Сценарий в действии 6 страница

передать своему сыну плохое сценарное предписание. Это уже опасно, ибо

возникает конфликт между сценарием и антисценарием. Ее Родительское Я

стремится воспитать сына хорошим врачом, в то время как ее Ребенок

захлебывается от восторга, повествуя о пьяной удали дедушки. Сына

впоследствии могут выгнать за пьянку из медицинского училища, и он проведет

остаток своей жизни, разыгрывая роль Алкоголика, причем разочарованный отец

будет выступать в роли Преследователя, а ностальгическая мамаша - в роли

Спасительницы [Описанный "семейный парад" частично основывается на

антропологическом и историческом материале, а частично - на изучении

генеалогического дерева нескольких американских врачей. - Прим. автора.].

Влияние прародителей

Одной из главных задач, возникающих в ходе применения сценарного

анализа на практике, мы считаем возможность проследить влияние

прародителей. Это можно пояснить схемой 16, представляющей собой более

детально разработанный вариант схемы 7. Здесь видно, что РРе матери делится

на две части: ОРРе и МРРе. ОРРе отражает влияние отца на нее в раннем

возрасте (Родитель-Отец в ее Ребенке), соответственно МРРе отражает влияние

матери (Родитель-Мать в ее Ребенке). На первый взгляд это разделение

кажется сложным и непрактичным, однако это только для человека, не

привыкшего разбираться в состояниях Я. Пациенту, например, вовсе не

требуется много времени, чтобы научиться различать ОРРе и МРРе в самом

себе. "Когда я была маленькая, папе нравилось доводить меня до слез, а мама

одевала меня как куколку", - говорит миленькая плаксивая и легкомысленная

женщина. "Папа хотел, чтобы я была умницей, а мама - чтоб я хорошо

одевалась", - говорит изящно одетая, преуспевающая женщина. "Папа жалел,

что я девочка, а мама одевала меня как мальчишку" - слова испуганной

девушки в мальчишеской одежде. Каждая из этих трех женщин хорошо видит, что

в ее поведении и образе жизни обусловлено ранним влиянием отца (ОРРе) и что

- матери (МРРе).

Материнский ребенок Отцовский ребенок

+----+----+Ее "электрод" Его "электрод"+----+----+

|МРРе|ОРРе------------+ +------------МРРе|ОРРе|

+----+----+ | | +----+----+

| В | | | | В |

+---------+ | | +---------+

| Ре | | | | Ре |

+---------+ | | +---------+

| |

+-­--+--­-+

Материнский "электрод"|МРРе|ОРРе|Отцовский "электрод"

+----+----+

МРРе - Материнский Родительский | B |

ребенок = Дедушка по мате- +---------+

ринской линии | Pe |

ОРРе - Отцовский Родительский +---------+

ребенок = Бабушка по отцо- Ребенок М или О

вской линии

М - Мать

О - Отец

Схема 16. Влияние прародителей

Теперь, если вспомнить, что сценарные ограничения получаются в

основном от родителей противоположного пола, легко заключить (посмотрим еще

раз схему 7), что "электрод" матери - ОРРе, а "электрод" отца - МРРе.

Поэтому сценарные указания, которые мать дает своему ребенку, она сама

получила от своего отца; это означает, что источником сценарной программы

мужчины может быть его дедушка по материнской линии. Указания, которые отец

дает дочери, сам он получил от своей матери; это значит, что источником

женского сценария чаще всего является бабушка по линии отца. Роль

"электрода", следовательно, играет мать (дедушка) в сознании мужчины и отец

(бабушка) - y женщины. Если посмотреть с этой точки зрения на трех

названных выше женщин, то окажется, что бабушка легкомысленной женщины

много раз выходила замуж и все мужья оказывались с ее точки зрения

подлецами, бабушка преуспевающей женщины, возможно, была известной

писательницей, а бабушка мужеподобной девушки сражалась за права женщин.

Теперь ясно, почему в "семейном параде", изображенном па схеме 14,

поколения чередуются по признаку пола: бабушка - отец - женщина-пациент -

сын - внучка. На схеме 15, наоборот, показано, как подобную диаграмму

приспособить для анализа только мужской или только женской линии потомства.

Эта универсальность как раз и делает сценарную матрицу столь ценным

исследовательским инструментом. Она обладает свойствами, о которых не

подозревал даже сам ее создатель. Здесь мы видим, что сценарная матрица

позволяет понять и проанализировать такие сложные явления, как история

семьи, передача культурной традиции и психологическое влияние прародителей.

Эписценарий

Передача сценария может осуществляться при двух условиях. Ребенок

должен быть способен, готов и расположен к восприятию сценария, а y

родителей должно быть желание передать его ребенку.

Ребенок способен к восприятию сценария, поскольку его нервная система

сконструирована как программирующаяся система: она воспринимает чувственные

и социальные стимулы и строит из них устойчивые модели, которыми

управляется поведение. По мере того как тело и разум обретают черты

зрелости, возрастает готовность ко все более сложным формам

программирования. И ребенок расположен к принятию сценария, так как

сценарий нужен ему как способ структурирования и упорядочения деятельности.

Он не просто хочет сценария, он жаждет ею, поскольку он ведь не пассивный

компьютер. Он обладает стремлением к завершенности, потребностью

заканчивать начатое; кроме того, его вдохновляет великое человеческое

свойство - сознание цели.

Ребенок начинает с бессмысленных движений, а потом он понимает, что

нужно говорить после того, как сказал "здравствуйте". Сначала его реакции

самоцельны. Мы находим зачатки умений, свойственных взрослым, удовольствие

от действия и его успешного завершения. Это - донесение ложки до рта,

несколько самостоятельно пройденных шагов и т.п. Сначала y ребенка цель в

том, чтобы идти, позже - в том, чтобы идти к чему-то. Направляясь к какому-

то человеку, он должен знать, что делать, когда дойдет. Сначала его

встречают улыбки и объятия матери. Все, что должен сделать он сам, - это

схватиться руками и прижаться плотнее к матери. От него больше ничего и не

ждут, главное - он дошел. Позже формируются ожидания и ребенок учится

говорить "здравствуйте". Скоро и этого становится недостаточно: от него

ждут большего. Он учится вырабатывать стимулы, чтобы получать в ответ

положительные реакции. Наверное, поэтому он, порой даже этого не осознавая,

остается вечно благодарен родителям: они научили его обращаться с людьми

так, чтобы получать желаемый отклик. Это жажда структурирования, жажда

устойчивой модели, в конечном счете жажда сценария. Сценарий принимается

потому, что ребенок его жаждет.

Родители со своей стороны способны, готовы и расположены к передаче

сценария, поскольку миллионы лет эволюции запечатлели в них желание

кормить, защищать и обучать своих отпрысков, желание, которое может быть

нейтрализовано лишь очень значительными внутренними или внешними силами.

Кроме того, если родители сами соответствующим образом "запрограммированы",

то они не просто хотят, но жаждут заботиться о детях и извлекают из этого

занятия массу удовольствий. Некоторые родители бывают даже чересчур

настойчивы в этом отношении. Воспитание для них не обуза и не радость, а

главный жизненный долг. Например, некоторые женщины чувствуют себя

обязанными преподносить ребенку наставления, указания и советы в объеме

гораздо большем, чем этого требует долг и нормальное родительское

программирование. Этот долг или эта обязанность - явление весьма сложное.

Мы выделяем в нем три аспекта. 1. Желание бессмертия, то есть стремление

продлить свою жизнь в потомках. 2. Требования собственных родительских

сценариев, которые могут простираться от "Только не допусти ошибки" до

"Погуби своих детей". 3. Желание избавиться от собственных тяжелых

сценарных характеристик, передав их кому-то другому. Это редко получается,

поэтому попытки безуспешно повторяются вновь и вновь.

Подобные покушения на детскую психику известны детским психиатрам и

семейным врачам под самыми разными названиями. С точки зрения сценарного

анализа это форма избыточного программирования, а адресуемые ребенку

предписания, далеко превосходящие его естественные потребности, порождаемые

сценарной жаждой, можно назвать сверхсценарием. Обычно ребенок каким-тo

образом показывает, что он не желает их выполнять, но бывает, что он

усваивает родительскую тактику и старается переправить полученные указания

кому-то еще. Такой сверхсценарий иногда называют "горячей картошкой", а

постоянные его передачи в том или другом направлении - игрой в "горячую

картошку". В этой игре могут участвовать самые разные люди, в том числе и

психотерапевты.

...Джо - студент-психолог. Сценарный итог Джо был предвещен словами

матери: "Тебя запрут в сумасшедший дом". У него сложилась привычка

подбирать себе таких пациентов, которые действительно были достойными

кандидатами в психиатрическую больницу, а он со своей стороны всячески

помогал им туда попасть. К счастью, куратору студенческой группы бросилась

в глаза сценарная улыбка Джо как раз в тот момент, когда пациент,

разговаривающий с ним, находился на грани срыва. Куратор заставил Джо

бросить занятия психологией и позаботиться о собственном лечении. Сценарный

итог Джо предопределяется его сверхсценарием, или "горячей картошкой" его

матери, которая всю жизнь, по ее собственным словам, "боялась попасть в

сумасшедший дом". Она была предупреждена о неизбежности такого конца одним

из ее родителей и постаралась избавиться от сценария, навязав его Джо, а

тот в свою очередь пытался передать его своим пациентам.

Итак, передача сценария - это часть нормальных родительских функций,

состоящих в том, чтобы кормить детей, защищать их и ободрять, учить их, как

нужно жить в нашей жизни. Избыточное программирование может возникнуть по

разным причинам. Наиболее патологичны попытки избавиться от сверхсценария,

наделив им кого-то из своих детей. Сверхсценарий (особенно трагический)

превращается в "горячую картошку", которую никто не хочет держать в руках.

Взрослый в Ребенке недоуменно вопрошает: "Зачем это нужно?" - и решает

избавиться от сверхсценария, передав его кому-то другому, как проклятие в

волшебной сказке.

Перемешивание элементов сценария

Годы идут, сценарий человека приспосабливается к жизненному опыту,

указания, модели и предписания перемешиваются так, что трудно становится

отличить одно от другого в реальном поведении и выделить ведущее

направление в судьбе человека. Индивид обычно усваивает программу, в

которой обобщены все элементы сценария. Сценарный итог реализуется в форме

"последнего представления". Если это плохой итог, как, например, в случае

психоза, белой горячки, автомобильной катастрофы, самоубийства или

убийства, то опытный наблюдатель легко различит в нем сценарные элементы.

Если же итог хороший, вычленить сценарные директивы намного труднее, в

частности, потому, что в этих случаях налицо многочисленные родительские

разрешения, лишающие сценарные директивы четкости.

Следует отметить, что сценарное программирование - естественное

явление, такое же, как прорастание семян или цветение, и здесь нелепо

прибегать к моральным меркам или говорить о необходимости учесть возможные

последствия. Иногда сочетание сценария с антисценарием порождает странную

смесь. Отцовские указания могут разрешить Ребенку нанести огромный ущерб

другим людям. Из истории известно, что подобные роковые сочетания порождают

вождей крестовых походов, инициаторов массовых побоищ, а на индивидуальном

уровне ведут к политическим убийствам. Родитель матери говорит: "Веди себя

хорошо" и "Стань знаменитым", - тогда как ее же Ребенок подначивает: "Убей

кого-нибудь!" Взрослый отца демонстрирует при этом сыну способы

человекоубийства, показывая, как обращаться с ружьем или с ножом.

Большинство людей проводят жизнь, комфортабельно расположившись в

своих сценарных матрицах. Матрица - это "постель", приготовленная для них

родителями, к которой они добавили какие-то свои приспособления. Может

быть, она "с клопами и одеяло всегда скомкано", но это их собственная

"постель", к которой они привыкли с самого раннего детства, и мало найдется

таких людей, кто согласился бы поменять ее на что-нибудь крепче сколоченное

и более соответствующее обстоятельствам. В конце концов, матрица (matrix) -

это латинское слово, обозначающее материнское лоно, а сценарий - это

замкнутое и уютное убежище, которое человек обретает, покинув лоно, в

которое нет возврата. Тем людям, кто решил сам биться за свою судьбу и

отважился сказать: "Мама, лучше я сделаю по-своему", - остается несколько

возможностей. Если им повезет, мать сама может включить в матрицу

соответствующий "расколдовыватель", создав своему ребенку возможность

выбора собственной дороги. Иногда помогают друзья и близкие, помогает сама

жизнь, но это, к сожалению, случается редко. Другой путь - это путь

грамотного сценарного анализа, в результате которого человек получает

разрешение на собственную постановку по собственной "пьесе".

Резюме

Сценарная матрица - это диаграмма, изображающая указания, адресованные

родителями и прародителями последующему поколению, в значительной степени

определяющая жизненный план личности и жизненный итог. Имеющаяся информация

свидетельствует о том, что решающие воздействия исходят от Ребенка родителя

противоположного пола. Взрослое состояние Я родителя того же пола дает

человеку модель, определяющую интересы и особенности осуществления его

жизненного плана. В то же самое время оба родителя, их Родительские

состояния Я, наделяют человека "рецептами" поведения, правилами и

предписаниями, вместе составляющими его антисценарий. Антисценарий

заполняет лакуны в поступательном движении сценария. При определенных

обстоятельствах антисценарий может занять ведущее место, подавив сценарий.

Ответственность родителей

Динамический закон трансакционного и сценарного анализа - "Думай о

сфинктере!". При этом практический принцип для психотерапевта - наблюдать

движение каждого мускула каждого пациента в любой момент занятий в группе.

Экзистенциальный девиз: "Трансакционные аналитики - здоровые, счастливые и

храбрые люди. Они бывают повсюду и встречаются с интереснейшими в мире

людьми как y себя дома, так и на приеме пациентов".

Под храбростью мы понимаем попытку осмыслить целиком проблему

человеческой судьбы и оказать человеку помощь в трудных ситуациях.

Сценарный анализ в таком случае помогает понять проблемы той или иной

человеческой судьбы. Он говорит, что судьбы людей чаще всего

предопределены, и иногда свобода в этом отношении не более чем иллюзия.

Например, для человека, решившего покончить с собой, это решение,

принимаемое в одиноком и мучительном раздумье, выглядит сугубо автономным.

Может быть, единственно правильный - дарвиновский способ объяснить этот

факт: считать судьбу человека продуктом родительского программирования, а

не автономного индивидуального выбора.

В чем же состоит ответственность родителей? Сценарное

программирование, во всяком случае, не более промах, чем наследственный

порок вроде диабета или плоскостопия, так же как наследственный талант к

музыке или математике. Может быть, родители - просто-напросто передаточное

звено для доминант и рецессивов, полученных ими от родителей и

прародителей? Сценарные директивы постоянно перетасовываются, точь-в-точь

как гены, благодаря тому факту, что дитя имеет двух родителей.

В то же время сценарный аппарат гораздо более чуток и подвижен, чем

аппарат генетический, и постоянно изменяется под воздействием внешних

факторов, таких, как жизненный опыт и предписания, получаемые от других

людей. Очень трудно предсказать, когда и как кто-то из посторонних скажет

или сделает что-то, что изменит весь сценарий человека. Возможно, это будет

реплика, случайно услышанная в коридоре или в праздничной толпе, или

результат формального взаимодействия в браке, в школе, в кабинете

психотерапевта. Ведь известно, что каждый из супругов постепенно

приспосабливает свои представления о жизни и людях к представлениям

другого. Эти изменения отражаются в тонусе лицевых мускулов супругов, в их

жестикуляции, так что в конце концов они могут стать похожими друг на

друга.

Родитель, стремящийся изменить свой сценарий, чтобы не внушить детям

то же самое, что было когда-то внушено ему самому, должен осмыслить

Родительское состояние своего Я с Родительскими "голосами", звучащими в его

сознании. Дети умеют "разряжать" эти "голоса" в своеобразных взрывных

поступках. Поскольку родитель старше и, как предполагается, в каком-то

отношении мудрее ребенка, то его долг и обязанность заключаются в контроле

своего Отцовского поведения. Только поставив своего Родителя под надзор

своего Взрослого, он может справиться со своей задачей. В конце концов он

такой же продукт Родительского воспитания, как и его дети.

Трудность заключается в том, что дети - это чаще всего копии своих

родителей, их бессмертие. Родители всегда довольны (хотя могут не

показывать вида), когда дети им подражают, пусть даже в самом дурном

отношении. Именно это удовольствие и нужно поставить под Взрослый контроль,

если мать и отец хотят, чтобы их ребенок чувствовал себя в этом громадном и

сложном мире более уверенным и более счастливым человеком, чем они сами.

Часть четвертая

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: