Интересно проследить за ходом его рассуждений.

С острым чутьем человека новой, буржуазной эпохи он сразу, в сущности, ставит вопрос о прибавочной стоимо­сти: «...мы должны попытаться объяснить таинственную природу как денежной ренты, называемой процентом (usury), так и ренты с земель и домов»[34]. В XVII в. земля еще основной объект приложения человеческого труда. Поэтому для Петти прибавочная стоимость выступает ис­ключительно в форме земельной ренты, в которой скры­вается и промышленная прибыль. Процент он далее так­же выводит из ренты. Торговая прибыль мало интересует Петти, что резко отличает его от толпы современников-меркантилистов. Примечательно и выражение о таинст­венной природе ренты. Петти чувствует, что он стоит перед большой научной проблемой, что внешность явления здесь отличается от сущности.

Далее идет знаменитое, неизменно цитируемое место. Предположим, что некто (этот некто будет далее не только героем арифметических задачников, но и экономических трактатов!) занимается производством зерна. Часть про­изведенного им продукта вновь пойдет на семена, часть будет потрачена на удовлетворение собственных потреб­ностей (в том числе путем обмена), а «остаток хлеба со­ставляет естественную и истинную земельную ренту». Здесь намечено деление продукта, а следовательно, создающего его труда и стоимости на три основные части: 1) часть, представляющую возмещение затраченных средств произ­водства, в данном случае семян[35]; 2) часть, необходимую для поддержания жизни работника и его семьи, и 3) из­быток, или чистый доход. Эта последняя часть соответствует введенным Марксом понятиям прибавочного продукта и прибавочной стоимости.

Далее Петти ставит вопрос: «...какому количеству анг­лийских денег может равняться по своей стоимости этот хлеб или эта рента? Я отвечаю: такому количеству денег, которое в течение одинакового времени приобретает за вычетом своих издержек производства кто-нибудь другой, если он всецело отдается производству денег, т. е. предположим, что кто-нибудь другой отправляется в страну серебра, добывая там этот металл, очищает его, доставляет его на место производства хлеба первым, чеканит тут из этого серебра монету и т. д. Предположим далее, что этот индивидуум в течение того времени, которое он посвящает добыванию серебра,.приобретает также средства, нужные для своего пропитания, одежды и т. д. Тогда серебро одно­го должно быть равно по своей стоимости хлебу другого; если первого имеется, например, 20 унций, а последнего 20 бушелей, то унция серебра будет представлять собой цену бушеля хлеба»[36].

В последнее время в экономику прочно вошло понятие модели, распространяется метод экономического моделиро­вания. Модель — это мыслимая картина экономических связей, содержащая некие исходные условия и предполо­жения. Может быть, описанная Петти ситуация — одна из первых экономических моделей в истории науки.

Очевидно, что приравнивание по стоимости частей зерна и серебра, представляющих собой прибавочный про­дукт, равносильно приравниванию всего валового продук­та. Ведь эти последние 20 бушелей зерна ничем не отли­чаются от остальных, скажем, 30 бушелей, которые возме­щают семена и составляют пропитание земледельца. Это же относится и к 20 унциям серебра, о которых выше идет речь. В другом месте Петти выражает идею трудовой стои­мости в чистом виде: «Если кто-нибудь может добыть из перуанской почвы и доставить в Лондон одну унцию се­ребра в то же самое время, в течение которого он в состоя­нии произвести один бушель хлеба, то первая представляет собою естественную цену другого...»[37].

Итак, Петти, по существу, формулирует закон стоимо­сти. Он понимает, что этот закон действует крайне сложным образом, лишь как общая тенденция. Это выра­жается в следующих поистине удивительных фразах: «Я утверждаю, что именно в этом состоит основа сравне­ния и сопоставления стоимостей. Но я признаю, что раз­вивающаяся на этой основе надстройка (superstructure) очень разнообразна и сложна»[38].

Между меновой стоимостью, величина которой опреде­ляется затратами труда, и реальной рыночной ценой — множество посредствующих звеньев, которые безмерно ус­ложняют процесс ценообразования. С этим, кстати сказать, постоянно сталкиваемся и мы, стремясь использовать закон стоимости для конкретных целей ценообразования. Более того, с необычайной прозорливостью Петти называет некоторые ценообразующие факторы, с которыми приходится считаться современным экономистам и плановикам: влияние товаров-заменителей, товаров-новинок, мод, подражания, традиций потребления.

Петти делает первые шаги на пути анализа самого тру­да, создающего стоимость. Ведь каждый конкретный вид труда создает только конкретное благо, потребительную стоимость: труд земледельца — зерно, труд ткача — по­лотно и т. д. Но как уже говорилось, в любом виде труда есть что-то общее, делающее все виды труда сравнимыми, а эти блага — товарами, меновыми стоимостями: затрата рабочего времени, как такового, затрата производитель­ной энергии работника вообще.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: