Где Y — продукция, x1, х2 ... хn — различные факторы, например численность рабочих, уровень их квалификации, число станков, каче­ство сырья и т. д.

Было предложено множество видов этой функции с различной комбинацией аргументов. Наиболее известной является функция Кобба — Дугласа, названная так по имени американских ученых 20-х годов, и имеющая вид:

Здесь предполагается, что объем производства определяется двумя факторами: К (количеством капитала, т. е. используемых средств производства) и L (количеством труда). Степенные показа­тели а и b показывают, на сколько процентов увеличится продукция, если увеличить на 1% соответственно количество капитала и труда, каждый раз оставляя количество другого фактора фиксиро­ванным. Величина А есть коэффициент пропорциональности; ее можно трактовать также как величину, учитывающую все качест­венные, не выражающиеся в количествах капитала и труда, фак­торы производства.

Многие ученые пытались развить и усовершенствовать функ­цию Кобба — Дугласа, ввести в нее динамические элементы, осо­бенно технический прогресс. В частности, в этой области важное значение имели работы голландца Я. Тинбергена, ставшего в 1969 г. первым лауреатом Нобелевской премии по экономике. Имеются статистико-математические исследования, авторы которых дают более или менее правдоподобные оценки количественной до­ли основных факторов (в том числе фактора «технический про­гресс») в росте продукции.

«Закон Сэя»

Мы уже несколько раз сталкивались с «законом рынков» Сэя, или, попро­сту, с «законом Сэя». Проблема реализации и кризисов, которой он касается, играет огромную роль в развитии капи­тализма и политической экономии. История «закона Сэя» слегка напоминает историю «закона народонаселения» Мальтуса. В первом издании «Трактата» (1803 г.) Сэй на­писал четыре странички о сбыте. На них в очень нечеткой форме была изложена мысль, что общее перепроизводство товаров в хозяйстве и экономические кризисы в принципе невозможны. Всякое производство само порождает доходы, на которые обязательно покупаются товары соответствую­щей стоимости. Совокупный спрос в экономике всегда ра­вен совокупному предложению. Могут возникать лишь ча­стичные диспропорции: одного товара производится слиш­ком много, другого — слишком мало. Но это выправляется без всеобщего кризиса. Подобно основной идее Мальтуса, это простое положение отличается внешним подобием самоочевидности. Но с другой стороны, бросается в глаза его непомерная абстрактность, делающая мысль Сэя, по существу, бессодержательной.

Скоро вокруг «закона Сэя» (тогда он еще не носил этого громкого названия) развернулась бурная дискуссия. В ней приняли участие крупнейшие ученые-экономисты той эпохи, в том числе Рикардо, Сисмонди, Мальтус и Джемс Милль. Защищая и обосновывая свою идею, Сэй с каждым новым изданием «Трактата» раздувал изложение «закона», Однако так и не придал ему сколько-нибудь чет­кой формы.

В наше время дискуссия о «законе Сэя» в западной науке — это в основном дискуссия между сторонниками так называемого неоклассического и кейнсианского на­правлений в политической экономии. Первые, даже если они не ссылаются на «закон», фактически стоят на пози­циях, в общем и целом восходящих к Сэю. Они говорят, что через гибкость цен, заработной платы и других основ­ных элементов экономика может стихийно, автоматически избегать серьезных кризисов. Поэтому они обычно высту­пают против большого вмешательства буржуазного государства в экономику. В смысле взглядов на экономическую политику неоклассическое направление часто склоняется, таким образом, к «неолиберализму».

Напротив, Кейнс и его последователи указывают на неизбежность кризисов в свободно развивающейся капита­листической экономике и критикуют «закон Сэя». Кейнс писал, что приверженность профессиональных экономистов к этому «закону», который опровергается жизнью, при­вела к тому, что со стороны рядового человека «стало заметно все меньше и меньше склонности относиться к эко­номистам с тем же уважением, как к другим группам ученых, у которых теоретические выводы, когда их приме­няют на практике, согласуются с наблюдениями»[182]. Кейн-сианское направление выступает за широкое вмешатель­ство государства в экономику.

Некоторые ученые пытаются примирить оба эти па-правления, взяв из каждого определенные элементы. В этом, в частности, состоит суть «неоклассического син­теза» Самуэльсона, учебник которого, изданный в русском переводе, упоминался выше.

В рассматриваемую эпоху, т. е. в первой половине XIX в., «закон Сэя» — или то, что под ним понимали тогдашние экономисты,— сыграл двоякую роль. С одной стороны, он отражал свойственную «школе Сэя» веру в предустановленную гармонию буржуазного общества и хозяйства. Эта школа не видела или не хотела видеть про­тиворечий, неизбежно ведущих к кризисам перепроизвод­ства. «Закон Сэя» подразумевает, что товары производятся непосредственно ради удовлетворения потребностей людей и обмениваются при совершенно пассивной роли денег в этом обмене. Это бесконечно далеко от действительности. Но в «законе Сэя» была и прогрессивная для своего вре­мени сторона. Он был направлен против тезиса Сисмонди о невозможности поступательного развития капитализма. В нем, хотя и в очень неточной форме, выражался тезис, что капитализм в ходе своего развития сам создает себе рынок и в принципе не нуждается для разрешения проблемы реализации в пресловутых «третьих лицах» Маль­туса и Сисмонди. Используя аргументы Сэя, буржуазия выдвигала прогрессивные требования сокращения бюрократического государственного аппарата, свободы предпринимательства и торговли. Все это отчасти объясняет и то, по­чему Рикардо принял теорию рынков Сэя.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: