Сомнительные виды 59

•формы, полученные из стран, теперь не смежных, причем он не может даже
надеяться найти промежуточные звенья, он будет вынужден почти всецело опираться на аналогии, и его трудности достигнут своего
апогея.

Не подлежит сомнению, что до настоящего времени не удалось провести ясной линии демаркации между видами и подвидами, т. е. формами,
которые, по мнению некоторых натуралистов, приближаются к видам,
но не вполне достигают этого ранга, или между подвидами и отчетливо
выраженными разновидностями, или, наконец, между менее ясными разновидностями и индивидуальными различиями. Эти различия нечувствительно сливаются в один непрерывный ряд, а всякий ряд внушает сознанию мысль о действительном переходе.

Следовательно, я смотрю на индивидуальные различия, хотя они мало
интересны для систематика, как в высшей степени важные для нас, так
как они представляют собой первые шаги к образованию разновидностей.
настолько незначительных, что о них, как обычно полагают, не стоит упоминать в естественноисторическцх сочинениях. Разновидности, которые
в некоторой степени более различаются между собой и в некоторой степени постоянны, я рассматриваю как ступени к более резко выраженным
и постоянным разновидностям, а эти последние — как ступени к подвидам,
а затем к видам. Переход с одной стадии различия на другую во многих
случаях мог быть простым результатом природы самого организма и различных физических условий, которым он долго подвергался; но по отношению к важнейшим адаптивным признакам переход от одной стадии
к другой можно с уверенностью приписать кумулирующему действию естественного отбора, как будет разъяснено дальше, а равно последствиям
употребления или неупотребления органов. Ясно выраженная разновидность может быть вследствие этого названа зарождающимся видом; но
насколько оправдывается это заключение, можно будет судить только на
основании разнообразных фактов и соображений, изложенных во всем
этом труде.

Нет необходимости предполагать, что все разновидности или зарождающиеся виды достигают ранга видов. Они могут вымирать или могут сохраняться как разновидности в течение весьма долгих периодов, как это
было показано м-ром Вулластоном (Wollaston) на разновидностях некоторых ископаемых наземных моллюсков на Мадейре и Гастоном де Сапорта (Gaston de Saporta) на растениях. Если бы разновидность достигла
такой степени процветания, что превысила бы численность родительского
вида, то она рассматривалась бы как вид, а вид превратился бы в разновидность; либо она могла бы совершенно заменить и вытеснить родительский
вид; либо, наконец, оба могли бы существовать одновременно и считаться
за самостоятельные виды. Но мы вернемся к этому вопросу при дальнейшем изложении.

Из всего сказанного ясно, что термин «вид» я рассматриваю как произвольный, присвоенный ради удобства для обозначения близко сходных
между собою особей и не отличающийся в основном от термина «разновидность», которым обозначают менее отчетливые и более флюктуирующие

Вариации в природе

формы. С другой стороны, термин «разновидность» по сравнению с простыми индивидуальными различиями также применяется произвольно,
ради удобства.

Широко распространенные, наиболее расселенные
и обычные виды наиболее варьируют

Руководствуясь теоретическими соображениями, я полагал, что путем
составления таблиц всех разновидностей нескольких хорошо обработанных флор можно получить интересные данные касательно природы и отношений наиболее изменчивых видов. С первого взгляда задача оказалась
очень простой; но м-р Г. Ч. Уотсон (Н. С. Watson), которому я очень обязан за его ценные указания и помощь в этом деле, вскоре убедил меня,
что она сопряжена со значительными трудностями; в том же смысле и еще
решительнее высказался потом и д-р Хукер. Откладываю до позднейшего
труда обсуждение этих трудностей и списки, выражающие относительную численность изменчивости видов. Д-р Хукер разрешает мне добавить,
что, тщательно изучив мою рукопись и просмотрев таблицы, он считает
нижеследующие выводы вполне достаточно обоснованными. Но весь этот
вопрос, изложенный с неизбежной здесь краткостью, представляется довольно запутанным; к тому же невозможно избежать ссылок на «борьбу
за существование», «дивергенцию признака» и другие вопросы, обсуждение которых еще предстоит впереди.

Альфонс Декандоль и другие показали, что растения, обладающие
широкой областью распространения, обычно образуют разновидности;

этого можно было ожидать, так как они подвергаются действию разнообразных физических условии и вступают в конкуренцию с различными
группами органических существ (а это обстоятельство, как увидим, также,
если не еще более, важно). Но мои таблицы¹¹ показывают далее, что в любой
ограниченной области имеются виды наиболее обычные, т. е. представленные наибольшим числом особей, и виды, наиболее равномерно расселенные внутри своей страны (а это условие совершенно отлично от шпроты
ареала, а в известном смысле — от обычности вида); именно эти виды чаще
всего дают начало разновидностям, достаточно отчетливо выраженным,
чтобы быть отмеченными в ботанических работах. Следовательно, наиболее
процветающие, или, как их можно назвать, доминирующие виды — виды
с широким ареалом, более равномерно расселенные внутри ареала и наиболее богатые особями; они-то чаще всего дают начало хорошо выраженным
разновидностям или, с моей точки зрения, зарождающимся видам. II это,
пожалуй, следовало предвидеть: так как разновидности, чтобы скольконибудь упрочиться, по необходимости ведут борьбу с другими обитателями
страны, то уже доминирующие виды произведут, по всей вероятности, потомство, которое, хотя и модифицированное в слабой степени, все же унаследует преимущества, обеспечившие их предкам доминирование над другими обитателями той же области.¹² Говоря о доминирующих формах, я разумею только формы, вступающие в конкуренцию, и в особенности членов

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: