СТАНОВЛЕНИЕ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ТЕОРИИ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ

ТЕМА 16

ТРИ ТРУДНОСТИ В РАЗВИТИИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ТЕОРИИ МК. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ И ТЕХНИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ ОПЕРЕЖЕНИЯ В ОБЛАСТИ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТКИ ТЕОРИИ МК ЕВРОПЕЙСКИМИ И АМЕРИКАНСКИМИ УЧЕНЫМИ. ОСНОВНЫЕ ТРУДЫ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ УЧЕНЫХ В ОБЛАСТИ АУДИОВИЗУАЛЬНЫХ СМК

Теория массовой коммуникации входит составной частью в теорию познания (гносеологию), причем частные, конкретные направления ее являются смежными, пограничными, взаимопроникающими с такими науками как социология, культурология, журналистика, история, философия, психология, лингвистика, кибернетика, информатика. Термины и понятия, являющиеся объективно существующим инструментарием в других науках, такие, к примеру, как информация, массовые информационные процессы, язык, знак, символ, да и само понятие "коммуникация" или "система" пришли в теорию массовой коммуникации из других наук, прежде всего из бурно развивающихся во второй половине XX века кибернетики и информатики.

Поэтому теория массовой коммуникации развивалась по мере роста технических возможностей, обеспечивающих эти науки, а также на основе прогресса технических средств самой МК - прежде всего электронных (телевидение, радио, видео - и лазерные технологии, электронная периодика, компьютерные сети). Это развитие осуществлялось, как правило, в условиях использования методологии и понятийного аппарата отмеченных выше наук.

Эта комплексность подхода к изучению массовых информационных процессов нередко приводила и приводит к параллелизму использования основных понятий и терминов, неоднозначности их толкования разными исследователями. Уже по прошествии первого этапа освоения новых средств МК и компьютерной техники, получивших к 80-ым годам бурное развитие (особенно за рубежом), теория журналистики в СССР стала все более опираться на теоретические положения и концепции, разрабатываемые зарубежными исследователями, с одной стороны, и на переиздаваемые, начиная с конца 80-х г.г., труды отечественных философов, социологов, литературоведов, с другой. Работы последних "подпитывали" мысль теоретиков журналистики в условиях обращения ко всему спектру общечеловеческих ценностей и заполнения образовавшихся пустот на месте партийных догм и установок.

Но процесс освоения ушедшей далеко вперед на Западе теоретической мысли в области массовой коммуникации шел и идет чрезвычайно медленно и осторожно. Образовалось, по крайней мере, три камня преткновения на пути становления теории МК в России, три момента расхождений и разногласий пишущих на эту тему. Во-первых, вопрос о том, откуда вести историю СМК - от первобытности (экстраполяция) или от Гутенберга и изобретения книгопечатания (интраполяция). Во-вторых, споры ведутся по-прежнему вокруг того, что является общим, а что особенным - коммуникация или информация. И, наконец, должна ли теория массовой коммуникации вобрать в себя (заменить) теорию журналистики. Эта проблема самая, пожалуй, трудная, так как вся организационная и образовательная структура в области СМК, СМИ, журналистики в России привязана к последнему понятию ряда, отталкивается от него. Но практические примеры перехода на новый уровень осмысления процессов передачи информации и обмена ею есть. Например, вновь организуемые факультеты и кафедры, призванные готовить журналистов, все чаще называются факультетами и кафедрами массовой (социальной) коммуникации, а не журналистики.

Указанная осторожность связана и с тем обстоятельством, что теория СМК на Западе развивалась параллельно, одновременно с развитием самих СМК, особенно телевидения. Исторически развитие ТВ в капиталистических странах, - как отмечает Н.Бирюков, можно разделить на три основные периода: период зарождения(30-е годы), период становления (вторая половина 40-х - 50-е годы) и период бурного развития (60-е - 70-е годы). Телевидение в СССР началось с первых передач в 1939 г. (хотя первые попытки передачи изображения были еще в 1931 г.). Разумеется, надо принять во внимание военные годы, замедлившие, если не сказать - остановившие работы по развитию ТВ.

Таким образом, 60-е - 70-е годы в СССР можно считать периодом становления действительно массового телевидения. Это были годы организации производства телепроизводящей техники, увеличения выпуска качественных, в том числе - цветных - телевизоров, оснащение студий на Шаболовке французской аппаратурой в связи с переходом к цветному ТВ, ввод в действие Останкинского телецентра с 520-метровой телебашней и оснащение аппаратных и студий современной французской, германской и частично - американской аппаратурой. Это были годы начала спутникового телевидения, полного перехода на цвет и технологию видеозаписи.

О какой телевизионной действительно массовой коммуникации в СССР в те годы можно говорить, если при подготовке первых документальных видеофильмов в конце 60-х годов использовалась целая автоколонна передвижной техники. Теоретик кино и телевидения Р.Ильин в ответ на такие "прорывы" в мир современной коммуникации опубликовал в "Журналисте" статью под названием "Перо журналиста весом в 15 тонн".

Аналогичные процессы замедленного по сравнению с Западом развития средств МК проходили и в области компьютерной технологии (здесь отставание было еще больше, периодом становления этой технологии стали лишь 80-е годы) и в области использования электронных средств в съемках кинофильмов и аудиозаписи.

Теория МК, шедшая нога в ногу в развитых капиталистических странах с прогрессом средств массовой коммуникации, а часто и опережая его, (впрочем, и русские мыслители в своем свободном полете мысли, нередко предвосхищали достижения чисто технического порядка), не получила в бывшем СССР сколь либо широкого распространения. Ведущие, основные работы либо замалчивались, (о переиздании на русском языке вообще не могло быть речи), либо критиковались с позиций ленинского учения о "двух культурах в буржуазной культуре". А ведь в этих трудах, как оказалось, было немало ценного, что пришлось осваивать на собственном опыте.

Даже Н.Бирюков, критикуя в своем большом исследовании буржуазное ТВ и его доктрины (1977 г.), отмечал "разоблачительную силу" книги видного теоретика и практика американского ТВ Э.Барноу "Империя образов" (об истории ТВ США с 1953 по 1970 г.) А ведь это было не разоблачение, а просто объективный анализ позитивных и негативных явлений, вызванных развитием массовой коммуникации с использованием электронных средств. Эти явления характерны для любого "открытого", "гражданского" общества и устранение негативных последствий возможно, как видим, лишь с увеличением открытости, гласности, демократизма. "Империей образов", мифов, пусть и не так гладко технически отшлифованных, было до 90-х годов и Центральное телевидение.

Помимо технического развития (развития технических СМК), западные СМК отличались и широким использованием в рамках технических СМК приемов и методов устной массовой коммуникации, умением во-время, к месту и по делу сказать "золотое слово, со слезами смешанное". Н.Бирюков отмечает в своейкниге тот факт, что еще в 50-е годы в буржуазных СМК выработался новый способ "представления" информации специально подобранными для этой цели комментаторами-ведущими, стали практиковаться дискуссии на различные темы. Появились смешанные информационно-развлекательные шоу, викторины, конкурсы. В области художественного ТВ на одно из первых мест вышли многосерийные фильмы, драматические и комедийные постановки. Все это также давало обильную пищу для теоретиков СМК, многие из которых были и практиками.

В СССР теоретические исследования в области устной, отчасти технической кино- радио - массовой коммуникации получили некоторое развитие в 20-х, начале 30-х годов в работах социологов, кинематографистов, литературоведов, философов. Были попытки связать новейшие достижения в области передачи зрительной и аудиоинформации с фольклором, лубком, народным театрализованным представлением, обрядом, увидеть в литературе -монтажные законы кино, в агитационно-пропагандистскую работу внедрить приемы лубка и народного театрализованного действа.

Но усиление верховенства идеологии, "избранничества" социалистического (партократического) пути, определяемого авторитарно, привели к затяжному кризису в области теоретических работ в области массовой коммуникации. Сказалась и высылка из страны большой группы передовых мыслителей того времени. Если к опыту западных теоретиков МК и обращались, то лишь в контексте их резкой или даже беспощадной критики. "Безумные идеи безумного мира" - так, например, называлась одна из статей конструктивного в целом сборника "Проблемы телевидения и радио" (1971 г.).

Надо сказать, что отношение исследователей к использованию термина "массовая коммуникация" менялось в зависимости от политической ситуации в стране.

В начале, середине шестидесятых годов на угасающей волне хрущевской "оттепели" был опубликован в переводе на русский ряд книг западных ученых по проблемам кибернетики, информатики, социологии культуры. Несколько оживилась и работа отечественных исследователей, работающих в этих направлениях. Например, необходимо назвать работу Шерковина Ю.А., прямо посвященную проблемам массовой коммуникации - Природа и функции массовой коммуникации, опубликованную в Вестнике МГУ (серия журналистика) в 1967 г. Но затем использование в позитивном смысле этого понятия вновь сузилось, если совсем не было прекращено.

Проследим, например, как менялось настороженное отношение к самому понятию "коммуникация", "массовая коммуникация" в научной и учебной литературе по журналистике в 70-е и 80-е годы. Так, в библиографическом указателе "Журналистика", охватывающем литературу, вышедшую в СССР в 1976- 1980 г.г., не приведено ни одной работы, в названии которой было бы употреблено хотя бы одно из этих понятий. В указателе - около семисот наименований, из них более половины - по истории журналистики. На долю собственно теоретических работ, исключая официальную, библиографическую и специальную литературу, остается едва ли 100 работ.

В реферативных сборниках, выпущенных Институтом научной информации по общественным наукам "Средства массовой информации и пропаганды. Советская литература 1978-1980 г.г." и "Средства массовой информации и пропаганды. Советская литература 1980 г." в приведенных списках литературы из 234 наименований лишь в семи работах в названии использован термин "коммуникация". Табу на него в эти годы прочно сохранялось.

Интересно отметить, как редакторы этих реферативных сборников сами относились к введению этого термина в научный оборот: в социалистическом обществе в соответствующем разделе рассматриваются общие вопросы теории и практики средств массовой информации и пропаганды, в капиталистическом - дается критика буржуазных концепций массовой коммуникации и пропагандистской деятельности. И хотя официально этот термин не признавался, так как его не было, например, в партийных документах, он то тут, то там "выстреливал" в работах исследователей, серьезно занимавшихся проблемами теории массовой коммуникации и ее средств, например, у Э.Багирова, Ю.Борева, а Ю.Буданцевым МК была посвящена отдельная, пожалуй, первая в этой области монография.

Один из первых наших теоретиков в области ТВ Э.Г.Багиров наиболее вдумчиво относился к теории массовой коммуникации (в том виде, в каком она развивалась за рубежом). Так, очерки "Телевидение как процесс", "Телевизионный коммуникатор" в книге очерков о теории ТВ (1978 г.) он построил на основных выводах и постулатах этой теории, использующей достижения кибернетики и теории информации. Разумеется, выводы им сделаны в духе времени: марксистский (гносеологический) подход к массовым информационным процессам предполагает анализ правдивости и глубины отражения в них действительности, а антимарксистский (манипуляторский) подход вовсе исключает проблему адекватности отображения. Э.Багиров приводит утверждение Л.Левингера о том, что юридическо-экономическое деление коммуникаций на капиталистические и социалистические перестало быть удобным средством наблюдения и анализа, а черты сходства между ними глубже и значительнее, чем различия.

Но вывод из этого утверждения, к сожалению, однозначен для конца 70-х г.г.: такие представления неприемлемы для ученых-марксистов, разрабатывающих модели массовых информационных процессов. Общий вывод: для нашей страны массовая коммуникация в том виде, в каком она существует в буржуазном обществе, неприемлема, так как в силу своих манипуляторских функций она - тормоз на пути социального прогресса, В условиях социализма средства массовой информации (заметьте - СМИ, а не СМК), напротив, всемерно содействуют росту активности масс, участвующих в историческом процессе построения нового общества.

Позитивный и важный для нас вывод Э.Багирова: "...в любом случае коммуникативный процесс должен быть истолкован не как взаимодействие лишь между коммуникатором и реципиентом..., а как взаимодействие между людьми, вовлеченными в историческую практику, осуществляемое с помощью средств массовой информации. Участвуя в этом процессе, коммуникатор оказывает воздействие на окружающую действительность".

Одновременно с очерками Э.Багирова вышла книга "Музы XX века: художественные проблемы средств массовой коммуникации" (1978 г.), в которой в статье Е.Прохорова массовая информация рассматривается лишь как односторонний процесс, призванный удовлетворять нужды массовой аудитории во всесторонней социальной ориентации в окружающем мире явлений. То, что делают порознь образование, просвещение, произведения культуры и искусства, массовая информация, якобы, интегрирует в своей деятельности. Здесь массовая информация неоправданно приобретает несвойственный ей статус, и это потому, что Е.Прохоров употребляет, на наш взгляд, не тот термин, не учитывает, в отличие от Э.Багирова, процессов взаимодействия, то есть - массовой коммуникации. Думается, идеологические соображения приводили и приводят к путанице в использовании терминов "коммуникация" и "информация", о которой, например, еще в конце 70-х г.г. говорил советский представитель в Международной комиссии ЮНЕСКО по изучению проблем коммуникации С.Лосев.

Эта разноголосица в терминологии при исследовании массовых информпроцессов в определенной степени снята в сборнике аналитических обзоров ИНИОН. Массовая информация и коммуникация в современном мире. Ч. 1. М., 1989 г.). Слово "коммуникация", не выражая в общезначимом, не техническом смысле ничего более помимо значения "общение", "взаимообщение", покрывает этим значением и слово "информация", которое обозначает содержание этой коммуникации, то есть общения, взаимодействия. Теоретический анализ различает межличностную, специальную и массовую коммуникацию. В реальной жизни происходит переплетение этих видов коммуникации. Массовая коммуникация - это социальная коммуникация эпохи научно-технической революции. Термин "средства массовой коммуникации" признается ныне, как отмечается во вводной статье И.А.Федюнина, намного более точным, чем термин "средства массовой информации и пропаганды". Он ссылается при этом на мнение социолога Б.А.Грушина, который тоже считает, что термин СМК лучше отражает производство и распространение не только массовой и пропагандирующей, но и специализированной и обучающей информации.

Таким образом, необходимо подчеркнуть, что в изучении проблем СМК необходимо объединение достижений различных наук. В результате единого методологического подхода к проблемам массовой коммуникации определяется статус и место ее теории в системе гуманитарных наук. Л.Землянова, опираясь на концепции зарубежных исследователей, называет эту теорию "коммуникативистикой", то есть наукой о гуманитарных функциях средств массовой коммуникациии. Коммуникативистике США она посвятила отдельную монографию. Видимо, наконец, стоит брать из зарубежного опыта главные, магистральные концепции, имеющие общечеловеческий характер, тем более, что многие из них имели начало или пересекались с трудами русских мыслителей - П.Чаадаева, П.Флоренского, В.Вернадского, М.Бахтина и других, о трудах и концепциях которых будет сказано в дальнейших лекциях.

Например, известная концепция крупнейшего немецкого социолога М.Вебера о социальном действии, состоящем из четырех разновидностей целерациональном, ценностно-рациональном, эмоциональном и традиционном, трансформированная Ю."Хабермасом в теорию коммуникативного действия, как бы вытекает из фрагмента П.Чаадаева, касающегося Апокалипсиса и истории крестовых походов. Последние, - пишет он, - в любом случае были необходимы. "Во- первых, без них не могло бы образоваться новое общество. Далее, без этого поучительного деяния человеческому разуму недоставало бы величайшего примера возможного воодушевления религиозным чувством и не было бы истинной меры для великого двигателя всех дел на этом свете. Наконец, без этого грядущие поколения не имели бы воспоминания великого, необходимого, исполненного поучения и удивительно плодотворных мыслей" (Полн. собр. соч.Т.1, М., 1991, с.452).

Если мы выделим системообразующие элементы этого умозаключения нашего мыслителя, то это будут (соответственно): ц ель, ценность, эмоция традиция. Это те ориентиры, факторы социального действия, о которых говорит М.Вебер (о них пойдет речь в одной из следующих лекций). А так как социальное действие является и коммуникативным действием (вспомним сказанное нами о коммуникации как общении), то П.Чаадаев, по сути, структурировал его задолго до западных мыслителей. Мы не говорим о прямом предвосхищении им эффекта, как бы мы сейчас сказали, суггестивного воздействия на личность, вызываемого, по мнению философа, созвучием движений неорганической и органической природы, а именно - определенными звуковыми колебаниями, воздействующими на нервную систему человека, откликающуюся на эти колебания. Современная рок-культура, к примеру, это "наглядное" (слышимое, чувствуемое) подтверждение справедливости гипотез русского мыслителя.

Главные сочинения П.А.Флоренского "Столп и утверждение истины" и "У водоразделов мысли", а также некоторые другие, как например "Автореферат", в которых он разрабатывает учение о знаках, новизне и оригинальности информации, предвосхитили идеи семиотики и теории информации. О работах М.М.Бахтина мы уже говорили. Таким образом, теория массовой коммуникации в том виде, в каком она складывалась и развивалась на Западе, не прошла мимо открытий и обоснований российской науки. Только, к сожалению, процесс этот осуществлялся более последовательно и не так идеологизировано, как это делалось в нашей стране. С обращением наших общественных наук к общечеловеческим достижениям и ценностям важно, наконец, выстроить исследования в области теории МК в соответствии с едиными методологическими принципами, чтобы разнобой в них не мешал конкретной практической работе, не позволял усиливаться негативным последствиям МК, а системность исследований помогала осуществлять массовую коммуникацию в общекультурных и высокогуманных целях.

Вопросы для самопроверки

1. Каковы три трудности в развитии отечественной теории МК?

2. Сходство и различие понятий массовая информация и массовая коммуникация.

3. Когда в СССР началось систематические исследования МК? Назовите имена исследователей.

ТЕМА 17

ВИДЫ КОММУНИКАЦИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ. О ПЕРВЫХ ПОПЫТКАХ СЕМИОТИЧЕСКОГО ПОДХОДА К КЛАССИФИКАЦИИ ВИДОВ КОММУНИКАЦИИ. ОСОБЕННОСТИ ВЕРБАЛЬНОЙ И ВИЗУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ. ВЫДЕЛЕНИЕ АУДИОВИЗУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ ИЗ СИНКРЕТИЗМА МУСИЧЕСКОГО И ТЕХНИЧЕСКОГО ПЕРВОБЫТНОГО ТВОРЧЕСТВА

На уровне донаучного сознания люди первобытнообщинной формации отражали свои био- и социальные связи с Космосом, биосферой, обществом, ноосферой в устном, изобразительном, музыкально-танцевальном творчестве. Как отмечают Ю.П.Буданцев, М.С.Каган и другие философы, и авторы, и тексты, и аудитория представляли одно целое, коммуникация носила синкретический характер. Это означает, что в массово-коммуникативных текстах (МКТ) использовались, во-первых, естественные знаки визуального (видимого) характера: жесты, мимика, росписи тел и вещей, изображения мифических сюжетов и другой обрядовой символики. Во-вторых, это были знаки искусственного происхождения - человеческая речь и письмо, содержащие сконструированные человеком слова, пиктограммы, а позднее и буквы, обозначающие их при письме на камне, глине, дереве, папирусе, коже и т.д.

Как пишет Ю.П.Буданцев, качество древних текстов определяется характером отношений между людьми, между людьми и природой, качеством самого человеческого фактора. В первобытном обществе вся совокупность отношений и качество человеческого фактора - человеческое качество - были направлены на сохранение рода-мира, и поэтому МКТ данной эпохи прогнозировали оптимистичное будущее, помогали сохранению устойчивых связей в мире, гармонию отношений, формировали соответствующий образ мира-рода, связанный с активной деятельностью субъекта.

Подлинная, нравственная наука и средства ее распространения не противопоставлены донауке и системе СМК первобытно-общинной формации. Продолжаются те же отношения, как и между фольклором и наукой.

Противопоставлены бывают наука и ее СМК лженауке и ее СМК, подобно тому, как противопоставлен им фольклор, защищающий всенародное счастье (счастье - часть общего блага, со-часть). (Ю.П.Буданцев. Очерки ноокоммуникологии. М., 1995, с.21).

Постепенно синкретический характер коммуникации стал разделяться на различные виды коммуникации и, соответственно, на различные виды массово-коммуникативных текстов.

Одновременно проходила дифференциация сущностно-содержательного наполнения МКТ по линии все более четко обозначающейся системы объективная действительность - автор- субъект - текст - канал коммуникации - объект, а также по линии разделения как ценностных ориентаций авторов и авторских текстов, так и самих каналов коммуникации.

Необходимо отметить и еще одну историческую тенденцию: по мере развития материально-производственных и классовых отношений в человеческой коммуникации ослаблялось синкретическое художественное, более эмоциональное начало древних текстов и возрастала, обособлялась рассудочная, рациональная субстанция. Это, в свою очередь, также влияло на авторские позиции, на виды и содержание текстов, на массовость тех или иных каналов коммуникации. Автокоммуникация, главенствовавшая в народных праздниках и обрядах, уступала место отдельным видам художественной коммуникации (театральному, цирковому действу, декламации, танцевальному и музыкальному исполнительскому искусству и т.д.).

Менялись и вкусы аудитории. Трудно вычленить более или менее определенно исторический период появления нашего ЧСЗ (читателя, слушателя, зрителя), но это было время появления первых цирковых и театральных трупп, концертных исполнителей.

Одно можно сказать более определенно, что в начале как художественной, так и научной, правовой, политической коммуникации главенствовала поэзия. Это было сказительство, поэтическое творчество и соответственно поэтическое исполнительское мастерство, устные сказания и песнопения.

Лингвисты давно обнаружили насыщенность языка в начале его развития образно-поэтическими элементами. Так, вслед за И.Гердером, В.Гумбольдтом, А.Потебня считал, что язык был первоначально тождествен поэзии. (А.Потебня. Мысль и язык. Полн. собр. соч., т.1, с.163-164).

Эпоха Возрождения провозгласила верховенство в коммуникационном воздействии изобразительного искусства. Однако в новой историко-культурной ситуации, в канун эпохи Просвещения идея верховной ценности изобразительного искусства уступила в Европе место взгляду, согласно которому на первое место в художественной коммуникации по своей значимости снова вышла поэзия (и в качестве устного народного творчества, и в виде письменных литературных произведений и их чтения в аристократических салонах).

В России в XVI-XVII веках исследователи отмечают взлет публицистики. Уже поэтическое Слово о полку Игореве было пронизано публицистичностью, но в дальнейшем письменная коммуникация на Руси развивалась по линии строгой летописности, а также - слабой индивидуализации авторства (как впрочем и во всей средневековой Европе). Д.С.Лихачев отмечает, что в проповеди - это был проповедник, в житии святого - агиограф, в летописи - летописец и т.д. Будь летописец стар или молод, монах или епископ, церковный деятель или писец посадничьей избы - его манера писать, его авторская позиция - одна и та же. И она едина, даже несмотря на совсем разные политические позиции, которые могут летописцы занимать. (Д.С.Лихачев. Семнадцатый век в русской литературе. // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М., 1988, с.60.

Но уже первую половину XVI века Д.С.Лихачев оценивает как эпоху, когда на Руси развивается вера в социальное переустройство общества на основе принципов правды, то есть истины-справедливости. Во всем русском обществе поднимается вера не только в рассудок, логику, разумную целесообразность, но и в силу человеческого слова, в книгу. Сама литература меняет свой характер, становясь все более и более философичной, и проникается духом публицистичесой полемики. Никогда прежде не спорили так много в Древней Руси, как в первой половине XVI века. (Д.С.Лихачев. Эпоха решительного подъема общественного значения литературы. // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV-первая половина XVI века. М., 1984, с.5).

XVIII век дал новые образцы сочетания устной и письменной поэтической и публицистической МК. Современный исследователь М.С. Каган анализирует трактат французского аббата Дю Бо Критические размышления о поэзии и живописи, созданный в 1719 г. Автор в нем повернул проблему в новой и принципиально важной плоскости, которую сегодня мы назвали бы семиотической. Дю Бо говорит о том, что, в отличие от поэзии живопись пользуется не искусственными знаками, а естественными, замечая при этом, что применительно к живописи неловко даже пользоваться термином знак, так как она словно саму природу представляет нашему взору. Слова же - произвольные знаки мыслей, а буквы - произвольные знаки слов. Поэтому путь от чтения к переживанию оказывается более далеким, чем от слушания, а еще сильнее впечатление, когда к слуховому восприятию добавляется зрительное. Высоко оценил автор трактата театральное искусство, а перейдя к характеристике музыки, он и ее рассматривает как знаковую систему, говоря, что музыкальные звуки - это естественные знаки страстей. (Цит по: М.С.Каган. Морфология искусства. Л., 1972, с. 33).

Семиотический принцип классификации видов искусств и, соответственно, видов и каналов коммуникации будет принят многими мыслителями уже в XVIII веке, затем забыт и возродится двести лет спустя (подробнее о нем - в следующей лекции).

Если говорить об истоках разделения первобытно-общинной коммуникации на позднейшие виды визуальной (путем зримых знаков) коммуникации и вербальной (путем словесных, устных и письменных знаков речи), то они, эти истоки, лежат в характере связей этих знаков в жизнедеятельности человека.

Вербальная коммуникация - наследница первого этапа коммуникации посредством передачи звуков голоса человека и созданных им для звуковой сигнализации предметов. Сначала это были, к примеру, сигналы, передаваемые с помощью барабанов. Голосовые звуки обретали форму речи, устная речь со временем стала запечатлеваться (от слова печать - что означает печь, выжигать) на ряде естественных материальных носителей текстов. Затем, в XV веке появилась и сама печать, вербальная коммуникация стала печатной.

Но пока осуществлялся этот длительный по времени процесс, происходила и дифференциация видов коммуникации по принципу, сформулированному уже цитировавшимся нами М.С.Каганом. Этот принцип он применяет к исследованию процесса разделения видов искусств, то есть художественной коммуникации.

Он пишет, что художественному освоению мира приходилось с первых шагов сталкиваться с двумя существенно различными возможностями. Одну из них представляли те средства воплощения художественного замысла, которыми обладал сам человек. Это были движения его тела, лица и звук его голоса.

Другую возможность древнее творчество находило, обращаясь ко внешним для человека природным средствам - к камню, глине, дереву, кости, естественным красителям и т.п. Другими словами, в одном случае человек выражал свое состояние, мысли, эмоции средствами, присущими ему самому, в другом - средства воплощения человеческого содержания были вещественными, отчуждавшими от человека его душевные состояния.

В первом случае творчество имеет процессуально-динамический характер, поскольку именно такова природа пластической жизни человеческого тела и звучания его голоса.

Во втором случае результаты творчества были статичными, так как в них останавливалось течение жизни, запечатлевались лишь мгновения ее.

По этим двум направлениям и шло развитие художественной коммуникации. В одном случае это было словесное, музыкальное, танцевальное и актерское творчество, а в другом - прикладные искусства, архитектура, скульптура, живопись, графика.

Первый вид коммуникации автор концепции называет мусическим, второй - техническим (от технос - ремесло).

Визуальная коммуникация, которая носит процессуально-динамический характер (театр, кинематограф, телевидение), в своем современном состоянии представляет собой синтез мусического и технического вида коммуникации с изобразительной доминантой. Визуальная коммуникация статического характера - целиком технический вид коммуникации, в котором человеческое выражается опосредованно, лишь через материальное, вещное. Это - изобразительное искусство, архитектура, скульптура, фотокоммуникация.

Вербальная (словесная) коммуникация и ныне является процессуально-динамической МК и мусическим в своей первозданной основе видом художественной коммуникации, если она осуществляется по каналам ТВ и радио и техническим - если коммуникативный процесс идет по каналам печати. В первом случае - это устная вербальная коммуникация, во втором - письменная вербальная МК.

Современный исследователь проблем теории МК Г.Почепцов дает, пожалуй, наиболее развернутую и подробную классификацию видов коммуникации. Однако в ней, на наш взгляд, размыты границы деления коммуникации на те или иные виды.

Если говорить об основополагающих принципах деления, то в основе их, как мы уже указывали, лежат способы и возможности человеческого восприятия (зрительное-слуховое- чувственное (тактильное - письмо для слепых). Из этих принципов вытекает и деление МК на визуальный и аудиальный виды. Причем последний можно подразделить на вербальный (словесный) и невербальный (внесловесный) виды.

А.Г. Почепцов расширяет перечень видов коммуникации, кладя в основу различные базовые установки. Он выделяет перформансную, мифологическую, художественную коммуникации. Перформанс - это вид театрального действа, поэтому его можно включить в художественную коммуникацию. Мифологическая коммуникация выделяется многими исследователями на основе гносеологического принципа, который позволяет включать ее и в художественную, и в политическую, и в познавательную, и в религиозную коммуникацию, то есть в те виды, которые формируются на основе форм общественного сознания. Разумеется, мифологическая МК альтернативна познавательной, публицистической и особенно научной коммуникации, хотя в современной практике СМК мифы, иррациональное часто вторгаются не только в журналистику, считавшуюся ранее точным знанием (а сегодня зарабатывающую на выдумках), но и в исключающее мифологию научное знание, и пытаются там навести некий порядок (кто знаком с трудами академика-историка Фоменко, знает о чем идет речь).

Массовую коммуникацию можно разделить также, исходя из канала распространения информации. Речь идет о формальной и неформальной МК. Первая - это коммуникация в форме текстов того или иного технического канала МК. Вторая - это, в основном, устная коммуникация в виде слухов, сплетен, анекдотов, баек, песен, возможно записанных и распечатанных, но циркулирующих вне официально признанного социокультурного цикла. На эффективность неформальной коммуникации большое воздействие оказывают так называемые лидеры мнения. Исследователи МК, социологи давно зарегистрировали феномен усвоения информации, принятия решений ЧСЗ не непосредственно после прочтения, прослушивания, просмотра тех или иных сообщений, а после консультаций с соседями или коллегами, завоевавшими по ряду социальных и психологических причин статус лидера общественного мнения той или иной социальной группы, микросреды.

Более широкое объяснение различий между видами коммуникации не входит в задачи этого курса лекций. Здесь важно было показать лишь подходы современных отечественных исследователей к вопросам классификации видов МК.

Вопросы для самопроверки

1. В чем заключался синкретизм древних коммуникаций?

2. Каков принцип в коммуникации был и есть в обрядах, карнавалах и ритуалах?

3. Различие мусических и технических искусств по М.Кагану.

4. Виды коммуникации по Г.Почепцову.

ТЕМА 18

СЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИССЛЕДОВАНИЮ МК. ПОНЯТИЯ ЗНАКА, ЗНАЧЕНИЯ, КОДА И ТЕКСТА. ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВОГО В СВЕТЕ СЕМИОТИКИ

C начала 60-х годов прошлого века в Тартуском университете действовала так называемая Тартуско-Московская семиотическая школа, основоположниками которой были Вяч. Вс. Иванов, В.Н.Топоров и Ю.М.Лотман. На регулярно проводимых симпозиумах по знаковым системам, в научных исследованиях и публикациях участники школы пытались применить методологию науки семиотики к изучению коммуникативных процессов, проходящих в различных областях культуры, науки, социальной жизни.

Семиотика - это наука о знаках. Она близка по своим системным задачам и функциям философии, логике, языкознанию. Она также может эффективно служить основой художественной и журналистской критики, а также исследований коммуникативных процессов, проходящих в области СМК. Семиотический подход к проблеме знака отличается, таким образом, синтетическим характером. При таком подходе учитываются данные многих наук, что дает возможность достичь обобщений, недоступных каждой отдельной науке.

Семиотика определяет понятие знака, устанавливает виды знаков, описывает типичные знаковые ситуации, наиболее общие способы использования знаков. Причем исходными служат конкретные данные, полученные лингвистикой, психологией, логикой, журналистикой, искусствоведением и т.д. На их основе формулируются общие закономерности.

Знак - это материальный, чувственно воспринимаемый предмет (а шире - явление, событие, действие), выступающий в познании и общении людей и репрезентирующий предметы, свойства или отношения действительности. В области человеческого общения, лингвистики, психологии, искусствознания, культурологии, теории МК, других смежных наук знак необходим для приобретения, хранения, преобразования и передачи сообщений (информации, знаний), или же элементов сообщений различного рода.

Это определение знака вбирает в себя многие трактовки, имеющиеся в словарях. Под знаком, как видим, понимается материальный, чувственно воспринимаемый объект, который выступает в познании действительности в качестве указания на другой объект, обозначающий, рисующий на каком-либо материальном носителе или в нашем сознании. Таким образом, означаемое и означающее - это две стороны материально-идеального образования, которое ограничивает, вычленяет те или иные факты, события, явления, что позволяет, в свою очередь, воспринять и усвоить их нашим сознанием - рационально, и чувствами - эмоционально.

Семиотика занимается как естественным языком, так и невербальными знаками. Поэтому она способна связать, объединить виды коммуникации в целях их пристального изучения. Ей по силам найти общие закономерности в поэзии и в кино, теорию информации и историю литературы, театр абсурда и пространство классической музыки. Многочисленные прозрения и прогнозы осуществляются с помощью семиотики в естественных науках.

Собственно, с них все и началось. Семиотикой сначала назвали один из разделов медицинской диагностики, в котором изучаются и оцениваются признаки и симптомы болезней. Здесь слово семиотика употребляется в первоначальном смысле. Греческое semeiotikon (от semeion - знак признак) обозначало первоначально науку о симптомах в медицине.

Г.Гермес в своем произведении Семиотика (1938) характеризует семиотику как научную дисциплину, относящуюся к области исследований математики.

Однако в том же 1938 г. американским философом Ч.Моррисом была опубликована и другая небольшая книга Основы теории знаков, которая явилась кратким очерком новой науки. И хотя в основу ее автор положил вновь естественную - биологическую - основу, основу науки о поведении, семиотика в дальнейшем получила как конкретно-научные, так и более общие - философские основания.

Надо сказать, что создавая новую науку, Ч.Моррис во многом опирался на работы Ч.Пирса (1839-1914). В частности, Ч.Моррис сам указывал в своей работе Знаки, язык и поведение, что в основу книги положена мысль Ч.Пирса о том, что определение значения знака сводится к определению привычек, которые он производит.

Сама же мысль о необходимости выделения семиотики в качестве особой теории знаков была высказана впервые английским философом Д.Локком в Опыте о человеческом разуме (1690 г.). В дальнейшем, одна из частей Эстетики Баумгартена в плане работы была названа Семиотика.

В 1719 г., как мы уже говорили в лекциях, французский аббат Дю Бо размышлял также семиотическими категориями, говоря о процессах, как мы сейчас говорим, визуальной и вербальной коммуникации.

Что касается Тартуско-Московской семиотической школы, то она продолжила изыскания русских философов и лингвистов С.Н.Булгакова, П.А.Флоренского, П.А.Сорокина, А.Н.Веселовского, А.А.Потебни, М.М.Бахтина и других, которые дали возможность совершить переход сквозь стандартное представление логического позитивизма, ориентированного лишь на объективные факты точных наук, в сторону целостного, системного знания. И второй важной характеристикой, особо примечательной для русской семиотики, является внимание к человеку, а не к одной чистой структуре.

Гуманистические науки, - писал М.М.Бахтин, - науки о человеке в его специфике, а не о безгласной вещи и естественном явлении. Человек в его человеческой специфике всегда выражает себя (говорит), то есть создает текст (хотя бы потенциальный). Там, где человек изучается вне текста и независимо от него, это уже не гуманитарные науки (анатомия и физиология человека и др.). (М.М.Бахтин. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. // Русская словесность. Антология. М., 1998, с. 230).

В этой своей статье М.М.Бахтин прекрасно разъясняет различие творческих и профанных текстов человеческой коммуникации, словесных и визуальных его знаков, главную причину порождения текстов, а именно - недоверие (курсив наш-В.Б.). Вера, по словам философа, требует только понимания. М.М.Бахтин обозначает осевые, магистральные проблемы массовой коммуникации: проблему автора, его точки зрения, границ и функций текста, его двухсубъектность. Второй субъект, воспроизводящий, повторяющий первичный текст, и создает текст обрамляющий. Этот текст - результат диалога с автором, он комментирует первичный текст, оценивает его, возражает ему, спорит с ним.

Вырастают диалогические отношения между текстами и внутри текста. Каждый текст предполагает общепонятую (то есть условную в пределах данного коллектива) систему знаков, язык (например, - язык искусства). Если за текстом не стоит язык, то это уже не текст, а естественнонатуральное (не знаковое) явление. Речь идет о бессмысленных, ничего не обозначающих натуральных моментах (жестах, шумах, звуках, искажающих информацию), т.к. чистых текстов нет и не может быть....Каждый жест (как высказывание) является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, - пишет М.М.Бахтин, - и в этом весь смысл его (его замысел, ради чего он создан). Это то в нем, что имеет отношение к истине, правде, добру, красоте, истории. По отношению к этому моменту все повторимое и воспроизводимое оказывается материалом и средством... Всякий истинно творческий текст всегда есть в какой-то мере свободное и не предопределенное эмпирической необходимостью откровение личности... Человеческий поступок есть потенциальный текст и может быть понят (как человеческий поступок, а не физическое действие) только в диалогическом контексте своего времени (как реплика, как смысловая позиция, как система мотивов. (М.М.Бахтин, там же, с. 230).

Вопросы для самопроверки

1. Что такое семиотика?

2. Кто основатели семиотики?

3. Главная причина порождения текстов по М.Бахтину.

ТЕМА 19

РАБОТЫ ВЯЧ. ВС. ИВАНОВА, В.Н.ТОПОРОВА, Ю.М.ЛОТМАНА ПО СЕМИОТИКЕ МК. ИНФОРМАЦИОННАЯ НАСЫЩЕННОСТЬ ТЕКСТА КАК РЕЗУЛЬТАТ ВНЕШНИХ СИГНАЛОВ И ПЕРЕЖИВАНИЯ ПОЛУЧАТЕЛЯ

В ключе размышлений, высказанных в предыдущей лекции, создает многие свои работы и один из основателей Тартуско-Московской семиотической школы Вяч. Вс. Иванов. Так, в Разысканиях о поэтике Пастернака. От Бури к Бабочке он не ограничивается анализом лишь одного стихотворения поэта, название которого вынесено в заглавие. Здесь он высвечивает, раскодируя знаки и символы этой художественной миникоммуникации, метафорический мир поэта, многообразие его приемов, образов, настроений.

Анализ синхронического коммуникативного процесса автор-текст-канал-читатель перемежается с анализом диахронической коммуникации с культурами прошлого - воззрениями Гете, с античными и древнеславянскими мифами, а также с событиями биографии поэта. Такая коммуникация и является, по мысли М.М. Бахтина, диалогическим отношением между текстами и внутри текста. Диалогом и диалектикой. (М.М.Бахтин. Там же, с.228).

Филигранной отделкой мысли отличается статья Вяч. Вс. Иванова Структура стихотворения Хлебникова Меня проносят на слоновых..., которое является попыткой расшифровки древнеиндийской миниатюры Пронесение Вишну на слоне. Эту миниатюру взял в качестве примера многозначности смонтированного изображения режиссер С.Эйзенштейн в своей работе Монтаж.

В.Н.Топоров создает свой классический труд по семиотике Об эктропическом пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве) в 1993 г. В центре работы - поэтическое пространство, увиденное как нечто целостное и единое с двух, казалось бы, разных точек зрения.

Первая - это сам поэт, творец. Вторая - это текст, в котором он это свое поэтическое творение осуществляет. Каждая из этих точек зрения отсылает к ситуации ритуала и, следовательно, к ритуальному и поставленному к нему в соответствие мифопоэтическому пространствам.

Основная мысль статьи в том, что внутренняя структура поэзии может рассматриваться как особым образом организованный язык, корневая суть языка. Язык поэтому мыслится не только как строительный материал поэзии. То же самое можно сказать о любой другой коммуникации, направленной на постижение мира и человека в нем. Язык подобной коммуникации (и визуальной и вербальной) - не только строительный материал, он сам по себе должен порождать образы, ассоциации, которые будят воображение читателя, слушателя, зрителя и помогают ему участвовать в со-бытии, переживая со-бытие. В.Н.Топоров пишет, что поэтическая функция неотделима от языка, она неизбежно возникает в нем, как только имеется установка на сообщение (со-общение - В.Б.), т.е. message в теоретико-информационном смысле, ради самого сообщения. (В.Н.Топоров. Об эктропическом пространстве поэзии. (Поэт и текст в их единстве).// Русская словесность. Антология. М., 1998, с. 216).

В.Н.Топоров формулирует далее три важных принципа поэзии и творчества поэта. Мы подробно остановимся на первом, так как его можно отнести и к журналистскому творчеству.

Сама задача поэта есть творчество. Творение, делание и орудие этого творчества - Речь, Слово - есть особая творческая сила, с помощью которой происходит двойное творение: создается мир в слове и происходит пресуществление обычного текста в поэтический. И в этом творении язык, слово образуют то средостение, которое соединяет божественное и небесное с человеческим и земным. Архаичная мифопоэтическая формула Мысль - Слово - Дело наиболее точно описывает эту ситуацию. Слово воплощает мысль людей, которая сама по себе принадлежит к миру богов (божественное слово=человеческая мысль), но оно должно быть оформлено поэтом по вполне известной технологии. И здесь, - пишет В.Н.Топоров, - неслучайно появление вполне ремесленной технологии. Слово (стих, текст и т.п.) делается, вытесывается, выковывается, ткется, прядется, сплетается и т.п. Соответственно и поэт выступает как делатель, плотник, кузнец, ткач и т.п. Делание объединяет поэта с жрецом (В.Н.Топоров. Там же, с. 220).

Далее этот автор приводит примеры родственных значений слов младописьменных народов делатель и шаман. Оба борются с хаосом и укрепляют космическую организацию, твердое, устойчивое место, на котором пребывают боги. Подобно слову-посреднику, связывающему небо и землю, вдохновение и умение, творец слова также выступает как посредник, преобразующий божественное в человеческое и возводящий человеческое на уровень божественного. И то и другое как раз и помогает поэту создать образ мира, в слове явленный... И поэт, и жрец воспроизводят, повторяют в своем творчестве то, что некогда...в первый раз сделал демиург. Общество насущно нуждается и в том, и в другом, так как с их помощью преодолеваются энтропийные (курсив наш-В.Б.) тенденции, элементы хаоса изгоняются или перерабатываются, мир космизируется вновь и вновь, обеспечивая процветание, богатство, продолжение в потомстве. (В.Н.Топоров, там же, с.220).

Ценные для теории массовой коммуникации мысли высказывает Ю.М.Лотман (также относительно создания художественных текстов). Он пишет, что многослойный и семиотически неоднородный текст, способный вступать в сложные отношения как с окружающим культурным контекстом, так и с читательской аудиторией, перестает быть элементарным сообщением, направленным от адресанта к адресату. Обнаруживается способность конденсировать информацию. Текст приобретает память.. Одновременно он обнаруживает качество, которое Гераклит определил как самовозрастающий логос.

На такой стадии структурного усложнения текст обнаруживает свойства интеллектуального устройства: он не только передает вложенную в него извне информацию, но и трансформирует сообщения и вырабатывает новые.

В этих условиях социально-коммуникативная функция текста значительно усложняется. Ее можно свести к следующим процессам:

1. Общение между адресантом и адресатом. Текст выполняет функцию сообщения, направленного от носителя информации к аудитории.

2. Общение между аудиторией и культурной традицией. Текст выполняет функцию культурной памяти. В этом качестве он способен непрерывно обновляться, а также задействовать одни аспекты информации и временно не использовать, или забывать другие.

3. Общение читателя с самим собою. В этом случае текст выступает в роли медиатора, помогающего перестройке и воспитанию личности самого адресата.

4. Общение читателя с текстом. Высокоорганизованный текст становится равноправным собеседником адресата (это то, о чем писал М.М.Бахтин - В.Б.).

5. Общение между текстом и культурным контекстом. Здесь текст выступает не как агент коммуникативного акта, а в качестве его полноправного участника, как источник или получатель информации. В этих процессах текст может перекодировать самого себя, актуализировать скрытые аспекты своей кодирующей системы.

В свете сказанного текст предстает перед нами не как реализация сообщения на каком-либо одном языке, а как сложное устройство, хранящее многообразные коды, способное трансформировать получаемые сообщения и порождать новые. (Ю.М.Лотман. Семиотика культуры и понятие текста. // Русская словесность. Антология. М., 1998, с. 204-205).

Вопросы для самопроверки

1. Является ли язык лишь строительным материалом текста? Если нет, то какие функции он выполняет?

2. В.Н.Топоров о функциях языка.

3. Социально-коммуникативные функции текста по Ю.Лотману.

РАЗДЕЛ V

ВИДЫ ТЕКСТОВ И КАНАЛОВ РАСПРОСТРАНЕНИЯ

ТЕМА 20

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: