Ближневосточный Фольклор

Очень древние легенды говорят о том, что Лилит, демон, рожденный из хаоса, обольстила Адама (или может быть Адама Кадмона – первого опытного образца Человека, созданного Богом), став его женой. Через нее, как говорилось в раввинских знаниях, главные силы тьмы стремились получить доступ в мир людей. Она принудила прото-Адама (или Адама Кадмона) совершить греховные дела и нарожала ему много детей — большинство из них были монстры и ночные ужасы. В конце, согласно некоторым версиям старых раввинских мифов, потрясенный безнравственностью, в которой рождались на земле, Бог уничтожил Адама Кадмона и его выводок, но, по необъяснимым причинам, оставил Лилит. Вместо этого Он высылал ее в глубокие горные пещеры, где она продолжала совокупляться с демонами и рождать несметное число чудовищных существ (позже, основная масса которых погибла в пучине Большого Потопа). Адам Кадмон был заменен более знакомым Адамом, отцом Человечества, и была дана ему жена, Ева, сделанная из его собственной плоти. Однако этот второй Адам также согрешил – хотя, возможно, в меньшей мере, чем первый – и он и его партнерша были высланы из Рая, который Бог устроил на Земле, в дикую местность, где монстры, порожденные Лилит, по-видимому, все еще жили. Эти ужасы впоследствии стали мучителями Человечества.

Лилит вероятно сначала упоминалась в древнем тексте как “ночной монстр”, известному как Алфавит Бен-Сиры, книги Талмудической магии, написанной, вероятно, где-то между VII и XI веками. Эта же работа, описывая Адама, упоминает его как “отца вампиров” – общающегося с жуткими детьми, рожденными ему Лилит. Это значит, что существа, ужасающие Человечество, в те времена, возможно, несли в себе некоторые элемента человека, но они были подчинены сверхъестественному злу.

Сефер а-Хасидим

Большинство таких существ было погибли при Потопе, но некоторые выжили, и во Вторую Эру Человека (то есть, когда он воссоздался в мире после Потопа) продолжили свои темные деяния. Многие из этих существ были демонами, невидимыми или частично видимыми для глаз людских, и были радикально настроены против Человечества и постоянно искали способы поранить или убить детей Бога. Никто не был избавлен от их нападения, и книги, такие как Сефер а-Хасидим или Книга Благочестивых (приписываемая раввину Йегуди Хасиду или Самуилу Благочестивому, 1150–1217) заполнены анекдотами и повествованиями об их хитрости и злонамеренности. Эти существа были тонкими, стремясь окольными методами и хитростями низринуть людей и отвернуть их от праведной и веры в Бога. Это было основополагающим понятием таких существ, хотя гораздо позже мнения о демонах и монстрах в Семитской теологической мысли стали более разграниченными. Один неизвестный ранний автор отмечал: “Они богобоязненны в большей мере, чем люди – …, они никому не вредят без уважительной причины; если человек не вызывает их …, он не должен бояться.” Основная мысль состояла в том, что зло, причиненное такими существами, было не больше, чем реакцией на людскую провокацию. Однако это ни в коей мере не приуменьшало их сверхъестественные силы, и если бы они пожелали отомстить, они смогли бы принести большой вред и потери в смертном мире. Главной провокацией, как полагали, вынуждающей их к действию, служило, в некотором роде, формальное заклинание, произнесенное человеческим индивидуумом, или желание подчинить их. Побуждением к действию могли также быть дурно выбранные слова, дела или даже взгляд, которые приводили этих духов, существа или силы в бешенство. Всего лишь непристойность в людях или грязь в жилье служила стимулом для созданий определенного вида, которые могли наличествовать вплоть до очищения (в религиозном аспекте). Когда некоторые были чрезвычайно опасны, иные просто раздражали, внося дальнейший дискомфорт в такую трудную жизнь, или просто пугали людей звуками и, в некоторых случаях, видениями.

Одна школа начала быстро развивать мысль, что демоны и монстры были настроены против Человечества со дня сотворения мира; другая утверждала, что они – не более, чем ответ на похоти человека: жадность, намерение убийства, нечистоплотность и пренебрежение к Слову Божьему. Истории, поддерживающие обе версии, широко распространялись и в обширно отразились в литературных историях о неспровоцированных нападений злых духов на путников; о неудачах, преследующих семью после некоторого неосторожного действия; о болезни, вызванной дурным глазом, или о вызове демонов с просьбой наслать болезни. Все они касаются порождений Лилит, которые по любому поводу были настроены затруднить человеческую жизнь. Человечество всегда было в опасности.

Близко примыкает к понятию демона понятие гилгул или “прилипание души.” Этот еврейский фольклорный термин с трудом поддается определению, и может располагаться где-то между призраком мертвого человека и элементалем или демоном.

Эти существа были известны как “диббуки”, хотя само слово не появлялось в раввинской литературе примерно до XVII века. В его самом раннем воплощении “прилипшая душа”, вероятно, была совсем не опасной, о ней хорошо отзывались в Представлениях, которая присоединилась к человеку или к жилью, и отказывалась уйти. Она, возможно, крепко удерживала человека, действительно, в одной из самых ранних ссылок, которые мы имеем на сегодня, находится в Библии (1 Самуил 16: 1-4), где “злой дух” настиг короля Саула и вводит его в необъяснимый гнев. Сам Саул посетил в Эндоре женщину (“пифию”, вероятно, своего рода прорицательницу), которая вызвала другую “сопряженную душу” – непосредственно пророка Самуила (1 Самуил 28:3).

Диббук

В XVI веке в отдельных раввинских школах, например, Ицхака Лурии[59] (1534-1572) и его ученика Хаима Виталя[60] (1542-1620) стало чрезвычайно популярным понятие овладения духами диббук. В школах теологического обучения “цепляющаяся душа” приняла демонический, недружелюбный к благоденствию Человечества, статус. Его родословная простирается вглубь веков, изгнать его мог только раввин. Миссия диббуков состояла в том, чтобы сбить людей с пути, который начертал для них Бог, на легкие греховные тропы. Поскольку рассказы о диббуках начали шириться, они в воображении обывателей приобретали все более и более опасные магические силы, добавляя к известным знаниям и страху.

Старые Боги

Проблемы со старыми богами только усложняли дела все больше. До рождения Ислама при пророке Мухаммаде (570–633), как теперь известно, Ближний Восток был котлом, где варились во множестве культы и божества. Многие из них возникли у древних цивилизаций – кананитов, хеттов, финикиян и многих других, процветавших там. С самых древних времен эти древние боги говорили с людьми, или через их священников или через оракулов. В VII-VIII веке упоминались группы людей, известных как кахины, что означало вестники, оракулы или провидцы. Это были люди, избранные богами (или в божественном сиянии), впадая в исступлённые трансы, они пророчествовали и предсказывали ближайшие события. Эти люди сохранились в Исламский период, являясь источником связи с домусульманским прошлым.

Хубаал

Возможно, даже после смерти пророка Мохаммеда сохранились еще храмы, посвященные древним богам, рассеянные всюду по Ближнему Востоку. Один из основных божеств был лунный бог Хубал, иногда называемый Хубаал. Происхождение имени неизвестно, но как полагают, произошло от арамейского слова «дух», поклонялись этому богу в Верхней Месопотамии с очень давних времен. Некоторые утверждали, что Хубаал был предшествующим воплощением бога Ваала, упоминаемого в Библии, но это маловероятно, так как Ваал или Baal’at был богом финикиян. В Каабе или внутренней мечети в Мекке был установлен великолепный идол бога, которому поклонялись паломники. Действительно, если можно верить отчетам, в храме или мечети имелось приблизительно триста шестьдесят идолов. Некоторые из них, как думали, были связаны с Хубаал или его проявлениями. Например, сияние божества или «дочь» Лат (имя означает просто «богиня» и она, как полагали, гарантировала плодородие земле так и плодовитость людям); Узза и Манат (старая богиня-карга с золотыми ножницами определяла судьбу каждого человека в мире), и многие другие. Там среди идолов, предположительно, также были местные божества, которые определили жизнь слоев населения по их прихоти. Мохаммед низверг этих идолов, когда он вошел в Каабе, начав движение, которое объединит большую часть арабского мира под единым богом, Аллахом. По сигналу муэдзина на молитву, о которой объявляют верующим, что нет “бога, кроме Аллаха” и эта мысль для размышлений была хороша для этих домагометанских времен. И все же влияние древних богов задерживалось в виде элементалей и иных существ, скрывающихся в тенях. Именно на силу кахинов, провозглашающих свои пророчества, иногда полагались, и их силу можно было почувствовать другими способами – наперекор тем, кто следовал за развивающейся монотеистической религией. Где-то в подсознании Ближневосточных умов они продолжали ждать и наблюдать, и, в некоторых случаях, действовать.

Картина складывалась крайне сложной и какой-то противоречивой, включающей различные направления веры. С одной стороны, существовало понятие демонов, порожденных Лилит и Адамом (или Адамом Кадмоном), которые существовали с момента основания мира и которые непосредственно возникли из хаоса. С другой стороны было представление о "цепляющихся душах", не то призраках, не то демонах, но пользующихся магической силой. Еще одно направление состояло из старых богов, которым поклонялись еще до появления ислама, и которые еще не совсем ушли. Некоторые из этих существ могли появляться при дневном свете, но только, как тьма окутывала семитский мир, они набирали еще большую власть и грани угрозы.

Они могли проявляться по-разному. Большинство из них были невидимы – чуть более темное пространство, едва определяемое присутствие – которые несли болезни на своем пути; другие могли быть более телесными, способными наносить страшные раны, если они того захотят. Некоторые из демонов, хотя в сущности невидимые, решили проявить свое присутствие очень заметными способами. Наиболее распространенной формой, проявляющейся во многих селениях Ближнего Востока, был джинн.

Аль-Хаддин

Многие молодые люди и зрители спектаклей знакомы с излюбленной старой историей Аладдина с его относительно дружественным духом. Хотя история, традиционно происходит в Китае (как в переводе Бертона сборника арабских сказок Тысяча и одна ночь), то, возможно, на основе более древних арабских сказок, где выдающийся герой по имени аль-Хаддин, на самом деле боролся с духами или джиннами. Джинн был бесплотной демон, в присутствии которого в пустыне начинались небольшие пыльные бури, поднимались вихри. Они были воздушными существами, но необыкновенно могущественными, они могли разорвать человека на куски. Они жили в отдаленных участках пустыни и глубоких, мрачных ущельях, часто вдали от человеческого жилья. Поэтому их иногда называют “повелителями дикой природы”, и путники чрезвычайно опасались их. Они, перемещаясь из города в город, из крепости в крепость, из стана в стан, часто несли с собой защитные амулеты и талисманы против свирепого внимания таких призрачных существ.

Шайтан

Параллельная история изгнания ангела Люцифера, имеющаяся в христианской мифологии и легендах, вероятно, имеют один тот же самый источник. В Христианстве Люцифер становится Сатаной и сброшен в Ад. В Исламском фольклоре также, главный ангел Иблис известен как “Шаитан” или “Шайтан”, что значит “некто, рожденный в гневе.” Понятие падшего ангела джиннам повышение статуса и силы и сделало их непримиримыми противниками человечества. Они обладали силой уничтожения всех встречных или переноса их в Джаханнам, откуда возврата нет. Разительное отличие от джинов Аладдина! Джинны были опасны и коварны, но как в литературных сказках, они, как правило, были заточены в ловушке-сосуде или закупорены бутылке под сильным заклятием или печатью. Только исключительно сильный маг мог это сделать. Но, если действие случайно или преднамеренно было выполнено, то джинн вырывался с удвоенной силой.

Иблис поэтому стал господином и повелителем джиннов, которые в настоящее время рассматриваются как существа, состоящие из ветра, огня и дыма и которым присуще родство со всеми тремя стихиями. Это делает их невероятно опасными, а Иблис взял на себя активную роль в арабской мифологии.

Африты

Понятие бесплотных сильных существ, живущих в пустыне, добавило страху одиноким или попавшим в отдаленные места путешественникам. Во многих случаях путь между городами, замками и стойбищами лежал через безлюдные пустыни, мрачные овраги и ущелья и открытые горные склоны. И путешествие было всегда особенно трудным. Мало того, что путешественники боролись с грабителями, живущими в этих диких местах, они также должны были противостоять бурям и диким животным, страдать от отсутствия воды. Это делало любое путешествие и приключением и испытанием. И джинны, демоны и другие сверхъестественные ужасы, казалось, еще больше усугубляли положение. Любой вихрь на безлюдной равнине мог быть жестоким или злокозненным существом, преследующим путешественника в дороге. Пока он лежал ночью в каком-либо укромном месте, из темноты до него доносились звуки – крик ночного зверя или порывы ветра в скалах - возбуждали его воображение и нагоняли страхи. Они становились голосами джиннов или злых духов (или подобных существ иногда с иными названиями), которые всегда скрывались где-то рядом. Обширные пространства дикой местности, жуткие звуки ночью, легенды о таинственных и враждебных существах, вместе с фантастическими дорожными рассказами все объединялось, создавая обстановку, допускающую существование сверхъестественных ужасов и само собой разумеющуюся веру в их существование.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: