Дело "контрреволюционной поповской группы" в Чистюньском лагерном пункте

С 12 марта 1934 года наказание отбывал в Чистюньском ОЛП Сиблага (село Топчиха) и жил в бараке с архиепископом Ювеналием (Масловским), и десятком других священнослужителей.

2 августа 1937 года у всех заключенных священнослужителей был произведен обыск. У протоиерея Мирона были изъяты: "антиминс с платком, Евангелие, молитвенник, служебник, деревянный крест, вечный календарь" (пасхалия).

Начиная с 9 августа сотрудники секретного отдела НКВД стали вызывать на допросы старост бараков. Один из них показал:

"Как правило, после 11 часов заключенный должен ложиться спать и не нарушать покой других. Эта поповская группа, несмотря на мои предупреждения... прекратить пение или беседы... не подчинялась распоряжениям. Своей разлагательской работой эта группа противодействовала культурно-воспитательной части лагпункта. Менее устойчивые лагерники поддавались влиянию этих попов, что сильно затрудняло проведение мероприятий культурно-воспитательного характера. В марте... при проведении стахановского месячника по подготовке к весенней посевной кампании между бригадами было объявлено соревнование за высокие производственные показатели по подготовке к севу. Все бригады за исключением той, в которой были попы, включились в соревнование, а эта бригада в соревновании участвовать не стала. В ночь под Пасху Масловский с Ржепиком, Кирсановым, Савченко и Лебедевым проводили Пасхальную заутреню. Я им предлагал разойтись, дать покой заключенным, но они не разошлись, продолжали богослужение до 5 часов утра, с ними были и другие заключенные..."[129]

Другой староста барака показал:

"На центральной усадьбе Чистюньского лагпункта отбывают наказание несколько заключенных-попов... Масловский, Трусевич, Ржепик, Лебедев, Сальков и другие... Этих попов в бараке объединил вокруг себя заключенный Масловский... епископ. Эта поповская группа на протяжении мая месяца вечерами устраивала в бараке богослужение, несмотря ни на какие предупреждения с моей стороны и со стороны лагерников... Контрреволюционная поповская группа также противодействовала работе культурно-воспитательной части лагпункта. Я помню, когда 2 мая предложили заключенным первого барака (где были и часть попов) посмотреть кинокартину, заключенный Масловский сказал: "Пусть идут они, - и указал на заключенных, - мы не пойдем". Глядя на попов, из этой половины барака никто из заключенных смотреть картину не пришел, а там в то время было 260 человек, среди них было много и бытовиков. После меня в барак приходил воспитатель... и комендант... - звали заключенных на картину, но, несмотря на это, картину смотреть никто из заключенных этой половины не приходил..."[130]

Лагерный нарядчик показал, что отец Мирон "в 1936 году на Пасху собрал всех попов в производственную часть и устроил молебствие. После молебствия устроили угощение между собой, а также вовлекли в это и других заключенных"[131].

Против отбывавших заключение "бывших служителей культа Салькова, Барановича, Востокова, Жигалова, Карпенко, Симонова, Васильчишина, Ржепика, Трусевича, Никольского и Кирсанова", которым была предъявлено обвинение в том, что они

"сгруппировавшись организованно вели среди заключенных лагеря контрреволюционную агитацию, прикрывая эту работу исполнением религиозных обрядов... Произведенным по деле расследованием установлено, что в Чистюньском ОЛП среди заключенных организовалась поповская группа во главе с бывшим епископом [Ювеналием] Масловским... Означенная к/р группа попов, под флагом исполнения религиозных обрядов: проводила среди заключенных контрреволюционную работу, дискредитировала советскую власть. Распространяла провокационные слухи о войне и близости свержения советской власти. Саботировала работу в лагере и призывала к этому лагерников, одновременно занималась обработкой их в контрреволюционном духе... [названные лица] обвиняются в том, что отбывая заключение при Чистюньском лагпункте, создали группу, возглавляемую бывшим епископом Масловским, которая проводила среди лагерников контрреволюционную работу... т.е. преступлении предусмотренном ст.58-10 УК РСФСР"[132].

18 августа 1937 года отцу Мирону было предъявлено обвинение в том, что он "вел контрреволюционную агитацию, занимался использованием религиозных предрассудков среди заключенных лагеря и вольного населения, устраивал среди лагерников молебствие, чтение религиозной литературы..."[133]. На всех допросах он держался стойко, с достоинством, никого не выдал, вину свою отрицал, хотя и признал, что служил Богу и в лагере.

7 сентября 1937 года тройкой при НКВД СССР по Западно-Сибирскому краю был приговорен к расстрелу.

Расстрелян 13 сентября 1937 года вместе с другими священниками и погребен в общей безвестной могиле.

12 декабря 1958 года был реабилитирован по делу 1931 года, 9 августа 1989 года прокурором Кемеровской области был реабилитирован по делу 1937 года.

Причислен к лику святых новомучеников Российских постановлением Священного Синода от 6 октября 2006 года для общецерковного почитания.

Литература, документы

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: