и у нас было много моментов полного и тотального единства. Она была невероятной женщиной. Вообще-то, она была идеальной женщиной.

Но как и большинство парней этого возраста, я не был готов к отношениям с идеальной женщиной. Я был слишком незрелым. Это, наряду с тысячами других вопросов, которые кружились в моей голове, сделало меня неспособным доверять ей и даже самому себе. Она могла бы стать любовью всей моей жизни, но в тот момент я чувствовал, что хочу ещё поэкспериментировать и пожить для самого себя. Или, по крайней мере, я придумал это оправдание для самого себя, когда мы расстались.

После того, как мы расстались, я пару лет вёл себя, как типичный альфонс, любимец женщин. Я был молод и знаменит, я был артистом, и я сделал это своим бизнесом – гулять с каждой женщиной, которая встречалась на моём пути. Была ли она одинока, замужем, вдовой или разведена – это не имело значения. Всё, чего я хотел – это хорошо провести время и жить на полную катушку. Я хотел узнать себя и дать себе шанс попробовать новые вещи. Я не знаю, хотел ли я в то время что-то доказать миру, самому себе, или я просто принимал эти ситуации, как данность со всей яростью и эйфорией юности. За эти годы у меня также был опыт отношений с мужчинами – часть моих экспериментов – но это никогда не были отношения, которые длились достаточно долго или как-то повлияли на мою жизнь. Это было весело, интересно, и я наслаждался собой безмерно, но в последствие эти отношения всегда оставляли чувство вины, поэтому я решил, что не хочу думать о них. Я не позволял себе проанализировать или оценить всё, что происходило внутри. Я пережил так много, и это было так весело, что я был больше сосредоточен на ощущениях, чем на мыслях.

Я был в центре этого вихря отношений, когда попал в сети страсти с чудесной женщиной, пылкой, чувственной и запретной.

Она было полной противоположностью моей первой женщины, о которой я упоминал, но такой же сильной, индивидуальной и уверенной, с уникальным взглядом на жизнь. Всё в ней казалось больше, чем жизнь – это была мега-женщина. Дело в том, что её было не просто много, эта женщина свела меня с ума. В течение нескольких дней она превратила меня в месиво: она осветила мою душу и вывернула меня наизнанку. Она была похожа на яд, который разбудил во мне животное. Притяжение, желание, физическая страсть – я чувствовал, что она терзает меня во всех отношениях. Перегрузка физической химии. Аромат её тела притягивал, а её кожа, пот, язык, её возбуждение, то, как она двигалась, то, как мы двигались вместе…. Всё это сводило меня с ума. Она ненавидела свои груди, но они сводили меня с ума. Я любил смотреть на её тело; оно было как картина, которую я мог описать до мельчайших деталей. Её ноги и крошечные пальчики на ногах возбуждали меня. Я хотел ласкать их – и всегда делал это. Я был одержим и очарован всем, что в ней было. Она была просто невероятной. Время, что мы провели вместе, было похоже на катание на американских горках; она разбудила во мне мятежный порыв, сумасшествие и спонтанность, которая открыла и освободила меня, и по сей день я чувствую, что это были самые наэлектризованные отношения, которые у меня когда-либо были.

Я был настолько поглощён ей, что позволил себе развлечься различного рода мечтами и иллюзиями относительно нашего совместного будущего. Но рано или поздно, я бы вернулся к реальности спросил себя: «Разве ты не видишь, что ты для неё просто игрушка? Наслаждайся тем, что есть!»

Тот факт, что она была замужем – хотя в то время жила отдельно – был, конечно, для меня источником постоянной головной боли, но я думаю, что это также было частью того, что так сильно привлекло меня к ней. Запретный плод всегда привлекает. А она была одновременно опасной и запретной женщиной, что и сделало её ещё более неотразимой. Но несмотря на то, что я очень сильно любил её – и, возможно, из-за этого – она разбила мне сердце. Однажды она подняла трубку, и услышав мой голос, сказала: «О, Габриэль, у меня сейчас болит голова; я перезвоню тебе, когда встану».

Этот ответ был, как ведро ледяной воды. Делая вид, что я Габриэль, её помощница, означало, что она спит там, где должна спать – со своим мужем. В этот момент я сказал себе: «Да пошло всё это дерьмо!» Я повесил трубку не говоря ни слова и просто сидел. Ошарашенный. Мне было так больно. Я переживал момент, который всё равно должен был настать, и мне пришли в голову слова великого Габриэля Гарсиа Маркеса «хроника объявленной смерти».

Я не отрицаю, что мне потребовалось время, чтобы выбросить её из головы. Несмотря на ту боль, которую она причинила мне, всё, что я мог делать, это думать о ней. Иногда я даже ждал её у входа в театр, в котором она работала, просто, чтобы увидеть её хотя бы на мгновение. Я делал это таким образом, чтобы она, конечно, не могла меня видеть. Я имею в виду, что мы не должны терять своего достоинства, не нужно терять его полностью, верно?

Но независимо от того, какую боль вы чувствуете и не важно, как вам трудно это терпеть, жизнь всё равно продолжается. Персы говорят: «И это пройдёт!», и это не может быть более верным.

ГОРОД АНГЕЛОВ

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ЭТОГО мне позвонил мой агент и сказал, что NBC хочет, чтобы я переехал в Лос-Анджелес для участия в телешоу. И хотя Мексика преподнесла мне много невероятных вещей, и по сей день у меня много друзей там, которых я обожаю, но я думаю, что я был готов к переменам. Перспектива переезда в Лос-Анджелес появилась как раз вовремя. Я жил в Мексике почти пять лет. Целая жизнь для такого, как я, кто почти постоянно находится в дороге.

Первое шоу, на котором я появился на американском телевидении, называлось «Начало». К сожалению, шоу быстро закрыли, но у меня не было времени для переживаний, потому что вскоре я понял, что снова выбрал правильный путь. Когда шоу закрыли, я стал свободен для Лос-Анджелеса. Что может быть лучше для молодого артиста, желающего работать в шоу-бизнесе? Мне не пришлось долго ждать, потому что в один прекрасный день позвонил мой агент и сказал, что исполнительный продюсер сериала «Главный госпиталь» хочет со мной встретиться.

Ирония в том, что эта встреча стала возможной не благодаря моему участию в «Начале», как она потом объяснила мне, а потому что она однажды была на моём концерте и ей понравилось. И снова музыка открывала мне двери в мир, который я даже не искал.

В Соединённых Штатах, в отличие от Латинской Америки, мыльные оперы идут годами, пока в один прекрасный день они не перестают получать хорошие отзывы, и тогда их закрывают. Хотя в Латинской Америке «мыло» идёт в течение нескольких месяцев – самое большее год – в Штатах они могут идти почти вечно, и часто рассказывают историю нескольких поколений в одной семье. «Главный госпиталь» был одной из таких программ, которая шла уже несколько лет, и была одной из самых популярных мыльных опер в Соединённых Штатах и, несомненно, одной из самых известных. Я был потрясён, когда они позвонили мне, не только потому что это была прекрасная возможность, но и потому что они, кажется, уже решили взять меня. Они дали мне прочитать несколько страниц из сценария перед разными руководителями ABC, но это было лишь формальностью, чтобы потом никто не мог сказать, что меня взяли без проб. Несколько часов спустя, я официально присоединился к актёрам сериала.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: